Даже не знаю, в какой момент небольшие ответы превратились в нынешнего гик-левиафана. Однако, ответы снова здесь, и пошёл ли размер в пользу - решать вам. Скажу лишь, что сами вопросы становятся всё острее и интересней, и отвечать на них - немалое удовольствие (поэтому шлите, шлите ещё! Больше вопросов богу вопросов!). На этот раз, чтобы избежать непомерных размеров выпуска, тем всего три - но зато все они конкурсные!
Итак:
- Каков размер Минас Тирита?
- Почему Саурон боялся Арагорна?
- Был ли в Средиземье расизм?
Каков размер Минас Тирита? С каким современным городом можно его сравнить?
Однажды, подсчитывая население Гондора в конце Третьей эпохи, я отметил, что в Минас Тирите проживает не более 50 000 человек; скорее всего, их было и вполовину меньше, но примерно столько жителей (вместе с многими беженцами) город мог прокормить во время войны. По нынешним меркам - не столь уж много, но много ли было мегаполисов в древности? Рим, Константинополь и Багдад можно сравнить с Осгилиатом на пике могущества Гондора, но в конце Третьей эпохи крупнейший город известного Средиземья - Минас Тирит - своими ~50 тысячами сравним с Лондоном, Парижем или Господином Великим Новгородом на исходе Средних веков, хотя вдвое уступает Венеции.
Такое население поддержать непросто, и лишь промышленная революция 18-19 веков приведёт города Европы к тому стремительному росту, последствия которого мы наблюдаем сегодня. В Гондоре же, по понятным причинам, крестьяне всё так же составляют основную часть населения, возделывают почву и приносят часть урожая в казну. В других краях им и вовсе не на кого работать, кроме как на себя, свою общину, да проходящих торговцев. Дело в том, что за пределами Гондора, Дэйла, Рохана и иных островков государственной власти, почти нигде не существует сколько нибудь централизованного управления, а следовательно - нет перераспределения ресурсов, необходимого для роста политических центров. Попросту говоря, будь на севере государство, сопоставимое с Гондором, то и там бы крестьянский труд произвёл на свет процветающий, многолюдный город. Если бы хоббиты не были столь обособлены, а мэр (избираемый правитель хоббитов) имел реальную власть, то Мишель Дэльвинг вполне мог вырасти во что-то большее, нежели каменную деревню. Затем, с развитием ремёсел, это привело бы к возникновению выраженной городской прослойки - более богатых, образованных и амбициозных - которая и свершила бы ту самую “революцию”, обрекая Шир на погибель индустриализации.
Почему Гондор, сильнейшее и наиболее развитое из государств конца Третьей эпохи, мог поддержать лишь единственный крупный город, да и тот - уступающий былой столице (~50 тыс. Минас Тирита против ~ 500 000 Осгилиата)? Как следует из ранее сказанного, города растут по мере становления центральной власти, которая, в свою очередь, возникает (в том числе!) для перераспределения избытков. Первые чиновники появились в тот день, когда древняя община произвела больше, чем могла съесть: требовался человек (особенно мудрый и опытный), который мог бы найти избытку справедливое применение (кроме того, разумеется, власть рождалась и среди служителей культа - первые правители почти всегда были жрецами). В результате, кому то доставалось больше за то, что они защищали племя (так появилась прослойка воинов-аристократов), кому-то - за выполнение особо важных, культовых задач (так возникло раннее жречество), а кто-то просто делился со своими близкими и отсыпал побольше зерна себе (так возникла коррупция). Избыток обеспечивал стабильный рост племени, и со временем, когда начались контакты с другими племенами, торговля превратила избыток в конвертируемый продукт: зерно можно было обменять на камень, древесину, кожу, ткани, металлы… По мере того, как древний “чиновник” концентрировал в своих руках всё больше административной, военной и религиозной власти (располагая и запугивая жрецов и воинов), а трудились под его началом всё больше и больше крестьян (не только за счёт естественного прироста, но и путём экспансии, рабства или наёмного труда), община вырастала в первые поселения, обнесённые стенами, а в пределах этих стен воздвигались зиккураты и святилища, возникали древнейшие ремёсла, рождались государства. Первые цивилизации возникли в землях Плодородного полумесяца - не берегах Тигра, Евфрата и Нила - у вод Инда и Ганга, вдоль Жёлтой реки. Логика такого развития проста: чем плодороднее почва - тем больше избыток; большой избыток приводит к развитию централизованной власти, а та, в свою очередь, к ещё большему избытку; наконец, возникает концепция власти, необходимость в правителе; рождается государство. Упадок централизованной власти, следовательно, приводит к упадку городов: когда Рим пал, потребовалось ещё пять сотен лет, чтобы немногие города Европы достигли того, какими были многочисленные города Римской империи.
Это отступление к курсу 5 класса по истории было необходимым, чтобы пояснить роль Минас Тирита в мире Средиземья конца Третьей эпохи. Гондор кажется величественным и несокрушимым тем, кто никогда не видел его прежнего величия. Глубокий кризис сопровождает позднюю историю королевства, и предсказать его можно было ещё во времена гражданской войны. Регионы Гондора (“провинции”, если прибегнуть к римскому термину) верны столице лишь на словах, и даже в час войны не каждый высылает на Пеленнор ополчение. Чем дальше от Минас Тирита - тем больший разрыв. Несмотря на то, что земли Гондора плодородны и велики, лишь малая их часть вообще возделывается; но и остальное не всегда доходит до казны, оседая у губернаторов и наместников. Западная окраина принадлежит Гондору лишь на словах, а на деле - это дикий, едва ли обитаемый край. Гондор последних наместников - эталонный пример увядающей империи: утратив власть над регионами во время кризиса, и не имея воли восстановить эту власть, центр пребывает в упадке. Лишь с возвращением сильной власти (“обещанного Короля”) связаны надежды на спасение и второй расцвет. Не забывайте, что Толкин был консерватором и монархистом.
Таким образом, Минас Тирит и не должен быть мегаполисом, каким был Осгилиат - время не то, да и не для этого крепость строилась. Сперва это была лишь цитадель, сестра-близнец Минас Итиль; в дни королей она служила летней резиденцией (позднее зелёные поля Пеленнора, где так любили прогуливаться аристократы, станут важным источником пищи для осаждённой страны). Лишь с упадком Осгилиата и падением Минас Итиль королевский двор оказался в западной цитадели; но основное население Гондора - крестьяне - жили в провинциях юга, куда до времени не добиралась война, а климат был более расположен к труду. Не более 50 тыс. - оценка приблизительная, но близкая к истине. В конце концов, она включает в себя пятьдесят тысяч и один вариант (если не считать полуросликов), так что имеет право на жизнь. По нынешним меркам, 50 000 - это очень мало, но до наступления Новых времён - более чем внушительно.
P.S. И лишь поставив точку, воспалённый Толкином мозг допустил мысль, что речь шла о физических размерах города - его площади, высоте и т.д. Единственная характеристика, которую Толкин даёт в связи с его размерами, определяет разницу между каждым ярусом в 100 футов (ок. 30 метров), следовательно высота города (не считая башни Эктелиона) - 700 футов (ок. 213 метров). Сравнив между собой два рисунка Толкина - изображения Минас Тирита и Цитадели - Карен Уинн Фонстад соотнесла диаметр башни Эктелиона (ок. 150 футов ~ 45 метров) с диаметром первого яруса, и выдала приблизительную цифру - 3100 футов (ок. 944 метров). В экранизации диаметр первого яруса ещё больше - 3960 футов (ок. 1200 метров), т.е. больше километра!
Если именно это подразумевал вопрошающий, то прошу простить меня, что занял отведённое место иному рассуждению (надеюсь, не менее любопытному).
Известно, что Саурон явно боялся Арагорна, считая, что он завладел Кольцом. Однако, до этого нас постоянно заверяли в том, что Кольцо никогда не предаст своего настоящего хозяина, и любые попытки завладеть им будут обречены на возвращение к истинному владельцу. Не значит ли это, что даже сам Саурон не был до конца уверен в своём творении, раз боялся, что Кольцо может предать даже Его, найдя кого-то более достойного и могущественного? И не может ли это значить, что привязанность Кольца к его создателю и правда преувеличена? В конце концов, никто окромя Исильдура и двух с половиной хоббитов больше не пытался его использовать в страхе перед неизвестно чем.
Этот вопрос очень долго пылился на дне нашего списка. Не желая обидеть вопрошающего, я всякий раз брался за него, но не находил, что сказать. Ответ казался мне слишком простым и очевидным. Потребовалось некоторое время, чтобы понять, что ответ и не должен быть простынёй текста. Наверное, я просто привык к простыням текста.
Напомню одно положение, которое я тут и там подчёркивал: Саурон - доведённый до абсолюта тиран, наделённый абсолютной властью и воплотивший своё могущество в абсолютном артефакте - Кольце Всевластия. Взгляните на любого тирана, которого знала история, и вы поймёте, что всех их съедал неумолимый страх расстаться с властью. Лишь раз вкусив её во всей полноте, уже не можешь отказаться от второго укуса.
Государственное устройство римлян строилось, до определённой поры, на идеи недопущения человека к нераздельной власти. Даже консулов - высших должностных лиц, по факту лидеров республики - всегда было двое, и правили они лишь по году. Но римляне не пережили многие века, если бы не заметили, что в тяжёлый час демократия не работает: для чрезвычайной ситуации один из консулов наделялся всей полнотой власти “во спасение Республики”. И, стоило угрозе исчезнуть, спаситель республики становился её страшнейшим врагом. Сулла, избранный однажды диктатором, не захотел отдавать титул до самой смерти. Цезарь, величайший из сынов Рима, по завершению гражданской войны пожелал и дальше возглавлять республику - единолично. Другие сыновья Рима убили Цезаря, потому что больше всего боялись прихода нового царя.
Не все были так прозорливы, как римляне (да и те не спасли свою страну от тирании). На протяжении истории почти каждый народ породил на свет во всяком случае одного диктатора. И их опыт, богатый и разнообразный, показывает нам, что сколь благородными бы ни были их цели в начале, рано или поздно лишь один мотив остаётся в их сердце - страх расстаться с властью. Даже добрый и честный человек, случайным образом угодив на трон, вынужден будет, чтобы выжить и спасти государство, ожесточиться и стать хитрее. Но чем дольше правишь, тем больше притупляется взгляд: однажды, глядя в зеркало, правитель и сам поверит в то, что является мессией, спасителем, единственной надеждой своего народа.
Саурон верил, в конце своего пути, что все судьбы Средиземья сходятся на нём; вероятно, он ставил себя даже выше своего недалёкого хозяина. Почему он, бог во плоти, кому подчиняется половина мира, и кому скоро подчинится другая, боялся одного единственного человека?
Во-первых, замечу, что он и вправду боялся - об этом прямо сообщается на страницах романа, в письмах, черновиках… Казалось бы, бояться Гендальфа или Сарумана ему куда как уместнее? Их он, впрочем, вполне разумно опасался, пытаясь столкнуть между собой и постоянно держа на прицеле. Но вместо того, чтобы ставить себя наравне с майар, он противостоит человеку, пускай из благородного рода - разве это рационально?
Дело в том, что когда речь заходит о главном страхе тирана - страхе за власть - тут нет места рациональному. Вместо того, чтобы обратить внимание на реальные донесения, проверить своего союзника Сарумана или выждать лучшего момента для атаки, он дрожит от тени Немезиды, и всюду ему видятся тревожные знамения. Сперва он узнаёт, что объявился наследник Исильдура: того самого Исильдура, обыкновенного человека, который однажды оборвал правление майа! В руках у него перекованный меч - тот самый, которым было отсечено Кольцо. Позднее его признают Королём мёртвые - самые беспристрастные из участников этих событий.
Подобное мышление можно встретить во многих преданиях о греческих, персидских и шумерских тиранах, в сказаниях Китая и Индии. Перед своим падением тиран всегда видит страшные тени и грозные предзнаменования, ему мерещатся заговоры там, где их нет. Зачастую, страх падения и становится его причиной: вот ведь и Саурон поспешил, потому что больше всего боялся не того, что кто-то уничтожит Кольцо или что Гендальф с Саруманом пожелают им воспользоваться, а что Кольцо окажется в руках его Немезиды - Арагорна. Даже без Кольца владыка дунэдайн вызывал в нём необъяснимый, панический страх, а после битвы на Пеленноре он и вовсе убеждается в том, что Арагорн (за спиной которого стоит манипулятор Гендальф, за спиной которого стоят валар, за спиной которых стоит ZOG) не сумел бы достигнуть всего этого без помощи Кольца. Это, кстати, говорит о том, что у Кольца действительно была немалая свобода, раз даже его создатель боялся измены.
Мог ли Арагорн и вправду воспользоваться Кольцом - вопрос спорный. Мне всё же кажется, что история Арагорна совсем не об этом, но сам факт того, что, испытав тягу к Кольцу, он сумел Его отвергнуть (что с трудом давалось даже Гендальфу и Галадриэль) - говорит многое об этом человеке, величайшем из людей, в чьих жилах есть кровь и эльфов, и майар.
Меж тем, полотно текста и вышло.
Раз вопросы Вы любите. "Большой эльфийский вопрос и его окончательное решение". У меня сложилось впечатление, что "фракции" эльфов друг друга недолюбливают. Эльфы, не уходившие на Запад, прохладно относятся к нолдор? В то же время, в фильме (в книге такого места не помню) Трандуил отобрал у Торина меч из Гондолина со словами, что это меч выковал его народ. Лукавит? Где Трандуил и где Гондолин. Захотел меч или встать в ряд с Владыками нолдор? (часть вопроса я опущу, так он выходит за рамки единственной темы; но постараюсь ответить позднее)
Я позволю себе совместить этот вопрос с другим, не подписанным:
Был ли расизм в Средиземье?
В каком-то смысле, сама постановка этого вопроса отвечает на первый. Сам Толкин был свободен от множества предрассудков, что замутнили умы многих его современников. И хотя нередко критики обвиняли его в неосознанном, “латентном” расизме, выраженном на страницах “Властелина Колец”, сам Толкин довольно резко отзывался об антисемитах, расистах и всякого рода супрематистах. Возможно, благотворную роль сыграло его детство в Южной Африке; но скорее, причина тому в обыкновенных благодетелях, христианских и общечеловеческих, что были свойственну Толкину всю его жизнь.
Однако, в описанном им мире та или иная форма ксенофобии свойственна почти каждому народу; но Толкин ли тому виной? Пожалуй, он довольно реалистичен, когда даже миролюбивые хоббиты у него на дух не переносят “чужаков”. В мире Толкина почти нет идеологического расизма - т.е. ненависти к чужой расе, культивируемой в обществе и диктующей отношения с окружающим миром. Единственный настоящий расист в Третью эпоху - это Саурон, стремящийся уничтожить эльфов и нуменорцев, и потому воспитывающий в своих подданных страх и ненависть к ним. Можно ли в данному случае называть расистами в современном смысле эльфов или людей, которые за все Три эпохи видели лишь орков-убийц, но ни разу - орков-фермеров? Орки же не только ненавидят окружающих, но и между собой пребывают в постоянной вражде: более слабых они презирают и всячески унижают, пока не встретят на своём пути орка посильнее. Особенно выделяются урук-хай, которые всех орков без разбора считают “снага” (т.е. “рабами”), и лишь себя - совершенными солдатами. Это результат многовекового существования их расы, состоящего лишь из войны и смерти.
Нуменорцы, прибыв к берегам Средиземья, сверху-вниз смотрели на “дикарей”, населявших континент. Сперва это проявлялось в их желании быть заступниками, защитить и направить; позднее кооперация перешла в покорение. Несмотря на то, что обитатели будущего Гондора были их далёкой роднёй, нуменорцы принижали их за смуглую кожу и чужой язык. Целые культуры исчезли, смешавшись с дунэдайн или погибнув, а сами аборигены боялись и ненавидели нуменорцев, считая их морскими демонами. Позднее дунэдайн всеми силами избегали кровосмешения с иными народами, считая, что это умалит их высокую кровь, и приведёт к упадку культуры. Нежелание принимать королём Эльдакара, чей матерью была северянка, стало причиной гражданской войны, в которой, ироничным образом, и сгинул цвет дунэдайн.
Такое отношение к себе, однако, не мешало северянам считать себя самыми чистокровными из всех аборигенов Средиземья. Они полагали, что ближе других к дунэдайн, из чего рождалось их высокомерное обращение с родичами-дунландцами, соседями-восточанами и маленьким народом другу. Восточане же, напару с южанами, подгоняемые древними обидами и речами Саурона, питали презрение к гондорцам и северянам, считая последних придворными псами Гондора. Несмотря на это, и среди южан, подвергнувшихся сильному влиянию нуменорцев, “высшим народом” считались те, в ком было больше западной крови.
Всё это - отличный пример того, как возникает ненависть между народами, переходящая порой в то, что мы называем расизмом. Ещё один прекрасный пример - уже упомянутые дунландцы, некогда обитавшие на земле Каленардон. Когда Гондор был спасён от вторжения восточан силами рохиррим, последние получили Каленардон в вечное пользование как благодарность наместника. Образовав там королевство Рохан, рохиррим изгнали дунландцев с их древней земли, потому что считали дикарями. Представьте, что может стоять за такой пометкой в исторической хронике: народ, живший тут столетиями, бросает в спешке дома, спасая свои жизни. Одно единственное решение определяет судьбу народов: дунландцы становятся злейшими врагами Рохана, и жестоко мстят ему позднее, почти завоевав страну при короле Хельме, и помогая Саруману в конце Третьей эпохи. Каждый, кто считает мир Толкина чёрно-белым, пускай внимательно рассмотрит каждый из предложенных примеров.
А знаете ли вы, что стало с народом други, который жил в лесах на всём протяжении от моря до Андуина? Рохиррим, народ героев и верный союзник Гондора, преследовали друэдайн, как сказано, “без особых причин”, ведь те, как и дунландцы, казались им дикарями. Уничтожение маленького народа было почти что спортом, сравнимым с охотой. Когда пыль улеглась, осталось лишь одно известное место в мире, где обитают други. Но, в отличии от дунландцев, они никогда не мстили; более того, во время Войны Кольца именно други провели рохиррим к Минас Тириту, в обход вражеского фланга. Возможно, они и не помнили уже о случившимся, хотя ведь могли лучшим образом отомстить, заведя короля и его войско в ловушку! Но они не стали, и мне кажется, что причина в самих другах. Сравните враждебную, нацеленную на войну ксенофобию между народами бывшей Югославии, ставшую причиной кровавой гражданской войны, с ксенофобией европейских колонизаторов против индейцев северной Америки: первые вырезают друг друга по старым счетам, вторые терпят лишения, но не собираются жестоко мстить.
Все так или иначе подвержены этому, если они не святые и не идеальные. Неидеальны и эльфы, которые хоть и ближе валар, но слишком отстранены от мира. Когда многие беды человека исходят от его полной свободы, и однажды он умрёт чтобы никогда не возвращаться, то удел эльфов - быть прикованными к миру, который с каждым веков всё меньше подходит для них. Там, где мы видим поступь веков и призрак прогресса, эльфы видят угасание и тлен. Чрезвычайно одарённые от природы, они совершенствуются на протяжении вечности, пока ими не одолевает нестерпимая тоска - и тогда они уходят в страну радости. Разве они могут, даже в теории, смотреть на нас иначе, нежели отстранённо? Представьте, что эльф взглянул на вас: вы проживёте после этого долгую жизнь, а он ощутит лишь мгновение. Эльфы столетия сражались против Моргота, затем воевали с Сауроном, чтобы обезопасить в том числе и людей, но они вновь и вновь наблюдали, как люди идут по пути зла, потому что имеют истинную свободу выбора. Да, эльф может послужить тёмным делам Моргота, но лишь опосредственно, потому что сама природа эльфов противоречит союзу со злу. Вспомните любого эльфа, свершившего злодеяния - разве природа их падения не подобна падению Моргота? Как и тёмный вала, Феанор принёс в мир зло из-за своего невероятного таланта, из-за того, что способности его значительно превосходили ту роль, что ему отвели. Во многом, это относится ко всей эльфийской расе - они слишком умны, сильны, величественны статью и волей, слишком на многое способны, но! - их роль в этом мире ограничена, так так мир обещан людям. Эльфы редко переходят к открытой вражде, но они смотрят на людей с опаской и разочарованием, потому что не могут нас понять. Им не понять, что такое смерть, что такое настоящий выбор, и что значит быть между Эру и Морготом. Эльфы никогда не были между, потому что они всегда были с валар. Вечная борьба человеческой души - между Раем и Адом - им недоступна, и потому они так холодны к нам.
Почему же подобный холодок существует и среди племён эльфов? Теория отличительности гласит, что “каждый определяет себя при помощи того, что отличает его от других в данных обстоятельствах”. Перефразируя знаменитый отрывок про женщину-психолога, отвечу так:
Эльф-синда в окружении нолдор будет думать о себе как о синда. Эльф-синда в окружении гномов будет думать о себе как об эльфе.
Каков размер Минас Тирита? | |
|
86 (18.9%) |
Почему Саурон боялся Арагорна? | |
|
225 (49.5%) |
Был ли в Средиземье расизм? | |
|
144 (31.6%) |
Спасибо.
Я-то сам был историком и выкладки Понтификуса мне ближе, чем телега Джея двум черным пушерам, но систематизировать такое в километровые посты - мамамия беллачао...
Для сравнения во времена Великих открытий уже тогда сильно технически отсталая Япония эдак в десять раз превышала по населению всю Западную Европу.
Европа даже во времена Великой Чумы имела раз так в семь больше людей.
И в Японии больше смысла иметь крупную столицу. Горы-с. На Хонсю аж две крупных равнины - Канто и Кинаи. А к северу от Канто в раннем средневековье вообще жили "волосатые дикари" - эмиси и айны.
Поздние СВ - это вот-вот случившиеся Великие Открытия, Ренессанс и другие прелести развития. Говорить о безоговорочном упадке при этом как-то резковато. Зато раннее Средневековье и частично Высокое СВ под тезис подпадают идеально. Возвращение короля - здесь как раз жирнейший намек. Потому что сам король из Возвращения - эта прямая отсылка к королю Артуру, даже свой меч-символ имеется.
Это же идеал, эпос о падшей цивилизации и что случилось потом (Акаллабет и далее, потомки Элендила, династические дела на севере и т.д.).
Веками философы вдохновлялись Атлантидой, потом ученые проверили матчасть - нет, нихрена, не получатся параметры, описываемые Платоном, в применении к экономике.
Так и тут.
Уже палеонтологи и геологи указывали, что в центре материка, на котором должно располагаться Средиземье, должно находиться здоровенное горное плато по типу Тибета. Потому что тектонический дрейф плит. А у Профессора горные хребты расположены так, как нужно для сюжетного описания мира, а вопросы вулканизма, ЕМНИП, только к Ородруину и сводятся. При всей интеллектуальности JRRT физически не мог разбираться во всех нюансах строения Земли-Арды.
Да и не столь это важно в литкритике ВК. Платон тоже писал не пособие по островной фортификации и флотоводству.
Так что вопросы к Арде Искаженной правомерны.
Геологи и астрофизики ведь не докапываются до Светильников и Древ, это ж эра "мифического рассвета", там чего только не могло быть, это вообще не область твердой науки.
Деизм у современных физиков, елки-палки, - чем не пример?
Ни один ученый 21 века не может быть ученым и буквальным верующим. Потому что книга Бытие ваш планетезималь орбита шатал и ничего не хочет знать о том, что сейчас знаем о Галактике мы. Но они верят, вынося определенные вопросы за скобки.
Рассматривать с точки зрения астрофизика Древа Валар - нелепо.
Рассматривать с точки зрения вариации компилятивного (не во всем) англосаксонско-германско-антично-кельтско-угрофинского литературного эпоса современную теорию тектоники плит - еще нелепее.
Есть и другие условности.
Мы допускаем одновременно существование огромных членистоногих типа Шелоб с физически современными людьми, что при нынешней атмосфере невозможно. Потому что отголоски древней скверны, которые не лезут в современную биосферу, но каким-то чудом остались.
Если мы беремся критиковать один фантастический элемент произведения(который в рамках вымышленоо мира имеет аргументацию) и игнорируем второй - то это уже херня, товарищи. Так что, что рассматривать Древа с точки зрения физика - нелепо, ибо это противоречит современной науке. Рассматривать огромных членистоногих с точки зрения биолога - тоже нелепо, и конечно же рассматривать ландшафт с точки зрения геолога так же нелепо(точнее рассматривать то можно, но выдвигать критику - нелепо) - ибо он нереальный относительно современных данных. Так же, кстати, как и руины/остатки всех Средиземских цивилизаций и точка зрения историков/археологов.
Критиковать можно только в том случае фантастическое произведение с точки зрения реалистичости, когда мы берем на обсуждение элемент, который лишен фантастических допущений.
И думаю, что спокойной ночи. Уже по клавишам не попадаю. Добра вам.
Вот есть физик. Он по каким-то внутренним причинам не атеист. Он изучает "нормальную" физику, при этом оставляя место для разумного замысла КОГДА-ТО.
Кроме того, и в-главных: Профессор - пассеист. У него очень ломовая тоска по героике таким светло-грустным лейтмотивом. Тот, Великий Мир, с доступным Валинором, с Белериандом, с драконами размером с горы, с величайшими из эльфов и людей - навсегда ушел. И география тоже стала "постной", приземленной, практически нашей.
Ну вот как анализировать Библию, если воспринимать концепцию всемогущего вмешательства? Там любая мысль закончится "а пути господни все равно неисповедимы".
И да - Яхве в терраформинг после создания не лез(хотя библию давно читал, могу ошибаться), а вот Айнур - лезли.
Потому что в миф ВЕРЯТ.
А вот разбор реальных основ, на которой этот миф строили - совсем другое дело.
Ну, Содом с Гоморрой - вполне себе локальный терраформинг.
Нуменор-Атлантида для них (как и для многих) - действительно идеал, о котором мы малое знаем наверняка, но точно уверены, что там всё было устроено наилучшим образом, из болезней были лишь трудовые мозоли, и наверное вообще не нужно было умирать. Но Гондор - слабая тень Атлантиды, как и столь любимый Платоном Египет - лишь тень того идеала, с которым Платон сравнивал царство фараонов.
Гондор - феодальное, раздробленное и ослабленное государство, которое спасает приход сильной власти в лице Арагорна, т.е. трансформация в национальное государства времён становления абсолютизма. Подобно тому, как каждая европейская империя после римлян (Священная Римская Империя, Россия, Германия, Франция Наполеона, Британия, США и т.д.) перенимает символику и обрядность Римской империи (особенно затаскали римского орла), так и Гондор, Арнор, Воссоединённое королевство и владения чёрных нуменорцев прибегают к прямому цитированию Нуменора, используя его наследие как легитимизацию собственной власти (ведь только Нуменор во времена до Александра и Цезаря по-настоящему приблизился к мировому господству).
Но всё же роза остаётся розой, хоть розой назови её, хоть нет. Феодальное государство с вырождающейся знатью обречено на распад, и знамя старой империи от этого спасает слабо. Римский орёл помог Наполеону покорить почти всю Европу не потому, что наделял его власть легитимным основанием, но потому что прибавлял ДОПОЛНИТЕЛЬНУЮ легитимизацию и так уже выдающемуся человеку. Арагорн становится королём не потому, что несёт восстановленное знамя королей, но потому что он заслуживает им стать. Пока Гондор был слаб (а он был слаб) претензии на наследие Нуменору были лишь претензии; лишь в руках великого они превращаются в реальную силу.
Нуменорцы выбраны Эру и валар биологически. Элрос пятьсот лет жил, его потомки, пока не выродились - тоже по пару сотен разменивали легко. Да, это алаверды Золотому Веку и всяким мафусаилам, но оригинальные Мафусаил, Яфет и кто там еще жили сугубо в Благословенные Дни, а Элендил с Верными свалились на головы менее избранным смертным. Это даже не белые рабовладельцы с черными рабами, это покруче.
Про Нуменор среди черни во весь рост был имперский миф, это да. Потому что это их основной источник государственной пропаганды. Технологии-то технологиями, но древнему крестьянину проще объяснить Ромула и Рема, и Константинов дар, чем инженерную крутость колизеев и акведуков.
Насчет национального государства очень двояко, если не более. Элессар тут же нарезал Гхан-бури-Гхану персональный заповедник. И энтам. И хоббитам сельский диснейленд. И за столько-то веков арнорцы с гондорцами разошлись довольно существенно. На абсолютизм восемнадцатого века не очень похоже, до настоящих национальных автономий мир созреет только в новейшее время. Если бы Арагорн был королем-абсолютистом в европейском понимании - лесовиков бы выбили, а хоббитов бы согнали на Могильники и там устроили резервацию, а на полях Шира Вест-Эриадорская Торговая Компания заложила бы огромные табачные плантации - и форпост, и казне тонны золота.
Орел не собственно римский:) Орла у кого только не было.
Орёл не римский, это да. Но все понимали, к какому именно орлу отсылают московиты, Наполеон и нацисты с американцами.)
По поводу исчезновения хоббитов в принципе понятно: им сделали резервацию, куда людям (в том числе медикам/торговцам/полицейским/войскам как я понимаю) вход воспрещен. Т.к. общество у них было склонно к самоизоляции и не особо стремилось к размножению - вполне естественным образом вымерли с небольшой помощью неурожаев и бандитов.
Иначе исходя из вашей логики, человечество вымерло бы еще во времена племен-сборщиков, когда наших предков было несколько десятков в пределах одной стаи. Биолог-кун негодуе.
В Дании есть остров Фюн, где Андерсен родился. Там очень проявляется т.н. "Эффект основателя" - куча наследственных болячек, из-за того, что малое количество первопредков. Население Фюна - тысяч двести, ЕМНИП, это не Шир, это вся столичная область Гондора в нехудшие времена.
вы сами указали проблему, которая не набюдается у хоббитов. Проблема бутылочного горлышка такой большой популяции, как хоббиты не грозит. Только черные нуменорцы от этого пострадали.
Хоббиты могли б гипотетически еще хер знает сколько тысяч лет существовать и не хворать. Генетика, дело тонкое.
Вопрос резервации рассматривали выше.
Мои благодарности!
PS
А на том, что колечко таки имело основания пугать своего создателя, отчасти сошлись)
http://tolkien-study.org/index.php/article-collection/211-minas-thirith-acantharia
Диоклетиан - пример выпадающий, потому что император вообще славился добродетелями. Марк Антоний тоже желал уйти, но не успел. Франко не был абсолютным диктатором, хотя вы можете попробовать убедить меня в обратном, потому что в истории фалангизма я тоже не силён. Но из того, что мне известно - на Испанию с конца войны оказывалось грандиозное давление со стороны Союзников, и Франко просто вынужден был ослаблять хватку, опасаясь иначе расстаться со страной и жизнью. Примерно тот же пример с Южной Кореей, только там на режим ещё и сильно давали изнутри. Горбачёва же, как и всех генсеков после Сталина, партийные заводилы властью не баловали, постоянно вмешиваясь и откатывая изменения. Он не был полноценным тираном, но неплохим человеком, по сути - идеалистом, которому в руки упал ядерный чемоданчик и шанс что-то изменить. Несмотря ни на что, считаю, что он справился.
Всегда есть исключения. Общий же ход истории всё же убеждает меня в том, что хорошие люди во власти (Горбачёв, Кеннеди) не задерживаются. И рано или поздно власть становится самоцелью: одно современное государство вполне может служить примером того, как в целом неплохой, подающий огромные надежды молодой президент, задержавшись, превратился в удушающую тень.
Поэтому всерьез пристегнуть ему пособничество наци было достаточно сложно, давили экономически.
Горбачев хороший??? О_О
Горби разве что в Афгане безусловно плюсом закончил этот маразм. В остальном просто некомпетентен.
В общем-то суть в том, что тезис страха потери абсолютной власти для каждого диктатора не настолько повсеместен (кто-то может просто не доживал до момента, когда можно было оставить пост, типа тяжёлые времена не заканчивались или появлялись новые кризисы, или оппоненты их линчевали). А про хороших людей во власти... это уж слишком наивные категории.
Последний значительный противник режима Суллы, Серторий, воевал исключительно в Испании, и считался государственныи изменником.
http://tolkiengateway.net/wiki/Main_Page
http://www.glyphweb.com/arda/default.asp
Но больше всего понравился вопрос про расизм. Сразу наинаешь задумываться об истинных причинах взаимной ненависти народов. И о том, что только добившись баланса в политических, экономических и социальных аспектах, можно качать свободный от предрассудков мир. Также, интересно почему эльфы постоянно утверждали, что мир теперь предназначен для людей. Возможно, они угасали из-за бессмысленности своего существования, в то время как люди за свою коротенькую жизнь успевали добиваться всего чего хотели и ещё и умудрялись насладиться процессом. И явно не задумывались о экзестенциальном предназначении мира)) жили, плодились, умирали каждый на своём уровне. Чем старше становлюсь, тем больше люблю человеков.
А на счёт страха Саурона по отношению к Арагорну никогда даже не задумывалась , но согласна с вашей версией. Страх потери власти наряду с поврежденной психикой концентрируется на одном определенном объекте, чтобы обрести иллюзию контроля, ведь куда легче бояться и контролировать одного врага, пусть он могучий и с длинной историей, чем объективно испытывать страх относительно всех фигур на карте. И плюс Саурону уже один такой надавал люлей))
И еще эффект накопления. Галадриэли было под девять тысяч лет, сколько всего должно было отложиться в психике? Это еще три кольца им худо-бедно помогали держать баланс, Келебримбор их все-таки делал во времена относительного подъема расы, последнего в Средиземье, как выяснилось.
А потом множатся люди, с Даром Эру, которые живут мало - но развиваются с каждым поколением. И эльфам все труднее цепляться за остатки от того Средиземья, которое они помнили.
Ну серьезно, лучше бы и дальше ископаемых пауков копал.
Всё же кольцо - это источник силы - пусть и обладающий собственной волей и готовый предать своего носителя в любой момент. Кольцо наделяет его носителя могуществом, зависящим от силы самого носителя. К примеру, для хоббитов это всего лишь невидимость. Великие же (те же Гэндальф или Галадриэль, или даже и Саруман?) могли бы полностью подчинить себе силу кольца Всевластья (хотя в конечном итоге были бы развращены и пали).
Чуть ближе к Арагорну: тот же Боромир хотел заполучить кольцо, чтобы, собрав под своим началом витязей свободных земель, победить Саурона. Вот чисто теоретически - насколько большую власть способно дать кольцо ему? Достаточную для задуманного им? А если не ему, а Арагорну? В ментальном плане он намного сильнее Боромира, вопреки воле Саурона он даже смог подчинить себе камень Ортханка. Какую силу могло бы дать кольцо ему? Может, Саурон не так уж и зря боялся? Ошибался он в одном - считал, что овладевший кольцом попытается применить его, а не откажется от его силы.
Цитата:
>> Ему не откажешь в лиходейской мудрости, он умеет предугадывать поступки противников, но его сжигает жажда всевластья, и лишь по себе он судит о других. Ему наверняка не придет в голову, что можно пренебречь властью над миром, и наше решение уничтожить Кольцо – поход в Мордор – собьет его с толку.
...
>> В нем скрыта огромная мощь, Боромир, так что и владеть им может лишь тот, кто наделен поистине великим могуществом. Но Могучим оно особенно опасно. Вспомни – Саруман Белый переродился, едва он решил завладеть Кольцом. Мы знаем, что если кто-нибудь из Мудрых одолеет Саурона с помощью Кольца, то неминуемо воссядет на его трон и сам переродится в Черного Властелина.
Но если бы невозможное произошло и Арагорн всё же воспользовался бы кольцом?
И за новым расцветом белого Древо.Пришли бы еще более худшие темные века.
Эльфы ушли,королевский род прерван,энты впали в спячку,Майар ослабли,а во главе призрачных всадников: встанет новый король мертвых-Арагорн сын Араторна.(+ легендарная экипировка; меч деда,доспехи отца и тд и тп)
Гэндальф бы сразу начал наносить добро и причинять справедливость. Просто потому, что МОЖЕТ.
Гномы алчны и упрямы.
У эльфов гонору выше Карадраса и родословная длиннее, чем у выставочного песика.
А хоббита еще попробуй соблазни. Чем? Максимум - невидимость от преследователей, ну еще можно захотеть репу на огороде крупнее, чем у соседа.
"испытав тягу к Кольцу, он сумел Его отвергнуть (что с трудом давалось даже Гендальфу и Галадриэль) - говорит многое об этом человеке, величайшем из людей"
Какой же он величайший, если хоббиты легко делают то же самое.
Но с точки зрения "этому сельчанину Кольцо не нужно точно так же, как кролику или свинье" - да, вполне логично.