Лагерь у моря 2. Часть 45 (продолжение в комментах)
Я не уверен на все сто процентов, но рано или поздно каждый из нас находит нечто действительно важное, то, что переворачивает его годами устоявшуюся пирамиду ценностей. Я нашел, и больше никому не позволю сбить меня с пути. Генда
«Ленин». Остров.
Ночь выдалась безоблачной. Шум моря и легкий бриз на этот раз не успокаивали команду, наоборот — каждый человек на лайнере, будь то патрулирующий палубу солдат или затаившийся в каюте гражданский, ощутимо нервничали. Придумали же однажды очень точную фразу — «затишье перед бурей»! Вот сейчас все ощущали тоже самое. Команду разведки так и не нашли, и, мало того, Виола перевела плавучую крепость в осадный режим. На наружные палубы до сих пор не пускали никого, кроме вооруженных бойцов, да и желающих рисковать не находилось. После того, как всем продемонстрировали запись с камер одного из дронов…
Летающий беспилотник смог заснять на приборы ночного видения несколько ОГРОМНЫХ пауков, шастающих в лесу. Ноги размером с человеческий рост, бронированное хитином брюшко, габаритами напоминающее кузов автомобиля, и жвала, способные перекусить пополам арматуру. Аналитики не зря ели свой хлеб, сложив дважды два (днем пауков нет, ночью есть): ученые предположили, что света монструозные членистоногие товарищи не переносят. А даже если переносят — на борту есть огнеметы, ракеты, артиллерия, химикаты. Что-то да подействует, из неуязвимых врагов Организация встречала только Рептилию. Так что, несмотря на позднее время, вокруг было светло, как днем, прожекторы исправно разгоняли мрак на сотни метров от корабля. Часовые не сводил глаз с камер, а несколько вооруженных до зубов отрядов круглосуточно находились в полной боевой готовности.
***
— Знаешь, подруга, я всё ещё надеюсь один день проснуться и осознать, что всё это было просто страшным сном, — нервно икнула Мику Хатсунэ. Аквамариновая певица облюбовала каюту Алисы, не желая оставаться в одиночестве ни на минуту. Её любимую Ямаду гоняли туда-сюда по поручениям Виолы, так что видеться девочки могли только по ночам. Отсутствие Ульяны подорвало настроение рыжей бунтарки сильнее, чем она думала. Алиса почти не улыбалась, всё время ходила понурая и очень мало ела. Нет, на людях она держалась бодрячком, даже ругалась иногда с солдатами (характер Двачевской последнее время заметно шалил), но все же…
— Был бы Док тут… — устало вздохнула Алиса. Девушка сидела на кровати в одном только нижнем белье, закутавшись в одеяло по самые уши. Блестящие рыжие волосы падали на белую ткань. Алиса хоть и весьма стеснительная особа, но к Мику уже привыкла, и не просто привыкла, а считала очень близкой подругой, позволяя себе сбросить лишние маски. Характер Двачевской далеко не сахар, но со всеми девочками из лагеря у них за эти годы сложились очень теплые отношения. — Надеюсь, Славя и остальные тоже в порядке.
— Тут за нас переживать надо, — Хатсунэ села рядом, обнимая подругу и утешительно поглаживая по понурой голове. Сама Мику сейчас была в легкой хлопковой майке и шортиках под цвет волос. — Док-сан не даст их в обиду, так что за безопасность пассажиров дирижабля можно не переживать. А на лайнере — подумаешь, всего-то несколько сотен солдат и вооружение, которого хватит разбомбить небольшой городок. Считай, ничего.
— Хах, скажешь тоже, — хмыкнула Алиса, улыбнувшись краешком губ. Она была искренне благодарна Мику, которая, как и Лена, приходила поддерживать её в трудную минуту. Лену, как и Яму, заваливали делами круглые сутки, ей приходилось контролировать большую часть ресурсов на корабле, в том числе и оборот расходного материала, а это дело весьма и весьма ответственное. Как Седой отвечал за боевую составляющую, так интендант титанического лайнера следила за всем остальным. Откровенно говоря, иногда Алиса и Мику чувствовали себя тут лишними, пока Хатсунэ не предложила петь по вечерам для команды. Искреннее восхищение в глазах солдат стало для девочек большой наградой. Ну, для музыканта это как бальзам на душу. Чем не отдушина в напряженных буднях? Восхищением, правда, всё и ограничивалось. Про теплые отношения полуяпонок не догадывался разве что слепой, а возлюбленную Дока доставать решился бы только отчаянный самоубийца.
— Я была в Гинзе в тот день, — глаза Мику смотрели в никуда, а пальцы так и продолжали перебирать мягкие локоны, будто в руках у певицы были не волосы, а струны гитары. Алиса даже не заметила, как нежные ласки Мику стали её убаюкивать. В чем — в чем, а в этом плане аквамариновый ангелочек очень неплохо натренировалась на мечнице. — Док и Ямада остановили целую армию, вдвоем, а солдаты были так, скорее, для антуража. Спасли целый город моей страны, не ради медалей или славы.
— Опять вы тут обжимаетесь! А совесть? Мику, сколько можно мне изменять? Алиска барышня красивая, но я чем хуже! — шутливо заявила прямо с порога Ямада, снимая обувь и закрывая за собой дверь. Темноволосая мечница могла «похвастаться» усталым и весьма помятым внешним видом, а мешки у неё под глазами уступали разве что аналогичным у Виолетты Церновны. Кофеин их уже не спасал, а экспериментальные стимуляторы девушки пока не использовали, оставив на самый крайний случай. Полуяпонка сбросила с пояса небольшой противогаз, которые аналитики заставили носить всех бойцов с собой. Умники изучили заборы материала из пещер, и нашли там нейропаралитический яд, растворенный в воздухе. Мало того что огромные, твари ещё и ядовиты! Тут волей-неволей арахнофобом-параноиком заделаешься. — Прикрывала весь день береговую команду, ставили сюрприз возможным опасностям. Вы хоть подкрепились?
— Лена нам ужин принесла прямо сюда, на тебя кстати тоже, а потом убежала, они с Ан-тян что-то в хранилище проверяют, — Хатсунэ кивнула на стол, где стояли три уже пустые тарелки и ещё одна, с давно остывшими котлетами. Они с Алисой преступно скрыли тот факт, что к ужину прилагалась ещё и большая шоколадка, оторванная от сердца Анной, приговорив сладкое угощение вдвоем раньше, чем успели опомниться. — Как сходили?
— Вылазка на берег закончилась так себе, — призналась Яма, расстегивая костюм и сбрасывая все на тумбочку возле кровати. Сил аккуратно повесить вещи она в себе не нашла. — Ничего особо не обнаружили, хоть и осмотрели днем каждый кустик. Наткнулись на несколько скрытых паутиной пещер, страшных таких. Представь себе — куча веток и камней, сотканных вместе, чтобы служить крышкой. А проход там широкий. Очень. Внутрь не полезли, но зато заминировали всё вокруг основательно, одно нажатие кнопки и — бум!
— Кошмар, — Мику почувствовала, как волосы становятся дыбом. Ямада рассказывала об этом так обыденно, будто сходила на пикник. Страх за подругу, вынужденную рисковать своей жизнью, и лежащий в кармане пневматический шприц, подаренный Виолой по подсказке Оракула, стоили ей искусанных ногтей, дрожи в руках и постоянной тревоги на душе. Идол была сильнее многих в плане характера, но всё же оставалась девочкой, которой только недавно исполнилось двадцать лет. Пару раз она даже отхлебнула вместе с Алисой её лекарства и спала с рыжей без задних ног до самого утра.
— О чем хоть болтали без меня? — Яма потянулась всем телом, чувствуя, как ноют мышцы, а пропотевшая за день на зное кожа отчаянно просится к спасительной горячей воде. Всё естество стройной полуяпонки буквально зудело и липло. Фу! Купаться! И срочно!
— О том, что за Дока можно не переживать, а мы в глубокой жо… — начала было рыжая пессимистка.
— Алиса-сан! — Мику жестами показала пантомиму «болтун — находка для шпиона».
— Ну ладно, ладно вам! Как носитель я и правда намного слабее, чем он, — согласилась мечница, заимствуя из тумбочки Алисы гель для душа, про себя добавляя, что враг доберется до дорогих сердцу подруг только переступив через её труп. — Но тут дело не только в силе.
— А в чем тогда? — подняла одну бровь аквамариновая девочка, с любопытством склонив голову набок.
— Характер, — одновременно ответили Алиса и Ямада, переглянулись и прыснули.
— И чего смешного я такого сказала? Баки! — надулась Мику, скрестив руки на груди и громко фыркая. — Да, я знаю его не так хорошо, как вы. Одна у него училась, а вторая с ним живет.
— Не сердись, сестренка, — Яма хотела было обнять подругу, но, понюхав себя, отложила это удовольствие на потом. — Просто понимаешь, хм-м-м… как бы сказать. Он… как Итами! Вот. Они с братом очень похожи в том плане, что оба весьма ленивые, кажутся со стороны не такими, какие в действительности есть. Да у них даже вкусы на мангу одинаковые! При мне, сволочи, контрабанду друг другу через порталы устраивали. Но…
— Но? — поторопила подругу любопытная певица.
— Но если тронуть тех, кто им дорог, то перед тобой появляется совершенно другой человек, — Яма добавила это очень серьезно. — Тогда их уже не остановить. Монстры. Итами устроил государственный переворот в чужом мире, чтобы защитить доверившихся ему людей и мирные переговоры, а Док за своих вообще… Эм, лучше вам на ночь такое не рассказывать, наверное.
— Скучаю по Юле, и по Славе, и по Ульяне, пусть она и сломала тогда мой саксофон, как только умудрилась? Нет, серьезно? Он был титановый, сувенирный! — Мику с улыбкой вспоминала посиделки со всеми, когда девочки играли в игру «нащупай ушки Юли», а та пищала, когда пальцы подруг хватали не то. Тон писка различался в зависимости от части тела, попавшей в тиски.
— Ладно, девочки, я быстро приму душ и вздремну с вами, пока мне с барского плеча перепало хоть несколько часов отдыха, — мечница нырнула в ванную комнату с такой скоростью, будто опасалась, что снова появится Виола и запарит работой по самое не хочу. Сейчас она как никогда понимала Дока, которому, из-за уникальных способностей, приходилось делать то, что другим просто не по силам.
***
Берег моря без всяких прикрас напоминал место ковровой бомбежки. Мокрый песок хранил глубокие следы кинетических копий, нагнанная мной волна переломала опушку леса, повалив деревья и сравняв с землей кусты, а прямо от Дока начиналась глубокая борозда, которая постепенно наполнялась солёной водой. Последний удар этого парня оказался действительно жутким, покрошив и ландшафт, и Ехидну. На минуту я представил, какова разрушительная сила этой атаки. Используй он её в городе, например? Жуть! Ещё хуже, чем Кукулькан, от стихийных бедствий хотя бы теоретически можно спастись, а как выжить под ударной волной, мчащейся со скорость звука и неумолимой силой катастрофы? Да никак!
— Теперь-то ей крышка, да? — зависаю возле сухого, несмотря на дождь и потоп, Дока. Садиться не хочется, потом снова взлетать будет просто лень. Как же я устал, оказывается! Адреналин постепенно рассеивался, а вместе с этим возвращалась слабость. Глаза аномалии обшаривают округу в поисках опасности. Пока чисто. Суетятся на дирижабле девочки и солдаты, да под землей ползает около десяти пауков-недобитков, судя по едва теплящемуся в их телах туману, жить им осталось недолго. С воздуха я видел обезглавленное тело трехглазого волка и несколько трупов псин поменьше. Врагов вроде не осталось, но победы я что-то не чувствую. Это как в предсказуемом голливудском фильме, когда вроде всё, финита ля комедия, герои победили, но тревожный саундтрек ещё играет, и в душе ты чувствуешь, что писец таки подкрадывается.
— Не уверен, но, чтобы восстановить тело после кинетического всплеска, ей понадобится немало времени. Раны, нанесенные моей кинетической энергией, создают в тканях молекулярное сотрясение и очень тяжело заживают, — Док смотрел на небо, капли дождя срывались всё реже, надеюсь, он скоро совсем закончится, мокрые уши и хвост уже начинают раздражать. — Или… погоди, она подозрительно себя вела, будто… Ричард. В прошлый раз, когда я покидал этот мир, в пещерах под нами был Разлом, огромный природный портал, не заметить невозможно. Вы же оттуда убегали с девочками. Скажи, скажи, пожалуйста, что он ещё там!
— Не, ничего такого мы не видели. Только паутина и куча коконов. Но из весьма осведомленного источника мы узнали, что тут наш билет домой, вот и попались в западню. — Я мельком глянул на то, что осталось от хищницы-альбиноса: клочки хитина, кровь, но ни одной человеческой части. Неужели действительно выжила? Не нырять же в поисках на дно, тем более, глаза Кукулькана ничего опасного не видят? Когда девочки в безопасности, инстинкт самосохранения мягко намекнул, что героизм — это хорошо и круто, но только когда в меру.
— Что ж, тогда дело дрянь. Не отставай, отсюда надо убираться немедленно! — Док развернулся на месте и прыгнул. По его ногам пробежал импульс, толкая могучее тело в воздух как пушинку. Кинетическое поле сопровождало каждый прыжок громким хлопком, когда энергия, защищающая ноги, сталкивалась с опорной площадкой. Со стороны выглядит, будто прыжки по невидимым ступенькам. Неплохо, но мой способ передвижения всяко получше будет.
Взмах крыльями — и я направляюсь к дирижаблю следом за ним. Летать — это нечто, как я раньше без этого жил? Энергия камня душ ещё не исчерпана, но в груди какой-то холодок. Слова Дока заставляют нервничать, тем более, что противника он, судя по всему, знает намного лучше, чем кто-либо другой в этом мире.
— Это было круто! — первым, кто подал голос, стоило только нам оказаться на борту, был Джо. Темнокожий солдат буквально разил эмоциями. — Всех наших спасли, да ещё ту странную тварь прибили!
— Ричард, ты как себя чувствуешь? — Саша подошла поближе, взволнованно прижав ушки к голове. Наличие такого количества незнакомых людей заметно смущало скромную неку. Продрогшая и мокрая до нитки, она как никогда напоминала просто маленькую девочку, на долю которой выпало слишком много испытаний. Хочу погладить…
— Я в полном порядке! — даже ударил себя кулаком в грудь, для солидности. Выбраться из такой передряги целым — уже достижение. Единственное, что настораживает, это невидимый голос со стороны Дока, и он явно разделяет мои мысли!
«Чувак, ну посмотри, какая она миленькая! Саша, вроде так её Славя называла. Мини-нека! Это же просто кр-р-расотища! Хвостик, ушки, изящные лапки! Погладь её! Погладь, я сказал!»
Больше всего пострадали мои нервы и костюм (особенно жалко стимулятор, шприц обуглился прямо в кармане, интересно, содержимое ещё пригодно для использования?).
— Тут будет во что переодеться?
— Найдем. Подвиньтесь, на борту тесновато становится. Ульяна, хватит болтаться по всей рубке, возвращайся в каюту! — громко сказала темноволосая девушка в очках, бочком протискиваясь между Доком и Сашей. По пути незнакомка накинула на голову притихшей кошечки полотенце и тепло добавила: — Иди в душевую, там сейчас Славя и Юля, будет смешно выбраться из такой передряги только чтобы потом слечь от воспаления легких.
— Спасибо, — благодарно мурлыкнула Александра, повторяя маневр Евгении и протискиваясь в узкий проход, я точно видел, как рука Дока дернулась к пушистой макушке, но вовремя остановилась.
«Да ладно тебе! Ну чего сдерживаться? Посмотри, какие пушистые, а как пахнут! Не знаю, как ту волчицу, а красавицу неку надо забрать с собой в наш мир — такое сокровище! Да, сам вижу, что стесняется. Ладно. Наше время ещё придет. Заглажу!»
— А как Хоро? — спрашиваю я вихрастую. Надо поинтересоваться её состоянием, раз уж даже невидимый голос про неё упомянул.
— Волчица? Спит. Объелась сухпайков и валяется как убитая, на моей, между прочим, койке. Кстати, я Женя, приятно познакомиться, Ричард. Тебя я заочно знаю, от Виолы. — Девушка на мгновение замялась, вперив в меня пристальный взгляд умных глаз. — Слушай, как отдохнешь, не будешь против пары тестов, заодно побольше расскажешь о том, что с вами тут произошло, а?
— Не думаю, что Ричард откажется, Жень, но сейчас самое главное — убраться отсюда подальше, — прервал нас Док, обшаривая цепким взглядом поверхность под нами. Он заметно нервничал, а туман в его теле искрился, более чем на половину ослабев после начала стычки с Ехидной. Значит, даже его силы не безграничные…
— Что-то не так? — спросил из капитанской рубки старый знакомый, и боевой товарищ моего отца. Кэп, один из самых опытных бойцов организации, лично сидел за штурвалом.
— Всё не так, — устало выдохнул Док. На его шее медленно показалась черная змея. Чешуйчатый рисунок выглянул на миг, попробовал воздух раздвоенным языком, а затем уполз по коже обратно. В моей голове опять раздались странные слова: «Не так… пф… «не так» — это ещё слабо сказано. Мы в нешуточной опасности, если выражаться цензурным языком…» Судя по спокойным лицам остальной команды, этот голос слышу только я один. — Кэп, разгоняй этот пузырь, летим в сторону корабля. Путь неблизкий, а время поджимает. В этом мире куда опаснее, чем я мог представить. Обращаюсь ко всем: отдыхать в обязательном порядке, пока можем восполнять силы. Женя, тебя это тоже касается, выглядишь как ученый-зомби. Виола не простит, если я перегружу её лучшего аналитика до полного истощения.
***
Прошло чуть меньше часа. Солдаты разошлись по местам: кто-то в рубку, кто-то, как, например, наш снайпер, обосновался возле борта. Дождь всё так же барабанил снаружи, но темнота постепенно развеивалась, уступая место новому дню, а вместе с ночью проходил и липкий страх, от битвы с таким могущественным противником как Ехидна. Как хорошо, что помощь подоспела вовремя! Подхожу к иллюминатору. А пейзаж внизу что надо! В лучах утреннего солнца реликт смотрелся просто потрясающе. Гора абсолютно прозрачного льда, с вмурованным в ней на века лагерем, которого не посмела коснуться ни война, ни коррозия, на даже само время. Ощущение, будто он застыл буквально только что. Деревья с нетронутой зеленой листвой. Казалось, подует ветер, и она зашелестит как ни в чем не бывало. Тропинки, мусорные урны, торговые автоматы и скамейки, корпуса, даже сетка на теннисном корте — всё было в идеальном состоянии. О чем говорить, если в толще льда сохранились даже замороженные голуби, сам видел, ещё когда мы внизу были! Очень странная аномалия.
— Там, внутри, спит вечным сном мой старый друг и его возлюбленная, — Юля подошла настолько тихо, что я заметил девушку только тогда, когда она обняла меня, прильнув всем телом сбоку. Босые лапки не издавали лишнего шума ни в лесу, ни на борту дирижабля. Вместе мы так и смотрели на проплывающий внизу пляж, пока корабль всё набирал высоту. Ледник постепенно скрывался из виду. — Он был одним из самых добрых людей, каких я только встречала в своей жизни, но в то же время очень одиноким. Место под нами он всей душой стремился сохранить, навсегда запечатав там себя, и девочку, которую любил больше жизни. Когда я думаю об этом, всё остальное кажется таким мелким, незначительным. Док правильно говорил: важнее всего в мире — любовь. До встречи с тобой я этого не понимала, но, прожив под одной крышей со всеми вами, я очень на многие вещи стала смотреть по-новому. Спасибо тебе за это, любимый.
— Ты никогда не рассказывала про то, что уже была в этом мире, — моя рука обхватила тонкую талию неки. Так тепло, мягко, хорошо… От слов девочки по спине пробежали сладкие мурашки, а щеки обожгло. Юля слегка щурилась от солнца, выглядела немного уставшей и потрясающе пахла шампунем. Невидимая для остальных, нека купалась одна, пока я был вынужден пройти быстрый осмотр у Дока. Он подлечил всех, равно пользуясь как аптечками, так и своей аномалией — белая змея затягивала раны, взамен оставляя дикое чувство голода. Вот только ожоги от молнии не исчезли полностью. Нет, моя кожа перестала напоминать нечто среднее между отбивной и стейком прожарки medium rare. Прошли кровоподтеки и синяки, регенерировали ссадины, но ветвистые следы от неосторожного использования силы никуда не делись. Док сказал, это не простые раны, а физическое проявление аномалии, а значит — теперь часть меня. Сильные носители меняются физически, и телом, и душой… искренне надеюсь, что я не стану таким, как Кукулькан. Летающий чешуйчатый танк, взмахом крыла стирающий города — это, безусловно, внушает трепет, но мне и нынешний облик нравится. Может, со временем шрамы пройдут. Та же мимикрия под Юлию, стоило только перестать ей пользоваться, как кошачьи ушки и хвост исчезли.
— Есть такие воспоминания, Ричард, которые причиняют боль, даже если они о друзьях, — лоб девушки уткнулся мне в грудь, а руки — провели по отметинам от молнии. Темные древовидные нити от плеча и до пояса, после чудовищного электрического разряда это небольшая цена, хорошо, что углем не рассыпался. Странно, конечно, но они больше не болели. Следующими словами нека подтвердила догадки нашего союзника: — Это не просто раны, а знак аномалии, иначе Док бы тебя уже вылечил. Когда эта белобрысая гадина положила на тебя глаз, я так испугалась, так испугалась!..
— Ну-ну, никуда я от тебя не денусь, родная, — поглаживание макушки кошкодевочки можно смело занести в таблицу высших форм удовольствий, между объятиями и совместной ночевкой с ней же. Вот я и стал тем, кем меня поддразнивала Саша ещё под землей — кошкофилом. Как будто это что-то плохое… — Я ведь твоя добыча, верно? А не завтрак какой-то там паучихи.
— А вы о чем тут секретничаете? — Если кто-то и учил Ульяну этике, то этот человек явно халтурил… Нет, не так — он определенно потерпел фиаско. Рыжая непоседа бесцеремонно встряла в наш мирный дуэт, похрустывая питательным батончиком и не сводя с меня любопытных синих глаз. Ну сущий ребенок, хоть и выглядит на все восемнадцать! Она бы и дальше слушала, но тут в дело вмешался стихийный фактор.
— Ульяна! Дай ребятам спокойно отдохнуть, — Док появился внезапно, подхватив возмущенно пискнувшую девчонку подмышки, и так же быстро уволок её с собой. Мелкая явно сопротивлялась только для виду… вот лиса! Перед дверью он повернулся: — Время пока играет на нас. Все дети Харди прокляты и не переносят никакой свет. Однако ночью или в подземельях с ними лучше не сталкиваться. Ехидна не исключение, та же слабость передалась и её слугам. Думаю, не преследуют нас потому, что пока просто не могут, но у паучихи есть одна пагубная привычка — азарт. Если она положила на кого-то глаз, то уже не отстанет. Полудохлая будет, но поползет по следу. К наступлению ночи чтобы все были в полной боевой и моральной готовности! Джо, харе маяться дурью, завари чай, сделай за день хоть что-нибудь полезное!
***
Подробнее
Фанфики(БЛ),Бесконечное лето,Ru VN,Русскоязычные визуальные новеллы,Отечественные визуальные новеллы,Визуальные новеллы,фэндомы,лагерь у моря,Юля(БЛ),Самая хвостатая девочка лета!,Женя(БЛ),Самая начитанная девочка лета!,Ульяна(БЛ),Самая весёлая и непоседливая девочка лета!,Лагерь у моря (БЛ)
Еще на тему
— И всё же это невероятно, победить Ехидну только вдвоем, а ты точно человек? — Саша пристроилась возле Славяны, трогательно поджав хвостик и кушая жареную рыбу. Тихая нека только сейчас набралась храбрости заговорить с Доком, хоть именно она и приготовила нам ужин. Команда, в принципе, тоже виновата! ЮВАО простой человек не мог увидеть, а вот вторую неку — запросто. На кошкодевочку откровенно пялились (их можно понять — больно она красивая, хоть и миниатюрная), и, если Хоро было всё равно, то Сашу такое пристальное внимание напрягало. И дело тут не только в красоте — её прекрасный, как нежный цветок, характер покорил всех. Уставшая, она сама вызвалась к плите и ни разу не пожаловалась, несмотря на то, что лечить её Генде пришлось довольно долго.
— Человек-человек, и не смотри на габариты, он очень добрый, — блондинка пила травяной чай — самое то после горячего душа — с полотенцем на голове и сменной форме она смотрелась очень даже ничего. Девушка силилась не выдавать истощения, но периодически зевала, прикрывая рот ладонью, и клевала носом. Что ни говори, а стоило только Славе подняться на борт, как с её плеч свалился груз ответственности капитана. Пусть и частично. Чем не повод немного расслабиться?
— Победой пока и не пахнет. Не тот это противник, чтобы расслабляться, а учитывая, что у неё по всему миру станции метро в форме туннелей в тектонических плитах, мы нигде не сможем быть в полной безопасности. Знать бы ещё, как от этой скотины сбежать… — Док старался лишний раз не шевелиться, даже говорил на полтона тише. Хотя самозабвенно похрапывающую у него на коленях Ульяну не разбудили ни гром, ни вой ветра за иллюминаторами, ни даже лучи солнца, бьющие прямо в рыжую моську. Стоило мелкой подкрепиться, как её тут же капитально вырубило. Бессонная ночь — это вам не шутки.
— Мы гадали, почему Ехидна такая вездесущая, — Хоро задумчиво оккупировала край скамейки, закутавшись в одеяло, из которого торчали только голова да хвост. — И на Крайнем Севере прятались, среди вековых сосен и снега, и в песках Африки, и даже на островах — везде были пауки. Как только выживали в морозном климате?
— Её слуги не просто животные, так что ничего удивительного тут нет. Что насчет бегства… А Разлом? Через него вполне можно покинуть этот зараженный мир, даже если простые порталы тут не работают. Мы с Доком легко выведем куда надо. — Юля сыто мурлыкала, облизывая пальцы — вот уж кто никогда не откажется от вкусной рыбки, и как только не толстеет, с таким-то аппетитом? Она бесцеремонно ткнула влажным пальцем в Сашу. — Вот, она может открывать их здесь, только про плату какую-то говорит.
— Там, где был Разлом, его больше нет. Я успел пробежаться в ускорении и уточнить. Ох и пришлось повозиться, пробиваясь сквозь завалы! — Док подпирал подбородок руками, глядя на проплывающие за стеклом облака. Большие белые облака. Так хочется полетать среди них, закинув на спину Юлю, а не испытывать ужас, что пережили мы все прошлой ночью! — Но его не может не быть, верно? Без Разлома мир…
— Умирает. — Кончик хвоста неки дернулся, а ушки поднялись торчком. — Думаешь, она…
— Не, такое даже её мамаше провернуть слабó, у Ехидны не хватило бы ни сил, ни умения. Во всяком случае, я очень на это надеюсь. Может, он просто переместился в другое место? Хотя… Засухи, неработающие порталы, мутации живых существ, да и возросшая в геометрической прогрессии сила самого врага… Управление материей, защита и скорость почти как мои, — задумался Док, окуная пятерню в буйство рыжих волос. Ульяна довольно сопела во сне, причем так заразительно, что Славя и Саша отправились к себе — восполнять пропущенные часы драгоценного сна. И ведь вместе пошли… — Мне надо поразмышлять над этим подробнее. Плата за портал, да. Знакомое явление.
— Знакомое? — переспрашиваю я Дока. Если он в курсе, как они тут работают, то почему мы ещё не дома? Саша тем временем мыла тарелки, отказавшись от помощи Славяны.
— Да. Портал можно открыть либо своей силой, либо заемной. Я всего пользовался своей, черпая энергию в Абсолюте. Чтобы открыть межмировой портал чужими жизнями, нужно очень много жертв, да и не умею я так, — он провел рукой в воздухе, и с ладони сорвались несколько быстро тающих золотистых искр. — Но в этом мире энергия вечности ведет себя странно, будто утекая сквозь пальцы. Ладно! Поспи, Ричард, и эту ушастую обжору с собой утащи, если ещё её поднимешь. Надо, чтобы все набрались сил. Один я сейчас мало что могу, так что надеюсь на каждого, кто на борту. Кроме, разве что…
Док погладил по спине доверчиво спящую на его коленях Ульяну, и я понял одну вещь: если кто-то попытается тронуть эту девочку хоть пальцем, он просто порвет его на части.
***
Через полчаса, вконец расслабившись, спать отправились и мы с Юлей. Отдельной каюты не нашлось, так что нас поселили к Жене. Аналитик что-то усиленно печатала на своем ноутбуке, бормоча под нос про чертов экстрим и условия, совсем не подходящие для научно-исследовательской работы. Всем своим видом она давала понять, что мы ей не просто не мешаем — нас нет! Вот вредина! На одной из двух кроватей развалилась Хоро, из одежды на ней были только нижнее белье и мешочек на шее, который волчица первым делом вернула, горячо поблагодарив покрасневшую Сашу. Накрываться одеялом она посчитала выше своего достоинства, просто свернула его в рулон и обняла.
— Я поработаю, пока ноги держат, а вы ложитесь на вторую кровать. Как закончу, лягу рядом с этой… эксгибиционисткой хвостатой, — тихо прошептала Женя, не отрываясь от монитора. На экране пестрили таблицы, графики, тексты. — Столько данных за один только день! Усиленное поле, ледяная гора, которая фонит как тысяча обычных аномалий, паучиха чертова, да и ты, в конце концов. Ричард, как у тебя выходит использовать разные аномалии? И, мало того, одновременно?
— Сам бы не прочь узнать. Механизм сложный, завязан на понимание природы копируемого умения и эмоции, — честно ответил я темноволосой, раскладывая на полу спальный мешок. Теснить хозяйку каюты ещё сильнее мне совесть не позволит.
— Ясно, — выдохнула она. — Ясно, что ничего не ясно.
В дверь тихо постучали. После разрешения Жени (усталое «Да входите ради бога, я не кусаюсь!»), в нашу уютную каюту протиснулась Саша. Пока её одежда сушится, неке приходится довольствоваться простыми камуфлированными штанами и майкой. Ушки кошечки прижались к голове, а хвост нервно дергался из стороны в сторону. На сердце у девочки сейчас явно тяжело, прожив с этими удивительными созданиями месяцы, я научился понимать их без лишних слов. Кошачьи атрибуты выдавали эмоции Юли и Саши куда надежнее простой человеческой мимики.
Двигатели «Причеши Бровь» работали практически бесшумно. В тишине каюты раздавались только звуки клавиатуры да храп Хоро. Я старался не смотреть на неё, чтобы лишний раз не кипеть от злости. Шелушащаяся кожа, осунувшееся лицо, из-за чего скулы казались острее, чем были, синяки под глазами. Иногда она тихо поскуливала во сне, а по щекам безмолвно текли слезы. Даже после лечения Дока волчица выглядела истощенной. Пройдут недели, прежде чем спокойный сон и горячая еда вернут её в норму. Хотя бы телесно. О том, чтобы исцелить душу древнего создания, даже речи пока не было. Ну, будем надеяться, что она выкарабкается, как минимум, ради оставшейся без опеки дочери.
— Ребята, мы можем кое о чем поговорить? — спросила нека, прикрывая за собой дверь. Она теребила руками край майки и старалась не смотреть никому в глаза. — Это ненадолго. Я не буду вам мешать?
— Да хоть надолго. Саш, прекращай уже стесняться. Все тут рады твоему обществу. Даже слишком… Док попросил солдат не донимать тебя, а так, Джо уже поклоняется твоей фотографии на своем телефоне. Он думал, никто не видит, — Юля первой подошла и погладила свою хвостатую подругу по голове. Саша замялась, а хвостик девушки начал качаться маятником. — Ты хорошая, добрая, красивая. Мы все тебя любим.
— Вот-вот. Ты наша дорогая подруга, — поддержал я. Странно, что она пришла одна, наверняка блондинка банально отключилась от усталости, стоило только уставшей девочке принять горизонтальное положение. — Можешь доверить нам любой секрет.
— Секреты? Если мешаю, то могу выйти, — предложила Женя, хитро улыбнувшись. — Мало ли какие у вас «секреты».
— Да нет, ничего такого. Просто… Просто… — Было видно, как нелегко даются девочке эти слова. — Док. Кто он такой?
— Что значит «кто такой»? Он наш друг, соратник, и просто хороший человек, — искренне удивилась Юля. Даже Женя сняла очки и повернулась спиной к монитору, проявляя нешуточный интерес к разговору.
— Да я не про это, — Саша ненадолго замолчала, а затем, как на духу, выпалила: — Человек? Вы уверены, что он вообще человек, что он… не опасен? Он вылечил меня, был добр, но от одного его касания шерстка дыбом становится.
— Естественно, — не раздумывая ни мгновения, ответила ЮВАО. Ушки задорно встали торчком. — Естественно, опасен. Да по сравнению с ним Ехидна — безобидное насекомое. После того, что он пережил, Док стал одним из… а, не будем об этом сейчас. В конце концов, важно лишь то, что опасен он не для нас, а к ощущению его аномалии привыкнешь. Ричард вон цунами вызвал, его же ты не боишься?
— Не боишься же? — в голосе моем явно сквозило беспокойство. Чувства, которые я испытывал к миниатюрной кошкодевочке, доброй, как сестренка, и красивой, как ангел, я ведь смог передать их за то короткое время, что мы провели вместе! Смог же? Да? Я скорее с горы сброшусь, чем обижу кого-то из этих девочек!
— Ричарда я уже давно успела узнать, самую большую угрозу он представляет, когда ты моешься в душе, — улыбнулась краешком губ Александра. Ура! Она меня не отвергает! Стоп.
— Тот инцидент в бункере был случайностью! — поспешил я оправдаться, краем глаза замечая ехидный взгляд Жени. Вот ведь любопытная варвара, уйдет она, как же! — Ну и два других, в принципе тоже, и потом ещё… Да правду вам говорю!
— Не в этом дело. Даже не в силе. Просто порталы нельзя открывать щелчком пальца, — Саша поспешила сменить тему. Ну да, периодически я видел её голышом — как-никак, жили и путешествовали вместе. Мне было стыдно, но зрелище того стоило. Стройное тело, красивая кожа, немного юные формы, правда… Саша, тем временем, подумала и вполголоса добавила: — Это не то, что могут простые люди, и даже НЕ люди. Врата между мирами — прерогатива самых могущественных сущностей, запас сил которых не исчисляется простыми мерками.
— Так я тоже могу открывать подобные, не здесь, и далеко не всякий уцелеет, пройдя сквозь них, но всё же, — Юля вернулась на кровать, ну как вернулась — нагло запрыгнула мне на колени, требовательно подставляя пушистую макушку под ласки. Ладно, как будто я против. Кайф! После шампуня её волосы похожи на каштановый шелк. Еле сдерживаюсь, чтобы не зайти дальше. Юлька очаровывала самим фактом своего существования, и прекрасна от макушки и до самого кончика хвоста. Хм… может, попросить всех немного погулять? Или лучше утащить любимую неку в душевую?
— Я совсем запуталась… — Саша окончательно поникла, и тихо добавила: — Только ему не рассказывайте, что я тут наговорила, никого не хотела обидеть, вы с Доком нас спасли, рискуя жизнями. Вылечили, накормили.
— А говорить и не надо — он и так слышит всё, что происходит на этом дирижабле, — Док зашел в каюту, и тут сразу стало тесно. Ага, значит, его аномалия тоже модифицирует тело, как минимум, органы восприятия. В бою с Ехидной он держал под контролем весь периметр, а это многого стоит. — Не переживай, маленькая, твои страхи понятны, но я вас в обиду не дам. Пусть сейчас и не могу использовать все доступные ресурсы, но все вместе мы надерем паучихе задницу!
Саша буквально застыла, когда огромная ладонь Дока опустилась на её голову, невооруженным взглядом можно было увидеть пробежавший по ней разряд мурашей. Даже кошачий хвостик пугливо замер на месте. Ха, в этот раз я не удивился невидимому голосу: «Йес-с! Классно! Просто великолепные! Совсем как у Юли! О! Белиссимо! Перфекто! Какая миленькая девочка. Так, берем её в нашу каюту и кладем рядом с Ульяной. Получится милота в квадрате! Заметь, чувак, тут ни одного полицейского в целом мире. Улавливаешь, о чем я? Да ладно, ладно! Уже и пошутить нельзя. Зан-нуда». Судя по всему, это что-то вроде его второй личности. Гораздо более… раскованной. Мягко говоря.
— Ах да, пока не забыл, — Док хлопнул себя по лбу, а из его рукавов молниями выстрелили две змеи. И черная, и белая живыми канатами сорвались с его ладоней, только чтобы обвить меня безмолвными кольцами. — Ты ведь можешь копировать способности, излучение которых проникает и касается непосредственно тела. Попробуй освоить мои, только очень осторожно. Аномалия, которой я обладаю, сложная. Ушло много лет, прежде чем удалось овладеть ей в совершенстве. Пусть все мои козыри тебе не использовать ближайшие десяток лет, ну, как минимум, немного сил это тебе прибавит, уже плюс.
— Спасибо, — кое-как выдавил я, восстанавливая сбитое дыхание. Словно цепями живыми сковали, ну и силища! Хотя было видно, что он старается быть аккуратнее. Одно слово — доктор. Когда Генда нас осматривал, я поймал себя на довольно жуткой мысли, что у него очень ловкие и заботливые руки. Совсем как у Юли. Повезло его девушке. А как краснела Саша на осмотре! Хитрый змей лечил неку дольше всех! Пока Славя шутливо не пригрозила рассказать про это Алисе. Ладно, как мужик мужика я его понимаю. А что между ним и Юлей? Общаются они как близкие, очень близкие друзья, но не более того.
***
Глубоко в толще морской воды, куда почти не достает солнечный свет, плавал древний, как мир, хищник — Акула. Они пережили динозавров, все войны, эпидемии и катастрофы. Существовали себе, как ни в чем не бывало. Вот и сейчас большая рыба обыскивала дно в поисках пропитания. Гибкое тело, острые плавники, полный рот зубов, ноздри просеивают морскую воду в поисках мельчайших следов добычи. Акула чувствовала кровь. Определенно. Вот оно! Голодный хищник бросился на кусок окровавленной плоти, трепыхающийся у самого дна. Широкая пасть с сотнями острых, как бритва, зубов, впилась в жертву. Плоть пыталась освободиться, но зубы древнего хищника располагались острием вовнутрь и работали по принципу капкана.
Спустя две минуты всё было кончено, и довольная акула заглотила еду, и уже собиралась плыть дальше, как вдруг тело рыбы пробило изнутри! Сотни тонких белых нитей выстреливали сквозь прочную, как наждачная бумага чешую, пронзая ткани, оплетали бьющегося в агонии охотника, который в первый и последний раз поменялся с пищей местами. Наконец, несколько нитей пробили сердце, обрывая мучения обреченной рыбы, и мертвая акула опустилась на дно, оставляя за собой красный след.
Удар сердца, ещё один. Мертвая, казалось бы, сердечная мышца снова стала прокачивать кровь. Раны на теле хищника затягивались, а пасть открывалась и закрывалась, жабры жадно втягивали воду. Взмахнув плавниками, акула всплыла, отряхиваясь от песка и налипших ракушек. Хищник чувствовал свою добычу. Хищник куда древнее, чем был минутой раньше. Абсолютно белая акула, с красными, как рубины, глазами, живой торпедой плыла вперед, кровожадно скаля челюсти.