Крипота чайка

АХТЫЖЕБТВАЮМАТЬ!

- АХТЫЖЕБТВАЮМАТЬ!
- Сука-а-а... - прохрипело неведомое черное пятно.
Мда. Стоило устроиться на работу в ночную охрану, как со мной сразу же начала твориться какая-то неведомая херня.
Вот сейчас, например, оказалось, что я, человек хоть и не особо верующий, но все же признающий некоторое влияние каких-то там эфирных сил, столкнулся с доселе невиданной херней. И еще в придачу, как мне показалось, я наступил на бомжа:
- Тв...Твою...Твою-то мать, ты какого черта тут делаешь, зараза?
Я переводил дух, прикидывая, какой толщины лом я сейчас мог бы перекусить очком.
Бомж поежился, голубые глаза на его грязном, морщинистом лице выражали некое чувство стыда. Стало быть, не совсем опустившийся. Опустившийся бы нахер послал.
- Ну...Тепло тут. По крайней мере, теплее, чем на улице. С теплотрассы меня погнали, так что... Не выгоняй, а? Дай ночь пересидеть.
- Ладно, сиди уж. А, хотя погоди. Ща приду.
Развернувшись в сторону своей каморки, я быстро, чертыхаясь и наступая на всякий мусор, пошагал в надежде, что уволившийся охранник оставил какой-нибудь теплый куртец. Зима скоро. А бездомный и подмерзнуть может.
Не, добрые дела я любил делать. Мне их, правда, делали мало, но надо же как-то поддерживать статистику?
Куртки охранника на месте не оказалось, зато нашелся ништяковый такой пуховик. Да вроде и не драный. А, хотя нет, вон - возле капюшона странные дырки. И кто ж его забыл-то?..
- Слышь, на.
Я кинул куртку бездомному.
- Расслабься, минет взамен просить не буду, - я гадко усмехнулся. - Лучше расскажи мне побольше об этом месте. Я твой матрас не первый раз вижу, так что думаю, ты знаешь по каким дням сюда обычно приходит всякая шпана, страйкболисты или там девушки на фотосеты... - Я мечтательно вздохнул и достал две сигареты: одну себе, вторую бросил - бездомному.
Тот брать сигарету не стал, а достал окурок из кармана и прикурил его:
- Знаешь, вали-ка ты с этой территории. Иди лучше на другой объект, их сейчас много по городу.
А здесь всякое творится. Страйкболисту одному тут недавно шальная пуля прилетела. Свинцовая. Странно, да? Гопота тут редко бывает, как и говнари, - Бомж, кашляя, усмехнулся, - после того, как один пропал. Да как пропал, так и не нашли. Правда, в подвале кто то явно кровищей какой-то рисунок забабахал на стене, сразу после инцидента... Но тушку того говнарика уже даже искать перестали.
Бомж грустно улыбнулся:
- Девочки, говоришь? Была тут одна. Фотограф. Все ходила, эти, как их, граффити, во! Короче она их фотографировала. Потом стала людей на фотосеты водить. Ну, в общем, ее кто-то с третьего этажа столкнул. Прям на арматуру головой. Кошек сатанюги малолетние по подвалам да на втором этаже мучают. Но это редко, когда каникулы. Уебки хуевы. И понарожают же таких пидоров, как их земля носит!..
Я слушал внимательно. Охранник всегда должен знать, когда наряд вызывать, а когда можно и демократизатором с пьяными дебилами разобраться.
- Так к чему это я: тебе не гопоты тут бояться надо, а иного. Увидишь что странное - не беги. Ну, ты понял. Духи везде живут, - бездомный мелко затрясся и поглубже закутался в куртку. - Уходи спокойно, не оборачивайся. И ни в коем случае, повторяю, ни за что! не выключай свет. Особенно на последнем этаже. Я костер разведу, ты не против?
Меня аж передернуло. Не люблю я всю эту мистику.
- Ладно, жги. Но если увидишь кого-то - туши сразу. Не охота, чтобы мне из-за тебя пиздюлей вломили.
Бомж лишь усмехнулся, из чего было понятно, что костер тушить он не собирается до самого рассвета.
- Понятно. Ладно, не шуми тут. И не ори, мне штанцы менять неохота каждый раз, когда тебе в темноте что-то померещится.
Бомж посмотрел на меня так, что аж душу покоробило:
- Поверь: тут все всегда очень тихо. Так что если уж я закричу, то мотай отседова подальше и помолиться не забудь.
С этими словами бездомный склонился над кучей древесного мусора и принялся сосредоточенно чиркать отсыревшими спичками. Я лишь пожал плечами и пошел к себе в каморку, попутно прикурив. Черт, у него же спички совсем отсырели. А зажигалка у меня еще одна есть.
- Эй! - я окликнул его, развернувшись.
Ответом была лишь тишина и слабый отблеск огня от противоположной стены, за которой и сидел мой ночной гость.
Ладно, развел - так развел. Попозже отдам. Ночь длинная.
- Вот именно, - прошипело над ухом.
- А-А-А-БЛЯ-А-АДЬ! - Я заорал и, обернувшись, наотмашь рассек рукой... воздух?
Сердце прыгало в груди и, казалось, скоро начнет вылезать из глотки. И тишина. Я осмотрелся.
- Сука, да ну нахер все эти истории! Еще такие галюны ловить после них.
До каморки оставалось метров десять. В тот момент я почувствовал себя Марти Макфлаем, так как, походу, развил скорость больше восьмидесяти миль в час буквально за несколько секунд.
Дверь хлопнула. Щелкнув замком, я успокоился. Лампочка светила теплыми лучами, чайник бодро кипел на электрической конфорке.
Фонарь периодически выхватывал из темноты окна пролетающие лучи автомобильных фар.
Итак, три тридцать, время обхода. Заодно и зажигалку передам, раз уж на то пошло.
Хрустя гравием под казенными берцами и помахивая фонариком, я, не торопясь, приближался к месту обетованному, в коем и находился мой ночной гость. Странно, свет не горел.
- Эй, я тебе жигу при... А ты где, собственно?..
Бомжа не было.
Так. Это уже нихера не смешно.
- Э-э-э-э-эй? Э-э-э-э-э-э-э-эй?!
Пусто. Лишь эхо разносится над давно покинутой постройкой. Видимо, ушел. А зачем?
Сунув зажигалку в карман, я, не торопясь, шел вдоль по коридору, подсвечивая фонариком в проемы давно покинутых кабинетов.
Второй этаж. Как тихо... Надо разбавить:
- И ты попала к настоящему Колдуну, - напевал я.
- ОН ЗАГУБИЛ ТАКИХ КАК ТЫ НЕ ОДНУ-У-У-У! - завыло из проема.
Я чуть не начал молиться. Не хватало только, чтобы за мной по пятам ходил Князев и напевал хиты русского рока.
Трясущимися руками я направил фонарь в проем. Оттуда на меня вылезло стремное уебище. У-у-у, сука, таких чудовищ я не видел! Красные глаза, зеленый дым на голове, черные острые зубы, белое, как слоновая кость лицо, косуха, цепи... Стоп. Цепи? Косуха?..
- ПОШЕЛ ОТСЮДА НАХУЙ, ПАДАЛЬ! - Я замахнулся дубинкой и попытался ударить убитого в щи панка. Тот резко отпрянул в проем, и быстро побежал по темному коридору. Гнаться за ним в темноте было бы глупо.
Мда, все же чудовищ не бывает.
Дымя сигареткой, я, не торопясь, двигался вперед по коридору, луч фонаря освещал путь во мгле. Тишина и покой.
Хруст сзади.
Быстрый разворот, дубинка вылетела вперед. Луч фонаря выхватил три фигуры в черном. Капюшоны, ножи, лица в крови. Натуральная пародия на вампиров после бурной оргии. Единственное, - низковаты слегка.
- МЫ ВЫ-Ы-ЫПЬЕ-Э-ЭМ ТВОЮ КРО-О-О-ОВЬ!.. - прошипела одна из тварей детским голосом.
- Да? - Подобрав кусок какого то кирпича, я подбросил его в воздух и, ловко поймав, швырнул в стену рядом с демонической троицей.
Троица ойкнула детскими голосами, и бросилась в рассыпную по углам:
- А мамку свою позовешь, нетопырь? А лучше папку. Да с ремнем. Офицерским.
- Дяденька, отпустите нас!!!
- Кошек значит режем, мелюзга?!
Мой голос грохотал в вестибюле этажа так, что можно подумать, будто самое страшное из мистических существ, живущих здесь - это я.
- Мяукала себе мамкиным гримом да кровищей изукрасили?! Ну-ка пошли, сейчас наряд вызову, они вас быстренько отмоют и в порядок приведут, в обезьяннике-то!
- Дяденька, это просто сметана и кетчуп, мы никого не режем и не убиваем!!! - Вампиры заверещали обычными детскими голосами, ну разве только что слегка ломающимся.
- А ножи вам зачем тогда, а?!
Вампир трясущимися руками показал на стену, где было выцарапано: "СОТОНА ПРИДИ, 666, БАФОМЕТ ФОРЕВА".
Не, ну просто конкретный фейспалм.
Пообещав в следующий раз вызвать ментов, я пошел дальше.
Третий этаж. Огромное помещение с тонкими подпорками под крышу. Технический этаж.
Здесь, по-видимому, раньше было что-то типа серверной. Блин, фонарик барахлит. Видимо, батарейки дохнут.
Присев на ветхий, покосившийся стул, я включил вспышку на телефоне и раскрутил фонарь.
- А-А-А-АПЧХИ-И-И!
"Черт, пыльно тут", - мелькнуло у меня в голове перед тем, как раздался звонкий "бздыньк" телефона об пол. Вспышка погасла.
Чертыхаясь, я полез за зажигалкой. Черт, только купил телефон, не дай бог, чтобы экран треснул...
Щелчок, один, другой, третий. О, вот и телефон. Батарея вылетела, ну ничего, ща поставим и ништяк, двигать вниз, к горячему чайку, да Рок-FM, льющемуся из допотопного радио.
- Эх ты, говорили же: "Не выключай свет!", - проинформировал меня тонкий женский голос.
Что-то острое ткнулось мне в бок.
Блять, неужели я сдохну тут, так и не поняв, что за херня только что произошла. Сжав всю волю в кулак, я резко дернулся и наугад пнул что-то в темноте, и как мне кажется, попал. Раздался сдавленный визг, грохот и плач.
Кажется я все-таки обосрался.
Дрожащими руками я вновь чиркнул зажигалкой, ища уже собранный телефон. Включить, быстрее включить!!!
Посветить вспышкой в последнюю точку дислокации неизвестного врага.
Глянув по сторонам, я натурально сел на жопу: передо мной лежала девушка, рядом с ней поблескивал разбитый окуляр фотоаппарата. А за ней была шахта грузового лифта, внизу которой торчала вбитая арматура.
Девушка тем временем начала приходить в себя. Я опустился рядом с ней:
- Эй, ты в порядке?
Она села и огляделась. Затем осмотрела себя. А затем расплакалась, как и подобает настоящей девушке:
- Ну вот, ткнула тебя пальцем и ноготь сломала... - Она хлюпнула носом.
- Скажи спасибо, что я тебя в шахту случайно не скинул!..
Тут она пристально посмотрела на меня и тихо прошептала:
- А ты не такой, как он. Спасибо.
Она подалась вперед и, почти неосязаемо чмокнула меня в щеку.
Я удивленно моргнул:
- ???!!!
Девушка с фотоаппаратом исчезла.
Бросив измученный, воспаленный взгляд на окна без рам я заметил слабые лучи рассвета.
Вот и всё, вот и кончилась эта ночь.
Водки. Водки и спать.
***
Я гулял по ночной заброшке, помахивая фонариком. Мне не было страшно, ведь я знал всё: каждый закуток, каждый кирпич на полу. И каждого из моих ночных гостей.
Бездомный, который замерз зимой, когда гопота, отняв у него верхнюю одежду, избила и не разрешала ему запалить костер.
Панк, словивший передоз и гнивший в течение многих лет в заброшенном офисе второго этажа.
Дети, игравшие в сатанистов и умершие нелепой смертью, когда пытались напугать охранника, разрядившего в них обойму пистолета, незаконно протащенного с собой.
Девушка, которая упала в шахту, потому что ее парень, которого она снимала, со страху оттолкнул ее, когда она от обиды за испорченную фотографию шутливо ткнула его пальцем в бок в темноте.
Я тут уже четвертый год. До меня уволились десять охранников, которые просто не смогли вынести этого ужаса.
Я же - единственный, кто спокойно ходит по этажам, изредка протягивая бездомному зажигалку, журя бестолковых детей, играющих в глупые игры или принося косячок панку, обдолбавшемуся в 241-ом офисе.
А, ну да. Еще я провел электричество на последний этаж и закрыл шахту лифта досками. Изредка, когда там перегорает лампочка, я поднимаюсь наверх и вкручиваю новую, за что получаю неизменный шутливый тычок пальцем в бок и поцелуй такой милой и прелестной девушки-фотографа, исчезающей при первых лучах утреннего солнца.
Когда-нибудь я, возможно, сменю место работы. А до тех пор буду заботиться об этом месте и с уважением сохранять память тех, кто безвинно ушел в иной мир в этом здании.
Но все же, кто тогда прохрипел мне в ухо про длинную ночь?
Да и хер с ним. Не беспокоит - и славно.

Немножко крипоты на ночь. Звук модемного соединения, замедленный в 7-мь раз

Когда ты идешь по коридору общаги с полными пакетами жрачки...

Когда я, продирая глаза и почёсывая задницу под трусами, открыл дверь, на пороге стоял Коля.
— Бли-ин, ты чего в такую рань?
— Так десять часов уже. — Коля неловко стащил с носа очки и протёр их подолом рубашки, после чего снова водрузил на положенное место.
— Суббота, Коля! Нормальные люди... А, да ладно. Заходи. Случилось чего? Тебя последнее время не видать совсем. — Стоя перед зеркалом в прихожей, я оттянул нижнее веко и уставился на мелкую сетку вен, покрывающую белок. Да, хорошо вчера посидели.
Коля стащил растоптанные кроссовки, и мы пошли на кухню. Я щёлкнул кнопкой чайника и, склонившись над горой посуды в раковине, стал умываться. Коля сел на край табуретки, щелчком отправил в полёт заблудившегося на столе таракана и сказал:
— Вообще-то да. Случилось. Я тебе хочу одну штуку рассказать, закачаешься. Только сначала... — Он вытащил из кармана плеер и, размотав наушники, протянул их мне. — На, послушай.
— Что там? — Я запихал в уши «вакуумные» затычки, а Коля нажал на плеере кнопку.
Сначала было только едва слышное шипение. Затем звук стал нарастать — это был просто какой-то ритмический шум, а не музыка, как я ожидал. Что-то типа пульсаций, постепенно ускоряющихся, причём в правом ухе гудело медленно, низко, как гудит трансформатор в сырую погоду, а в левом пиликало, как какая-нибудь китайская детская игрушка с рынка. Некоторое время назад, вспомнил я, были популярны в интернете такие «цифровые наркотики» — очередное кидалово. Я для интереса скачал с торрентов пак и послушал парочку, где-то в самой глубине души ещё немного надеясь: ну а вдруг сработает? Не сработало, конечно, но звуки были похожие. Звук в наушниках тем временем стих, и я вытащил затычки.
— Ну и что это было? — Я воззрился на друга.
— Расскажи, что слышал? — В его глазах за толстыми стёклами светилось любопытство.
— Ну, звук такой, волнами. Пульсирует. На двух частотах. В чём прикол? Типа, — я припомнил, что писали про это в сети, — звук имитирует волны, которые излучает мозг?
— Да не-е. — Он махнул рукой. — Никаких бинауральных волн. Это всё херня, тут совсем другое. Хотя... Я с начала рассказывать буду, длинная история. Чайку заваришь?
Я заглянул в жестяную банку.
— У меня только нескафе остался, будешь?
— Давай.
Я сходил в комнату, накинул ту футболку, что казалась наиболее чистой, и натянул джинсы. На кухне Коля опорожнил переполненную пепельницу и устроился с ногами на жёстком угловом диване, коптя винстоном. Наспех настрогав бутербродов из чего было (в холодильнике нашёлся сервелат и заветренный сыр), я сел на освободившуюся табуретку и поставил на скатерть чашки с кофе. Затем посмотрел на Николая.
Он был какой-то не такой. То есть, конечно, он всегда был слегка не от мира сего, ещё со школы: железячник, программист, червь книжный... На последнее прозвище он обижался, зато ему нравилось, если его называли нердом. Неплохой парень, в общем говоря. С ним хоть поговорить всегда есть о чём. Никто из нас никогда этого вслух не произносил, но мы были, что называется, друзьями.
А сегодня он был ещё более странный, чем всегда. Лицо каменное, речь... отрывистая, хотя вообще-то он тот ещё мямля. Волосы взлохмаченные. И глаза какие-то... не такие, короче.
Я тоже закурил, и он стал рассказывать.
Рассказывал он свою дикую историю долго, пускаясь в подробности, голосом почти механическим. Курил одну сигарету за другой. А мне первая же обожгла пальцы, потому что я про неё почти сразу забыл. Не верить или не принимать всерьёз его слова совершенно не получалось. И чем дальше он говорил, тем сильнее меня одолевала жуть. Вдобавок, от его рассказа (да и от вчерашней попойки) начала кружиться голова. Я смотрел на него, слушал и изредка машинально отхлёбывал свой остывший кофе.
Я не знаю, кто будет читать этот файл. Но знаю, зачем пишу. Моего друга, Николая Олеговича Пикулина, одна тысяча девятьсот восемьдесят шестого года рождения, надо остановить. Во что бы то ни стало. Я хотел бы пересказать его историю целиком, но на это у меня уже нет времени, мысли путаются. Я напишу кратко. Должен успеть. Остальное додумайте сами.
Эта история началась полгода назад, когда Коля приобрёл на Амазоне у какого-то американца очередную игрушку. Вся его небольшая съёмная квартира была уставлена игрушками, моделями, фигурками, ещё чёрт-те-чем. По стенам стояли стеллажи с дисками, мангой и книгами. На стене, поверх советско-хрущовского ковра, висело дорогущее стимпанк-ружьё, а на антресолях хранилась коллекция футуристических бластеров. Я уже говорил, что он был нердом.
В этот раз он за пару виртуальных баксов купил с доставкой пластмассовый бластер, или излучатель, или станер, или как там его. Короче, футуристического вида хреновина MADE IN CHINA, работающая на батарейках, умеющая мигать лампочками сквозь прозрачные участки корпуса и издавать звуки «пиу-пиу». У меня был похожий в детстве. Да у всех такой был, наверное.
На коробке с Колюшиным приобретением, довольно помятой, крупными буквами значилось: «MIND ERASER 3000», а стоила игрушка довольно дорого для такой бросовый ерунды потому, что к ней прилагалась легенда. Предыдущий владелец клялся и божился, что если из этой штуки выстрелить в человека, то он сойдёт с ума. Да-да. Только пользоваться бластером всё равно нельзя, потому что стреляющий тоже рехнётся, как и все остальные в радиусе десяти метров.
Нет, Коля не был идиотом. Он не поверил. Но он любил хорошие истории, а переизбыток прочтённой и просмотренной научной фантастики давал о себе знать. Поэтому, получив на почте Mind Eraser, он стал его «исследовать».
Да, это оказалась обыкновенная, дешёвая пластиковая игрушка. Сделана она была, правда, не в Китае: на крышке отсека для батареек стояло клеймо с надписью «Фабрика», без указания страны-производителя. Вторая странность заключалась в микросхеме размером с почтовую марку, к которой шли из рук вон плохо припаянные проводки от батареек — раскрутив корпус, Коля внимательно её осмотрел... и ничего не понял.
Я должен обратить ваше внимание: если он, отличник электротехнического факультета, на сдаче диплома которого стоя апплодировала вся коллегия, не смог разобраться в устройстве детской игрушки — это очень, очень странно. Но вы, наверное, уже поняли, что вся эта история... Чёрт, как же кружится голова. Мутит. Я буду лаконичен. Должен записать быстро.
Коля снова собрал бластер и решил провести серию испытаний. Следующие месяцы он посвятил экспериментам. Жертвами его становились, в основном, кошки. А также несколько собак, крысы, мыши, хомяки, аквариумные рыбки, тараканы и паук-птицеяд. И, как я теперь подозреваю, кто-нибудь из соседей или живущих в углу его двора, у теплотрассы, бомжей. На всех них он испытывал действие бластера. И проклятая штуковина работала, точно так, как говорил продавший её человек.
Сначала он просто стрелял в живность из игрушки, зажмурившись и заткнув берушами уши. Позднее он вычислил, что мигающие в «стволе» светодиоды не дают никакого эффекта, что действие вообще не направленное, а поражающий эффект оказывает издаваемый звук. Он вынул микросхему и крошечный динамик и поместил их в другой корпус. Из своей ванной комнаты он оборудовал что-то вроде студии звукозаписи, обив стены поглощающими звук панелями и разместив под потолком коробочку с микросхемой. Включалась она дистанционно.
Какой звук издаёт маленький динамик, Коля так и не узнал. Естесственно. Он ловил кошек на улицах, подманивая их кусочками колбасы. Стал постоянным клиентом всех окрестных зоомагов. Он самозабвенно экспериментировал, а у глухой задней стены его пятиэтажки росло замаскированное под клумбу кладбище жертв эксперимента. Человек увлекающийся, он с головой отдался своему новому хобби: понять принцип действия загадочной микросхемы, которая работать просто не могла. Не должна была. Но работала, да ещё как!
Он стал одержим.
Парень постепенно осунулся, в глазах появился нездоровый блеск, а под ними — тёмные мешки. Такое, в общем-то, уже случалось, когда он всерьёз залипал на какую-нибудь игру. На четвёртый месяц экспериментов его бросила Наташка. Она была неплохой девчонкой, Коля влюбился в неё ещё на первом курсе, и к шестому сумел-таки добиться взаимности. Но иметь в парнях такого маньяка, как мой друг, оказалось для неё слишком тяжёлым испытанием. Да, чёрт возьми, и я прекрасно её понимаю! В общем, закатив последнюю истерику понуро молчавшему Николаю, она хлопнула дверью и ушла.
Больше ничто не отвлекало его от исследований.
Вы хотите знать, что случалось с животными, услышавшими сигнал? Они спятили, все до единого. Кошки, мышки, рыбки. Сошли с ума. Рехнулись. Совершенно обезумели. Кто-то после этого подыхал сам, некоторых приходилось душить или усыплять. Нашему гению уже было всё равно. На насекомых импульс не действовал. Коля объяснял мне что-то... Про ганглии. Про перенаправление нейронных связей. Не помню. Слишком сложно, а мне всё труднее соображать и формулировать. Проще говоря, раз услышанный, адский звук менял что-то в голове животного. Не мгновенно — это как бы распространялось по всему мозгу из того центра, который отвечает за слух, от нейрона к нейрону, что-то в нём переключая. Не вирус, не опухоль, скорее программа.
Каждая тварь сошла с ума на свой лад. Животные погибали, откусывая себе лапы и отрывая хвосты, разбивая головы об стены. Рыбки бились о гальку в аквариуме. Кошки дико выли, а многие, наоборот, впадали в ступор и отказывались есть. Другие ходили с пустыми глазами по квартире, шатаясь, натыкаясь на стены и предметы, гадя под себя. Как-то раз кошка заживо сожрала другую, причём последняя мурчала и жмурилась от удовольствия, пока не умерла.
Слушая, как сидящий напротив человек со спокойным, даже каким-то ожесточённым лицом описывает мне всё то, что он сделал, я буквально физически ощущал, как седеют мои волосы. Сколько было этих животных?
Понимаете, я думал, что хорошо его знаю.
Ха-ха.
И вот, каким-то образом перепаяв ведущие к динамику проводки, он сумел переключить аудиовыход микросхемки на входной каскад звуковой карты навороченного компьютера, центра его маленькой личной вселенной. Сколько часов машинного времени, сколько труда воспалённого мозга ушло на декодирование сигнала, я не представляю. Но Коля — парень неглупый, совсем неглупый. И очень упорный. Он получил сигнал в чистом виде. Набор импульсов, частот и длин волн. Он не был звукорежиссёром, зато был математиком — и этого хватило с лихвой. Он понял принцип действия. Полученный «сигнал безумия» (на самом-то деле очень простой, по его словам) он разложил на составляющие, сделал стереоскопическим, усилил, очистил от посторонних шумов, что давала некачественно спаянная схема Майнд Ирэйзера 3000, закольцевал. И перегнал в mp3.
Эксперименты продолжились.
Вы ведь уже всё поняли? Надеюсь. Потому что. Мне всё труднее печатать. Я всё чаще забываю, как выглядит нужная мне буква. Мозг человека... Он гораздо больше. Чем у собаки даже. И процесс «нейрокристаллизации», как назвал его мой друг, идёт гораздо дольше. Это слово я сумел набрать только с пятого раза.
К концу его рассказа чуть побаливавшую с похмелья голову разрывала на части мигрень. В некоторые моменты я словно отключался, забывая, что за человек сидит напротив с таким холодным изучающим взглядом. Иногда я не понимаю, где нахожусь. Пару раз мне начинало казаться, словно я куда-то лечу или падаю, потом очертания предметов снова проступали перед глазами. Вот только часть названий этих предметов я совсем забыл, а попытки вспомнить были мучительны. В левом ухе не прекращался пронзительный писк. Мне было всё хуже и хуже. С каждой. Минутой. Картинка плывёт у меня перед глазами и какие то мушки, мушки. Долго печатать не смогу. Мне страшно. Мне очень очень очень страшно. Кажется, я обмочился.
Что со мной будет? Я стану слабоумным дебилом? Или пооткусываю себе все пальцы, весело хохоча? Вырву глаза, как в ужастиках? Прыгну из окна?
Я мог бы биться башкой о стены. Собственно, я пытался. Отчаяние, ужас. Кажется, процесс уже не остановить. Но остановить можно его. обязательно нужно. Мне уже поздно рыпаться. Хочется вскочить, закричать, бежать, бежать прочь отсюда, далеко, прочь от подступающего безумия и этих грязных вонючих теней облепляющих со всех сторон. Но куда, я побегу, в больницу? Ха-ха. Можно, можно убежать из своего дома, даже из города своего. Но из своего черепа не убежишь. От себя не скроешься как ни рвись. Бесполезно. Я заперт тут ха-ха, заперт в темноте с чудовищем, которое жрёт мои мозги. Заперт. Заперт.
Что такое страх перед безумием? Вы представляете, что это такое? Я не хочу. Пишу это, а клавиши ускользают из под пальцев, и ползут грязные тени застилая сознание. Не знаю, как ещё это описать. Я не хочу. Нужно бороться. Я пытался решать в уме задачки, но сейчас не могу ни одной придумать не то что решить. Повторяю алфавит от конца к началу. Нужно сопротивляться. Должно помочь. Думать! Думать!!! Пишу это, и понимаю что плачу как девчонка. Как же без меня мама теперь? Что ей делать с сыном-дебилом, в коляске по парку возить? Лучше бы я просто умер. Буду печатать пока смогу. Вы должны знать. Должны понять. Я не хочу сходить с ума как все эти кошки.
А знаете, что он сказал мне, ха-ха, когда я спросил, зачем? Что, говорю, я один из твоих экспериментов? Просто так другу дал послушать, бля, свою запись, диджей грёбаный? Не-ет говорит, не просто. Наташа ушла от меня, говорит а ведь ты знал как я её люблю. И что говорю при чём здесь я, за что ты со мной это сделал свинья убийца мразь. Ха-ха, говорит, ха-ха, она ушла к тебе, и я знаю. вы трахались зачем ей книжный червь она прекрасна, она богиня, ей нужен крутой как ты. Она ушла к тебе, Коля брызгает слюной а ты говоришь мне что ты друг. Друг. Это правда, он правда. То есть она, да, ко мне. Ха-ха. Хахаха. Говорю прости коля. Не надо так коля. Расцарапал себе весь лоб, бью по голове не помогает. Плачу, плачу. Он сказал я сука. И за это вот. И мне вот. Ей он позвонил, дал послушать. Это. Нейрокрист. Неирокри. Сделал то же самое. А я сука. А я не хочу.
Хочу думать. Но всё забываю. Слова забывать, вещи. Пожалуйста не надо. Не знать. Как? Сказал что сука я и что все. что всем дать послушать. радио. интернет. что все и так идиоты хуже не будет хаха. он сказал хаха много много раз а голова всё тяжелее не понимаю забыл как зовут его меня. его остановить а я сука. сука это собака. это помню. сука собака и я сука тогда я собака вот хорошо надо думать надо писать и думать хаха я собака гав. я собака гав он сказал. наташа бластер и я собака все сойдут. хочется спать. хорошо собака собаки говорят гав я гав я гав. гав

гав