“Старый Николас был старше, чем смертный грех, и борода у него была белее белого. Он хотел умереть.
Малорослые обитатели арктических пещер на его языке не говорили, но лопотали на своём щебечущем наречии, совершали непонятные ритуалы, — когда не были заняты работой на фабриках.
Один раз каждый год они, невзирая на рыдания и протесты, выгоняли его в Бесконечную Ночь. В своём путешествии он останавливался возле каждого на этом свете ребёнка, оставлял у его кровати какой-нибудь невидимый подарок малоросликов. Дети, застыв во времени, спали.
Он завидовал Прометею и Локи, Сизифу и Иуде. Его наказание было суровее.”
(с) Нил Гейман «Старый Николас»
Один раз я сидел в тюрьме. Два раза был женат. Потом меня забрили в армию и мне пришлось два с половиной года жить где-то в жопе в Мексике, безо всяких на то причин. Мне сломали лицевую кость, удалили почку, в лодыжке у меня осколок кости, которая никогда не заживёт… Всякого говна я в этой жизни поведал, но гаже вот этой хурни не было ничего. Если бы я знал, что мне придётся каждый год доставлять подарки стае визжащих спиногрызов, ссущих мне на колени — я бы давно покончил с собой. Впрочем я и сейчас могу.
Малорослые обитатели арктических пещер на его языке не говорили, но лопотали на своём щебечущем наречии, совершали непонятные ритуалы, — когда не были заняты работой на фабриках.
Один раз каждый год они, невзирая на рыдания и протесты, выгоняли его в Бесконечную Ночь. В своём путешествии он останавливался возле каждого на этом свете ребёнка, оставлял у его кровати какой-нибудь невидимый подарок малоросликов. Дети, застыв во времени, спали.
Он завидовал Прометею и Локи, Сизифу и Иуде. Его наказание было суровее.”
(с) Нил Гейман «Старый Николас»