Я НАШЁЛ УМГ... Я хочу быть ЗОЛОТОЙ КЛЮЧИК реальным мал ьчи ко ммммм / doge :: Doge Lore :: Мемы (Мемосы, мемасы, мемосики, мемесы) :: Пиноккио :: буратино
Ну тут видимо про то, что когда нашел хтонический театр, к которому привел золотой ключик, то все актеры Карабаса-Барабаса, которым платили пиздюлями, переметнулись в новый офис
Сказка начинается с того, что есть тайна. А точнее театр, но по какой то причине о нем ни кто не знает и открывается он золотым, матье его, ключем. Тут главное что театр есть, но нет актеров. Есть алкаш (точнее директор и музыкант) и мальчик тупой который читать даже не умеет. Мальчик идет в театр (работать на дядю), заводит связи, находит даже бывших работников театра (Примадонну с ее верным псом) и переманивает всех в свой театр.
Вот тебя заминусовали, но это от незнания, а я вспомнил, что смотрел этот фильм. И лучше бы не вспоминал.
Если кто-то хочет отложить гору кирпичей, как в детстве от ужастиков, то добро пожаловать. https://www.kinopoisk.ru/film/49978/
Я вам так скажу, если сравнивать литературные первоисточники (опустив момент того, что Буратино, мягко скажем, написан по мотивам), то Пиннокио, с точки зрения сюжета и повествования, будет мрачнее и брутальнее.
К слову, что думаете по поводу экранизации от Гильермо дель Торо?
Мало того что написан по мотивам, так там ещё столько сюжетных дыр. Когда лиса Алиса впервые видит его, она говорит: "- Здравствуй, добренький Буратино! Куда так спешишь?"
Плотник удивляется живому полену, а у самих в это же время выступает кукольный театр с живыми куклами.
Бураттини. Фашизм прошел.
""
Жизнь в Буратино вдохнуло не кабалистическое заклинание. Полено, из которого он был сделан, изначально содержало душу. Поэтому появление Буратино бросает вызов «иудейской метафизике» Карабаса Барабаса – заклинателя бесправных кукол-големов.
Само имя Карабас Барабас – пародийный извод знаменитой «абракадабры», древнееврейского магического заклинания avda kedavra – «что сказано, должно свершиться».
Доктор кукольных наук поразительно похож на плакатного иудея-эксплуататора, какими их злобно изображала пропагандистская машина Третьего рейха: алчный, жестокий, тучный и клочнобородый, готовый рыдать и валяться в пыли перед властью, клеветать, давать взятки.
У кукол Карабаса Барабаса нет воли, они послушные рабы. Но с появлением Буратино големы выходят из-под его контроля. Из театра Карабаса Барабаса сбегает прима Мальвина, а за ней и Пьеро. Куклы живут предчувствием Буратино. Едва он появляется на сцене, они узнают его: «Это Буратино!» Они понимают, что видят своего вождя, дуче Бураттини. Так ликовали толпы итальянских пролетариев при виде своего Бенито. (На закате политической карьеры Муссолини окончательно превратился в burattino, возглавив марионеточную республику Сало. А потом его, уже бездыханного, совсем как в «Золотом ключике», вместе с его Мальвиной – Кларой Петаччи подвесят за ноги в Милане, на Пьяццале Лорето… Художественная судьба Буратино сложилась куда удачнее. Во всяком случае, в пределах сказки мы наблюдаем только его взлет.)
И во взрослой литературе Алексей Толстой уделял пристальное внимание сильной личности, жизнеспособной боевой машине. Буратино – неунывающий деревянный организм, лидер и оратор, человек действия, циник, презирающий образование и декадентство. Для Буратино не существует женщины, и при этом он – воплощение потентности. Вечно эрегированный нос Буратино – символ его мужской состоятельности. Буратино смел, весел, беспринципен и при этом – неистребимо обаятелен. (Если бы из писателя Эдуарда Лимонова изъять половину его души, которую занял страдающий лирик Пьеро, то Лимонов был бы земным воплощением Буратино.)
В конце сказки, когда низвергнут иудейский мир-театр Карабаса, победитель-«фашист» Буратино получает в награду свой мир-театр под названием «Молния». На занавесе изображен его сверкающий логотип – победная руна Зиг. Буратино с гордостью сообщает друзьям, что поставит пьесу «Золотой ключик», в которой сам же себя и сыграет, и прославится на весь свет. Кукольный фашизм прошел!
Прототип Буратино – Бенито Муссолини – также был актером самого себя. И он исполнял свою роль до конца. Лишь в последнем интервью он признался, что больше не директор волшебного итальянского театра «Молния».
Что он прозревал, когда говорил: «Я жду конца трагедии – я не чувствую себя больше актером. Я последний из зрителей…»
""
Отличный комментарий!