Результаты поиска по запросу «
секцию +молоденьких
»
1989 story длиннопост политота СССР США Борис Ельцин
Как Ельцин впервые в жизни в американский супермаркет сходил
Наткнулся на забавные фото из архива газеты Хьюстон Кроникл. 16 сентября 1989 года. Народный депутат и член Верховного совета СССР Борис Николаевич Ельцин прибыл с первым и неофициальным визитом в США. В программе было посещение Космического центра имени Линдона Джонсона в штате Техас. После знакомства с американскими космическими технологиями он решил приобщиться к технологиям торговым и впервые в жизни зашел в обычный американский супермаркет.
Ельцин изучил ассортимент, узнал у покупателей, как часто и на какую сумму они закупаются, уточнил у продавцов необходимо ли им получать специальное образование для подобной работы, познакомился с работой кассового аппарата и даже попробовал пудинг. По словам журналиста Хьюстон Кроникл, Ельцин был в восхищении от магазина и все время разводил руками от удивления. В конце он заявил, что даже у членов Политбюро нет такого изобилия. Даже у Горбачева нет - сказал Ельцин.
Лев Суханов, который сопровождал Ельцина во время того визита, описывает его эмоции от посещения супермаркета так:
Уже в самолете Борис Николаевич надолго отрешился. Он сидел, зажав голову ладонями, и на лице его явственно проглядывала борьба чувств. Не зря ведь говорят, что некоторые слабонервные люди после возвращения из цивилизованной заграницы впадают в глубокую депрессию. Ибо происходит неразрешимый психологический конфликт между тем, как человек жил всю свою жизнь, и тем, как бы он мог жить, если бы родился на других широтах. Когда Ельцин немного пришел в себя, он дал волю чувствам: "До чего довели наш бедный народ, - сокрушался он. - Всю жизнь рассказывали сказки, всю жизнь чего-то изобретали. А ведь в мире все уже изобретено, так нет же - не для людей, видно, это..."
Воспоминания о той поездке, вообще, довольно любопытные. Из серии - "Ты помнишь, как все начиналось". Глава посвященная супермаркету, к примеру, называется "ВОТ БЫ НАМ ТАКОЕ...". Почитайте. Очень интересно.
Когда уже возвращались в аэропорт, черт нас дернул заглянуть в типичный американский супермаркет. Из-за большой занятости нам не пришлось раньше побывать ни в одном из них. Назывался он "Рандоллс супермаркет". Из нашей группы только я и Борис Николаевич никогда не бывали в такого рода торговых заведениях. Причем это был не столичный и тем более не нью-йоркский магазин и, по нашим понятиям, самый "обыкновенный" провинциальный. Если, конечно, Хьюстон можно считать провинцией.
Выйдя из автобуса, я стал искать глазами скопление людей и нечто похожее на нашу очередь. Однако никакой очереди не было - ни около, ни в самом магазине. Это одноэтажное, сделанное из легких металлических конструкций здание. Естественно, никто из обслуживающего персонала не знал о нашем прибытии и потому ни о какой "показухе" не могло быть и речи. Обыкновенный день, "обыкновенный" ассортимент, "обыкновенные" посетители...
Сразу же поразило изобилие света. И вообще цветовая гамма всего сущего была настолько яркая и впечатляющая, что возникло ощущение, будто опускаемся в самое нутро калейдоскопа. Завораживало также изобилие цветов - сочных, живых, словно только что срезанных с клумбы. Причем цветы не на продажу, а как декоративный элемент.
Как только мы зашли в супермаркет, тут же пригласили кого-то из администрации. Откуда-то из чрева подсобных помещений появился очень симпатичный молодой человек в белоснежной рубашке, аккуратно причесанный и, конечно же, улыбающийся. Это был главный администратор. Мы представились и сказали, что хотели бы познакомиться с работой магазина.
Нет проблем: администратор дал нам в помощники молоденькую продавщицу, и она повела нас по рядам. Естественно, главное, что нас интересовало - ассортимент. И в этой связи Ельцин задавал вопросы работникам магазин. Цифра, названная ими, нас буквально шокировала, и Борис Николаевич даже переспросил - мол, правильно ли он понял переводчика? И администратор еще раз повторил, что ассортимент продовольственных товаров на тот момент действительно составлял примерно 30 тысяч наименований. Когда мы пошли вдоль рядов глаза не знали на чем остановиться. Я предполагал разное, но то, что увидел в этом супермаркете, было не менее удивительно, чем сама Америка.
Тогда мне казалось, что это предел человеческих мечтаний и что именно в том магазине проклюнулись первые признаки коммунизма. Правда, с годами прилавки магазина стали пустеть и сейчас остались только одни воспоминания о его светлом прошлом. Вспомнил я тот магазин и сравнил с этим, хьюстонским, и понял, что изобилие, к которому нас вел Хрущев, прошло мимо нас.
В тот момент (в Хьюстоне) меня могли бы убеждать все три сотни научно-исследовательских институтов, кафедр, лабораторий, которые занимались у нас исследованием преимуществ социализма перед капитализмом, но и они оказались бы бессильны.
Американская практика на частном примере супермаркета во сто крат выглядела убедительнее любой отечественной теории. Да, не хлебом единым... Не колбасой единой, не сыром единым... А, кстати, вы видели красный сыр, коричневый, лимонно-оранжевый? Сколько, вы думаете, сортов сыра мы видели в Хьюстоне? А ветчины? Всей этой немыслимой вкуснятины, которую каждый может прямо в магазине попробовать и решить - стоит ли на нее тратить доллары? Не сосчитать наименования конфет и пирожных, не переварить глазом их разноцветье, их аппетитную привлекательность. И хотя я пытаюсь передать свои впечатления, но понимаю, что это лишь жалкая потуга, ибо слово бессильно перед реальностью американского предложения.
Изредка я кидал взгляды на Ельцина и замечал, что это для него тяжелое испытание. И когда с ним поравнялась одна женщина с коляской, впереди которой был пристроен мальчуган, Борис Николаевич, извинившись, начал ее расспрашивать. Часто ли она ходит в этот магазин? Оказывается, только по субботам. Большая ли семья? Втроем: она, муж и ребенок. Какой семейный заработок? Женщина объяснила, что пока она временно не работает и живут на зарплату мужа, то есть на три тысячи 600 долларов в месяц. Ельцин поинтересовался - на какую сумму она обычно запасается продуктами? Оказалось, что у этой семьи на недельное питание уходит примерно 170 долларов. От субботы - до субботы. Она еще платит за квартиру, страховку...
В овощной секции нас буквально потрясло качество товаров. Редиска размером с крупный картофель освещена ярким светом, на нее из маленьких "душиков" рассеивается вода. Редиска буквально играет, а рядом - лук, чеснок, баклажаны, цветная капуста, помидоры, огурцы. Вам захотелось копченого угря - пожалуйста... А миноги не желаете? Или ваша печень привыкла к осетрине и устрицам? Ананасы, бананы...
И секции кондитерских изделий можно стоять часами: это, наверное, по зрелищности превосходит Голливуд. На подставке ожидал заказчика громадный торт, представляющий собой хоккейную арену. Фигурки игроков сделаны из шоколада. Настоящее произведение искусства, а главное - доступное, вполне доступное.
В общем, это гипертоническая тема. Для нас с Борисом Николаевичем посещение супермаркета стало настоящим потрясением. Моя жена сегодня (сентябрь 1991 года) в семь утра пошла в магазин, чтобы купить молоко, но очереди, всюду очереди, за сахаром надо простоять два дня. И это у нас - в Москве, во второй половине XX века, 73 года спустя после Великой революции и как раз в то время, когда, по расчету Хрущева, все мы должны уже жить при коммунизме. А может быть, то, что мы построили у себя в стране, - это и есть истинный коммунизм?
На выходе из магазина девушка, сидящая за кассовым аппаратом, ничего не считает. В руках у нее небольшой приборчик, напоминающий чем-то фен, которым она быстро проводит по ценовому коду на упаковке. После этой операции на экране кассового аппарата-компьютера появляется цена, вы платите и можете свободно проходить через электронный турникет. Ну что еще может быть проще и умнее такой системы?
Когда мы уходили из супермаркета, администратор вручил нам презент: огромный целлофановый пакет с расфасованными продуктами этого магазина.
Я допускаю такую возможность, что именно после Хьюстона (после посещения супермаркета), в самолете миллионера, у Ельцина окончательно рухнула в его большевистском сознании последняя подпорка. Возможно, в те минуты сумятицы духа в нем безвозвратно созрело решение выйти из партии и включиться в борьбу за верховную власть в России. Я знаю, что на это мне могли бы возразить такие наши "международные перья", как Валентин Зорин, Борис Стрельников, Владимир Симаев или Альбертас Лауринчюкас... Они бы мне обязательно "открыли Америку", что, мол, в Нью-Йорке есть Гарлем, что каждые 20 или 30 минут там совершаются убийства, что в ночлежках... что негры... что в США продажные сенаторы... что ВПК Америки подчинил себе всю экономику и пр. и пр. Да, скорее всего, все это в Америке есть, но есть ведь и у нас свои "гарлемы", свои "негры", свой ВПК... И еще 40 миллионов бедствующих, находящихся далеко за чертой нищеты людей.
Но при всем этом нет у нас ни ночлежек, ни бесплатных столовых, а наши "официальные магазины" бесплотны, как бесплотна сама идея о "светлом будущем". И у нас все те же язвы, что и на Западе, только намного больше и "умиляют" Зорины и Стрельниковы, которые, живя в США и пользуясь их плодами, как могли "поливали" их грязью, писали про них разгромные книги, благо всегда находился в Союзе издатель. Беззастенчивое промывание мозгов советских граждан стало для них делом "чести и доблести", ибо эти "международники" выполняли социальный заказ: во что бы то ни стало доказать, что американский народ буквально погибает в адской нищете и только о том и мечтает, чтобы побыстрее перебраться на 1/6 часть мировой суши...
Фанфики(БЛ) Бесконечное лето Ru VN Визуальные новеллы фэндомы Дубликат(БЛ) Ольга Дмитриевна(БЛ) Толик(БЛ)
О — значит Ольга (Дубликат, часть без номера)
Таки, решился выложить. Время действия, примерно 1987 год, до закрытия проекта еще 5 лет, до основных событий — 20 лет, до историй Юли, Ульяны и Семена еще 5 лет.
***
I
Заскрипели ворота. В окно было видно, как их вручную откатывают двое солдат. Как водитель автобуса, не обращая внимания на погоду, торопливо курит, выскочив на улицу. Как дежурный по КПП бежит в караулку, пряча от дождя список пассажиров с разрешающей визой режимщика. Голубой, с белыми ромашками, зонт совершенно по дурацки смотрелся в сочетании с военной формой, но дежурному было все равно. Дежурному важно было донести список сухим и подшить его в папку, записав дату и номер списка к себе в журнал. Чтобы потом, когда-нибудь, если возникнет такая необходимость, любой проверяющий мог убедиться, что в дежурство этого прапорщика ни одна копия, микс или подлинник не покидали поселок через восточные ворота. Разумеется, никого, кроме оригиналов в этой вакуоли и не было, но порядок, есть порядок.
Режимщик, кажется, собирался что-то сказать Ольге, но промолчал, лишь едва заметно кивнул, возвращая документы, и вышел из автобуса под дождь. И это правильно, потому что говорить с Анатолием Ольге было совершенно не о чем. Как не о чем было говорить и с соседом, который, начиная с посадки в автобус, все пытался разговорить сидящую рядом красивую девушку, но вот, кажется, отчаялся и замолчал, уткнувшись в детектив. Ворота наконец открылись, водитель, бросив окурок, забрался в кабину, что-то хрюкнуло в механизмах автобуса, и железная коробка покатила по извилистой гравийке, навсегда увозя Ольгу из бесконечного лета.
— Хорошо что дождь, значит в салоне пыли не будет. — Сосед опять попытался завязать беседу. — Редко здесь такие дожди бывают. Либо жара, либо бури.
Ольга пожала плечами и отвернулась к окну. Говорить не хотелось совершенно. Попыталась разглядеть восточные ворота, или хотя бы забор, окружающий поселок, но автобус отъехал уже слишком далеко, чтобы можно было что-то увидеть сквозь деревья.
А дождь действительно шел, редкий для этих мест. Мелкий, холодный и затяжной — совершенно осенний. Под стать настроению.
— Вы слышали? Собрались НБО организовывать в пионерские лагеря. Как двадцать лет назад. Зачем? — Докучливый сосед всё перебирал и перебирал темы, не теряя надежды на разговор.
«Как там мои? В их тонких рубашечках. — Ольга не хотела думать о пионерах, но не получалось. — Лена сейчас испуганно выглядывает из домика и вздрагивает от каждой попадающей на нее капли. А ей в спину несется бесконечный монолог Мику о том, как та любит дождь, но конечно не такой холодный. Алиса валяется на кровати, дымит сигаретой, кашляя при каждой затяжке, и перебирает струны на гитаре. Сережа или у себя в кружке, или в библиотеке. Семен… Семен безучастно уставился в стену. Что же с ним здесь сделали? А я себе не прощу теперь, что струсила и отдала его этим. Средние и младшие у себя в домиках дисциплинированно ждут сигнала на завтрак. И только Славя, наплевав на дождь, бегает из домика в домик и всем объявляет, что вожатую срочно вызвали в город, что сегодня Славя за старшую, что завтрак будет в девять ноль-ноль. Что сегодня из-за дождя вся программа отменяется. Что смена закончилась и сегодня последний день, а завтра утром на автобусе приедет вожатая и все уедут в райцентр. Вот только завтра для них начнется просто новый цикл, с новой вожатой. Остается только утешать себя, что я сделала все что могла, что завтрашняя — искусственная «Ольга Дмитриевна», сможет защитить их и чуть-чуть, но скрасит их жизнь».
Гравийка сменилась бетонкой, бетонка — асфальтом. Автобус смог разогнаться и наконец-то выскочить из леса, полукольцом окружающего поселок, и сейчас катился по степи, подбираясь к границам вакуоли. Как обычно, при приближении к точке перехода, начало темнеть, а пассажиров автобуса потянуло в сон. Человеческое сознание протестовало таким образом против невозможных, с его точки зрения, вещей. Пять, десять, пятнадцать минут и в автобусе не осталось ни одного бодрствующего человека. Уснул и надоедливый сосед, уснула и Ольга. Последним уснул водитель, в своей экранированной кабине. Повинуясь автоматике автобус плавно затормозил и остановился, тихо ворча двигателем работающем на холостом ходу.
Молоденькая девушка, в стройотрядовской форме с прошлогодним шевроном на рукаве, стояла на площади и растерянно крутила головой. Как-то так получилось, что она не догадалась спросить дорогу, когда все выгружались из автобуса, а ее чемодан оказался в самой глубине багажного отделения и, пока его доставали, площадь успела опустеть. Водитель буркнул что-то неразборчивое, пожал плечами и скрылся, а больше спросить оказалось не у кого.
— Не стой на дороге!
— Да-да, извините. А вы не подскажете? Мне в отдел кадров надо.
— В отдел ка-а-адров. — Спаситель, пожилой дядечка одетый в серый рабочий халат, скептически посмотрел на вновь прибывшую, но сжалился и махнул рукой. — Модуль видишь? — Дядечка поймал растерянный взгляд зеленых глаз и поправился. — Да вот, из гофрированного железа здание. Вот, тебе туда. Первый этаж, налево, а там табличка на дверях.
— Спасибо вам!
Девушка улыбнулась спасителю, подхватила со скамейки чемодан и быстро зашагала в указанном направлении. А спаситель пожал плечами, пробурчал про себя что-то про детский сад и потолкал дальше складскую тележку, нагруженную тремя здоровенными деревянными ящиками, окрашенными в темно-зеленый цвет.
В коридорах модуля было прохладно и пусто. За обитыми оцинкованным железом дверями чувствовалась жизнь, со второго этажа доносился стук печатной машинки, какой-то трансформатор едва слышно гудел на низких частотах. Вот только дверь с табличкой «Отдел кадров», кстати — единственная дверь с табличкой, оказалась заперта. Никто не отзывался на стук и никто не выглядывал в коридор из соседних дверей. «Да что это такое?! — Ругалась про себя девушка. — Сначала завкафедрой с деканом, в два рта, лично, уговаривают меня согласиться поехать именно сюда на эту практику. Потом заполняешь кучу анкет, где указываешь, что ты: Миронова Ольга Дмитриевна, 1967 года рождения, русская, из семьи служащих, член ВЛКСМ, не судимая, на оккупированной территории не проживала… Приезжаешь в какую-то дыру и до тебя нет никому дела! Сейчас пойду стучать во все двери подряд!»
Но, к счастью, стучать во все двери не пришлось. С лестницы, ведущей на второй этаж, послышались шаги и в коридор завернул темноволосый, начинающий лысеть, круглолицый и плотный мужчина лет тридцати-тридцати пяти. Цепко глянул на девушку, отпер заветную дверь. «Если вы ко мне, то заходите».
Заходить не хотелось, хотелось развернуться, уйти, сесть в автобус и уехать назад. Наверное это настолько ясно читалось на лице девушки, что хозяин кабинета продолжил: «Имейте в виду, автобус только завтра. А ночевать вам где-то надо. Правда, если хотите, то можете заночевать на скамье, на площади. Я попрошу, чтобы патруль вас не трогал. Но лучше ночевать под одеялом в кровати, как вы полагаете? Так что, заходите».
Усадив девушку на стул для посетителей, хозяин кабинета углубился в привезенные той бумаги. Не надолго, впрочем, углубился. До Направления на практику. Посмотрел на шапку документа, удивленно поднял вверх брови, пробежал его глазами. Пробурчал про себя: «И причем тут мы?»
— Боюсь что вы зря сюда приехали, Ольга… Дмитриевна. — Хозяин кабинета заглянул в бумаги, чтобы вспомнить отчество девушки. — Меня зовут Анатолий Васильевич, я являюсь заместителем руководителя филиала по кадрам и режиму, и официально вам заявляю: здесь нет потребности ни в вожатых, ни в иных педагогах.
А Ольга, которая десять минут назад была готова хлопнуть дверью и уехать вдруг испугалась: «Как же так? А где я сейчас отметку о прохождении практики получу?»
— Но, меня же направили к вам, сюда. В пионерский лагерь, вожатой. Я же не сама сюда приехала.
— Конечно не сами, иначе меня бы уволили. — Не совсем понятно ответил Анатолий. — Вот что, Ольга Дмитриевна, давайте сделаем так. — Анатолий порылся у себя в ящике стола и выудил оттуда несколько квадратных бумажек. — Вот вам талоны в столовую. Сейчас идите к коменданту — это на складе, рядом со столовой. Скажете что от меня, получите у него ключи от комнаты, и до завтра вы свободны, только за территорию не выходите. Можете на пляж сходить, в библиотеку, в бильярдную, можете лодку взять и на ближний остров сплавать. А завтра утром, после завтрака, приходите. А мы пока решим, что с вами делать.
Что оставалось делать Ольге? Только послушаться. Комната в пустой четырехместной секции, по всей видимости и предназначавшаяся для таких вот залетных гостей, была совершенно не обжитой и встретила Ольгу запахом пыли и почему-то ржавчины. Горшок с засохшей фиалкой прилагался, как стандартный гостевой набор. Ольга повздыхала над незаслуженно погибшим цветком, пообещала себе, что завтра обругает коменданта, когда будет отдавать ключи и спрятала горшок в тумбочку. Раскатала матрас по панцирной сетке, кинула на него постельное белье, оглядела еще раз комнату, брезгливо поморщилась, но, не увидев половой тряпки, решила, что одну ночь она вытерпит. Тем более, что дарить свой труд месту, которое ее так не ласково встретило, не хотелось. До ужина оставалось еще часа четыре, если верить графику работы столовой и наручным часам, поэтому Ольга, вняв совету Анатолия пошла погулять, переодевшись в платье.
Несмотря на плохое первое впечатление поселок Ольге скорее понравился. Окруженный лесом, застроенный трехэтажными корпусами, с небольшим стадионом, пляжем и лодочной станцией он напоминал, скорее, дом отдыха, чем секретный городок, куда попадешь не раньше, чем упомянешь в анкете всех своих родственников до седьмого колена. И атмосфера здесь была скорее расслабленная, чем деловая. Шорты, футболки, короткие юбки и легкие платья, яркие цвета в одежде — сказывалась удаленность высокого начальства. И только попадающиеся военные хранили верность своей форме.
Вот только за все это время Ольге не попалось ни одного пионера. Нет, дети носящиеся по дорожкам, встречались, но это явно были дети сотрудников. Один раз показалось, что вдалеке мелькнули белая рубашка и красный галстук, но пока Ольга дошла до того самого далека их обладательница уже куда-то исчезла. «И зачем я здесь? — Думала Ольга, спасаясь от жары в редкой рощице, разделяющей пляж и лодочную станцию. — Ошибка? Но я же не номера домов перепутала. И, когда я садилась в тот автобус, дежурный мою фамилию со списком сверял. Ничего не понимаю. Может не я ошиблась, а в деканате ошиблись? Тогда, пусть они мне сами зачет по практике и ставят».
Зашипел репродуктор на пристани, и оттуда зазвучал сигнал пионерского горна: «Бери ложку, бери хлеб...» — кажется, единственный признак пионерлагеря. «А может это у здешнего радиста юмор такой», — подумала девушка отправляясь на ужин. «Завтра меня отсюда вышибут, и я побегу в деканат ругаться. Вот только ругаться будет не с кем, каникулы же. Ну, найду, кто-то же должен нашу практику курировать».
В столовой было людно. По поведению и обрывкам разговоров чувствовалось, что коллектив здесь стабильный и все знакомы друг с другом не первый день. На Ольгу поглядывали с любопытством, но знакомиться никто не лез. Девушка пристроилась в конец очереди, отыскала в кошельке талон — квадратик розовой бумаги с надписью: «Ужин. Комплекс №1», и мысленно охнула, когда перед ней возник поднос, с полными тарелками: «Я что, должна все это съесть?»
Но готовили вкусно. Настолько, что Ольга, пропустившая обед, сама не заметила, как разделалась и с гречневой кашей, и с котлетой, и с салатом. И остановилась только перед сдобной булкой. Минуту поколебалась, а потом решила, что раз обеда сегодня не было, то — можно. «Ладно, будем считать это однодневной путевкой в профилакторий. Осталось, для того чтобы поставить галочку, сходить на пляж, потанцевать, пофлиртовать и что там еще делают в домах отдыха. А утром явиться пред светлы очи, получить от ворот поворот и отчалить на автобусе».
Уже поздно вечером, засыпая в пустой секции предназначенной для размещения командировочных и ворочаясь на скрипучей и провисшей кровати, Ольга вспомнила, что обладательницу белой рубашки и красного галстука украшали два длинных, чуть не до лодыжек, хвоста волос абсолютно бирюзового цвета. «От жары голову напекло, — еще успела подумать девушка, прежде чем заснуть, — не бывает у людей таких волос».
Фанфики(БЛ) Бесконечное лето Ru VN Визуальные новеллы фэндомы Дубликат(БЛ) Юля(БЛ) Виола(БЛ) Толик(БЛ) и другие действующие лица(БЛ)
Кошкин дом. (Дубликат, часть без номера) Окончание.
Часть 1 http://vn.reactor.cc/post/3449322Часть 2 http://vn.reactor.cc/post/3452548
Часть 3 http://vn.reactor.cc/post/3459030
Часть 4 http://vn.reactor.cc/post/3463379
5 (Богиня?)
Прошел еще один цикл, последний цикл, отведенный Анатолием девушке-кошке. А в остальном — ничем не примечательный.
Наверху, «на материке», как говорили в поселке, уже распалась Империя. Старая система разрушилась, а новая еще не успела сложиться. Перемены докатились и до поселка: кого-то из обитателей возвращали на материк, кого-то просто сокращали. Старожилы, еще из первых поколений исследователей, ходили потерянные и работали больше по многолетней привычке, утратив привычные ориентиры.
Сворачивались военные, закрывая свои, неизвестные гражданским, проекты и сокращая присутствие до неполной роты, охранявшей имущество, которое пока еще не вывезено на материк.
А вместо уехавших появились новые люди: моложавые, в кожаных пиджаках, с красными папками в руках и уверенно-накатанной речью; и их товарищи, в пиджаках красных, черных джинсах, стриженые ежиком и неспособные связать без мата двух слов.
Так что об «оборотне» большинство населения поселка просто позабыло, тем более, что пошел устойчивый слух о полном закрытии филиала.
Девушка-кошку это не интересовало, она жила своей жизнью: общаясь с Виолой, наблюдая за жизнью людей, воруя еду в столовых. Однажды украв у одной из Лен пачку печенья, она оставила Лене на столе горсть орехов. Просто так. Нет, совесть за кражу ее не мучила, она не знала ни что значит «украсть», ни что такое «совесть». Бывшей кошке просто понравилась идея обмена. И идея подарков, с её практическим воплощением. То, что люди, кроме Виолы, либо от нее убегают, либо ее не замечают, стало привычным, и к людям она больше не подходила, наблюдая за их жизнью издалека.
Изменилось мировосприятие. То, что раньше казалось ей прорехами в туманном флере, постоянно висящем в воздухе, теперь воспринималось ей как тоннели в другой мир. Она шагала в них, на мгновение оказывалась в коридоре со стенами, сотканными из тумана, и следующим шагом уже выходила в нужном ей месте нужного ей узла Сети. Стали видимы входы и в другие тоннели, похожие, но другие. Девушка-кошка, несколько раз сунувшись в них, в дальнейшем этого избегала. Всякая попытка шагнуть в новый тоннель приводила ее или в место, заполненное людьми, большими домами и механизмами, или на пустую, продуваемую ледяным ветром равнину, украшенную только грудой черных камней. И то, и другое ее пугало, поэтому она сразу пряталась назад, в привычный ей мир, едва высунув голову и осмотревшись в новом месте.
— Виола, я оценил результат.
Анатолий и Виола сидели в медпункте и беседовали.
— … вот только, зачем ты это сделала?
— Мне показалось неправильным, что мы не даем им шанса. Просто уничтожаем их.
— Думаешь, ты первая? Сначала они хорошие, а потом в них просыпается. Нет, не зверь. Не знаю что или кто. И они начинают таскать людей, сначала сюда, а потом на… Не важно куда.
— А мне стало ее жалко.
— Жалко. Мне кошку жалко. Может быть, человека было бы жалко. А вот это существо, нет. Так что, не проси меня ни о чем. И не пытайся ее уговорить, спрятать или запереть, это бесполезно. В любом случае, она только думает, что гуляет сама по себе. А в нужное время она прибежит в нужное место и будет думать, что так и надо.
Так, ни о чем не договорившись, два заместителя руководителя расстались, недовольные.
— Что же с тобой делать, «существо»? — Час спустя спросила Виола. — И кто ты есть? Толя знает, но он молчит и он… практик. А я разглядывала твои клетки в микроскоп и ничего не поняла.
— Я незна-а-а-ю.
Виола повернулась спиной к окну и посмотрела на девушку, усевшуюся, поджав ноги и обернувшись хвостом, на диване.
— А что ты вообще знаешь? То, что ты в опасности, ты знаешь? То, что Анатолий вот-вот убьет тебя, ты знаешь? То, что тебе лучше залечь где-нибудь в пятьдесят лохматом узле и не отсвечивать месяца два, ты знаешь? — И мысленно дополнила. — «Ты знаешь, что я сама еще не уверена, правильно ли я сделала, или прав Анатолий?»
— А что такое «убьет»? — девушка безмятежно улыбнулась.
Попытаться объяснить девушке что такое смерть, заняло все оставшиеся до обеда три часа. Бесполезно.
— Я есть и вот меня нет? Так не бывает. Я была всегда и буду всегда.
— Ты трудная… Только обещай не показываться Анатолию на глаза.
— Я попробую. — Девушка улыбнулась чему-то своему и убежала из комнаты.
«Она попробует, — Виола потерла виски, — нечеловеческий разум. Чтоб ее. Как была кошка, так кошкой и осталась». Пора было возвращаться в поселок и работать: вчера Глафира привезла приказ о ликвидации филиала и передачи материальных ценностей и результатов научных разработок вновьсоздаваемой коммерческой структуре. И надо было решить: что отдать, что оставить, а что уничтожить, как будто этого и не было. И судьба отдельной бывшей кошки, которую Виола так и не приняла, как равную себе и к которой продолжала относиться, в глубине души, как к лабораторному животному, отошла на второй план. «Сумеет она не попасться Толе, значит сумеет, значит это уже проблема новых хозяев, попадется, значит так тому и быть, я пыталась до нее достучаться», — была последняя мысль, которую Виола посвятила бывшей кошке.
А у девушке-кошке неожиданные обстоятельства подарили еще три дня. Потому что Анатолию пришлось присутствовать на совместном совещании нового и старого руководства и обсуждать порядок передачи дел, и никакие указания на «особые полномочия» не помогли.
Девушка-кошка устроилась на крыше поселковой столовой. Скинув с себя платье, грелась на солнце и думала. Кажется, впервые в жизни. Все-таки Виоле удалось заставить ее думать, заставить шагнуть от животного «сейчас», к человеческому «настоящему». «Вот я есть, а вот меня нет. Как это — нет? Как вот этой осы?» Девушка ловко смахнула рукой надоевшее насекомое. Покрутила головой — нет ли у насекомого группы поддержки и опять легла, закинув руки за голову и глядя в небо. «Я помню, как я бегала на четырех… лапах и не умела разговаривать. Или умела? Не знаю, но люди меня не понимали. Я была меньше ростом и покрыта шерстью. Со мной жили двое: мужчина и женщина. А потом женщина посадила меня в мешок и унесла далеко. Я стала от нее далеко, как оса от меня. — Девушка опять подняла голову и посмотрела на трупик осы, откатившийся к самому краю крыши. — Но я прибежала, назад, а оса уже никуда не прилетит. Как и те мыши. Значит, если меня сильно ударить, то я уже ничего не буду понимать и чувствовать. Не буду двигаться, вообще, от меня останется только тело. Об этом говорила та женщина? А тем мышам было больно? Я вот разрезала себе голень — было больно, а если ударить так что «умру», то будет еще больнее? Надо будет поговорить об этом с той женщиной. И с тем мужчиной. Он, правда хочет меня «убить», он сильнее меня, но я быстрее».
Девушке надоело валяться на крыше и захотелось есть. Она поднялась, надела платье и прямо с крыши столовой шагнула на кухню. Сейчас, когда порядок после обеда наведен, у нее есть немного времени, пока не начнут готовить ужин. Девушка прислушалась, в столовой было тихо, только с крыльца доносился разговор. Разговор заинтересовал девушку, пускай она и не понимала почти ничего, но она любила наблюдать за людьми. Поэтому, неслышно ступая, она прошла через кухню и обеденный зал и встала спрятавшись за распахнутой дверью так, чтобы ее не было видно, насторожив свои кошачьи уши.
— И что ты думаешь об оборотне? — Один невидимый собеседник спрашивал у другого.
— О том, которого гоняли три месяца назад? Славная была погоня, только глупая. Что бы эти охотники с ним делали, если бы поймали? Мы не знаем и десятой доли о здешних местах. Мало ли, что за неизученная живность в поселок забрела. И теперь уже не узнаем. — Второй собеседник грустно вздохнул. — А в поселке за тридцать пять лет уже накопилось столько легенд, в том числе и об оборотнях. Мифы и легенды образованщины. Про черные алтари и жертвоприношения слышал? Ладно, слушай.
В общем, есть такая теория, что, кроме нас, сюда лезут или лезли обитатели другой реальности. Мы сосуществуем с ними в одной вселенной, но ощутить друг друга не можем. Просто не пересекаемся. А здесь мы и они чужие и, пусть не друг друга, а только следы, но попадаются. Это все подтверждается расчетами, но там столько переменных, что вывести можно что угодно. Так вот, тринадцатая экспедиция, когда создавала Сеть, натыкалась на вакуоли с примитивными каменными алтарями, расположенными там, где у нас стоит этот бронзовый мужик. Понимаешь? У нас репер узла, это бронзовая статуя. А у них — пирамида из базальтовых глыб. И на глыбах, прямо на базальте, оплавленные углубления, в форме ладоней. А в Справочнике написано просто: «Экспедиция №13 — изучение узлов четвертого порядка (эфемерных узлов)»
А вот дальше уже мистика пойдет. Мы проникли сюда, используя взрыв водородной бомбы, а они — человеческие жертвоприношения, и отпечатки ладоней, как раз остались от жертв. Они тоже люди, но у них совершенно другая цивилизация. И если что-то непонятно здесь, то можно приложить ладони к камню и получить ответ там. Или исчезнуть. Муж Бабули приложил. И исчез.
А потом трассу к тем вакуолям стерли из памяти ЭВМ, поставили двойной барьер, непроницаемый для людей и НБО, отчет экспедиции засекретили, а сами участники как-то быстро исчезли. Но и это еще не все. Говорят, что среди наших пионеров иногда появляются копии людей оттуда, и кончается это трагедией. Либо резней в узле, либо узел просто исчезает. Как попадают сюда из-за барьера? Да кто-ж их знает. Например в виде нейтринных колец. Для них-то все проницаемо. Вот и оборотни наши, вполне могут оказаться пришельцами с той стороны. Ведь так?
Девушка не сразу поняла, что обращаются к ней. А когда поняла — вздрогнула. Рассказчик, молодой темноволосый парень смотрел на отражение девушки в зеркале, висящем в тамбуре столовой.
— Ты у меня спрашиваешь? — Собеседник парня оставался невидимым. — Я человек практический, и люблю легенды слушать, а не придумывать. Ладно, побежал я, демонтаж у меня. А ты приходи через два часа, машина придет — будем твоё оборудование грузить.
Застучали шаги и невидимый собеседник сбежал с крыльца. А девушка-кошка продолжала стоять и смотреть в глаза парню. Хотела убежать и не могла. Хотела спрятать лицо, закрыв его руками, и тоже не могла. Было и тревожно, и радостно одновременно. И еще непонятное ощущение, смесь тепла и щекотки, разливалось по телу, беря начало где-то в районе диафрагмы.
— Ты удивительно красивая. — Первым нарушил молчание парень. — Не пойму, почему тебя назвали «оборотнем». Лучше я буду считать тебя нимфой или, знаешь, была такая богиня, женщина-кошка, а звали ее… Баст. Весьма положительный персонаж. — Парень шагнул в двери столовой.
Никуда он не пошел через два часа, так что лаборатория грузила оборудование без него. А в общежитии он появился только поздно вечером и на вопрос соседа по секции: «Где был?» — лишь тепло улыбнулся.
Они бродили, взявшись за руки, по всей Сети и говорили обо всем на свете. Парень находил очень доходчивые слова и за шесть часов сумел сделать то, что не смогла Виола. А она, она просто была. И показывала ему весь свой мир.
Они стояли на крыше Старого корпуса и смотрели, как Генда, на мгновение превращается в черный цилиндр, достающий до неба.
Они шли вдоль кромки леса, парень, в своих больших ладонях нес полную пригоршню малины, а девушка брала ягоду и клала её парню в рот.
Они купались в Зеркальном озере, где до воды можно добросить камнем, но нельзя дойти пешком и жарили на прутьях пойманную девушкой рыбу.
Они стояли перед пирамидой, сложенной из базальтовых блоков. «Значит это правда, — сказал парень, ежась от ледяного ветра, и долго держал руку над одним из отпечатков ладоней, но так и не приложил, — мне не о чем просить у мертвых». Потом он склонился над алтарем, над каменным желобами уходящими под основание пирамиды, над бронзовыми кольцами, вделанными в камень. Провел пальцем по значкам, вырезанным на алтаре. «Похоже на Египет. Но, наверное, это какой-то другой Египет».
— Знаешь, это плохое место, — сказал он девушке чуть позже, — не ходи туда, оставайся лучше местной богиней. Хранительницей этой земли. Завтра я уеду, но я буду помнить, что любил настоящую богиню. Прощай.
— Прощай. — Ответила девушка. — Но однажды я приду за тобой. Что толку от хранительницы, если эта земля существует, только пока на нее смотрят люди?
Она подала ему руку и провела по туманному коридору прямо на площадь и там, в тени памятника, они поцеловались в последний раз. А утром, она лежала на крыше столовой и смотрела, как на площадь выехал автобус, как оттуда выгрузились приехавшие, в том числе и смутно знакомая рыжеволосая девушка, как в автобус садились уезжающие, а вчерашний парень, прежде чем скрыться в автобусе, долго смотрел на то место, где засела девушка. Он не мог ее видеть сквозь деревья, но безошибочно угадал направление. А потом вскинул руку в прощальном взмахе и полез в автобус, а девушка плакала, впервые в жизни.
А потом ей стало так плохо, что она, забыв обещания, шагнула к черной пирамиде и, не задумываясь, приложила руки к углублениям в базальте.
— Что ты хочешь? — Прошелестело у нее в голове.
— Забыть!
— Хорошо. Завтра ты забудешь, не навсегда, но надолго. Может быть даже на всю твою нынешнюю жизнь.
— Подожди! Я не хочу забывать!
— Ты хочешь отменить то, что уже решено? Тогда ты должна принести жертву. — И углубления под ее ладонями исчезли, сравнявшись с поверхностью камня. Что-то брякнуло под ногами — нож. Она подняла его, подержала в руках и уронила на землю. Делать у пирамиды было больше нечего и девушка-кошка вернулась в привычный лес.
Анатолий лежал, распластавшись животом на трясине, и пытался отстегнуть ружейный ремень. Паники не было, была злость «Бескрайнее болото, надо же. А Толяныч дурак и не поверил. Толяныч дурак. Вот были бы здесь горы, или нормальный лес. А тут… Место он для засады искал. Ну знал, что болото, ну почва колышется под ногами, а она возьми да провались — почва. Черт, карабин тугой, а пальцы скользкие».
Отстегнул. Забросил ружье на твердую землю, по соседству с полевой сумкой. Ремешок от полевой сумки и поясной ремень, уже связанные между собой были намотаны на левую руку Анатолия. Теперь нужно было зацепить одним карабином оружейный ремень за пряжку поясного ремня, а ко второму карабину зацепить нож в ножнах. И попытаться забросить его так, чтобы он зацепился за ствол одной из двух чахлых сосенок, росших на самом краю трясины. Проблема была еще и в том, что от каждого резкого движения тело Анатолия чуть-чуть погружалось, уменьшая шансы на спасение.
С третьей попытки Анатолию это удалось. Конец ремня с ножом закрутился вокруг ствола и Анатолий осторожно потянул. Сосенка начала угрожающе наклоняться в его сторону, выворачиваясь с корнями из слабой почвы. «Это ничего, это нормально. Я сейчас подтяну ее к себе и будет мне опора. Я пока еще не очень глубоко погрузился, мне бы только до твердого дотянуться». Сосенка наклонилась еще сильнее и конец ремня соскользнул со ствола. «…! Сколько я там выиграл? Сантиметров десять? Сейчас отдохну чуть и продолжу».
Но продолжить не вышло. Сосенка изменила свое положение, и зацепиться не получалось, а каждый бросок чуть притапливал Анатолия. Какое-то время спустя Анатолий выдохся. Он лежал, повернув голову, так чтобы можно было дышать и старался не шевелиться. «Темнеет. Скоро туман будет, тот самый. Если я не буду двигаться, чтобы меня не засасывало дальше, я, наверное, долежу здесь до тумана. А там уже не важно. Не хотелось бы, конечно. Я все делал, чтобы люди не попадали в лапы к этой мерзости, а сейчас вот сам жду тумана. Шестьдесят маленьких Толь, ничего не помнящих и живущих двухнедельными циклами, это тоже жизнь». Что-то потянуло его за левую руку — ремень от полевой сумки. Анатолий проследил глазами и увидел «свою» девушку-кошку. «Вот и встретились. Глупо». А та развернула буйную деятельность: поискав глазами увидела ружье и положила его стволами поперек сосенок-близнецов, обмотала конец ремня вокруг стволов и крикнула Анатолию: «Тяни!», сама взявшись помогать, а, когда Анатолий подтащил себя поближе, легла на землю и схватившись обеими руками за его правую руку, с неожиданной силой дернула его к себе. Что-то под ним зачавкало, когда трясина была вынуждена отпустить добычу.
Через час, уже в темноте, они сидели плечом к плечу у костра и сушили одежду. И девушка выглядела и разговаривала совсем не так, как два дня назад с Виолой.
— Я должна была позвать тебя с собой, но подумала, что неправильно звать тебя в таком состоянии. Ты бы согласился сейчас на что угодно, а зачем ты такой «доброволец» нужен?
«Трансформировалась полностью», — подумал Анатолий.
— А я должен убить тебя, а сейчас не знаю, что мне делать. Ты же трансформировалась? Так что теперь я просто обязан это сделать. А я не хочу.
— Преобразилась, — поправила Анатолия девушка, — и теперь, чтобы остаться такой, я просто обязана привести тебя на алтарь. А я не хочу. И, можешь меня убить. Все равно кто-то притащит сюда кошку и я опять воплощусь. И, может быть, вспомню то, что забуду завтра.
Трещали сучья в костре. Анатолий разглядывал девушку, доедающую его бутерброд. Сейчас она выглядела скорее безвозрастной и казалась то пятнадцати-, а то сорокапятилетней.
— Преобразилась и воплощаешься. Еще скажи, что ты богиня.
— Точно, Баст. Или Сехмет. Мифы Древнего Египта. Я еще не решила. Говоря вашим языком, блуждающее нейтринное кольцо, которое может материализоваться в достаточно интеллектуальном домашнем животном.
— А слов таких где нахваталась?
— Вытаскивала из памяти животных, — девушка пожала плечами, — животные все запоминают. Не понимают, но запоминают. Шучу. Мне рассказали и объяснили, а завтра я это забуду. Ну, ты закончил сушиться? Отвести тебя домой? Или ты здесь ночевать думаешь?
Девушка-кошка возвращалась домой. Шаг и ты прямо с автобусной остановки оказываешься в тоннеле со стенами, сотканными из тумана: одна стена розовая, как небо на восходе, а другая — молочно-белая, как облака в полдень. Еще шаг, и ты оказываешься у себя, в одной из квартир, пусть сегодня это будет лесная поляна. Там такая удобная ветка, не высоко нависающая над землей. И есть зажигалка, которую подарил тот человек, на прощание. Можно развести костер, а самой запрыгнуть на ветку и смотреть на пламя сверху, как оно разгорается, пожирая сучья и как оно умирает, когда пища заканчивается. Смотреть, как бегают красные искры по остывающим углям, а потом уснуть. А проснувшись спрыгнуть вниз, прямо с ветки, прямо к погасшему костру. Потрогать тыльной стороной ладони ещё теплое кострище и убежать к озеру умываться, а оттуда — на промысел еды. Девушка-кошка остановилась, выбирая, куда ей шагнуть, когда услышала плач.
Плакала девочка, лет семи-восьми. Плакала где-то не далеко, за одним из выходов. Плакала горько и безнадежно. И девушка-кошка не задумываясь шагнула туда.
— Что стряслось у тебя? Расскажешь?
Девочка. Рыжая. Конопатая. Вся зареванная. В красной футболке и шортах. С плюшевым медведем в руках, в которого всхлипывает, уткнувшись лицом. Сидит в круглом пузыре, со стенками из того же тумана. И в то же время, вторым каким-то зрением девушка-кошка видит за этой мелюзгой статичную картинку: девушку, сидящую на полу в каком-то сарае, в сарае тоже клубится туман, сквозь туман просвечивают деревянные стены и потолок.
— А я тебя помню. — Сквозь всхлипы говорит девочка. — Я тебя видела в поселке год назад. Ты тогда была кошкой, а теперь выросла.
— Я тоже тебя помню. — Отвечает девушка-кошка, присаживаясь рядом и обнимая девочку хвостом. — Ты была большой, а стала маленькой. Ты обещала, что мы еще встретимся, вот и встретились. Так что случилось у тебя?
— Я. Я осталась Сёмку ждать, а его нету и нету. И теперь мне страшно. И назад я уйти не хочу, потому что Сёмка где-то здесь. А если уйду — ему совсем плохо будет. У него никого кроме меня нету. И мне плохо будет.
— Ну так пойдем. — Девушка-кошка поднимается на ноги и протягивает руку. — Ты пойдешь со мной?
— Куда?
— Туда, где тебя обязательно найдет твой Сёмка.
Девочка доверчиво хватает девушку-кошку за руку. И они идут по тоннелю сотканному из тумана, правая стена которого молочно-белая, а левая — розовая, как облака на восходе. Девушке-кошке достаточно одного шага, а вот девочка так не умеет и приходится идти дольше. Но это ничего не значит, потому что здесь, в тумане, время и расстояния — вещь субъективная.
— Только… — заговаривает девочка, — я была большой, и Сёмка — большой. А сейчас я маленькая. Он же может меня не заметить. Или не узнать.
— Захочет — заметит и узнает. Но твоему горю можно помочь. Только ты должна будешь поделиться.
— Чем? У меня же ничего нет, только медведь.
— Собой. Не бойся, это не больно. Ты ничего не потеряешь и ничего не почувствуешь. Просто у тебя появится много сестренок. Похожих на тебя, но других. Совсем большой ты не станешь, но наполовину подрастешь. Где-то до границы детства. Дальше у меня силы нет, дальше — сама.
— Я согласна! — Не задумываясь восклицает девочка.
А девушка-кошка чувствует, что ее ладонь сжимает не одна ладошка, а сразу несколько десятков. Это странное место нуждается в обитателях-людях, без них его не существует, а заселить себя оно может только так.
— Вот мы и пришли. — Они стоят около одного из выходов из тоннеля: короткий коридор, сквозь легкую туманную завесу в конце которого видны железные ворота с прорезанной в них пятиконечной звездой. — Тебе туда. Вам всем — туда.
Ладошка (ладошки, все, кроме одной) отцепляются и девочка бежит, обнимая медведя, к воротам. Девушка-кошка видит, как коридор раздваивается и по каждому уже бежит по девочке. Потом еще и еще. Внезапно одна из девочек останавливается, разворачивается и бежит обратно.
— Спасибо, сестрёнка. — Обращается она к оставшейся девочке. — Ещё увидимся, киса! — Обнимает оставшихся и убегает к ждущим ее воротам.
— Прощай, тебе тоже туда. — Девушка-кошка легонько подталкивает в спину последнюю девочку.
Та идет, но у самого выхода оборачивается и машет рукой. И на зареванном лице проступает озорная улыбка. А девочка оказывается уже не девочка, а девушка. Молоденькая, еще одной ногой стоящее в детстве, но уже девушка. Бывшая кошка машет в ответ, делает шаг в сторону и оказывается на знакомой поляне. «Мифы древнего Египта закончились, осталась полусказка-полунаука, — думает она, — сутки отпущенные на жертвоприношение истекли и пора возвращаться в обычное состояние кошки-мутанта. Но это лучше, чем убивать того охотника на алтаре. Я Баст, а не Семхет». Она еще размышляет, не развести ли ей костер, но решает, что и так хорошо. Запрыгивает на ветку, устраивается на ней и засыпает, свесив вниз руки.
Доклад заместителя руководителя филиала НИИ *** Г-ва Анатолия Васильевича.
Секретно
Экземпляр: единственный.
Заместителю директора ИИБ АН СССР
Тема: «Куколка»
По результатам наблюдений, ожидаемый срок трансформации объекта — не позднее 05 июня 1992 года. Доставка объекта в институт, в связи с ликвидацией филиала, невозможна. Вследствие вышеизложенного, согласно Руководящей инструкции, и необходимостью оперативного реагирования, мною, по согласованию с руководством филиала, было принято решение об изъятии и ликвидации объекта.
В ходе оперативных мероприятий объект был блокирован и уничтожен 31 мая 1992 года в 20-32, в точке с координатами: Узел 22; квадрат 1134; квартал Ж6; в 550 метрах от центра квартала в направлении на репер Узла.
Расход спецбоеприпасов - 1 патрон.
В связи с тем, что данная точка находится в болоте, достать физическое тело объекта без применения тяжелой техники и осушения болота не представляется возможным.
Сфотографировать объект не удалось в связи с темным временем суток.
Приложения:
1. План местности с указанием точки захоронения объекта и привязкой ее к центру квадрата и реперу узла.
2. Образец тканей объекта (волосы).
Заместитель руководителя филиала ИИБ АН ССС Р, Г-в Анатолий Васильевич.
новости школота Москва Россия быдло
Пост защитившей сына от школьных хулиганов москвички взорвал соцсети
Мать призвала к ответу обидчиков ребенка и их родителей.Огромный резонанс в соцсетях вызвал пост жительницы Москвы Натальи Цымбаленко, которая рассказала о буллинге в школе ее сына. Над мальчиком и несколькими его сверстниками издевались «крутые» одноклассники, будучи уверенными, наряду со своими родителями, что им за это ничего не будет.
Наталья рассказала, что проблемы начались после того, как ее сын после младшей школы поступил в гимназию. «Быстро сформировался костяк класса, так называемых «крутых», которые, стали цепляться к «некрутым», - написала она.
В числе «некрутых» оказались сын автора и еще двое мальчиков. Их постоянно оскорбляли, отнимали и портили вещи, подкладывали бутылку с мочой в портфель. У одного из учеников обманом выманили деньги и отказывались их возвращать. В соцсетях публиковались издевательские фотожабы на сына автора. «Маме Миши (один из пострадавших учеников) «святые дети» просто хамят и рассказывают, что ее сын «гидроцефал», - говорится в посте.
По словам Натальи, классный руководитель предпочитала не замечать сложившуюся в классе ситуацию, ограничиваясь устными увещеваниями в духе «давайте жить дружно».
В конце концов у автора лопнуло терпение и она решила призвать обидчиков сына к ответу.
«Попросила классную о встрече с директором школы и родителями учеников, травящих других учеников. Классная впала в истерику, стала писать в родительском чате, что не справляется с руководством, отказывается от класса и т.д. Родители «святых детей» стали там же возмущаться уже в мой адрес и требовать линчевать, за то, что довела классную», - рассказывает Наталья.
В итоге встреча состоялась, однако без директора (позже выяснилось, что ее просто не поставили в известность о сложившейся ситуации). Родители хулиганов и сотрудники школы заявили, что Наталья «ничего не докажет». В результате она написала заявление на 20 страницах, которое ушло в несколько инстанций. И только после этого дело сдвинулось с мертвой точки. Чиновники и руководство школы экстренно провело встречу с родителями. Также к делу подключилась и полиция.
«Отдельно по двум фактам встречались с родителями, инспектором по делам несовершеннолетних (прекрасная девушка!!) и нами. Деньги в итоге вернули, извинения принесли. Ученика, торгующего вейпами поставили на учет. Бормотали «мы не знали, что вы обидитесь, мы не знали, что за это идут в суд» - это на фотожабы. На мой вопрос маме – понимает ли мама, что если я говорю, что пойду в суд, то это значит я туда пойду, а не просто сотрясаю воздух – кивали и угукали. И надо же – никто не хамил))», - рассказала Наталья.
Отметим, что пост Натальи собрал более шести тысяч лайков и двух тысячи перепостов. Многие комментаторы призвали других родителей не сидеть сложа руки в случае, если их ребенок подвергается травле в школе, и брать пример с автора поста.
Источник: http://www.mk.ru/social/2018/02/01/post-zashhitivshey-syna-ot-shkolnykh-khuliganov-zhenshhiny-vzorval-socseti.html
Пост матери: https://www.facebook.com/tasha.tsy/posts/1554872557925852
пидоры помогите Клуб знакомств реактора отношения
Как познакомиться с девушкой, если ты сыч?
Всем привет. Пишу этот пост с большим стыдом и, наверное, меня просто напросто засмеют, но я не знаю что мне делать.Кун, 29 лет, в школе был зашуганное чмо, а когда учился дальше, специальности были такими, что на 30 человек была 1 тян и то в лучшем случае. И так вышло, что за всю жизнь даже за ручку не держался, а как люди знакомятся и где- просто не знаю, ведь этому не учат.
В силу замкнутости ходить в какие-то ночные клубы, еще и в одиночку, не получается. В приложениях знакомств за год попадались только эскортницы, что не интересно, т.к хочется найти спутника жизни а не предмет ебли. Даже на реакторе в недавнем ивенте учавствовал, и получилось пообщаться аж с тремя, но видимо я делал что-то не правильно- вроде и разговор поддерживал, и интересы бывало совпадали, но у всех как будто сработал таймер- 2 дня. И всё, человек пропадал. А просто подойти на улице к комуто в силу скромности не получается. Социальные навыки у меня средненькие, но я стараюсь. Но как это работает я не понимаю.
Может быть, кто-то поделится опытом, как познакомиться с девушкой? Я понимаю, что вопрос смешной и врядтли я получу что-то кроме насмешек, но уже просто отчаяние какое-то.
Отличный комментарий!