retro science fiction

"Вот уже несколько лет я слежу за развитием дарования молодого живописца. Этот художник нравится мне именно тем, что он ищет красоту. Первые его произведения были несколько эклектичны, подражательны, однако подражал он тем подлинным мастерам, которые создавали прекрасное во все века. Мне нравятся его радостные краски, его открытое восприятие жизни, его юмор, его доброе отношение к человеку, его поклонение красоте.

Я не мог не заинтересоваться, когда узнал, что Николай Недбайло начал работать в научно-фантастическом жанре. И, посмотрев первые его полотна, я остался ими доволен: то же собирание прекрасного, радостные краски и ясные небеса. И ко всему - достаточно сильная фантазия, в которой художник не уступает, а кое в чем превосходит своих именитых собратьев по жанру. Его "Живые паруса" - весть из того чудесного, красочного будущего, которое всегда будет манить звездных первопроходцев. Его "Москва третьего тысячелетия" внешне разительно отличается от той Москвы золотоглавой, которая долгие века была символом красоты для каждого русского человека. Но это та прекрасная Москва, которая через сто или тысячу лег будет светиться в сердцах наших потомков."

(Иван Ефремов, "Техника-молодежи" - 1972.- № 6.- С. 11-14)

"Vostok Launch" by Richard Terry, 1978

Сегодня я (автор статьи не я, ссылка на источник – ниже. TorturerPatriots) хотел бы рассказать об одном из наиболее ярких, по моему мнению, художников “космической эры” Геннадии Голобокове. Да, картины Голобокова могут показаться простыми, излишне символичными, возможно даже примитивными. Но в них присутствует та неуловимая Божья искорка, которая  отличает искусство от мазни в стиле “я так вижу”. Геннадий Голобоков рисовал картины о будущем, и что поистине чудесно, его видение лучшего будущего совпадает с мечтами тысяч людей во всем мире. Именно в таком мире хотел бы жить и я. Мире сильных, умных и чистых людей, в мире торжества человеческого духа, в мире вечного поиска и борьбы за знание. Очень жаль, что это будущее никогда не наступит. Надежду на него мы похоронили сами.

Геннадий Григорьевич Голобоков родился в 1935 году в селе Малая Быковка Балаковского района Саратовской области. С детства увлекался астрономией, очень любил рисовать, играл на скрипке, гармошке. Обычное детство. Но судьба уготовила ему страшное испытание: нырнув с крутого берега балаковской реки Линевки, он ударился головой о песок. Друзья вытащили его уже без сознания. Сложнейшая операция была сделана в Саратовском НИИ нейрохирургии и ортопедии. Страшный диагноз – полная неподвижность. Поначалу это вызывало беспредельное отчаяние, до яростного нежелания жить. Хотя жизнь в прямом смысле слова врачи гарантировали. А юноше всего 16 лет.

Говорят, он не лишен способностей. Значит надо учиться. Упорно. Долго. Методично. Мускулы скорее крепнут у того, кто плывет против течения. Он яростно тренировал и мускулы души. А поводов для отчаяния у него было больше, чем надо. При поступлении в Московский заочный университет искусств из приемной комиссии ему ответили: необходимо личное присутствие на вступительных экзаменах, для всех без исключения. Тогда Геннадий Голобоков посылает письмо и несколько своих рисунков вице-президенту Академии художеств СССР В. А. Серову, который ходатайствует о приеме в университет. Мучительным для него было постижение ремесла: грамм везения на Эльбрус труда. А работать приходилось так. Лежа на спине. Пальцы постоянно в полусогнутом состоянии. Он не мог пользоваться обыкновенным ластиком, а лишь карандашом с маленькой резинкой на конце. Карандаши покупали ему только мягкие, т. к. нажимать он не мог. Кисть Геннадий сначала брал ртом. Потом переплетал ее пальцами. Подрамник стоял на груди. Одной рукой приходилось держать его. Руки уставали быстро. Иногда после единственного мазка художник просил отставить картину. Геннадий едва дотягивался до середины холста. Чтобы он мог нарисовать верхнюю часть, ему ставили полотно “вверх ногами”. Геннадий научился видеть написанное в любой позиции. И еще находил этому шутливое объяснение: “Космонавт в невесомости умеет работать хоть вниз головой”. И космонавтов он любил писать не потому, что это модно. Он им был близок, как космонавт духа: “Я из тех, кто и в серой серости может к звездам найти разбег”. 27 лет, прикованный к постели, Геннадий не знал ни дня отдыха.

Работы раннего (реалистического) периода в творчестве художника Голобокова – это своего рода художественная летопись родных мест и отражение “шагов истории самой”. Вехи большой истории – в картинах “Война кончилась”, “Первый трактор” и др. 50 – е годы изменили жизнь балаковцев и облик самого города. Это начало больших строек. Молодежный Балаково – город 5 Всесоюзных комсомольских строек; 3 крупнейших в Европе химических заводов; город, где построены комсомольцами Саратовская ГЭС и Балаковская атомная станция. Он пишет о трудовых буднях балаковцев (“Элегия”, “Строители пришли”, “Рождение моря”, “На новую квартиру”) и др. Но лишь в научно – фантастической тематике полностью раскрылись творческие возможности художника. Ограниченность в передвижении Голобоков – художник компенсировал динамизмом своих работ. Строгая графичность изображения, яркий локальный цвет, в который художник вкладывал символический смысл (зеленый цвет – символ жизни, голубой цвет неба и воды – нежность, красный – борьба) делают живопись Голобокова декоративной. Однако, за внешней декоративностью не теряется главное – человеческие устремления, выразительность композиции. В его работах нет фантастических пейзажей, инопланетян или сверхъестественных машин будущего. Голобоков первым среди художников – фантастов пытается представить и раскрыть психологический облик человека будущего. Герои Голобокова – красивые, мужественные люди с ясной целью. Они черпают силы у Земли (“Улетающая на столетия”, “И снова к звездам”, “Четвертое измерение”, “Шквал неизвестности”) Картина “По ту сторону двери” написала кистью мужественного художника и рассказывает о любви человека к жизни. Одинокий космонавт, попавший на безжизненную планету, собирает в себе все силы, чтобы выжить, победить и вновь вернуться на Землю, к тому, теперь для него миражу, что “по ту сторону двери”. В этой работе не реализованное при жизни и подсознательно воплощенное преодоление ограничения в пространстве личности художника Голобокова.

Испытание в начале пути – еще одна постоянно волнующая художника тема – “Один”, “Чужое сердце”, “Река времени”, – в этих работах человек, столкнувшийся с несчастьем. Но даже “На краю бесконечности” – в работах инвалида Голобокова – торжествует жизнь! С 1958 года Геннадий начинает активно участвовать во Всесоюзных выставках самодеятельных художников, становиться Лауреатом Всесоюзного фестиваля самодеятельного творчества. Никто из жюри не знал о его болезни. “О себе писать не буду, т. к. художественная ценность моих картин и стихов от этого не возрастет”. Он очень сердился, когда представляя его добавляли подробности его жизни, и особенно “прикован к постели”. Картины Геннадия Голобокова экспонировались на выставках научно – фантастической живописи во многих городах нашей страны и за рубежом. Они привлекли внимание и космонавтов, с некоторыми из которых он был дружен – Л. Леонов, П. Беляев и др., у посетителей выставок в Праге, Будапеште, Братиславе, Улан – Баторе, на Мадагаскаре и Лаосе. Две работы находятся в центре авиации и космонавтики в Хьюстоне в Америке. И хотя не всегда все удавалось в смысле технических приемов живописи, но в его произведениях заложена глубокая мысль, зовущая зрителя на откровенный разговор о будущем.

Он умер внезапно с карандашом в руках 17 мая 1978 года. Но мы обязаны сохранить в памяти и главное произведение этого человека – сделанную им жизнь.

источник статьи