Началось все, когда мне было 11 а брату 13 - вначале стали мастурбировать вместе, познакомились с петтингом. Потом как-то на каникулах, когда целый день были дома одни, решили попробовать заняться настоящим сексом "как взрослые". Даже не помню, кто из нас подал эту идею, но она нам понравилась и мы решили попробовать. Вначале вообще ничего не получалось - брат очень долго не мог мне вставить и мы уже хотели отказаться от своего намерения, как вдруг у него получилось. Первый раз мне совсем не понравился - было довольно больно и даже текла кровь, а после секса мне было очень грустно и стыдно. А вот брату понравилось. Я больше не хотела вообще этим заниматься, но брат через несколько дней все же уговорил меня попробовать ещё разок. Во второй раз больно уже небыло, и хотя особо приятно тоже не было, все же мне понравилось, потому что было довольно интересно. Поэтому когда брат в следующий раз предложил мне, я уже не отказывалась. С тех пор мы стали регулярно заниматься сексом, быстро набирались опыта и чем больше мы практиковались, тем больше я получала удовольствия от близости. Вскоре я испытала первый оргазм (мне было уже 12, вроде) и после этого ещё сильнее влюбилась в секс, хотя мне и до этого было приятно им заниматься, но конечно не так.
Мы в основном делали это днем после школы, когда родителей не было дома, или ночью перед сном (до 14 лет я жила в одной комнате с братом), стараясь не шуметь. Предохранялись мы так: брат просто вынимал член, когда чувствовал, что сейчас будет оргазм и спускал мне на живот. Иногда он не успевал вовремя вынуть и часть спермы попадала мне во влагалище, но нам везло - я так и не забеременела, хотя пару раз у меня были задержки месячных и мы были просто в панике. Но все обходилось. Ещё мы иногда пользовались презервативами, но нам они не очень нравились - во-первых, приятнее было заниматься сексом без них (особенно брату), во-вторых после секса их надо было куда-то девать, а это было довольно проблематично - в унитазе они почему-то не всегда сразу уплывали (иногда приходилось смывать по 3-4 раза, чтоб он уплыл - унитаз был древний и плохой :)), а в окно выбрасывать было нельзя - мы жили в 4-х этажном доме на втором этаже и если бы под нашими окнами стали валяться использованные гандоны, то могли пойти нехорошие слухи - квартир-то немного, могли и вычислить.
Мы хранили свою тайну ото всех, и не говорили об этом никому - даже лучшим друзьям и подругам - боялись, что нас не поймут и пойдут слухи. Родители даже не догадывались, что мы занимаемся сексом, хотя пару раз возникали такие ситуации, что они могли бы и догадаться, если бы сделали правильные выводы, но этого не случилось.
Когда мне было 14, а брату 16, мы переехали в новую, 3-х комнатную квартиру и нам с братом досталось каждому по комнате. Мы лишились возможности спокойно заниматься сексом по ночам, но не сильно переживали по этому поводу - у нас оставался день, когда родители были на работе, так что все в наших с братом отношениях оставалось по-прежнему. А иногда (в основном на выходных, когда днем потрахаться не получалось) мы все же делали это по ночам - в основном в комнате брата, так как она была дальше по коридору от комнаты родителей, чем моя. Именно такая ситуация сложилась как-то одной июньской ночью: мне не спалось, и я решила пойти к брату в комнату, чтобы предложить ему заняться сексом. Брат уже засыпал, но не отказался от моего предложения и после нескольких минут возбуждающих ласк (чтобы привести орган брата в рабочее состояние :)) мы приступили к неторопливому коитусу. Секс был в самом разгаре, как раз на той стади, когда все посторонние мысли, витавшие в голове в начале сношения, уже ушли, и мы были полностью сосредоточены на своих ощущениях, когда вдруг мы услышали, как дверь тихонько заскрипела, открывшись. Брат прекратил движения (а он был сверху) и мы, не разъединяя наших писек, застыли на кровати - в дверях в ночной сорочке стояла мать. Это был настоящий шок - так как было лето, то мы трахались не под одеялом, а совершенно голые просто лежа на простыне. В таком виде нас и застала мать. Наконец, через пару секунд неподвижности брат сообразил, что пора бы уже и слезть с меня - и вынув член, который уже стал вянуть, быстро натянул трусы. Я тоже в темпе надела пижамные штанишки, да так и осталась сидеть перед братом и матерью с голой грудью - дело в том, что из-за жары я спала без пижамной майки, да так и пришла в комнату к брату без её. Мать совершенно молча продолжала стоять в дверях и только по выражению её лица, освещенному слабым светом фонерей с улицы, было понятно, что она, так же как и мы, переживает настоящий шок. Через некоторое время она произнесла первую фразу - она спросила, кто из нас придумал заниматься тем, за чем она нас застала. Мы молчали. Потом с мамой случилась настоящая истерика - она плакала, и что-то причитала, а мы с братом (уже полностью одетые) уговаривали её успокоиться. Наконец, после солидной порции валерьянки, принесенной братом, она наконец немного пришла в себя и начала с нами беседовать. Спрашивала, давно ли мы этим занимаемся - мы конечно наврали её, что только пару раз пробовали. Она спрашивала ещё много чего (типа, предохранялись ли, кто был инициатором контактов) и уже воспринимала наши ответы (конечно, выдуманные) без истерик. Потом, после беседы, мы разошлись по своим комнатам и в изнеможении заснули.
Мы много раз с братом вспоминали эту историю и всегда приходили к одному и тому же выводу - нам просто фантастически повезло, что отец в то время как раз был в коммандировке. Он был жестким человеком, и если бы ему стало известно о том, что его дети занимаются между собой сексом, это привело бы его в бешенство и неизвестно, чем вообще все это могло закончиться. Именно по причине жесткого, вспыльчивого характера отца, мать ничего не стала ему говорить о случившемся - она просто побоялась, что отец в ярости прибьет брата (а это вполне могло произойти, так как в гневе папа себя не контролировал). На следующий день после ночного происшествия нам было так стыдно, что мы вообще избегали встреч с мамой - каждый сидел в своей комнате. Но она приготовила обед и позвала нас, настояв, чтобы мы пришли оба. Во время еды мы практически не разговаривали и тем более не касались вчерашнего нашего секса. После обеда мама позвала нас в зал, и там мы долго разговаривали с ней. Она сказала нам, что простит нас, если мы ей пообещаем никогда больше не заниматься сексом. Мы, естественно, пообещали. Ещё она сказала, что если ей станет известно о том, что мы возобновили свою сексуальную связь, то она доложит об этом отцу и тогда-то нам точно несдобровать. Мы заверили её, что теперь точно не будем заниматься сексом, так что она может не беспокоиться. Тогда, давая это обещание, я искренне верила, что так и будет. Брат, по его словам, тоже.
Но вскоре наступила рабочая неделя и мы снова оказались в тех же условиях, в которых и начали заниматься сексом - днем после школы мы долгое время бывали дома наедине. В это время мы старались не говорить о сексе и не провоцировать друг друга, тем более, что искушение было очень велико - за три года наши тела так привыкли к полноценному сексу, что онанизм, которым мы пытались сбросить напряжение, совершенно не давал чувства удовлетворения. Дрочили мы каждый в своей комнате, чтобы не соблазнять друг друга.
Прошло, наверное, дней десять полного воздержания, прежде чем мы впервые после случившегося заговорили об этом. До этого момента мы как-то не то стеснялись этого разговора, не то боялись, что он нас спровоцирует на секс, но мы старались не касаться этой темы. А в тот день мы с братом за едой, обсуждая что-то повседневное, как-то плавно перешли к разговору про случившееся и вообще про секс. Это очень сильно возбудило нас. Наконец, брат сказал мне то, о чем думал уже несколько дней - по его словам, нам не стоило бросать заниматься сексом сразу, так как это было очень сложно, а надо было делать это постепенно, делая это все реже и реже и со временем вообще прекратить. Я понимала к чему он клонит, и во мне боролись два чувства - во-первых, мне было жалко "предавать" мать, котороый мы пообещали больше не трахаться, а во-вторых, мне все же очень сильно хотелось снова этим заняться. Наконец брат в открытую предложил прямо сейчас пойти и заняться сексом - он говорил, что об этом все равно никто не узнает, так что если мы разок займемся этим перед тем, как окончательно бросить, не случится ничего страшного. Мне было стыдно соглашаться, но желание оказалось сильнее и я больше не могла ему сопротивляться. Мы пошли в брату в комнату, расстелили постель, разделись и, стараясь не смотреть друг другу в глаза, легли на кровать и прижались друг к другу в привычной «миссионерской» позе. Пальцами я помогла брату и через мгновение он был уже во мне. Какое блаженство было снова обнимать брата и чувствовать в себе его член! Когда он начал фрикции, я поняла, что назад дороги нет - мы снова начали трахаться. Осознав это, я уже не стеснялась смотреть брату в глаза - я чувтвовала себя в своей тарелке. Брат после долгого воздержания кончил очень быстро, но вскоре его член снова стоял. В тот день мы до прихода родителей позанимались сексом ещё 2 раза. Так начался новый этап нашей половой жизни. Мы стали ещё сильнее стараться, чтобы никто не узнал о наших отношениях. А со своей совестью нам тоже удалось примириться, хоть и не сразу - мы решили, что наши письки - это наши письки, и что с ними делать - решать только нам. А раз нам хочется трахаться, то мы и будем трахаться.
Так продолжается и по сей день. Мне уже 19, а брату 21 и у меня есть парень, а у брата девушка, но мы когда остаемся дома одни (мы по-прежнему живем в одной квартире), то нередко занимаемся сексом, хотя я живу половой жизнью со своим парнем, а брат - с девушкой.
Мы в основном делали это днем после школы, когда родителей не было дома, или ночью перед сном (до 14 лет я жила в одной комнате с братом), стараясь не шуметь. Предохранялись мы так: брат просто вынимал член, когда чувствовал, что сейчас будет оргазм и спускал мне на живот. Иногда он не успевал вовремя вынуть и часть спермы попадала мне во влагалище, но нам везло - я так и не забеременела, хотя пару раз у меня были задержки месячных и мы были просто в панике. Но все обходилось. Ещё мы иногда пользовались презервативами, но нам они не очень нравились - во-первых, приятнее было заниматься сексом без них (особенно брату), во-вторых после секса их надо было куда-то девать, а это было довольно проблематично - в унитазе они почему-то не всегда сразу уплывали (иногда приходилось смывать по 3-4 раза, чтоб он уплыл - унитаз был древний и плохой :)), а в окно выбрасывать было нельзя - мы жили в 4-х этажном доме на втором этаже и если бы под нашими окнами стали валяться использованные гандоны, то могли пойти нехорошие слухи - квартир-то немного, могли и вычислить.
Мы хранили свою тайну ото всех, и не говорили об этом никому - даже лучшим друзьям и подругам - боялись, что нас не поймут и пойдут слухи. Родители даже не догадывались, что мы занимаемся сексом, хотя пару раз возникали такие ситуации, что они могли бы и догадаться, если бы сделали правильные выводы, но этого не случилось.
Когда мне было 14, а брату 16, мы переехали в новую, 3-х комнатную квартиру и нам с братом досталось каждому по комнате. Мы лишились возможности спокойно заниматься сексом по ночам, но не сильно переживали по этому поводу - у нас оставался день, когда родители были на работе, так что все в наших с братом отношениях оставалось по-прежнему. А иногда (в основном на выходных, когда днем потрахаться не получалось) мы все же делали это по ночам - в основном в комнате брата, так как она была дальше по коридору от комнаты родителей, чем моя. Именно такая ситуация сложилась как-то одной июньской ночью: мне не спалось, и я решила пойти к брату в комнату, чтобы предложить ему заняться сексом. Брат уже засыпал, но не отказался от моего предложения и после нескольких минут возбуждающих ласк (чтобы привести орган брата в рабочее состояние :)) мы приступили к неторопливому коитусу. Секс был в самом разгаре, как раз на той стади, когда все посторонние мысли, витавшие в голове в начале сношения, уже ушли, и мы были полностью сосредоточены на своих ощущениях, когда вдруг мы услышали, как дверь тихонько заскрипела, открывшись. Брат прекратил движения (а он был сверху) и мы, не разъединяя наших писек, застыли на кровати - в дверях в ночной сорочке стояла мать. Это был настоящий шок - так как было лето, то мы трахались не под одеялом, а совершенно голые просто лежа на простыне. В таком виде нас и застала мать. Наконец, через пару секунд неподвижности брат сообразил, что пора бы уже и слезть с меня - и вынув член, который уже стал вянуть, быстро натянул трусы. Я тоже в темпе надела пижамные штанишки, да так и осталась сидеть перед братом и матерью с голой грудью - дело в том, что из-за жары я спала без пижамной майки, да так и пришла в комнату к брату без её. Мать совершенно молча продолжала стоять в дверях и только по выражению её лица, освещенному слабым светом фонерей с улицы, было понятно, что она, так же как и мы, переживает настоящий шок. Через некоторое время она произнесла первую фразу - она спросила, кто из нас придумал заниматься тем, за чем она нас застала. Мы молчали. Потом с мамой случилась настоящая истерика - она плакала, и что-то причитала, а мы с братом (уже полностью одетые) уговаривали её успокоиться. Наконец, после солидной порции валерьянки, принесенной братом, она наконец немного пришла в себя и начала с нами беседовать. Спрашивала, давно ли мы этим занимаемся - мы конечно наврали её, что только пару раз пробовали. Она спрашивала ещё много чего (типа, предохранялись ли, кто был инициатором контактов) и уже воспринимала наши ответы (конечно, выдуманные) без истерик. Потом, после беседы, мы разошлись по своим комнатам и в изнеможении заснули.
Мы много раз с братом вспоминали эту историю и всегда приходили к одному и тому же выводу - нам просто фантастически повезло, что отец в то время как раз был в коммандировке. Он был жестким человеком, и если бы ему стало известно о том, что его дети занимаются между собой сексом, это привело бы его в бешенство и неизвестно, чем вообще все это могло закончиться. Именно по причине жесткого, вспыльчивого характера отца, мать ничего не стала ему говорить о случившемся - она просто побоялась, что отец в ярости прибьет брата (а это вполне могло произойти, так как в гневе папа себя не контролировал). На следующий день после ночного происшествия нам было так стыдно, что мы вообще избегали встреч с мамой - каждый сидел в своей комнате. Но она приготовила обед и позвала нас, настояв, чтобы мы пришли оба. Во время еды мы практически не разговаривали и тем более не касались вчерашнего нашего секса. После обеда мама позвала нас в зал, и там мы долго разговаривали с ней. Она сказала нам, что простит нас, если мы ей пообещаем никогда больше не заниматься сексом. Мы, естественно, пообещали. Ещё она сказала, что если ей станет известно о том, что мы возобновили свою сексуальную связь, то она доложит об этом отцу и тогда-то нам точно несдобровать. Мы заверили её, что теперь точно не будем заниматься сексом, так что она может не беспокоиться. Тогда, давая это обещание, я искренне верила, что так и будет. Брат, по его словам, тоже.
Но вскоре наступила рабочая неделя и мы снова оказались в тех же условиях, в которых и начали заниматься сексом - днем после школы мы долгое время бывали дома наедине. В это время мы старались не говорить о сексе и не провоцировать друг друга, тем более, что искушение было очень велико - за три года наши тела так привыкли к полноценному сексу, что онанизм, которым мы пытались сбросить напряжение, совершенно не давал чувства удовлетворения. Дрочили мы каждый в своей комнате, чтобы не соблазнять друг друга.
Прошло, наверное, дней десять полного воздержания, прежде чем мы впервые после случившегося заговорили об этом. До этого момента мы как-то не то стеснялись этого разговора, не то боялись, что он нас спровоцирует на секс, но мы старались не касаться этой темы. А в тот день мы с братом за едой, обсуждая что-то повседневное, как-то плавно перешли к разговору про случившееся и вообще про секс. Это очень сильно возбудило нас. Наконец, брат сказал мне то, о чем думал уже несколько дней - по его словам, нам не стоило бросать заниматься сексом сразу, так как это было очень сложно, а надо было делать это постепенно, делая это все реже и реже и со временем вообще прекратить. Я понимала к чему он клонит, и во мне боролись два чувства - во-первых, мне было жалко "предавать" мать, котороый мы пообещали больше не трахаться, а во-вторых, мне все же очень сильно хотелось снова этим заняться. Наконец брат в открытую предложил прямо сейчас пойти и заняться сексом - он говорил, что об этом все равно никто не узнает, так что если мы разок займемся этим перед тем, как окончательно бросить, не случится ничего страшного. Мне было стыдно соглашаться, но желание оказалось сильнее и я больше не могла ему сопротивляться. Мы пошли в брату в комнату, расстелили постель, разделись и, стараясь не смотреть друг другу в глаза, легли на кровать и прижались друг к другу в привычной «миссионерской» позе. Пальцами я помогла брату и через мгновение он был уже во мне. Какое блаженство было снова обнимать брата и чувствовать в себе его член! Когда он начал фрикции, я поняла, что назад дороги нет - мы снова начали трахаться. Осознав это, я уже не стеснялась смотреть брату в глаза - я чувтвовала себя в своей тарелке. Брат после долгого воздержания кончил очень быстро, но вскоре его член снова стоял. В тот день мы до прихода родителей позанимались сексом ещё 2 раза. Так начался новый этап нашей половой жизни. Мы стали ещё сильнее стараться, чтобы никто не узнал о наших отношениях. А со своей совестью нам тоже удалось примириться, хоть и не сразу - мы решили, что наши письки - это наши письки, и что с ними делать - решать только нам. А раз нам хочется трахаться, то мы и будем трахаться.
Так продолжается и по сей день. Мне уже 19, а брату 21 и у меня есть парень, а у брата девушка, но мы когда остаемся дома одни (мы по-прежнему живем в одной квартире), то нередко занимаемся сексом, хотя я живу половой жизнью со своим парнем, а брат - с девушкой.
