Главы 25-28
Подробнее
metr ■ ill Я'* 16 МНЕНИЯ «Метро 2033»-роман о том, как после ядерной войны люди спаслись в московском метро, стал мировым бестселлером. Его продолжения ждали ю лети наконец дождались! Главы «Метро 2035» Дмитрий Глуховский решил впервые печатать в нашей газете. Читайте их каждый день в Metro, собирайте вырезки и выигрывайте книги с автографом автора! Подробности на www.metronews.ru/ metro2035 и www.vk.com/metr02035 Глава 25. С той стороны не было никакого ответа. Мёртвая тишина стояла, как будто всю погранзаставу, через которую они недавно прошли, выкосила поголовно моментальная чудовищная хворь, или выполз кто-то и аккуратно сожрал их всех до единого. В метро и то могло случиться, и это. - Мужики! Слышите меня? По ступенькам журчал ручеёк, переливая порченую кровь от поправляющейся Новослободской к лихорадящей Менделеевской; и журчание это было ясно и отчётливо. Артём ещё на одну ступень поднялся, через плечо шикнул, позвал за собой застрявших в самом начале небесной лестницы Лёху, Гомера. А как так получается, подумал Артём, что вот она, Ганза - сытая, подмытая, на пробор причёсанная; и рядом с ней, в восьми метрах в глубину - пещера и пещерные люди. Сосуды ведь сообщаются, почему же возможно, что... Все они стояли там же. Командир имел вид озадаченный: всё время трогал шею, потом на руку смотрел. Ещё двое курили; и это почему-то Артёма успокоило. Курят - значит, люди. - Раненого в лазарет... Ог-нестрел... Случайно вышло... -запыхтел он, подтаскивая Олежека к мешочным брустверам. Вон сколько песку, думал Артём. И ради чего Оле-жеку помирать? - Станция Новослободская на вход закрыта, - сказали ему. - Карантин же, предупреждали. Артём ещё подобрался поближе, насколько мог, но бойцы, не выпуская самокруток из зубов, вскинули стволы. - Стой, где стоишь, - с досадой произнёс командир. А на кого досада? Артём присмотрелся. Отсюда уже было понятно: командиру удалось всё-таки прыщ сковырнуть. Теперь прыщ точил по капельке кровь; только командир утрётся, а оно снова набирается, набухает. - У нас визы! Визы! Только что от вас! - Ряба-то где моя? - Шаг назад! Он даже не глядел ни на Артёма, ни на Олежека простреленного. Только на пальцы, на красные капельки. И смешно косил глаза вбок, как ПОНЕДЕЛЬНИК, 20 АПРЕЛЯ 2015 ИЛЛЮСТРАЦИЯ: ВАРУЖАН ГАНДЖУМЯН будто надеялся шею свою увидеть расковырянную. - Договоримся, может? Только до травмпункта... Мы заплатим. Я заплачу. Бойцам было всё равно; их курево успокаивало. Они ждали терпеливо от начальника -стрелять или не надо. Олежек их не затрагивал. - Ты дикого нам, что ли, тащишь? - раздражённо спросил у прыща командир. - Рябушка. Курица, пойманная Гомером, била глупыми слабыми крыльями. Хотела за хозяином - на небо. - Дикого? То есть - дикого? - Виза есть у него? - командир вспомнил что-то, достал из кармана обрывок бумажной салфетки, заткнул им свою рану. - Нет у него визы. Не знаю! - Шаг назад! Раз. До трёх. - Временно его хоть! Хоть пулю вытащить! - Два, - командир отнял салфетку, поглядел - много ли крови натекло? - и остался недоволен. - Слышь, донкихот! Они ж там как мухи... - сказал ему один из бойцов. - Пожалуйста! Ну? Пожалуйста! - Три. Нарушение государственной границы, - командир поморщился: прыщ никак не затыкался. В первый раз он на Олежека посмотрел, чтобы в него прицелиться. Чиркнуло, как кремень, тюкнуло - автоматы с глушителями, берегут на Ганзе солдатские уши! - и выщербило пулей стену, и клюнуло потолок. Пыль вниз опустилась, как занавес. Спасла только служба у Мельника. Наука телу - без ума обходиться. Кожей чувствовать, где автоматное дуло свербит будущей гибелью, и падать, на землю бросаться, отклоняться от гибели, ничего головой ещё не понимая. Упал, свалил с себя живой куль, пополз, вытаскивая Олежека за собой. По ним ещё стрельнули, стараясь попасть, но пыль мешала. - Гады! Хлестануло тут же ещё -на голос. Бетоном окрошило. Обезьяны сзади заулюлюкали восторженно. - А вот, хлебани нашенского! - А давай, ещё разок попытайся! Тут можно было только бесполезно умереть. Больше ничего не поделать. Артём скатился на одну ступень вниз, ещё на одну. Подтянул Олега. Тот напряжённо дышал и старался особо не кро-вить, но бледнел и бледнел. - Слышь, дядь! Ты даже не думай, ясно? Как выбраться от вас?! На Цветном бульваре должно что-нибудь... Должно же что-нибудь там, а, дед?! - Бордель там был, - вспомнит Гомер. - Вот. При борделе врач может быть. Может же? Поплывём туда. Ну-ка не засыпай мне тут! Я тебе сейчас... Не спать! Но до борделя не доплыть было. Ни Олежеку, и никому. Не на чем. Оба канала по краям платформы были с пустым берегом, как и в начале. - Зря. Не жилец он, - сонно приговорил Олежека брокер. - Сейчас, - сказал Артём. -Сейчас. Продолжение следует.
«Метро 2033»-роман о том, как после ядерной войны люди спаслись в московском метро, стал мировым бестселлером. Его продолжения ждали ю лет и наконец дождались! Главы «Метро 2035» Дмитрий Глуховский решил впервые печатать в нашей газете. Читайте их каждый день в Metro, собирайте вырезки и выигрывайте книги с автографом автора! Подробности на www.metronews.ru/ metro2035 и www.vk.com/metro2035 Глава 26. - Мне умереть хочется, - подтвердил Олег. - И яйцо моё разбили. Очень устал жить. - Живо нашёл, как отсюда выгрести! - Артём стволом пихнул застывшего брокера; обернулся к Олежеку. - А ты покажи пузо! Ну что: грязная кожа, в коже дыра, перекачивает воду изнутри наружу, всё перемазано. Гомер тоже посмотрел, пожал плечами. Умрёт или нет - одному богу известно. Умрёт, наверное. И ничего Артём не сумеет изменить, как никогда не умел. Лёха взялся за своего нательного Христа, как за парашютное кольцо, зашевелился и пошёл, оскальзываясь, пригибаясь, искать спасение. Из волчьей ямы выход искать. Кто это виноват, хотел решить Артём. Он сам виноват, этот человек с яйцом. Я не стрелял в него. Когда он умрёт, он сам будет в этом виноват. - Куру он, между прочим, мне обещал, если сдохнет, -сказала совсем над ухом коренастая женщина со сдутой грудью и заплывшим глазом. - Нас с ним много связывало. - Уйди, - слабо попросил Олежек. - Ведьма. - Не бери грех на душу. Тебе там кура не нужна будет. Скажи им давай. Пока ещё можешь. - Уйди. Дай о боге подумать. - Куру завещай и думай. А лучше сразу её мне... Курица прикрыла глаза под Гомеровой ладонью. Ей уже было всё равно. - Как выбраться отсюда, тёть? - спросил Артём у синяч-ной. - Да куда тебе, сладкий? И зачем? Тут ведь тоже люди живут. Куру можно и вместе держать. Олежек вот околеет... А уж с тобой-то мы договоримся! - она подмигнула тем глазом, который ещё мог мигать. Это не я его убил, решил Артём. Это не я его убил, Жень. Я не виноват. Он сам налез на пулю. Мне его убивать, сам посуди, какой резон? Идиота этого. Слышь, Жень? - Тут никакого Жени нет, -сказал ему осторожно Гомер. - Эй! Эй! Какая-то песня послыша- 17 ИЛЛЮСТРАЦИЯ: ВАРУЖАН ГАНДЖУМЯН лась, принеслась издалека. Марш. - Эй! Там! - Что?! - Там плывёт кто-то! Из туннеля плывут! Лёха стоял над ним, удивлённо пялясь на сработавшего Иисуса. Артём подхватил Олежека, который, высыхая, всё легче становился, и они все побежали медленно к пути-каналу. Там и вправду показалось что-то. Плот? Плот! Светил головной фонарь, плюхали вёсла, бодрился нестройный хор. Гребли со стороны Савёловской - и шли как раз в направлении Цветного. Артём выковылял навстречу, чуть не проваливаясь вместе с раненым в канал, чтобы по- идиотски в последний момент утонуть. - Стойте! Эй! Стойте! Вёсла перестали частить. Но было не разобрать ещё, что там. Кто там. - Не стреляйте! Не стреляйте! Возьмите нас! До Цветного! Деньги есть! Плот подползал поближе. Ершился стволами. На нём было человек пять, вооружённые. И - теперь можно было увидеть - оставалось место ещё для нескольких. Все собрались на краю: Артём с умирающим, Гомер с курицей, и Лёха со своей рукой. Их по очереди обследовали широким лучом. - Вроде не уроды! - За рожок доставим! За-лазь... - Слава тебе... - Артём не договорил даже; хотелось петь. С таким сердцем, будто это его родного брата помиловали, он положил Олежека на плот - непотопляемый, связанный из тыщи пластиковых бутылок, наполненных пустотой. И сам свалился около. - Смотри у меня, только попробуй околеть до Цветного! -внушил он Олежеку. - Я не поеду никуда, - возразил тот. - Ехать ещё куда-то. Смысл. - Не увози его! Не рви женского сердца! - причитнула баба с синяком. - Да куда ты его повезёшь? - высказались в поддержку из джунглей. - Не мучь человека, оставь тут. Здесь жил, здесь и душу отдаст. - Да вы его сжуёте раньше, чем он окочурится! - Обижаешь! Препираться времени не хватало - отплывать пора. - Куру! Куру оставь! Чтоб тебе на оба глаза ослепнуть! Ничего, не ослеп. Уехала в прошлое станция Менделеевская. Впереди было плаванье по сливной трубе на другой край света, откуда им маяком мерцала жизнь. - А вы куда сами-то, братцы? - спросил у бутылочных гребцов брокер. - В Четвёртый рейх плывём, - ответили ему. - Добровольцами. Плыли. Толкнулись бортом в утопленника. Тот болтался горбом кверху, руками дно ощупывал. Потерял что-то там, наверное. Жалко было его, до Цветного всего чуть не доплыл. Или это он оттуда далеко сбежать не успел? Продолжение следует.
metr '4Ъ ■ ill 18 МНЕНИЯ «Метро 2033»-роман о том, как после ядерной войны люди спаслись в московском метро, стал мировым бестселлером. Его продолжения >кдали ю лети наконец дождались! Главы «Метро 2035» Дмитрий Глуховский решил впервые печатать в нашей газете. Читайте их ка>едый день в Metro, собирайте вырезки и выигрывайте книги с автографом автора! Подробности на www.metronews.ru/ metro2035 и www.vk.com/metro2035 Глава 27. - У вас-то с уродами как? Артём притворился, что это не его ковыряют вопросами. Промолчал. Но там не сдавались. - Эй, друг! Говорю, у вас на Алексеевской с уродами как? - Нормально. - Это значит, что есть, или вы своих всех перебили? - Нет у нас никаких уродов. - Есть. Они, друг, везде есть. Они как крысы. И у вас должны быть. Ныкаются, гады. -Учту. - Но вечно-то они прятаться не смогут. Вычислим. Всех до единого, тварей, вычислим. Всех линеечкой... Да, Беляш? - Точняк. В метро для уродов места нет. Самим дышать нечем. - Они ведь не просто грибы жрут, это они наши, наши грибы жрут, сечёшь? Мои и твои! Нашим детям места в метро не хватит, потому что ихние всё займут! Или мы их, или они... - Мы, нормальные, вместе должны держаться. Потому что они-то, твари, кучкуются... Артёму положили руку на плечо. По-товарищески. Один был одутловатый, под глазами мешки, борода клином, руки пухнут от лишней воды. Другой весь в пороховых кружевах, морда в оспинах, лоб в два пальца высотой. Третий -обритый жлоб со сросшейся чёрной бровью; этот точно не ариец. Ещё двое таяли в темноте. - Люди как свиньи, чуешь? Сунули пятак в корьгго и хрюкают. Пока им туда помоев подливают, всем довольны. Никто думать не хочет. Фюрер меня чем зацепил? Говорит: думай своей головой! Если на всё есть готовые ответы, значит, кто-то их для тебя подготовил! Задавать вопросы надо, понял? - А вы сами-то раньше бывали в Рейхе? - спросил Артём. - Я был, - сказал оспяной. -Транзитом. Проникся. Потому что правильно всё. Всё на свои места становится. Думаешь: раныне-то я где был? - Точняк, - подтвердил обритый. - Каждый с себя должен начинать. Со своей станции. С малого, с малого начинать. Вот взять, прошерстить соседей хотя бы. Героями не рождаются. - А они есть. Везде есть. У них типа мафии своей. Друг друга тянут. Нормальных не пускают. СРЕДА, 22 АПРЕЛЯ 2015 ИЛЛЮСТРАЦИЯ: ВАРУЖАН ГАНДЖУМЯН - У нас на Рижской такое прям. Сколько ни бейся, как лбом об стену! - заметил Лёха. - Это из-за них, что ли? Как они выглядят-то хоть? - Они, чуешь, другой раз так спрячутся, от человека не отличишь. Поскрести приходится. - Жалко, не все втыкают! -поддержал отёчный обритого. - У нас на станции начал уродов вычислять... В общем, люди не все ещё готовы, - он потёр челюсть. - Некоторые скрещиваются с ними, прикинь, мерзота? - Главное, запоминать всех. Всех, кто на наших руку поднимал. Кто душил нашего брата. Придёт ещё времечко. - Я говорю: давайте с нами! - оспяной никак не убирал руку с Артёмова плеча. -Добровольцем! В Железный легион! Ты же наш! Ты наш ведь? - Не, мужики. Мы в политике по нулям. Мы - в бордель. Горло прямо сдавило. А рука эта жгла сквозь водолазку: вот-вот палёным потянет. Хотелось извернуться по-ужьи, уйти из-под этой руки. Да куда? - А не обидно? Его зовут метро спасать, а он - в своё корыто пятаком обратно. Ты вообще думал хоть, почему мы в таком положении оказались? Как выживать нам, людям, думал вообще? Своей головой? - Чуешь, Панцирь, забей! Может, он там уродку шпилит? Хххы! А? - Э, дед, может ты хоть? На старости лет пора и о душе! Ты-то же нормальный должен быть! - Ничё. Вот Железный легион соберут, и тогда... Сейчас потренируемся... А потом вернёмся и припомним всем... Тварям. Пройдёмся ещё по метро. Маршем. - Чё за Железный легион? -не выдержал Лёха. - Добровольческий. Для своих. Кому уроды жить не дают. - О! Вон там... Тихо... Приехали, гля. На Цветном бульваре их встречал прожектор, так что подходить к станции пришлось зажмурившись, чуть не вслепую. Вместо дозорных тут стояли вышибалы; ни визы, ни паспорта их не интересовали. Только патроны: тратить приехали или слюни пускать? - Врача надо! Есть врач?! -едва пристали, Артём выкарабкался на платформу, дёрнул за шкирку брокера. Олежек уже сдался и ничего больше не бредил. Ртом у него шли красные пузыри. Верная курица прикорнула на его дырявом животе, чтобы не дать Олежкиной душе через дырку выдохнуться. - Врач или медсестра? - загоготал раскуроченный охранник: нос вплюснут, вместо ушей загогулины. - Ну умирает человек! - А у нас и ангелы найдутся. Но всё же показали: туда к врачихе. - Она, правда, по дурным болезням у нас. Так что насчёт пули извините, зато триппер в два счёта определит. - Берись, - велел Артём брокеру. - Последний раз, - предупредил тот. - Это не я его, вообще-то. - Никому-то ты не нужен, -передал бессознательному Олежеку Гомер, принимаясь за одну ногу. - Одной курице. Продолжение следует.
«Метро 2033» -роман о том, как после ядерной войны люди спаслись в московском метро, стал мировым бестселлером. Его продолжения ждали 10 лет и наконец дождались! Главы «Метро 2035» Дмитрий Глуховский решил впервые печатать в нашей газете. Читайте их каждый день в Metro, собирайте вырезки и выигрывайте книги с автографом автора! Подробности на www.metronews.ru/ metro2035 и www.vk. со m/m etro2 03 5 Глава 28. Чем там был Цветной бульвар раньше, уже нельзя было понять. Теперь тут устроился один сплошной вертеп. Разбитый на кабинки, комнатки, зальчики, разграниченный фанерой, ДСП, коробочным картоном, ширмами раздвижными, шторками, занавесками - Цветной превратился в непроходимый лабиринт, в котором все измерения были нарушены. Не имелось на этой станции ни пола, ни потолка. Где-то смогли втиснуть под крышу два этажа, а где-то три. Какие-то дверки вели из виляющих тесных коридорчиков в номера размером с койку, а другие такие же - в подплат-форменные помещения со всю станцию размером; а третьи - и вовсе неизвестно куда. Гудело тут дико: каждая комната звучала на свой лад, а комнат - тысяча. Где-то плакали, где-то стонали, где-то смеялись, где-то пытались перебить крики заводной музыкой, где-то орали пьяные песни, а где-то выли от ужаса. Вот какой общий голос был у Цветного: как у чертей хор. Ну и, конечно, женщины. И ангелы, и строгие в погонах, и в дырявых чулках роковые, и медсёстры с голым задом; и просто вульгарных, без придумки - целая дивизия. Сколько могло поместиться - ровно вот столько и поместилось. Все кричат, зовут, прелести преувеличивают, взгляд арканят, у каждой времени в обрез: на один змеиный бросок, пока мимо неё проходят, вот эти полметра. Не прокусила, соскользнула, не прыснула в царапинку любовного яду - всё, ушёл. Кто не работает, тот не ест. Лёху сразу обезболило, даже будто рана затягиваться начала. А Гомер тут был не в своей тарелке; только в самом начале, как нырнули в витой и бесконечный коридор, он вдруг выкрутил свою окостеневшую шею так, как она и вывернуться не могла, назад - и потом всё оглядывался через плечо. - Что, дед? - спросил у него Артём. - Кажется... Всё время кажется... Везде... Всё время... - ответил Гомер. - Девчонка 17 одна... С которой... Которая... Олежекина голая нога стала ускользать от Гомера. - Молодец, дед-то, а? - пропыхтел Лёха. - Держи лучше. Вон. Вон та дверь! Занесли умирающего внутрь. Там была очередь из раздраконенных душ и из зудящих тел. Одни бабы. Вышла врачица - в толстых очках, с самокруткой, сиплая и мужиковатая. - Не жилец! - уведомил её брокер на всякий случай. Чтобы Олежек не пачкал приёмную последней кровищей, его согласились сразу взять в оборот. Уложили в растопыренное кресло, взяли рожок патронов авансом, если всё равно око- леет, и сказали не ждать. Лёхе дали спирта рот в руке напоить, но он всё равно в очереди остался. - Тут-то они как люди сидят, а не как профессионалы, - объяснил он Артёму шёпотом, кивая на печальных дам. - Вдруг ту самую встречу? Вдруг. Ну, попрощались. Что мог - сделал, объяснил себе Артём. На этот раз сделал, что мог. Гуляй смело. * * * - Вот: или туда, или сюда. Сидели в какой-то комнатёнке. Суп был дешёвый, а считать уже приходилось. Быстро ушли патроны - и ни на что. На стене висела карта метро. Про неё и говорили. От Цветного бульвара дальше шли две дороги. Одна - по прямой дальше - на Чеховскую. Другая - через переход - к Трубной, и дальше на Сретенский бульвар. И по первой можно было, если карте верить, к Театральной попасть, и по второй. Но по обеим - нельзя. Давно карту рисовали. Пересадочный узел - Чеховская, Пушкинская, Тверская - теперь по-другому именовался: Четвёртым рейхом, и приходился якобы наследником Третьему. Может, завещание подделал, а может, и перевоплотился. Режим убить можно, империи дряхлеют и мрут, а идеи - как бациллы чумы. Они в мертвецах, которых сгубили, засохнут и уснут, и хоть пять веков так прождут. Будешь туннель рыть, наткнёшься на чумное кладбище... Тронешь старые кости... И неважно, на каком языке раньше говорил, во что верил. Бацилле всё сгодится. А бывшая Сокольническая ветка, пополам рассекающая всё метро, давно стала Красной линией. Не по цвету так названной, а по исповеданию. Уникальный эксперимент: построение коммунизма на отдельно взятой линии метро. Формула та же - всеобщая электрификация плюс советская власть. Иные-то мертвецы пободрей живых будут. - Я на рейх не могу, - Артём помотал головой. - Нельзя. Чеховскую вычёркивай. Гомер посмотрел на него вопросительно. Кратчайший путь всё-таки. С Чеховской на Тверскую, а там Театральная следующая уже. - Вычёркивай! У меня там... Продолжение следует.
Метро 2035,Metro 2035, ,разное,Глуховский,Главы книги
Еще на тему
