Магия Вуду - вероятно самое известное направление магии, вуду принято считать наиболее жестоким видом магии, всем известные зомби, куклы вуду и др. что же такое магия вуду?
Вуду (англ. Voodoo, исп. Santeria, порт. Macumba) — монотеистическая синкретическая религия, зародившаяся на островах Карибского моря и представляющая собой синтез африканской магии (гл.образом из региона Бенин) и европейского католицизма.
История Вуду
Считается, что культ Вуду начал появился между 1750 и 1785 годах на острове – Гаити. Колонизаторы по-настоящему боялись магии Вуду, но, несмотря на это, первое упоминание о Вуду уже можно было встретить в книге неизвестного автора, появившейся на свет примерно в 1750 году. В переводе слово Вуду может звучать как «негритянский волшебник». Африканцы часто варьируют терминологией, и произносят название магической системы Вуду как: Valdo, Waldenses, Vaudois, Vo, Vodu.
Племена Анголы, Ливии, Эфиопии, Малаки и других послужили основой в сложении и расширении пантеонов Лоа в Вуду.
Лоа – подобие духов, энергия, имеющая способность мыслить, находить свое олицетворение в нашем мире. Основное, что присутствует в религиозной и магической системе Вуду, не просто безумный и неудержимый шаманизм, а особенная структура, которая построена как отличный фундамент, который не разрушит самая ужасная катастрофа. В данной культуре французский язык смешан с африканским, а в культуре сентериа - это йоруба.
Жрецы Вуду
Унган — священник.
Мамбо — женщина-священник.
Бокор – чёрный священник (маг) Вуду
Бабалаво – белый священник (маг), его иногда называют отец тайного познания. Обряд инициации
Обряд инициации, это не что иное, как обряд посвящения, когда старший принимает новых последователей Вуду в ряды этой религии. Обряд состоит из двух частей: Смерть шамана. Это окончание прошлого мировоззрения. Воскрешение шамана. Это перерождение. Новое видение мира.
Иногда этот процесс затягивается на очень долгий срок – месяц, годы.
Смерть шамана. В день инициации набирайте полную ванну воды и, подойдя к ней, вы читаете три раза молитву. После этого происходит погружение в воду – освобождаемся от прошлого. Обмываемся под душем и идем к алтарю. Зажигаем стоящие на ней свечи сначала красную, затем зеленую. И произносим заклинание открытых перекрестков. Повторяем это заклинание 3-5 раз. Призываем своего ангела-хранителя, это будет Ориша или Эшу. С помощью двух перьев любой птицы красных жидких чернил подписываем клятву подчинения Лоа. Произносите диалог учителя и посвящаемого. После диалога подписывается клятва подчинения Лоа. Читаете перед этим ее три раза. После подписания клятвы обязательно поблагодарите своего ангела-хранителя, сделайте жертвоприношение и погасите свечи большим и указательным пальцем правой руки. Воскрешение шамана. Перед сном надо снова набрать ванну и произнести три раза молитву. После того как прочтете, вымойтесь и представьте, что смываете всю грязь. И таким образом даруете место новому ”Я”. Магия Вуду
Зомби
Зомби — это автомат без разума, обреченный жить в полусне. Зомби способен двигаться, есть, слышать, даже говорить, но не помнит свое прошлое и не осознает настоящее. С помощью колдовства их телам придают видимость жизни, а лишая души и разума, фактически обрекают на смерть. Они — порождение бокоров
Куклы Вуду
Кукла Вуду - в результате специального обряда является посредником, т. е. имеет связь с определённым человеком. После чего, благодаря закону подобия , появляется возможность воздействовать на человека через эту куклу. Обычно нанося вред, разрушая энергетическое поле человека. Направления Вуду
Сантерия
Сантерия - это синкретическая религия, сложившаяся на Кубе, в которой смешались африканские и католические элементы. В отличие от вуду, африканские корни сантерии - не дагомейские, а в основном йорубанские. Йоруба - это племена, живущие вдоль реки Нигер на территории современных Бенина и Нигерии. Насильственно обращенные в колониях в христианство, рабы из йоруба практиковали свою родную религию втайне, используя католических святых как прикрытие для почитания африканских богов-ориша. Само название сантерия происходит от испанского слова санто, что означает "святой".
Пало-майомбе
Пало-майомбе - религия, происходящая из Конго. Иногда ее называют просто пало, что в переводе с испанского означает "палка" (знахари конголезской традиции широко используют различные части растений). "Майомбе" - это название местности в западном Заире. Приверженцев этого культа, распространенного на Кубе и в южных штатах США, называют палеро или майомберо. Майомберо пользуются славой существ, склонных к черной магии, некромантии, мести и извращенным убийствам. Говорят, что черная магия является для них просто способом выживания во враждебном мире. Воздаяния майомберо избегают, "подкупая" богов - предлагая им пищу, напитки, деньги и принося в жертву животных. Считается, что за плату эти маги готовы наслать порчу или смерть на кого угодно. Некоторые приверженцы сантерии так боятся майомберо, что даже говорить о них осмеливаются только шепотом. Со своей стороны, колдуны уважают ориша и стараются не вступать с ними в прямой контакт.
У пало-майомбе, однако, есть две ветви: "христианская" и "иудейская", или "некрещеная". "Христианские" майомберо используют в своих ритуалах католическую святую воду и работают с силами Бога, которого они называют Самбия. "Некрещеные" колдуны работают с силами дьявола (Кадиемпембе). Нганга - магический котел, изготовленный собственноручно. В котле хранятся человеческие черепа, кости, кладбищенская земля, пыль с перекрестков, ветки, травы, насекомые, скелеты небольших зверей и птиц и острые специи. После сложных ритуалов этот котел становится "микрокосмом". В нем живут духи мертвых, выполняющие задания мага. За хорошую работу палеро дает духам кровь петуха. Палеро почитают Самбию (Бога-Творца), своих предков, вообще всех мертвых и духов природы (аналогичных ориша в сантерии). Природные духи воспринимаются приверженцами пало-майомбе как "чистая энергия". Этим духам нельзя приказывать, их невозможно "обуздать" или умилостивить; они имеют свои правила, и эти правила нельзя нарушать. Особенно почитаем Нсаси (Чанго). Палеро утверждают, что этот ориша происходит не из Нигерии, а из Конго. Для Нсаси готовят особый котел, который называется Сьеие Райос ("Семь Молний").
Ориша
Слово ориша раскладывается на две части: ори ("голова", или "сознание") и ша ("выбранный"). Таким образом, ориша - это "выбранная голова". Согласно теологии йоруба, существует единый вездесущий Бог, в котором все вещи и явления являются составными частичками, как бы "клетками" тела. Если продолжить эту аналогию дальше, то отдельные органы тела, в которых клетки объединены общей функцией, - это "боги", или ориша. Для удобства обсуждения этого непостижимого явления люди говорят, что каждый ориша является личностью и имеет свою историю, свой характер и свои атрибуты. Каждый человек при рождении "выбирает голову", то есть приобщается к тому или иному энергетическому потоку ориша. Эта концепция в целом идентична вудуистской концепции лоа. Йорубанские ориша, как и дагомейские лоа, могут воплощаться в избранных ими людей.
Макумба
Под этим словом чаще всего подразумевают бразильские аналоги сантерии и вуду: кандомбле, умбанду и кимбанду. Но для тех, кто делает различие между "белой" и "черной" магией в афро-бразильских традициях, макумба - это синоним в то же время "черного" направления, или кимбанды. Хотя различные формы макумбы, как и сантерии, имеют йорубанские корни, в бразильских религиях гораздо заметнее присутствует влияние народов Конго и таких неафриканских элементов, как спиритизм Алана Кардека ("кардекизм", как утверждает "Харперовская энциклопедия мистического и паранормального опыта" (1991) - самая популярная в Бразилии религия) и восточные культы.
Кандомбле
Кандомбле - традиция, находиться ближе всего к сантерии. Кандомбле основана на религии йоруба и сохраняет йорубанские названия божеств. Первый центр кандомбле открыли в 1830 г. в Сальвадоре Церемонии кандомбле во многом напоминают ритуалы вуду и сантерии: такие же призывания богов, молитвы, жертвоприношения и "одержимость" верующих богами-ориша. Один из главных праздников кандомбле, приходящийся в Рио-де-Жанейро на канун Нового Года, ежегодно транслируется по бразильскому телевидению. Это праздник Йеманжи, богини вод. В сумерках 31 декабря более миллиона участников ритуала, одетые в белое, устраивают миниатюрные личные алтари со свечами на пляжах. Жрицы, или мао ди санту ("мать святого"), очищают и посвящают в сан новых жриц. В полночь все верующие заходят в океан и каждый опускает на воду свой собственный деревянный кораблик, украшенный цветами, свечами и фигурками святых. Если кораблики тонут, это означает, что Йеманжа (она же Дева Мария) принимает подношение своих детей и обещает помогать им в наступившем году.
Умбанда
Умбанда - синкретическая религия, возникшая в начале XX века и состоящая из католических, африканских, индуистских и буддийских элементов. Кроме того, в практике умбанды важную роль играет спиритизм Адана Кардека - учение о том, что общение с развоплощенными духами и получение информации о своих предыдущих воплощениях не только возможно, но и необходимо для духовного исцеления человека. Умбандисты боятся непосредственного контакта с ориша, полагая, что такого рода взаимодействие - слишком интенсивное переживание для смертных, и предпочитают общаться с духами божественных предков и другими духами-наставниками. В Умбанде боги упоминаются под именами католических святых и имеют многие черты, свойственные индейским божествам. Религиозные церемонии начинаются с призывания эшу для защиты от злых сил. Затем жрецы ("матери и отцы святых") входят в состояние "одержимости" и приглашают всех присутствующих принять в себя духов. Духами-наставниками обычно являются индейские или африканские предки или умершие дети. Самые популярные бразильские духи-наставники - Прету Велью (Старый Негр) и Прета Велья (Старая Heгритянка), которые когда-то были мудрыми африканскими рабами-знахарями. Как и в сантерианско-вудуистской "одержимости", люди, принимающие в себя духов, приобретают на время их характерные качества - например, становятся сгорбленными стариками. Кроме того, одержимые исполняют шаманские танцы, кружатся под барабанный бой и песнопения, курят сигары и трубки (табак - священное растение для индейцев)
Кимбанда
Кимбанда - кимбандисты призывают различных эшу, обращаясь к их "трикстерским" и колдовским аспектам. Эшу Рэй ("Эшу-Царь"), Эшу Мор и Эшу Перекрестков часто отождествляются соответственно с Люцифером, Вельзевулом и Астаротом. Особенно сильный ужас вызывает у бразильцев Эшу Транка Руас ("Закрывающий пути"). Боги Вуду Эрзули — дух любви в виде прекрасной непорочной девы в наряде невесты. Её символ — сердце. Её цвета — красный и голубой. Симби — дух соблазна и плодовитости. Огун — дух войны и стихийных бедствий. Мадемуазель Шарлот — покровительница молоденьких девушек.
Магия вуду
Колдовство - одна из древнейших на земле профессий. Африка, по всей вероятности, стояла у истоков этого мрачного и жестокого культа, Африка же и по сей день остается его оплотом. Дьяволы и оборотни, амулеты и заклинания средневековой Европы, суеверия и «сглаз», бытующие по сию пору, пришли с Черного континента тысячи лет назад. Колдовство никогда не теряло своей власти над африканцем. Куда бы вы ни направились - из Алжира в Кейптаун или из Дакара в Занзибар, - везде можно встретить чернокожих, которыми до сих пор владеет страх перед джиннами и демонами, колдунами и, заклинателями, «нгогве» и «токолоше». Во многих племенах смерть почти всегда считают результатом магических заклинаний врага. Миллионы людей до сих пор верят, что мать во время родов может произвести на свет божий только одно дитя, одну живую душу. Близнецы считаются душой, расколотой пополам. Они околдованы, и демон может легко вселиться в каждого из них, поскольку каждый - это «вместилище без души». Еще совсем недавно умерщвление близнецов было распространено в Африке повсеместно. Нельзя с уверенностью сказать, что эта традиция не существует и сегодня. Черная магия в Африке доминирует в каждой фазе жизни, и лишь немногие африканцы (вне зависимости от уровня образованности) перестают в это верить. Да и как может быть иначе, если многие вполне цивилизованные жители Западной Европы находятся во власти самых странных суеверий без малейшего на то основания.
Сегодня Африка живо напоминает нам об идеях и характере мышления наших предков, господствовавших во времена, когда в Англии и Западной Европе тысячи людей сжигали на кострах или отправляли на виселицу по обвинению в колдовстве. Африканцы существуют
в мире, населенном духами. И днем и ночью духи ревниво следят за ними, и африканец, нарушивший традиции своего племени, немедленно подвергается наказанию со стороны целой орды духов. Это и есть суть великой африканской религии, религии, разделяемой миллионами, вне зависимости от того, числятся ли они католиками, мусульманами или язычниками. Новообращенный использует свою новую религию, чтобы защититься от колдовства, зачастую стихотворные строки Корана применяются ими как заклинания. Христианские миссионеры сочиняют специальные молитвы и проповеди для тех, кто считает себя околдованным.
Белые, с долгим опытом жизни в наводненной колдунами Тропической Африке, часто говорят: «В колдовстве все же есть нечто большее, чем заметно глазу». Иными словами, они, хоть и нехотя, признают наличие черной магии. Если бы они проанализировали каждое таинственное явление или случай с научной точки зрения, то наверняка обнаружили бы немало жестокостей, однако
большая часть загадочного исчезла бы. Я помню, как описывал одного западноафриканского вождя белый чиновник, не лишенный наблюдательности: «У него сердце леопарда и нрав крокодила». Таково колдовство. Оно возвращает нас в примитивный и безжалостный мир.
Время от времени вы неизбежно сталкиваетесь с чем-то необъяснимым в африканском колдовстве, с неким событием или случаем, с трудом поддающимся строгому научному исследованию, особенно в отдаленных от цивилизации уголках. Для решения такого рода задач зачастую приглашают самых заурядных врачей, когда на деле они должны были бы соединять
в себе знания и талант как минимум целой группы ученых типа Фрейда. Обо всех подобных неудачах судачат на каждом углу, и оккультное объяснение охотно принимается небольшой группой оторванных от родины белых просто потому, что они не в состоянии установить истину. Эти всякого рода таинственные истории в сильно приукрашенном виде попадают в Европу. Наиболее сенсационные из них рассказывают перед восхищенной и умирающей от любопытства публикой, не имеющей ни малейшего представления о том, что же такое африканский буш.
Примитивные племена безусловно знали способы убийства и самоубийства, до сих пор толком
неизвестные белой науке. У австралийских аборигенов существует тайна «указующей кости». По всей вероятности, уже довольно давно люди обнаружили, что человек может умереть от простой царапины костью. Они, конечно, ничего не знали о бактериальной инфекции, и их колдуны решили, что неугодных людей можно убрать, уколов костью. И такова власть этого гипноза, что «указующая кость» неизменно достигала своей цели. Когда люди убеждены, что это непременно произойдет, задача гипнотизера намного упрощается.
Такой степени совершенства белые гипнотизеры еще не достигли. Африканские колдуны понимают это очень хорошо - только так можно объяснить многие загадочные смерти, где следует исключить отравление и вскрытие не позволяет обнаружить истинную причину.
Африканская магия
Прежде чем мы перейдем к теме оккультного искусства, которое практиковалось на Западном побережье Африки, было бы неплохо сначала разобраться в том, что подразумевается под слишком затертым термином — «магия».
В обиходе это слово используется во многих значениях; в прошедшие века им объясняли буквально все, что было «непонятно простому обывателю». Мы ограничимся его определением, как — знание основных законов природы, которые не только неизвестны ученым Европы и Америки, но о которых последние даже не подозревают.
Общепризнанный факт, что нет такого закона природы, который можно было бы, хотя бы единожды, отменить. Исходя из этого, нам кажется просто случайностью, когда, например, такой незыблемый закон, как земное притяжение, оказывается попранным, но все же мы должны признать, что могут быть и другие законы, пока еще неизвестные западной науке, способные не только не укладываться в действие известного закона, но и приостанавливать его.
Знание этих сокрытых законов как раз и есть то, что мы понимаем под термином оккультная наука, или магия. И нет другой магии, кроме этой, и никогда не было ни в одном из периодов мировой истории. Все так называемые «чудеса» давно минувших времен и по сей день могут воспроизводиться, и воспроизводятся, магами, когда того требуют обстоятельства. Действие магии имеет чисто научное объяснение, и его нельзя смешивать с любого рода фокусами и надувательством.
Существуют различные школы магизма, которые развиваются и действуют в совершенно различных направлениях. Ведущие из них, чью философию все остальные берут за основу — это индусская, тибетская, египетская (включая арабскую) и обеах, или вуду. Последняя из вышеперечисленных всецело и по сути своей противостоит всем предыдущим: ее корни и основа лежат в некромантии, или «черной магии», тогда как три другие действуют или посредством того, что специалистам известно как «белая магия», или, в большинстве случаев, при помощи психологического воздействия на наблюдателя. Опытный оператор может психологически воздействовать на целую толпу зрителей, которые, обладая своими обычными способностями, могут видеть и чувствовать любую вещь, какую он захочет. Скорее всего, именно таким образом пара заезжих факиров дает свое представление по месту вашей работы или во время отдыха в саду вашего бунгало. Они сооружают небольшой шатер и просят вас назвать любое животное, которое вы бы хотели видеть появившимся оттуда. Зрители попеременно называют множество различных животных, и в каждом случае заказанный экземпляр, будь это безобидный терьер или хищный тигр, появляется из-за полога шатра и неспешно удаляется до тех пор, пока не скрывается за углом. И так, это просто «психологический метод», как, впрочем, и большинство прославленных трюков индийских факиров, таких как «фокус с корзиной», «манговое дерево», подбрасывание веревки в воздух, которая, поднявшись вверх, останавливается и зависает в пространстве, и многое-многое другое, что для каждого англичанина, живущего в Индии почти так же обыденно, как «слова, произносимые каждый день».
Различие между этой школой и школой вуду, или обеах, весьма велико, так как первые добиваются своей цели путем обмана, или иллюзии. Наблюдатель видит не то, что происходит на самом деле, а то, что подсказывает его воображение: его разум просто находится под внушением оператора, чем и достигается результат. Но в африканской магии все происходит наоборот: наблюдатель видит только то, что реально имеет место, и то, что вызвано «черной магией», он не видит. Сила, используемая африканскими некромантами, оказывает не психологическое воздействие, но дьявольское.
Белые маги, как правило, властвуют над низшими духами, которых они используют для выполнения различных своих поручений; так же они прибегают для осуществления своих намерений к помощи могущественных и благодетельных некто. Но это не одно и то же. Белый маг контролирует вредоносных по природе духов, которые становятся его рабами, и принуждает их выполнять его благодетельные замыслы. Некромант же, или приверженец черной магии, напротив, оставляет злого духа, который находится у него в подчинении, таким, каков он есть.
В то время как философия белого мага требует от него соблюдения принципов величайшей чистоты и практического воплощения каждой добродетели, а так же чрезвычайного подчинения и безупречного контролирования всех желаний и потребностей, как ментальных, так и физических, в результате чего он должен стать воплощенным интеллектом, абсолютно очищенным от всех человеческих слабостей и пороков, — некромантия требует от своего адепта надругательства и унижения человеческой природы всеми возможными способами. Наименьшее злодеяние, необходимое черному магу для достижения власти — это ритуальное убийство, или жертвоприношение заранее заготовленной человеческой жертвы. Неискушенный человеческий разум вряд ли сможет вместить, или хотя бы представить даже десятую часть тех ужасов и зверств, творимых на самом деле женщиной-обеах.
И все же, несмотря на страшную, невыразимо ужасную, цену — их сила вполне реальна. В этом невозможно ошибиться. Каждый, даже самый захудалый, вождь на Западном побережье пользуется услугами «заклинателя дождя». Среди путешественников и миссионеров вошло в моду осмеивать и отрицать силу этих людей. Но, тем не менее, они владеют этой силой и действительно используют ее для вызывания урагана, дождя, ветра и молнии. Вопреки общепринятому мнению, что дикарь невежественен и жесток, у него все же могут быть недюжинные природные способности, и, собственно говоря, то же самое невежество заставляет некоторых людей не верить в то, что они могут проверить: разве мог бы «заклинатель дождя» продержаться в течение года, не подтверждая, по требованию вождя, свою силу. Неудача для него означала бы просто — смерть. И нелепая гипотеза о том, что они якобы используют свою способность предсказывать перемену погоды и вызывают лишь те атмосферные явления, которые и без того неминуемо должны были произойти, — лишена всякого смысла и является лишь уловкой миссионеров. Местные вожди, подобно любому туземцу, способны определить приближение перемены погоды за много часов до того, как она наступит. И не кажется ли по меньшей мере странным, что вожди, посылая за заклинателем дождя, одаривают его скотом, причем в количестве, которого ему хватит на год, и это помимо жен и других предметов роскоши, если вызов дождя является заурядным явлением?
Я хорошо помню свое первое впечатление от этих колдунов. В течение многих недель не было дождя, несмотря на то, что был период дождей. Посевы маиса погибали от засухи; по все местности резали скот; женщины и дети умирали сотнями; воины находились в таком же плачевном положении и были похожи на скелеты. День за днем солнце выжигало землю, подобно раскаленному медному шару. Не было ни одного облака, за которое оно могло бы спрятаться хоть на миг, и вся природа увядала в этом огненном горниле. Неожиданно вождь племени приказал бить в барабан, на звук которого поспешно собрались все воины. Он объявил о прибытии двух знаменитых заклинателей дождя, которые незамедлительно приступят к преодолению бедствия. Старший из этих двоих был чахлый, кривоногий, низкорослый мужчина, его седеющие волосы были сальные и грязные, и их не украшали перья. Второй был более приятный субъект сусунской расы, но с очень угрюмым выражением лица. Сидящие на корточках негры образовали большой круг, собравшиеся — по какой-то им одним известной причине — были вооружены до зубов, вождь находился в центре круга, заклинатели дождя — напротив него, они начали свое колдовское действо. Солнце было в зените. То один, то другой пристальный взор обшаривал горизонт, но не было ни малейшего намека на появление облака. Вскоре старик упал на землю и забился в конвульсиях, похожих на эпилепсию, его товарищ встал у его ног, указывая обеими руками на раскаленное небо. Все взгляды устремились вслед за его жестом в поисках точки, на которую были направлены его руки, но ничего не было видно. Неподвижный как каменная статуя, он стоял, приковав взор к небу. Не прошло и минуты, как на совершенно чистом небе образовалось едва заметное странное пятнышко, отливавшее медью. В следующую минуту оно стало темнеть, увеличиваясь в размерах, и буквально на глазах превратилось в черное облако, которое очень скоро закрыло все небо. Быстро стемнело. Еще минута, и наступившие сумерки прорезала яркая вспышка молнии, на иссушенную землю хлынули потоки воды. Этот ливень запомнился надолго. В течение двух суток дождь хлестал как из ведра, казалось, он все смоет с лица земли.
После того как вождь отпустил заклинателей дождя, одарив их скотом и дорогими подарками, я пробралась в хижину, в которой они находились, и всю ночь напролет провела в беседе, расспрашивая магических искусников. Это была обычная тростниковая хижина диаметром в сорок футов, плетеные стенки которой прочно держались на деревянных сваях, глубоко вогнанных в землю; конусообразная крыша была настолько плотной, что ни капли дождя не проникало во внутрь. В конце концов я уговорила их продемонстрировать мне парочку своих трюков. Они завели заунывную песню, или, вернее, длинное неразборчивое заклинание, и по прошествии нескольких минут младший из них подпрыгнул, словно его подбросила вверх некая скрытая пружина, и завис под самым потолком, свободно паря в воздухе. Яркий свет от большого костра в центре хижины освещал все вокруг до мельчайшей детали, поэтому я встала и подошла поближе, чтобы хорошенько разглядеть человека, парящего в трех футах от земли, — не было ни малейшего сомнения в его левитации. Потом он подплыл к сплошной стене и просочился сквозь нее наружу. Я стремительно рванулась к дверному проему, расположенному в противоположной стороне, и обежав хижину, огляделась по сторонам. Я увидела светящуюся фигуру, которая была похожа на человека, натертого фосфорным маслом; но мне хотелось поскорее укрыться от потоков нескончаемого дождя. Когда я вернулась в хижину, там находился только старик. Я тщательно обследовала стену, но не нашла никакого отверстия. Старик ни на минуту не прекращал своего монотонного пения, и вскоре в хижине снова появился его товарищ, по-прежнему парящий в воздухе. Он медленно опустился на пол, и я увидела его темную кожу, блестевшую от дождя. Лохмотья, служившие ему одеждой, были такие мокрые, хоть выжимай.
Настала очередь старика, который для демонстрации своих феноменальных способностей несколько раз мгновенно исчезал и неожиданно появлялся вновь; причем в результате этих таинственных исчезновений он оказался таким же насквозь промокшим, как и его молодой спутник.
Дальнейшее представление было еще более захватывающим. Следуя указаниям старика, мы расположились вокруг костра таким образом, чтобы каждый из нас сидел в точке, являющейся вершиной воображаемого правильного треугольника. Мужчины стали медленно раскачиваться в такт пению, делая в направлении огня пассы руками, как вдруг, к моему неописуемому ужасу, из раскаленных углей выползло с дюжину ядовитых змей — самых смертоносных змей во всей Африке — и, свиваясь в кольца и вставая на хвосты, закружились в своем дьявольском танце внутри хижины, непрерывно и устрашающе шипя. По команде старого колдуна они все бросились в пламя и исчезли. Затем молодой мужчина вскочил и начал описывать круги вокруг костра; оказавшись напротив меня, он упал на колени и открыл рот, из которого тут же высунулась голова ядовитой змеи. Он схватил ее и вытащил из глотки, — змея оказалась не менее трех футов длиной, — и швырнул ее вслед за другими змеями в огонь. В скором времени он вытащил семь змей, одну за другой, и точно также всех их приговорил к сожжению, переправив в костер.
Это было весьма впечатляющее зрелище, но им не терпелось узнать, каким образом они вызывают материализацию духов. К тому моменту, когда стала образовываться человеческая фигура, медленно поднимаясь из огня, колдовство продолжалось уже не менее двадцати минут. Это был мужчина преклонных лет, такой же белый человек, как и я сама, но совершенно голый. Я попыталась задать ему несколько вопросов, но ни на один из них не получила ответа. Тотчас я встала, обошла вокруг костра и внимательно оглядела его со всех сторон, обнаружив синевато-багровый рубец у него на спине. Хотя мне так и не удалось установить, кто же это был, но — из замечания, которыми обменивались мои ночные собеседники — мне показалось, что они относятся к нему с некоторой опаской, — очевидно, они рассчитывали на встречу с духом черного человека.
После появления этого неожиданного духа колдуны наотрез отказались продолжать демонстрацию этой ночью, зато на следующую ночь от их страхов не осталось и следа. Самое невероятное из того, что они мне впоследствии показали — это старинный обряд жрецов Ваала. Начав скорбное песнопение, они медленно двинулись вокруг костра (кстати говоря, огонь — всегда неотъемлемая часть действия), придерживаясь некоего ритма и в движении, и в голосовых вибрациях. Постепенно темп стал набирать силу, и они ускоряли свои движения до тех пор, пока не закружились вихрем, подобно танцующим дервишам. Причем, вращаясь в бешеном темпе вокруг своей собственной оси и вокруг костра, они еще и ухитрялись крутить над головами секирами, со свистом рассекающими воздух. С нарастанием темпа их голоса становились все выше и пронзительнее, пока не стали совершенно нестерпимыми. Потом, сохраняя синхронность в движениях, каждый из них начал рубить свою обнаженную плоть: руки, грудь, бедра, — до тех пор, пока их тела с ног по головы не покрылись глубокими ранами, на которых обильно сочилась кровь. Старик первым прекратил это сумасбродное действо и в изнеможении опустился на землю, пристально наблюдая за своим напарником, который в одиночку продолжал это безумное неистовство, пока совершенно не обессилел и не рухнул бездыханным у наших ног. Старик взял нож, просунул его лезвие в узкое горлышко калебасы и достал на его кончике какую-то дурно пахнущую мазь, которой обильно смазал каждую рану своего товарища, после чего ладонями рук энергично растер все его израненное тело.
Через какое-то время молодой человек поднялся; на его упругой черной коже не осталось ни малейшего следа от ран, нанесенных им самому себе во время вышеописанного безумства. Затем он оказал ту же самую услугу своему старшему товарищу и с точно таким же результатом. Десять минут спустя они оба забылись на циновках в сладкой глубокой дреме.
Это представление, изобилующее заклинаниями, характерными телодвижениями и плясками вокруг костра, и многими другими деталями, окончательно убедило меня в том, что если не все, то по крайней мере большая часть магических искусств Западной Африки была унаследована с тех незапамятных времен, когда Ваал был официальным богом и был повсеместно почитаем в этой части Черного Континента.
Вуду (англ. Voodoo, исп. Santeria, порт. Macumba) — монотеистическая синкретическая религия, зародившаяся на островах Карибского моря и представляющая собой синтез африканской магии (гл.образом из региона Бенин) и европейского католицизма.
История Вуду
Считается, что культ Вуду начал появился между 1750 и 1785 годах на острове – Гаити. Колонизаторы по-настоящему боялись магии Вуду, но, несмотря на это, первое упоминание о Вуду уже можно было встретить в книге неизвестного автора, появившейся на свет примерно в 1750 году. В переводе слово Вуду может звучать как «негритянский волшебник». Африканцы часто варьируют терминологией, и произносят название магической системы Вуду как: Valdo, Waldenses, Vaudois, Vo, Vodu.
Племена Анголы, Ливии, Эфиопии, Малаки и других послужили основой в сложении и расширении пантеонов Лоа в Вуду.
Лоа – подобие духов, энергия, имеющая способность мыслить, находить свое олицетворение в нашем мире. Основное, что присутствует в религиозной и магической системе Вуду, не просто безумный и неудержимый шаманизм, а особенная структура, которая построена как отличный фундамент, который не разрушит самая ужасная катастрофа. В данной культуре французский язык смешан с африканским, а в культуре сентериа - это йоруба.
Жрецы Вуду
Унган — священник.
Мамбо — женщина-священник.
Бокор – чёрный священник (маг) Вуду
Бабалаво – белый священник (маг), его иногда называют отец тайного познания. Обряд инициации
Обряд инициации, это не что иное, как обряд посвящения, когда старший принимает новых последователей Вуду в ряды этой религии. Обряд состоит из двух частей: Смерть шамана. Это окончание прошлого мировоззрения. Воскрешение шамана. Это перерождение. Новое видение мира.
Иногда этот процесс затягивается на очень долгий срок – месяц, годы.
Смерть шамана. В день инициации набирайте полную ванну воды и, подойдя к ней, вы читаете три раза молитву. После этого происходит погружение в воду – освобождаемся от прошлого. Обмываемся под душем и идем к алтарю. Зажигаем стоящие на ней свечи сначала красную, затем зеленую. И произносим заклинание открытых перекрестков. Повторяем это заклинание 3-5 раз. Призываем своего ангела-хранителя, это будет Ориша или Эшу. С помощью двух перьев любой птицы красных жидких чернил подписываем клятву подчинения Лоа. Произносите диалог учителя и посвящаемого. После диалога подписывается клятва подчинения Лоа. Читаете перед этим ее три раза. После подписания клятвы обязательно поблагодарите своего ангела-хранителя, сделайте жертвоприношение и погасите свечи большим и указательным пальцем правой руки. Воскрешение шамана. Перед сном надо снова набрать ванну и произнести три раза молитву. После того как прочтете, вымойтесь и представьте, что смываете всю грязь. И таким образом даруете место новому ”Я”. Магия Вуду
Зомби
Зомби — это автомат без разума, обреченный жить в полусне. Зомби способен двигаться, есть, слышать, даже говорить, но не помнит свое прошлое и не осознает настоящее. С помощью колдовства их телам придают видимость жизни, а лишая души и разума, фактически обрекают на смерть. Они — порождение бокоров
Куклы Вуду
Кукла Вуду - в результате специального обряда является посредником, т. е. имеет связь с определённым человеком. После чего, благодаря закону подобия , появляется возможность воздействовать на человека через эту куклу. Обычно нанося вред, разрушая энергетическое поле человека. Направления Вуду
Сантерия
Сантерия - это синкретическая религия, сложившаяся на Кубе, в которой смешались африканские и католические элементы. В отличие от вуду, африканские корни сантерии - не дагомейские, а в основном йорубанские. Йоруба - это племена, живущие вдоль реки Нигер на территории современных Бенина и Нигерии. Насильственно обращенные в колониях в христианство, рабы из йоруба практиковали свою родную религию втайне, используя католических святых как прикрытие для почитания африканских богов-ориша. Само название сантерия происходит от испанского слова санто, что означает "святой".
Пало-майомбе
Пало-майомбе - религия, происходящая из Конго. Иногда ее называют просто пало, что в переводе с испанского означает "палка" (знахари конголезской традиции широко используют различные части растений). "Майомбе" - это название местности в западном Заире. Приверженцев этого культа, распространенного на Кубе и в южных штатах США, называют палеро или майомберо. Майомберо пользуются славой существ, склонных к черной магии, некромантии, мести и извращенным убийствам. Говорят, что черная магия является для них просто способом выживания во враждебном мире. Воздаяния майомберо избегают, "подкупая" богов - предлагая им пищу, напитки, деньги и принося в жертву животных. Считается, что за плату эти маги готовы наслать порчу или смерть на кого угодно. Некоторые приверженцы сантерии так боятся майомберо, что даже говорить о них осмеливаются только шепотом. Со своей стороны, колдуны уважают ориша и стараются не вступать с ними в прямой контакт.
У пало-майомбе, однако, есть две ветви: "христианская" и "иудейская", или "некрещеная". "Христианские" майомберо используют в своих ритуалах католическую святую воду и работают с силами Бога, которого они называют Самбия. "Некрещеные" колдуны работают с силами дьявола (Кадиемпембе). Нганга - магический котел, изготовленный собственноручно. В котле хранятся человеческие черепа, кости, кладбищенская земля, пыль с перекрестков, ветки, травы, насекомые, скелеты небольших зверей и птиц и острые специи. После сложных ритуалов этот котел становится "микрокосмом". В нем живут духи мертвых, выполняющие задания мага. За хорошую работу палеро дает духам кровь петуха. Палеро почитают Самбию (Бога-Творца), своих предков, вообще всех мертвых и духов природы (аналогичных ориша в сантерии). Природные духи воспринимаются приверженцами пало-майомбе как "чистая энергия". Этим духам нельзя приказывать, их невозможно "обуздать" или умилостивить; они имеют свои правила, и эти правила нельзя нарушать. Особенно почитаем Нсаси (Чанго). Палеро утверждают, что этот ориша происходит не из Нигерии, а из Конго. Для Нсаси готовят особый котел, который называется Сьеие Райос ("Семь Молний").
Ориша
Слово ориша раскладывается на две части: ори ("голова", или "сознание") и ша ("выбранный"). Таким образом, ориша - это "выбранная голова". Согласно теологии йоруба, существует единый вездесущий Бог, в котором все вещи и явления являются составными частичками, как бы "клетками" тела. Если продолжить эту аналогию дальше, то отдельные органы тела, в которых клетки объединены общей функцией, - это "боги", или ориша. Для удобства обсуждения этого непостижимого явления люди говорят, что каждый ориша является личностью и имеет свою историю, свой характер и свои атрибуты. Каждый человек при рождении "выбирает голову", то есть приобщается к тому или иному энергетическому потоку ориша. Эта концепция в целом идентична вудуистской концепции лоа. Йорубанские ориша, как и дагомейские лоа, могут воплощаться в избранных ими людей.
Макумба
Под этим словом чаще всего подразумевают бразильские аналоги сантерии и вуду: кандомбле, умбанду и кимбанду. Но для тех, кто делает различие между "белой" и "черной" магией в афро-бразильских традициях, макумба - это синоним в то же время "черного" направления, или кимбанды. Хотя различные формы макумбы, как и сантерии, имеют йорубанские корни, в бразильских религиях гораздо заметнее присутствует влияние народов Конго и таких неафриканских элементов, как спиритизм Алана Кардека ("кардекизм", как утверждает "Харперовская энциклопедия мистического и паранормального опыта" (1991) - самая популярная в Бразилии религия) и восточные культы.
Кандомбле
Кандомбле - традиция, находиться ближе всего к сантерии. Кандомбле основана на религии йоруба и сохраняет йорубанские названия божеств. Первый центр кандомбле открыли в 1830 г. в Сальвадоре Церемонии кандомбле во многом напоминают ритуалы вуду и сантерии: такие же призывания богов, молитвы, жертвоприношения и "одержимость" верующих богами-ориша. Один из главных праздников кандомбле, приходящийся в Рио-де-Жанейро на канун Нового Года, ежегодно транслируется по бразильскому телевидению. Это праздник Йеманжи, богини вод. В сумерках 31 декабря более миллиона участников ритуала, одетые в белое, устраивают миниатюрные личные алтари со свечами на пляжах. Жрицы, или мао ди санту ("мать святого"), очищают и посвящают в сан новых жриц. В полночь все верующие заходят в океан и каждый опускает на воду свой собственный деревянный кораблик, украшенный цветами, свечами и фигурками святых. Если кораблики тонут, это означает, что Йеманжа (она же Дева Мария) принимает подношение своих детей и обещает помогать им в наступившем году.
Умбанда
Умбанда - синкретическая религия, возникшая в начале XX века и состоящая из католических, африканских, индуистских и буддийских элементов. Кроме того, в практике умбанды важную роль играет спиритизм Адана Кардека - учение о том, что общение с развоплощенными духами и получение информации о своих предыдущих воплощениях не только возможно, но и необходимо для духовного исцеления человека. Умбандисты боятся непосредственного контакта с ориша, полагая, что такого рода взаимодействие - слишком интенсивное переживание для смертных, и предпочитают общаться с духами божественных предков и другими духами-наставниками. В Умбанде боги упоминаются под именами католических святых и имеют многие черты, свойственные индейским божествам. Религиозные церемонии начинаются с призывания эшу для защиты от злых сил. Затем жрецы ("матери и отцы святых") входят в состояние "одержимости" и приглашают всех присутствующих принять в себя духов. Духами-наставниками обычно являются индейские или африканские предки или умершие дети. Самые популярные бразильские духи-наставники - Прету Велью (Старый Негр) и Прета Велья (Старая Heгритянка), которые когда-то были мудрыми африканскими рабами-знахарями. Как и в сантерианско-вудуистской "одержимости", люди, принимающие в себя духов, приобретают на время их характерные качества - например, становятся сгорбленными стариками. Кроме того, одержимые исполняют шаманские танцы, кружатся под барабанный бой и песнопения, курят сигары и трубки (табак - священное растение для индейцев)
Кимбанда
Кимбанда - кимбандисты призывают различных эшу, обращаясь к их "трикстерским" и колдовским аспектам. Эшу Рэй ("Эшу-Царь"), Эшу Мор и Эшу Перекрестков часто отождествляются соответственно с Люцифером, Вельзевулом и Астаротом. Особенно сильный ужас вызывает у бразильцев Эшу Транка Руас ("Закрывающий пути"). Боги Вуду Эрзули — дух любви в виде прекрасной непорочной девы в наряде невесты. Её символ — сердце. Её цвета — красный и голубой. Симби — дух соблазна и плодовитости. Огун — дух войны и стихийных бедствий. Мадемуазель Шарлот — покровительница молоденьких девушек.
Магия вуду
Колдовство - одна из древнейших на земле профессий. Африка, по всей вероятности, стояла у истоков этого мрачного и жестокого культа, Африка же и по сей день остается его оплотом. Дьяволы и оборотни, амулеты и заклинания средневековой Европы, суеверия и «сглаз», бытующие по сию пору, пришли с Черного континента тысячи лет назад. Колдовство никогда не теряло своей власти над африканцем. Куда бы вы ни направились - из Алжира в Кейптаун или из Дакара в Занзибар, - везде можно встретить чернокожих, которыми до сих пор владеет страх перед джиннами и демонами, колдунами и, заклинателями, «нгогве» и «токолоше». Во многих племенах смерть почти всегда считают результатом магических заклинаний врага. Миллионы людей до сих пор верят, что мать во время родов может произвести на свет божий только одно дитя, одну живую душу. Близнецы считаются душой, расколотой пополам. Они околдованы, и демон может легко вселиться в каждого из них, поскольку каждый - это «вместилище без души». Еще совсем недавно умерщвление близнецов было распространено в Африке повсеместно. Нельзя с уверенностью сказать, что эта традиция не существует и сегодня. Черная магия в Африке доминирует в каждой фазе жизни, и лишь немногие африканцы (вне зависимости от уровня образованности) перестают в это верить. Да и как может быть иначе, если многие вполне цивилизованные жители Западной Европы находятся во власти самых странных суеверий без малейшего на то основания.
Сегодня Африка живо напоминает нам об идеях и характере мышления наших предков, господствовавших во времена, когда в Англии и Западной Европе тысячи людей сжигали на кострах или отправляли на виселицу по обвинению в колдовстве. Африканцы существуют
в мире, населенном духами. И днем и ночью духи ревниво следят за ними, и африканец, нарушивший традиции своего племени, немедленно подвергается наказанию со стороны целой орды духов. Это и есть суть великой африканской религии, религии, разделяемой миллионами, вне зависимости от того, числятся ли они католиками, мусульманами или язычниками. Новообращенный использует свою новую религию, чтобы защититься от колдовства, зачастую стихотворные строки Корана применяются ими как заклинания. Христианские миссионеры сочиняют специальные молитвы и проповеди для тех, кто считает себя околдованным.
Белые, с долгим опытом жизни в наводненной колдунами Тропической Африке, часто говорят: «В колдовстве все же есть нечто большее, чем заметно глазу». Иными словами, они, хоть и нехотя, признают наличие черной магии. Если бы они проанализировали каждое таинственное явление или случай с научной точки зрения, то наверняка обнаружили бы немало жестокостей, однако
большая часть загадочного исчезла бы. Я помню, как описывал одного западноафриканского вождя белый чиновник, не лишенный наблюдательности: «У него сердце леопарда и нрав крокодила». Таково колдовство. Оно возвращает нас в примитивный и безжалостный мир.
Время от времени вы неизбежно сталкиваетесь с чем-то необъяснимым в африканском колдовстве, с неким событием или случаем, с трудом поддающимся строгому научному исследованию, особенно в отдаленных от цивилизации уголках. Для решения такого рода задач зачастую приглашают самых заурядных врачей, когда на деле они должны были бы соединять
в себе знания и талант как минимум целой группы ученых типа Фрейда. Обо всех подобных неудачах судачат на каждом углу, и оккультное объяснение охотно принимается небольшой группой оторванных от родины белых просто потому, что они не в состоянии установить истину. Эти всякого рода таинственные истории в сильно приукрашенном виде попадают в Европу. Наиболее сенсационные из них рассказывают перед восхищенной и умирающей от любопытства публикой, не имеющей ни малейшего представления о том, что же такое африканский буш.
Примитивные племена безусловно знали способы убийства и самоубийства, до сих пор толком
неизвестные белой науке. У австралийских аборигенов существует тайна «указующей кости». По всей вероятности, уже довольно давно люди обнаружили, что человек может умереть от простой царапины костью. Они, конечно, ничего не знали о бактериальной инфекции, и их колдуны решили, что неугодных людей можно убрать, уколов костью. И такова власть этого гипноза, что «указующая кость» неизменно достигала своей цели. Когда люди убеждены, что это непременно произойдет, задача гипнотизера намного упрощается.
Такой степени совершенства белые гипнотизеры еще не достигли. Африканские колдуны понимают это очень хорошо - только так можно объяснить многие загадочные смерти, где следует исключить отравление и вскрытие не позволяет обнаружить истинную причину.
Африканская магия
Прежде чем мы перейдем к теме оккультного искусства, которое практиковалось на Западном побережье Африки, было бы неплохо сначала разобраться в том, что подразумевается под слишком затертым термином — «магия».
В обиходе это слово используется во многих значениях; в прошедшие века им объясняли буквально все, что было «непонятно простому обывателю». Мы ограничимся его определением, как — знание основных законов природы, которые не только неизвестны ученым Европы и Америки, но о которых последние даже не подозревают.
Общепризнанный факт, что нет такого закона природы, который можно было бы, хотя бы единожды, отменить. Исходя из этого, нам кажется просто случайностью, когда, например, такой незыблемый закон, как земное притяжение, оказывается попранным, но все же мы должны признать, что могут быть и другие законы, пока еще неизвестные западной науке, способные не только не укладываться в действие известного закона, но и приостанавливать его.
Знание этих сокрытых законов как раз и есть то, что мы понимаем под термином оккультная наука, или магия. И нет другой магии, кроме этой, и никогда не было ни в одном из периодов мировой истории. Все так называемые «чудеса» давно минувших времен и по сей день могут воспроизводиться, и воспроизводятся, магами, когда того требуют обстоятельства. Действие магии имеет чисто научное объяснение, и его нельзя смешивать с любого рода фокусами и надувательством.
Существуют различные школы магизма, которые развиваются и действуют в совершенно различных направлениях. Ведущие из них, чью философию все остальные берут за основу — это индусская, тибетская, египетская (включая арабскую) и обеах, или вуду. Последняя из вышеперечисленных всецело и по сути своей противостоит всем предыдущим: ее корни и основа лежат в некромантии, или «черной магии», тогда как три другие действуют или посредством того, что специалистам известно как «белая магия», или, в большинстве случаев, при помощи психологического воздействия на наблюдателя. Опытный оператор может психологически воздействовать на целую толпу зрителей, которые, обладая своими обычными способностями, могут видеть и чувствовать любую вещь, какую он захочет. Скорее всего, именно таким образом пара заезжих факиров дает свое представление по месту вашей работы или во время отдыха в саду вашего бунгало. Они сооружают небольшой шатер и просят вас назвать любое животное, которое вы бы хотели видеть появившимся оттуда. Зрители попеременно называют множество различных животных, и в каждом случае заказанный экземпляр, будь это безобидный терьер или хищный тигр, появляется из-за полога шатра и неспешно удаляется до тех пор, пока не скрывается за углом. И так, это просто «психологический метод», как, впрочем, и большинство прославленных трюков индийских факиров, таких как «фокус с корзиной», «манговое дерево», подбрасывание веревки в воздух, которая, поднявшись вверх, останавливается и зависает в пространстве, и многое-многое другое, что для каждого англичанина, живущего в Индии почти так же обыденно, как «слова, произносимые каждый день».
Различие между этой школой и школой вуду, или обеах, весьма велико, так как первые добиваются своей цели путем обмана, или иллюзии. Наблюдатель видит не то, что происходит на самом деле, а то, что подсказывает его воображение: его разум просто находится под внушением оператора, чем и достигается результат. Но в африканской магии все происходит наоборот: наблюдатель видит только то, что реально имеет место, и то, что вызвано «черной магией», он не видит. Сила, используемая африканскими некромантами, оказывает не психологическое воздействие, но дьявольское.
Белые маги, как правило, властвуют над низшими духами, которых они используют для выполнения различных своих поручений; так же они прибегают для осуществления своих намерений к помощи могущественных и благодетельных некто. Но это не одно и то же. Белый маг контролирует вредоносных по природе духов, которые становятся его рабами, и принуждает их выполнять его благодетельные замыслы. Некромант же, или приверженец черной магии, напротив, оставляет злого духа, который находится у него в подчинении, таким, каков он есть.
В то время как философия белого мага требует от него соблюдения принципов величайшей чистоты и практического воплощения каждой добродетели, а так же чрезвычайного подчинения и безупречного контролирования всех желаний и потребностей, как ментальных, так и физических, в результате чего он должен стать воплощенным интеллектом, абсолютно очищенным от всех человеческих слабостей и пороков, — некромантия требует от своего адепта надругательства и унижения человеческой природы всеми возможными способами. Наименьшее злодеяние, необходимое черному магу для достижения власти — это ритуальное убийство, или жертвоприношение заранее заготовленной человеческой жертвы. Неискушенный человеческий разум вряд ли сможет вместить, или хотя бы представить даже десятую часть тех ужасов и зверств, творимых на самом деле женщиной-обеах.
И все же, несмотря на страшную, невыразимо ужасную, цену — их сила вполне реальна. В этом невозможно ошибиться. Каждый, даже самый захудалый, вождь на Западном побережье пользуется услугами «заклинателя дождя». Среди путешественников и миссионеров вошло в моду осмеивать и отрицать силу этих людей. Но, тем не менее, они владеют этой силой и действительно используют ее для вызывания урагана, дождя, ветра и молнии. Вопреки общепринятому мнению, что дикарь невежественен и жесток, у него все же могут быть недюжинные природные способности, и, собственно говоря, то же самое невежество заставляет некоторых людей не верить в то, что они могут проверить: разве мог бы «заклинатель дождя» продержаться в течение года, не подтверждая, по требованию вождя, свою силу. Неудача для него означала бы просто — смерть. И нелепая гипотеза о том, что они якобы используют свою способность предсказывать перемену погоды и вызывают лишь те атмосферные явления, которые и без того неминуемо должны были произойти, — лишена всякого смысла и является лишь уловкой миссионеров. Местные вожди, подобно любому туземцу, способны определить приближение перемены погоды за много часов до того, как она наступит. И не кажется ли по меньшей мере странным, что вожди, посылая за заклинателем дождя, одаривают его скотом, причем в количестве, которого ему хватит на год, и это помимо жен и других предметов роскоши, если вызов дождя является заурядным явлением?
Я хорошо помню свое первое впечатление от этих колдунов. В течение многих недель не было дождя, несмотря на то, что был период дождей. Посевы маиса погибали от засухи; по все местности резали скот; женщины и дети умирали сотнями; воины находились в таком же плачевном положении и были похожи на скелеты. День за днем солнце выжигало землю, подобно раскаленному медному шару. Не было ни одного облака, за которое оно могло бы спрятаться хоть на миг, и вся природа увядала в этом огненном горниле. Неожиданно вождь племени приказал бить в барабан, на звук которого поспешно собрались все воины. Он объявил о прибытии двух знаменитых заклинателей дождя, которые незамедлительно приступят к преодолению бедствия. Старший из этих двоих был чахлый, кривоногий, низкорослый мужчина, его седеющие волосы были сальные и грязные, и их не украшали перья. Второй был более приятный субъект сусунской расы, но с очень угрюмым выражением лица. Сидящие на корточках негры образовали большой круг, собравшиеся — по какой-то им одним известной причине — были вооружены до зубов, вождь находился в центре круга, заклинатели дождя — напротив него, они начали свое колдовское действо. Солнце было в зените. То один, то другой пристальный взор обшаривал горизонт, но не было ни малейшего намека на появление облака. Вскоре старик упал на землю и забился в конвульсиях, похожих на эпилепсию, его товарищ встал у его ног, указывая обеими руками на раскаленное небо. Все взгляды устремились вслед за его жестом в поисках точки, на которую были направлены его руки, но ничего не было видно. Неподвижный как каменная статуя, он стоял, приковав взор к небу. Не прошло и минуты, как на совершенно чистом небе образовалось едва заметное странное пятнышко, отливавшее медью. В следующую минуту оно стало темнеть, увеличиваясь в размерах, и буквально на глазах превратилось в черное облако, которое очень скоро закрыло все небо. Быстро стемнело. Еще минута, и наступившие сумерки прорезала яркая вспышка молнии, на иссушенную землю хлынули потоки воды. Этот ливень запомнился надолго. В течение двух суток дождь хлестал как из ведра, казалось, он все смоет с лица земли.
После того как вождь отпустил заклинателей дождя, одарив их скотом и дорогими подарками, я пробралась в хижину, в которой они находились, и всю ночь напролет провела в беседе, расспрашивая магических искусников. Это была обычная тростниковая хижина диаметром в сорок футов, плетеные стенки которой прочно держались на деревянных сваях, глубоко вогнанных в землю; конусообразная крыша была настолько плотной, что ни капли дождя не проникало во внутрь. В конце концов я уговорила их продемонстрировать мне парочку своих трюков. Они завели заунывную песню, или, вернее, длинное неразборчивое заклинание, и по прошествии нескольких минут младший из них подпрыгнул, словно его подбросила вверх некая скрытая пружина, и завис под самым потолком, свободно паря в воздухе. Яркий свет от большого костра в центре хижины освещал все вокруг до мельчайшей детали, поэтому я встала и подошла поближе, чтобы хорошенько разглядеть человека, парящего в трех футах от земли, — не было ни малейшего сомнения в его левитации. Потом он подплыл к сплошной стене и просочился сквозь нее наружу. Я стремительно рванулась к дверному проему, расположенному в противоположной стороне, и обежав хижину, огляделась по сторонам. Я увидела светящуюся фигуру, которая была похожа на человека, натертого фосфорным маслом; но мне хотелось поскорее укрыться от потоков нескончаемого дождя. Когда я вернулась в хижину, там находился только старик. Я тщательно обследовала стену, но не нашла никакого отверстия. Старик ни на минуту не прекращал своего монотонного пения, и вскоре в хижине снова появился его товарищ, по-прежнему парящий в воздухе. Он медленно опустился на пол, и я увидела его темную кожу, блестевшую от дождя. Лохмотья, служившие ему одеждой, были такие мокрые, хоть выжимай.
Настала очередь старика, который для демонстрации своих феноменальных способностей несколько раз мгновенно исчезал и неожиданно появлялся вновь; причем в результате этих таинственных исчезновений он оказался таким же насквозь промокшим, как и его молодой спутник.
Дальнейшее представление было еще более захватывающим. Следуя указаниям старика, мы расположились вокруг костра таким образом, чтобы каждый из нас сидел в точке, являющейся вершиной воображаемого правильного треугольника. Мужчины стали медленно раскачиваться в такт пению, делая в направлении огня пассы руками, как вдруг, к моему неописуемому ужасу, из раскаленных углей выползло с дюжину ядовитых змей — самых смертоносных змей во всей Африке — и, свиваясь в кольца и вставая на хвосты, закружились в своем дьявольском танце внутри хижины, непрерывно и устрашающе шипя. По команде старого колдуна они все бросились в пламя и исчезли. Затем молодой мужчина вскочил и начал описывать круги вокруг костра; оказавшись напротив меня, он упал на колени и открыл рот, из которого тут же высунулась голова ядовитой змеи. Он схватил ее и вытащил из глотки, — змея оказалась не менее трех футов длиной, — и швырнул ее вслед за другими змеями в огонь. В скором времени он вытащил семь змей, одну за другой, и точно также всех их приговорил к сожжению, переправив в костер.
Это было весьма впечатляющее зрелище, но им не терпелось узнать, каким образом они вызывают материализацию духов. К тому моменту, когда стала образовываться человеческая фигура, медленно поднимаясь из огня, колдовство продолжалось уже не менее двадцати минут. Это был мужчина преклонных лет, такой же белый человек, как и я сама, но совершенно голый. Я попыталась задать ему несколько вопросов, но ни на один из них не получила ответа. Тотчас я встала, обошла вокруг костра и внимательно оглядела его со всех сторон, обнаружив синевато-багровый рубец у него на спине. Хотя мне так и не удалось установить, кто же это был, но — из замечания, которыми обменивались мои ночные собеседники — мне показалось, что они относятся к нему с некоторой опаской, — очевидно, они рассчитывали на встречу с духом черного человека.
После появления этого неожиданного духа колдуны наотрез отказались продолжать демонстрацию этой ночью, зато на следующую ночь от их страхов не осталось и следа. Самое невероятное из того, что они мне впоследствии показали — это старинный обряд жрецов Ваала. Начав скорбное песнопение, они медленно двинулись вокруг костра (кстати говоря, огонь — всегда неотъемлемая часть действия), придерживаясь некоего ритма и в движении, и в голосовых вибрациях. Постепенно темп стал набирать силу, и они ускоряли свои движения до тех пор, пока не закружились вихрем, подобно танцующим дервишам. Причем, вращаясь в бешеном темпе вокруг своей собственной оси и вокруг костра, они еще и ухитрялись крутить над головами секирами, со свистом рассекающими воздух. С нарастанием темпа их голоса становились все выше и пронзительнее, пока не стали совершенно нестерпимыми. Потом, сохраняя синхронность в движениях, каждый из них начал рубить свою обнаженную плоть: руки, грудь, бедра, — до тех пор, пока их тела с ног по головы не покрылись глубокими ранами, на которых обильно сочилась кровь. Старик первым прекратил это сумасбродное действо и в изнеможении опустился на землю, пристально наблюдая за своим напарником, который в одиночку продолжал это безумное неистовство, пока совершенно не обессилел и не рухнул бездыханным у наших ног. Старик взял нож, просунул его лезвие в узкое горлышко калебасы и достал на его кончике какую-то дурно пахнущую мазь, которой обильно смазал каждую рану своего товарища, после чего ладонями рук энергично растер все его израненное тело.
Через какое-то время молодой человек поднялся; на его упругой черной коже не осталось ни малейшего следа от ран, нанесенных им самому себе во время вышеописанного безумства. Затем он оказал ту же самую услугу своему старшему товарищу и с точно таким же результатом. Десять минут спустя они оба забылись на циновках в сладкой глубокой дреме.
Это представление, изобилующее заклинаниями, характерными телодвижениями и плясками вокруг костра, и многими другими деталями, окончательно убедило меня в том, что если не все, то по крайней мере большая часть магических искусств Западной Африки была унаследована с тех незапамятных времен, когда Ваал был официальным богом и был повсеместно почитаем в этой части Черного Континента.
Еще на тему
0.0 
