Ватная АНАЛитика

Ватник

Дети, запомните, наркотики - зло. 

> Президент Украины Владимир Зеленский выступил с предложением обменять главу политического совета партии "Оппозиционная платформа - За жизнь" Виктора Медведчука на украинских военнопленных.

Щирые морекопатели в своем репертуаре - берут в плен собственных граждан чтобы обменять на других собственных граждан. Только вот пример восьмидесяти шести предыдущих вояк показал, что они из плена не хотят уходить. Там кормят.

Опустим неудобные вопросы про реакцию светлого запада на расправу над политическим конкурентом, факт взятия в заложники нонкомбатанта, а так же выдвижение требований на основе этих действий. Кто крикнул "террористы!", признавайтесь? 
При этом вопросы "а нафига они его в военную форму нарядили - новую с иголочки?" или "а почему он в таком состоянии находится?" волнуют сильно больше чем "на сколько у Зеленского запасов пыли хватит?".

Все эти действия вызывают лишь усталое покачивание головой "ну чего вы хотели, это же хохлы" и недоумение от простоты и незамутненности сознания тех, кто принимает решения с той стороны поребрика. 
С кем там говорить? О чем? О сортах колумбийского порошка?

Тотальная война Зеленского

Зеленский издал указ о переносе боевых действий «на территорию агрессора». В Курской, Белгородской, Брянской областях, а также в нескольких районах Воронежской области, Краснодарского края и Республики Крым объявлен повышенный (жёлтый) уровень террористической угрозы

Если бы украинская армия была способна проводить наступательные операции, указ Зеленского имел бы хоть какой-то смысл. Тогда можно было бы предположить, что, создавая угрозу российским регионам, он пытается отвлечь внимание, силы и средства Москвы от донбасской группировки и обеспечить её постепенный (с боями) отход на линию Днепра, во избежание окружения и уничтожения самой боеспособной части ВСУ на Левобережной Украине.

Но украинская армия не может наступать, а донбасская группировка не может отступать. По одной и той же причине. При абсолютном господстве ВС РФ в воздухе и столь же абсолютном превосходстве в ракетных вооружениях любая попытка выхода украинских войск из городов и/или укреплённых районов ведёт к их немедленному дистанционному уничтожению.

Именно поэтому не пытались деблокировать и не дали команду на прорыв гарнизону Мариуполя. Сидя в городской застройке, он смог полтора месяца сковывать крупную группировку российских войск, а в чистом поле был бы уничтожен за пару дней. По этой же причине украинский генштаб, прекрасно видя угрозу окружения своих сил в Донбассе (сообщает об этом в каждой сводке), не даёт им команду на отход. В городах и укрепрайонах они представляют серьёзное препятствие для ВС РФ и корпусов республик, а с началом отступления по открытой местности окажутся лёгкой добычей авиации и ракет.

По этой же причине украинское командование испытывает трудности с переброской подкреплений (движением войск между группировками). Ночью на гражданской технике небольшие группы личного состава ещё как-то перебрасывать можно, а вот крупные военные колонны сразу же становятся мишенью. Поэтому и воюют Донбасская, Среднеднепровская, Киевская, Харьковская и Николаевская группировки каждая самостоятельно. Поэтому и имеет Россия возможность, сосредоточив против Украины в разы меньшую по численности группировку, достичь сейчас в Донбассе локального не только технического, но и численного превосходства над ВСУ. Это притом, что, действуя на внутренних операционных линиях (заведомо более коротких) и обладая абсолютным численным превосходством в живой силе, Украина должна была бы при прочих равных наращивать любую группировку быстрее ВС РФ.

То есть, Зеленский не может наступать и отступать. Командующие его войсками американцы приняли гитлеровскую тактику последних месяцев войны. Отдельные большие города объявляются крепостями, за ними закрепляются армейские гарнизоны, получающие приказ драться до последнего, без права капитуляции или прорыва. Гитлер ещё угрожал командующим такими гарнизонами генералам репрессиями против семей, в случае сдачи. Возможно, американцы и этот опыт рейха переняли.

Опыт Мариуполя, гарнизон которого сопротивлялся полтора месяца, повторяет ситуацию немецкой «крепости Бреслау», державшейся почти три месяца (с 13 февраля по 6 мая 1945 года). Гитлеру этот метод не помог — советские войска просто блокировали «крепости», не снижая темпа операции. Но в конкретных нынешних украинских условиях, при относительно низкой насыщенности войсками театра военных действий, тактика «крепостей» серьёзно затягивает боевые действия. А ещё она приводит к серьёзным разрушениям инфраструктуры и жилого фонда крупных городов, а также повышает число сопутствующих потерь мирного населения. Всё это используется американцами для дискредитации России.

В контексте избранной Вашингтоном стратегии и тактики и следует рассматривать указ Зеленского о перенесении боевых действий «на территорию агрессора». Любое военное решение имеет своё узкое место, свою уязвимость. Для тактики «крепостей» такой уязвимостью является моральный дух гарнизонов.

Далеко не все части ВСУ являются такими же отпетыми нацистами, как «Азов», который, собственно, и цементировал оборону Мариуполя. Его бойцы не рассчитывали на то, что окажутся обычными военнопленными. Им в любом случае грозил суд за военные преступления. Кроме того, они боялись, что могут и не дождаться суда. Поэтому они не сдавались сами и, пока могли, не давали сдаваться другим. Кроме того, части мариупольского гарнизона верили украинской пропаганде, обещавшей деблокировать город.

После бесславного конца мариупольской обороны, когда остатки гарнизона либо сдаются сотнями, либо пытаются просочиться мимо блокпостов в гражданской одежде, украинское командование потеряло надежду на то, что остальные котлы и «крепости» будут защищаться так же безальтернативно. Потенциальные «герои» харьковской, киевской, николаевской, запорожской, днепропетровской, одесской и прочих оборон, а также донбасского котла прекрасно видели, что ради спасения мариупольского гарнизона никто и пальцем не пошевелил. Если кого и пытались вывезти из города, так это иностранных инструкторов и командование «Азова». Консультирование первыми полка «Азов», признанного нацистским США и большинством их европейских союзников, бросает тень на пославшие их страны, тем более что Запад задолго до начала спецоперации заявил о полном выводе с Украины военных советников. Вторые могут много интересного рассказать о реальном сотрудничестве украинских нацистов и западных разведок.

Но даже этих не вывезли, не смогли.

Украинские военные также видели, что, несмотря на умышленно инспирируемые Киевом жуткие расправы над российскими военнопленными, кадры которых выкладываются в интернет, сдавшиеся украинские военнослужащие содержатся в нормальных условиях. Кто желает рискнуть и вернуться под власть киевских террористов, того меняют, кто считает, что для него война уже закончилась, занимается уборкой территории, а впоследствии, возможно, будет восстанавливать Мариуполь, но точно будет жив и здоров. Даже откровенные военные преступники ждут суда и срока. Пока что никто не убит просто так и не отдан на растерзание мирным жителям, которых совсем недавно терроризировал.

В таких условиях боевой дух ВСУ может резко снизиться, и последующие бои будут вестись ими не так упорно, что ломает всю американскую стратегию. Ибо менее упорные бои означают, что и потерь, и разрушений будет гораздо меньше, а значит, рухнет легенда о «геноциде» народа, «как один» вставшего «на защиту независимости».

С целью поднятия боевого духа ВСУ американцы задействовали механизм передачи Украине тяжёлых вооружений. Однако пока, хоть Вашингтон и говорит о сотнях танков, самоходных орудий и прочей бронетехники, до Украины добрались единичные экземпляры, не только не меняющие общее соотношение сил, но и просто незаметные на фоне масштабного сражения. ВСУ о западной помощи только услышали, но пока её не увидели. Конечно, слухи тоже душу греют, но ровно до начала боёв. Как только ты обнаруживаешь себя с одной гранатой против танковой роты, виртуальная военная помощь вместо прилива энтузиазма начинает вызывать раздражение.

Указ Зеленского о войне на российской территории призван это раздражение частично снять. Теперь украинским военным будут рассказывать, что им здесь, конечно, трудно, но они должны как можно дольше оттягивать на себя российские дивизии, чтобы создать вновь сформированным с западной помощью и вооружённым западной техникой непобедимым легионам ВСУ благоприятные условия для наступления через Херсон на Крым, через Ростов на Кубань, через Курск, Брянск на Москву, через Белгород на Воронеж.

Каждой группировке ВСУ будут рассказывать, что в наступление перешла какая-то другая. С учётом того, что военнослужащие отдельных группировок практически друг с другом не контактируют, может на какое-то время сработать. Время сейчас и для Вашингтона, и для Киева играет важную роль. Чем дольше длится сопротивление, тем больше жертв и разрушений, а именно этого и добиваются США и их киевские марионетки.

// // 

Кроме того, очевидно есть расчёт и на то, что ракетные и артиллерийские обстрелы российской территории с одной стороны ожесточат российские войска, уровень толерантности которых в отношении ВСУ и населения Украины снизится, что дало бы Киеву очередной пропагандистский козырь, а также дестабилизируют ситуацию в России, на что США также давно и бессмысленно рассчитывают.

Ну а у нас ответ на все американо-украинские выходки один: необходимо для начала как можно дальше отодвинуть линию фронта от российской территории и от территорий ДНР/ЛНР, чтобы сделать обстрелы невозможными. В конечном же итоге необходимо удушить нацистский режим в его галицийской колыбели, чтобы больше никогда США не смогли развязать междоусобную войну русских против русских, переназвав часть из них украинцами.

Ростислав Ищенко 

Хищные дети века

Уже с десяток лет бродит по общественной мысли и даже общественным эмоциям одно подозрение. Это подозрение, что несчастную бывшую УССР и её население, соответственно, ― всех этих русских, украинцев, евреев, греков, болгар, крымских татар и так далее ― превратили в полигон для проведения колоссального эксперимента.

Левые журналисты вроде О. Ясинского или А. Манчука не раз сравнивали экс-УССР с Чили 1970-х годов, намекая, что как в Чили были обкатаны социальные и экономические реформы 1980-х ― 2000-х, так и сейчас обкатываются политические, медийные, социально-психологические, экономические технологии будущего для всего глобального мира.

В этом смысле повторю уже однажды произнесенную мною мысль в одной из статей: «Все буде Україна» ― это страшное обещание нанести добро и причинить счастье остальному миру. И прежде всего, между прочим, его наиболее «цивилизованной» части. Цивилизованной в кавычках, потому что роль этого лживого слова ещё ждёт своего разбора, и, может быть, мы до него ещё доберёмся.

Так вот, одной из этих технологий является технология, подмеченная ещё историками Третьего рейха. Это технология, позволяющая устанавливать абсолютное подчинение ― такое подчинение, что концлагерь покажется санаторием. Технология, порождающая холуйское, радостное, сладострастное преклонение жертвы перед собственным истязателем. Технология, лишающая недовольных малейших шансов на сопротивление. Технология, в конце концов, позволяющая сделать что угодно привлекательным, что угодно ― осуждаемым, что угодно ― запретным, что угодно ― популярным.

Эта технология зарождалась, как и многие другие, как случайная находка. Или, если быть точнее, как подражание природе, которая сама породила немало подсказок для человека ― как хороших, так и плохих подсказок. Можно с зуба бобра срисовать идею самозатачивающегося ножа, и это сэкономит кучу усилий и времени хорошим людям, а можно, понаблюдав за смертью соплеменника после съеденной ягоды, подсунуть такую же ягодку вождю, и это породит целую технологию смены власти под названием «отравление».

Явление героя. Итак, неизвестный погрозил пальцем и прошептал: «Тсс!»

Так вот, ещё в начале ХХ века было замечено, что в мир приходит угрожающий и непонятный человек. Человек, которого называли по-разному: массовый человек, инфантильный человек, «функциональный идиот», «процедурный идиот», «человек-масса», «будничная душа»…

«Горе! Приближается время, когда человек не родит больше звезды. Горе! Приближается время самого презренного человека, который уже не может презирать самого себя... Земля стала маленькой, и по ней прыгает последний человек, делающий всё маленьким... “Счастье найдено нами”, ― говорят последние люди, и моргают. Они покинули страны, где было холодно жить: ибо им необходимо тепло. Также любят они соседа и жмутся к нему: ибо им необходимо тепло. ...От времени до времени немного яду: это вызывает приятные сны. А в конце побольше яду, чтобы приятно умереть. Они еще трудятся, ибо труд ― развлечение. Но они заботятся, чтобы развлечение не утомляло их. …Нет пастуха, одно лишь стадо! Каждый желает равенства, все равны: кто чувствует иначе, тот добровольно идет в сумасшедший дом. “Прежде весь мир был сумасшедшим”, ― говорят самые умные из них и моргают. Все умны и знают всё, что было; так что можно смеяться без конца. Они еще ссорятся, но скоро мирятся ― иначе это расстраивало бы желудок. У них есть свое удовольствьице для дня и свое удовольствьице для ночи; но здоровье ― выше всего. “Счастье найдено нами”, ― говорят последние люди и моргают».

Извините за обширную цитату, но как из этой поэзии выбросишь строфы?

Теперь это особенно ярко воплощено. Человек-подросток, человек-ребёнок, человек-Вельзевул ― вот кто готов отказаться от реальности во время приятного сна, вот кто готов отказаться от звёзд ради стада, вот кто мнит себя центром вселенной и считает, что знает всё. Человек, которого мы будем называть инфантильным фашистом ― инфаштилом.

Мы привыкли видеть в детях и подростках источник радости и света, «цветы жизни» и «наше будущее». И это всё действительно так, но лишь до тех пор, пока эти дети и подростки находятся в своей нише в обществе, на своём месте, в своих палатах и со своими пенатами. Но как только они выбегают оттуда торжествующей стаей ― мир переживает очередной набег варваров. И бывшая УССР в этом смысле ― слишком хорошая иллюстрация, чтобы отвернуться от неё. Потому что без этого понимания все усилия по приведению её в чувство пропадут втуне.

Полмиллиона квадратных километров действительно переполнены ордами варваров. Не наш нынешний вопрос их происхождения, их связи с капиталистическим укладом жизни, с украинскими олигархами. Нам важнее набор свойств этих орд ― то, с чем мы имеем дело прямо здесь и сейчас.

И вот эти-то свойства, которые в единичном экземпляре вызывают умиление и восторг непосредственностью ребёнка, в массе и в исполнении взрослых оказываются совсем другими. А уж если эту массу снабдить железом и орудиями действия, то получается апокалипсис в одной отдельно взятой стране ― нашествие инфаштилов.

Потому что на самом деле эти свойства лежат в том числе в основе фашистского мировоззрения. Отсюда не следует, конечно же, что любой подросток фашист. Зато отсюда следует, что любое фашистское общество будет использовать именно эти свойства и построенные на них механизмы.

Мы маленькие дети, нам хочется гулять: как подросток видит мир

Это, начнём наше изложение с такого пункта, стайность. Потому что здесь у фашизма любовь с интересом, здесь у него лежбище. Ощущение стаи, массового волчьего воя (недаром эстетика фашизма пропитана образом волка), стайной силы и неистребимости ― это то, что сопровождает любую фотографию факельцуга, любое видео массовых скачек на майданах, любое чтение интернет-дискуссий с участием инфаштилов. Стая и пучок ― между ними ведь совсем мало различий. Пучок, фасция ― это та же стая, которую направили в нужную вождю сторону.

А вот с направлением интересно. Потому что одним из свойств подросткового мышления является нигилизм. И казалось бы, какие тут могут быть общие направления, да ещё и массово принятые? А ведь действительно: превращение бывшей развитой соцреспублики в стаю инфаштилов треть века сопровождалось нигилистическим отрицанием всех взрослых достижений. Вся взрослая сложность, все многосотлетние или даже тысячелетние достижения цивилизации были выброшены из окон под ноги марширующих неучей. Нога, попирающая человеческое лицо, ― это не только образ будущего у Оруэлла. И ничего социалистического (даже в смысле ангсоца) в таком будущем нету. Нога, поставленная на памятник или на книгу, ― это вполне наш мир.

Такой нигилизм не только попирает все достижения предыдущих столетий ― откуда, собственно, и растёт ненависть хищных детей к христианству, например. Он ещё и нуждается в однозначности и одномерности мира, в котором живут инфаштилы. Злобный юнец парадоксально сочетает нигилизм в отношении братских могил и золотых куполов с одномерным, однозначным пониманием самых сложных вопросов жизни человечества. Добро и зло, истина и ложь, обида и прощение, человечное и бесчеловечное, свобода и равенство ― всё это в изложении самоуверенного тинейджера всегда сводится к одному и тому же. Вопрос только в том, чтобы найти это «одно и то же».

Собственно, оно и формирует одномерность его мира. Вот почему далеко не каждый отрок становится фашистом, ведь в эту одномерность нужно успеть засунуть нужный магнит, чтобы «правильно» поляризовать. А ещё вот почему взросление сразу наносит серию ударов по инфаштилизму. Потому что распадается эта самая одномерность.

Частным, но крайне важным для понимания мира инфаштилов случаем одномерности является моноиерархичность человеческих отношений в их мире. Они живут в одной-единственной иерархии. Хороший ― это и умный, и красивый, и правильный, и честный. Это взрослый может различать человеческие отношения и профессиональные, денежные обязательства и моральные. В глазах подростка главарь его шайки ― это моральный авторитет, это гуру, это сутенёр в денежном смысле и феодал ― в смысле власти и насилия.

Такой плоский мир был бы невозможен, если бы из картины мира инфаштила не удалили (или не допустили туда, что одно и то же) будущее. Отсутствие осознания будущего ― это залог безответственности и чувства всемогущества. Взрослые никогда не понимают, почему подросток, умный в решении алгебраических уравнений и классификации персонажей аниме, не может просчитать буквально на два-три шага многие свои действия. А он не «не может»: он даже не знает о необходимости это просчитывать. И инфаштильная пропаганда всегда использует это на полную. Полнокровное (или даже чрезмерное) проживание сегодняшнего момента ― вот на чём всегда основана фашистская пропаганда. Вот почему разоблачения фейков в таких случаях не работает. Временной горизонт подростка составляет едва ли один день. Временной горизонт взбесившегося лавочника ― вряд ли больше.

Хватит, устал я от этой обузы: как подросток говорит

Всё это полируется и компенсируется запредельной эмоциональностью (о некоторых технологиях культивации эмоциональности мы уже писали в одной из предыдущих статей). Взрослый человек не может тратить столько эмоций: у него слишком глубокое прошлое и слишком обширное будущее, он вынужден экономить себя. А вот подросток ― совершенно другое дело: любить так любить, ненавидеть так ненавидеть. Однако, конечно, примат эмоций у юных приматов не так страшен, как эмоции приматов с железом в руках.

Одномерность и эмоциональность не дают никуда уйти от категоричности сознания. «Хватит!», «Надоело!», «Перемен!», «Всех долой!», «Всем позор!» ― вот типичные лозунги подростка. Это всё юношеский максимализм, с усталостью закатывают глаза взрослые люди. Однако этот юношеский максимализм может переходить в ужасающие формы в «правильно» поляризованном сознании. Но ведь и наоборот, правда? Размагниченное сознание нуждается прежде всего в том, чтобы дать понять, что предыдущая закостеневшая картина мира была не только чрезмерно категоричной, но и ложной. Кстати, поэтому же последовательность действий должна быть именно такой: сначала размагнитить (а для этого сначала удалить магнит) и лишь потом разрушить картину мира. Иное невозможно.

Своеобразным парадоксом тут будет тот факт, что такая категоричность порождает и противоположную особенность, а именно лёгкость преодоления любой этики. Казалось бы, мораль категоричнее чего угодно. Но именно мораль оказывается первой жертвой подросткового максимализма и нигилизма ― и фашистского взгляда на мир. Фашизм тут действует как СПИД на организм человека. Он прежде всего убивает моральный иммунитет к страшным вирусам человеконенавистничества, расчеловечивания, радикализма, нежелания слышать другого человека.

Ведь и к этому ― а именно к отрицанию чужой точки зрения ― подросток очень склонен. В фашистском же мировоззрении это отрицание достигает своей кульминации, своего tutti fortissimo. И точно так же, как в подростковой банде нельзя «просто остаться в стороне», не превратившись в изгоя, так и в тоталитарном фашистском обществе нельзя остаться в стороне и промолчать. Даже такого клочка свободы фашизм не оставляет инакомыслящему; да ладно инакомыслящему ― достаточно хотя бы просто мыслящему. Молчание уже рассматривается как выраженная точка зрения. А она, как мы уже выяснили, запрещена. Она должна быть всеобщей и общепринятой.

Но в таком мире очень сложно жить, особенно если точка зрения формулируется сложно. Отсюда ― примитивность мышления. Трудно ошибиться в определении своего или чужого, если «правильные ответы» сводятся к двум-трём-четырём ключевым словам. Никакие полутона и обертоны в таком примитивном мире невозможны. Вопрос «Чей Крым?» восемь лет на территории бывшей УССР не предполагал вариантов ответа «Божий» (к которому пытался прибегать тот же А. Усик, уже забывший про все свои унижения) или, например, «крымчан». Он не предполагал глубокого знания истории, упоминания Кючук-Кайнарджи или Никиты Сергеевича Хрущёва, знания о существовании Тьмутараканского княжества или княжества Феодоро. Зачем? В примитивном категоричном мышлении это всё угрозы, это всё отсветы чужого и опасного, это всё эхо самостоятельного мышления и сомнения.

А я говорю, покинуть скорее хочу я парту! (как подросток действует)

А поскольку такие примитивность, линейность и категоричность не могут обратиться к сложной логике и риторике, выработанной человечеством за тысячелетия, то в инфаштильном мышлении господствует культ силы. Если нас больше и мы можем бросить тех, кого меньше, в мусорную урну или загнать в здание и поджечь его ― значит мы правы. Если наш вожак способен избить кого угодно ― значит его слова про демократию или про свободу являются истиной. Если я-сегодняшний могу безнаказанно ударить в лицо вот этого старого валенка (или совка? или ватника? да неважно) ― значит я прав. Как и неважно, что именно в том числе в моей жизни оплачено его трудом и его кровью, кем был я-вчерашний этому старому валенку. Сила ― это всё.

Такой культ силы, возведённый в абсолют (мы же помним про моноиерархичность, правда?) порождает предельное, неописуемое неуважение к достоянию всего общества. Подумаешь, какие-то там сотни людей мечтали, проектировали, выплавляли металл, лепили памятник. Порча! Разрисовка! Граффити! Самовыражение! Подумаешь, кто-то там строил заводы, клал на них жизни, снимал про них фильмы. Арт-пространства! Долой совковую индустрию! Опенспейсы! Подумаешь, кто-то там писал книги, страдал, творил поэзию, редактировал, набирал из примитивных свинцовых буков гранки. Тик-токи! Клипы! Книги ― в кафешки для интуражу и антэрьеру! Вот что важно для бездумного и безумного инфаштила. И это же ― как удивительно! ― важно и для взбесившегося лавочника.

Вот откуда берётся запредельный, бесчеловечный, находящийся по ту сторону добра и зла, разумного и безумного цинизм, вечные шутливость и шуточность поведения инфаштила. Серьёзность ― вечный враг подростка. «А что такого?» ― вот последний довод подростка. Ну, конечно, кроме «А меня за что?». Серьёзно относиться к истории? Серьёзно относиться к другому человеку и его правам? Серьёзно относиться к драме и трагедии? Ну, разве что гуру и вожак объявит это важным. И то подросток, припав на одно колено, будет давиться хохотом и снимать про себя тик-ток, переживая это как увлекательное приключение.

И даже когда реальность его настигает, подросток не возвращает себе серьёзность. Потому что серьёзности нужно учиться, и учиться долго. Осознавать, что некоторые действия и слова влекут за собой ответственность. Сталкиваться со сдачей, полученной от окружающего мира. Но это уже о лекарствах, о них позже.

Другим следствием этого неуважения к достоянию общества является низвержение приличий, которым люди долго учатся и посредством которых взаимно приспосабливаются. Инфаштил рассматривает публичное хамство как доблесть и силу; публичный мат ― как раскованность и свободу; публичную невоспитанность ― как честность и прямоту. Ничего более символичного, чем небритая кепка Арахамии, мы тут не получали в подарок за последние месяцы. Подросток пыжится и петушится, бравирует своими гасконадами и хорохорится, заносится и варначится даже перед лицом взрослого, которому это уже давно надоело. Он даже не осознаёт ― потому что не может! ― что такое поведение вызывает не страх, а отвращение и омерзение.

А мы не хотим шагать: как подросток живёт

Ведь инфаштил всегда живёт в крепко въевшейся ненависти к более или менее всем авторитетам и зачастую в презрении к старшему поколению. Если фашизм первой половины ХХ века отличался углубленным вниманием к прошлому, истории, философии, культуре, то в начале XXI века мы имеем дело с совершенно другим в сущности своей явлением. Отсюда, собственно, берётся и ненавистническое отрицание собственных родителей и дедов, и презрение к жизни собственных сограждан (которых, по идее, как раз сторонник «национализма» должен беречь как зеницу ока), и готовность переписывать историю собственной страны хоть каждый год при появлении очередного союзника. Франция, Швеция, США, Турция, Польша, Англия, Германия ― все эти страны могли бы рассказать за последние годы, как ощущается липкое приставание стремительно коричневеющего зомби, набивающегося в родственники. И каждый раз история переписывалась, выпячивалось «полезное сейчас», замалчивалось «ненужное». Без массы инфаштилов, воспитанной в презрении и ненависти к авторитетам, к прошлому, к истории, подобное лавирование просто невозможно.

Эта ненависть проявляется в попытках ниспровержения героев прошлого и вознесении собственных героев ― от «героев майдана» до «героев АТО». Она проявляется в ядовитом смехе над всем важным и ценным для собственных родителей. Она проявляется в жгучей ярости уничтожения памятников и переименования улиц, переписывания учебников и сжигания книг, смены репертуаров театров и учебных программ школ и вузов.

Эта ненависть, в конце концов, перерастает в куда более неистовое чувство подростка ― это ненависть к любому священному (о чём на примере праздников мы тоже уже писали). Всё священное должно быть уничтожено, ведь we don’t need no education. В самом деле, teacher, leave them kids alone! Дети уничтожат не только дорогу, ведущую к храму, но и сам храм. Храм как безмолвный памятник его создателям ― и храм как носитель священного для многих людей. И вообще храм как идею. На такой почве отлично приживается разнообразное раскольничество, сатанизм, мания надругательств и святотатств, демонстративных издевательств над чужими убеждениями и верой.

Ведь нет и не может быть для подростка выше идеи, чем его свобода. Педалирование своей свободы ― это главный троп в общении, это единственная возможная имприматура в исполнении подростка. Ради своей свободы он готов не только ограничить чужую свободу, но и уничтожить любого другого человека, которого он считает покусившимся на неё. «Мы имеем право вступить в НАТО, и нам всё равно, что думают соседи» ― знакомая история, правда? Ну в самом деле, вот захочу я у себя на дачном участке держать тигра ― это ведь моё право, при чём тут соседи, мораль и законы? «Я должен иметь право говорить на украинском языке везде, где захочу: хоть в Молдавии, хоть в Германии» ― как это актуально, разве нет?

Свихнувшиеся на идее свободы становятся рабами этой свободы, чем, кстати, благополучно пользуется либеральная идеология, о смычке которой с фашистскими образами действия и мысли мы уже писали. Но не менее важно и то, что именно это либеробешенство порождает не только бравирование своей свободой в устной речи в виде злоупотребления обсценной лексикой, но и акцентированность на сексуальности. Мало кто проигнорировал тот факт, что и тексты инфаштилов, и их образы, и их мышление «завязаны» на физиологии ниже пояса. Тут и угрозы оскопления политических и военных противников, и лейтмотив фекально-уринальной тематики, и орально-сексуальная лихорадка даже в выступлениях женщин-инфаштилок, и метафоры своей победы в виде активной позиции в гомосексуальном акте. Такая акцентированность на сексуальности является для кого-то сигналом проблем в реальной жизни (что вынуждает, собственно, компенсировать в виртуальной и вербальной активности), но для кого-то ― и демонстрацией неспособности выражать свои мысли, свои чувства и аффекты, свои соображения и размышления иначе.

Слуги верные повелителя мух: а если подростков много?

Другим проявлением этого либеробешенства ― уже в случае сбивания инфаштилов в стаи ― является криминальность поведения таких групп и стай. Криминальность подразумевает и выработку собственной фени, на которой нужно ботать, чтобы проканать за своего, и радикальное извращение самых высоких понятий, таких как порядочность, благородство, честность, ответственность, и некоторая эзотеричность (ведь криминальность даёт возможность стать «своим» далеко не для каждого), и распространение татуировок (и вообще разрушение собственного облика в пользу криминальности становится особой доблестью), и собственный фольклор, и особые жесты, и образ жизни… Да много что.

Одним из таких ― одновременно инфантильных, фашистских и криминальных ― «много что» является такой любимый способ поведения инфаштилов, как травля. Давно уже замечено, что инфаштилы, как и их сателлиты либералы, перемещаются стаями. Они индивидуальной разумной дискуссии предпочитают заливистую, крикливую, эмоциональную травлю. Эта травля ими осуществляется в интернет-дискуссиях, в уличных встречах, в «интеллектуальных беседах». Именно поэтому «аргумент бандерлогов» («нас много, мы все так говорим ― значит это правда») является их излюбленным.

Вот почему самым страшным инфаштилизм становится, когда он распространяется на большие массы людей, заражая всех ― от чиновников до учителей, от журналистов до политиков.

Потому что в больших массах он порождает страшные эффекты. На месте сложного, разноцветного общества оказывается однородная серая толпа. Ну а туда, где серые, как известно, рано или поздно приходят и чёрные, и коричневые. О толпе писать бессмысленно: классиками о ней написано слишком много. Именно толпа порождает инфаштильное чувство безнаказанности, ощущение своего бессмертия, и здесь толпа ничем не лучше того самого первитина. Именно толпа порождает инфаштильную жестокость, и здесь толпа ничем не лучше того самого кошмарного вируса булычёвского «лилового шара». Именно толпа порождает полное отсутствие эмпатии, и здесь толпа ничем не лучше замятинских Колоколов.

Эти свойства толпы давно уже известны. А вот замещение реальности символами ― это нечто новое, что не было раньше, пожалуй, широко замечено. Озверевшая стая инфаштилов с животным рыком вцепляется в образы, символы, заботливо подсунутые её глазам и ушам специально обученными людьми, и в этот момент ей плевать на реальность. Известная старая шутка «представляю, что у москалей творится» тут лишь отчасти оказывается шуткой. Символ застит глаза.

Похмелье праздника непослушания

Но любой праздник, любая праздность заканчивается. Праздник непослушания, как пророчил Сергей Михалков, ― тоже. Праздник непослушания в масштабах целого общества, государства площадью в полмиллиона квадратных километров ― даже он.

И вот тут начинаются вопросы: и что дальше? Как возвращать человеческий и божий образ озверевшим стаям инфаштилов?

Да ведь, собственно, всё уже описано. В классике мировой педагогики, в мемуарах советских педагогов 1920-х годов. Резцов у скульпторов человека немало, и они разнообразны.

Это уничтожение принципа стайности. Возвращение индивидуальности. Причём индивидуальности во всём. Индивидуальности поведения, индивидуальности решения, индивидуальности мышления, индивидуальности говорения, индивидуальности ответственности

Это коллектив. Не стая, а именно коллектив. В коллективе, в отличие от стаи, всегда есть общность целей, есть сложная внутренняя структура, есть разноцветье мнений, есть подконтрольность и ответственность, есть общая деятельность, есть место для индивидуальности ― короче говоря, коллектив находится в реальности, в отличие от инфаштильной стаи.

Это ответственность и наказание. Ответственность, соразмерная поступку, и наказание, неминуемо следующее из ответственности. «Идейность», «ценности майдана», «евроинтеграционные устремления», «патриотизм», «нация понад усе» ― ничто из этого не должно быть оправданием. Взросление приходит вместе с осознанием связи между своими поступками и их последствиями. Фашизм изживается вместе с безответственностью насилия. Большой знаток психологии фашистов Эрнест Хемингуэй, помнится, так и рекомендовал: сначала крепко избить фашиста, а уже потом начинать ему втолковывать основы морали.

Это самоуправление. Автономия, если хотите. Отъятие от заранее всё решившей пропаганды и супергероев, которые точно всех победят. От тех, кто обязательно придет и порядок наведет, и от тех, кто нам даст деньги и кредиты, оружие и международную поддержку. Это принуждение к самостоятельному мышлению. Это больно и тяжело, но это неизбежно.

Это труд и заработок. Не кредиты и бешеные бабки, отпилы и раскаты, а именно труд и заработок. Бездельные псевдовенские кафе и силиконовые симуляторы реальности в виде опенспейсов и лофтов, в которых томно обсуждается то, насколько рыцари выше свинопасов, потому что об этом ведь писал сам Дмытро Донцов, должны уступить заводам и фабрикам реального мира.

Это дисциплина. Потому что дисциплина ― это часть порядка и закона. Порядок и закон, переведенные на доступный для инфаштила язык. Порядок и закон, снабжённые телесной болью в случае нарушения, и сахарком ― в случае соблюдения.

Это забота о другом. Потому что если инфаштильность есть нежелание видеть в этом мире никого, кроме себя, то лишь способность увидеть другого способна устранить инфаштильность. И здесь неважно, с чего начинать ― с раскопок безымянных могил, как это делали в конце 1940-х, или с принудительных просмотров документалистики (благо, её сейчас на порядки порядков больше, чем восемьдесят лет назад).

Важно начать. Потому что инфаштилы ― это угроза не Украине и не России. Это угроза всему человечеству.

Не бросить своих. Как нам спасти жертвы банды Зеленского

Так называемый секретарь, так называемого СНБО, так называемой Украины военный преступник Данилов сообщил, что по приказу своего шефа военного преступника Зеленского организовал подготовку «списков коллаборационистов»

С точки зрения Данилова таковыми являются не только те, кто сотрудничал с российскими войсками и не только те, кто принимал российскую гуманитарную помощь, и даже не только те, кто просто не выражал публично отвращения в отношении России и русских. По словам Данилова, коллаборационистами будут считаться даже те, кто «выступали на всех телеэфирах нашей страны,.. были ведущими наших программ и взывали о нашем государстве, о стране, о демократии, о свободе слова и много других вещей».

То есть, любой человек, чьё мнение в конкретный момент, пусть даже случайно, не совпало с актуальной позицией киевской хунты или совпало не полностью, или чей восторг бандой Зеленского показался недостаточным, рискует попасть в списки коллаборационистов, с перспективой в ближайшем будущем оказаться реквизитом при подготовке очередной провокации в очередной Буче. Режиму кровь из носу нужны «миллионы жертв российской агрессии». Если Россия их ему не предоставляет, он сам справится. В конце концов, убийство беспомощных и безоружных — любимое занятие «героев Украины», решающий аргумент в политической дискуссии.

Расширительное толкование Даниловым термина коллаборационизм свидетельствует об окончательном превращении украинского режима в обычную нацистскую банду. Подчеркну — это уже не нацистское государство, а нацистская банда. В рейхе у Гитлера действовали хоть и специфические, но законы. Даже евреев, нацисты вначале пытались выдавить за границу и лишь в 1942 году, убедившись, что западными государствами управляют такие же антисемиты, не рвущиеся предоставлять убежище миллионам евреев рейха, перешли к тотальному уничтожению. Все остальные, могли чувствовать себя в относительной безопасности, если они сами и их близкие (в рейхе действовал принцип коллективной ответственности близких родственников) не нарушали нацистские законы.

В банде Зеленского никакой закон не действует. Случайной жертвой произвола вооружённой нечисти может стать каждый. То что нечисть ещё и сама себя иногда убивает — не проблема, проблема в том, что друг в друга они стреляют редко, в основном в мирных и безоружных. Банда Зеленского хуже, чем банда пана-атамана Грициана Таврического в «Свадьбе в Малиновке». Грициан Таврический — пародия на махновских атаманов, создававших анархические крестьянские «республики», а Зеленский — пародия на гоголевского Янкеля, играющего Тараса Бульбу. Зеленский хочет вызывать страх, но вызывает только мерзкое чувство гадливости.

Тем не менее, людям грозит реальная опасность. Причём если случайным людям грозит случайная опасность — кто-то попадётся под руку отрядам террористической обороны при подготовке очередной Бучи, но большинство чаша сия минует, то людям, которые действительно пытались с нацистским режимом бороться или, по крайней мере публично высказывали несогласие с его идеями, целями и методами опасность грозит нешуточная, не случайная.

По состоянию на две недели назад только в Киеве числилось 600 человек оппозиционеров, арестованных СБУ или просто пропавших. Среди них Дмитрий Джангиров, Василий Волга, Ян Таксюр и многие другие. За две недели количество схваченных и пропавших увеличилось раза в два (судя по сообщениям из Киева о новых арестах), но официальная статистика больше не публикуется. Помимо этого людей просто убивают или, в лучшем случае избивают до полусмерти на улице, как избили Диму Козионова, лежащего сейчас дома с поломанными рёбрами, без документов (изъяли неведомо кто) и без денег («патриоты» конфисковали, заодно отобрав машину). При этом Дима, не будучи журналистом, никогда ничего не писал о хунте, не высказывался радикально в социальных сетях. Он просто дружил не с теми, с кем надо.

Часть людей перешла на нелегальное положение и сидит в подполье, без денег, без работы и уже почти без надежды дождаться освободительную армию. Когда войска стояли в пригородах Киева была надежда, что отсиживаться в подполье придётся одну-две недели. На это у людей должно было хватить собственного накопленного ресурса. Но сейчас понятно, что скрываться от нацистских убийц им придётся не менее нескольких месяцев. За это время некоторые рискуют просто умереть от голода.

У российского руководства достаточно проблем с проведением спецоперации, с разгорающейся войной против России коллективного Запада, с отечественной пятой колонной, пытающейся убедить Кремль и народ в необходимости капитуляции и покаяния перед Западом. Если мы будем надеяться на то, что российские чиновники озаботятся судьбами уничтожаемых хунтой последних русских на Украине, мы обречём наших товарищей на гибель. Чиновники просто даже не узнают о существовании такой проблемы — у нас нет ведомства специально занимающегося проблемами русских на Украине, а за пределы своей компетенции аппарат по собственной инициативе не выходит.

Чтобы проблему заметили и начали решать, её необходимо обозначить. Это как Бессмертный полк, ставший общегосударственным мероприятием, но родившийся как народная инициатива.

Что мы можем сделать?

Для начала хотя бы собрать в редакции Украина.Ру деньги для поддержки тех оставшихся на Украине авторов, которые не могут сейчас писать для издания и лишены средств к существованию. Думаю, что тысяч сто мы вполне способны собрать (скинувшись по кто сколько может). На эти деньги на Украине могут существовать месяц пять семей.

Собрав деньги и найдя способ их переброски на Украину, мы на втором этапе можем обратиться к руководству МИА «Россия сегодня», с просьбой поддержать эту акцию информационно и организационно, распространить её на всё агентство.

Особо подчеркну, что финансирование поддержки преследуемых украинским режимом должно осуществляться исключительно на добровольные пожертвования, чтобы ни у кого не возникало искушения попытаться вызывать недовольство населения тем, что бюджетные деньги тратятся на граждан другого государства, которые по каким-то причинам за восемь лет не смогли или не захотели перебраться в Россию.

На третьем этапе, агентство может уже официально обратиться в Кремль с просьбой подумать о законодательном обеспечении народной инициативы, о расширении поддержки на всех украинских узников совести, а не только на журналистов или известных политиков.

Мы должны составлять и публиковать списки незаконно задержанных, подвергшихся за свои политические взгляды нападениям, пропавших без вести. Выносить ссылки на эти списки на первые страницы изданий, рассылать их в Думу, в АП, в Следком, в МИД, в зарубежные посольства в Москве, в том числе в посольства стран, поддерживающих Украину. С этих последних требовать ответ за поддержку людоедского нацистского режима.

Нацисты боятся огласки своих злодеяний. Максимальная публичность, максимальная огласка могут спасти хотя бы часть преследуемых сегодня на Украине наших товарищей.

Но бороться надо за освобождение всех без исключение политических заключённых Украины, в том числе и тех, кто сам поддерживал становление нынешнего режима, а потом, проиграв конкурентную борьбу оказался в оппозиции нынешней власти. Те украинские политические заключённые, которые не поддерживают Россию, которые причастны к преступлениям киевского режима должны быть судимы открытым судом, за свои реальные, а не вымышленные Киевом преступления. Они должны получить срок, не за «пособничество Кремлю», а за соучастие в государственном перевороте, развязывание гражданской войны, подготовку агрессии против России и Белоруссии.

Любой человек имеет право на беспристрастное судебное разбирательство. Его вина должна быть доказана, а не провозглашена Зеленским или Даниловым. Тысячи брошены на Украине за решётку и будут в ближайшее время убиты, чтобы освободить в тюрьмах места для анонсированных Даниловым десятков тысяч новых «коллаборационистов».

Западные покровители поставили перед киевским режимом задачу оставить от Украины набитые трупами руины бывших городов и сёл — безжизненную, отравленную трупным ядом землю, которую пришлось бы заселять и обустраивать заново. Российская армия делает всё для того, чтобы сорвать людоедские планы хунты и её хозяев, но спасти всех она не в силах. Наша задача помочь ей, максимально осложнив украинскому зверью процесс расправы над русскими людьми.

Чем больше в мире будут говорить об украинских политзаключённых, чем больше вопросов об их судьбе будут задавать хунте, тем сложнее будет палачам тихо от них избавляться, тем меньше, в конечном итоге они убьют, тем больше людей доживёт до победы, тем больше будет в конечном итоге тех, кто готов помочь России после войны навести нормальный порядок на украинских территориях.

https://ukraina.ru/opinion/20220409/1033729922.html

Где-то в Днепропетровске или около него СБУ на камеру избивает мирных граждан. Вначале украинские СМИ квалифицируют избиваемых как «пророссийских», затем в игру вступает мэр Днепропетровска Борис Филатов (до сих пор ждущий возможности повесить нас «потом») и заявляет, что избивали криминальных авторитетов

Непонятно, почему криминальными авторитетами занимается СБУ, а не полиция, но такая версия имеет право на существование, поскольку любая украинская силовая структура основное время уделяет занятию нелегальным бизнесом, так что интересы криминальных авторитетов и СБУ вполне могли столкнуться. Правда, судя по одежде и маркам машин, нищий какой-то на Украине криминал, но какая страна, такие и «авторитеты».

На деле проблема заключается не в том, кого бьёт СБУ, а в том, что СБУ вообще кого-то зверски избивает при задержании и не видит в этом ничего предосудительного, тщательно фиксируя собственное преступление (а с точки зрения Уголовного кодекса Украины это преступление) на камеру. Руководство и простые оперативники СБУ знают, что им ничего за это не будет, — они вооружены, значит, они сила. Давеча та же СБУ арестовала прокурора Николаевской области, обвинив его в пособничестве «агрессору» (то есть России). По версии спецслужбы, он передавал информацию о настроениях в обществе, планах военного командования, дислокации войск и т. д., только что не корректировал удары российской артиллерии и авиации при помощи сигнальных флажков и не наводил «Калибры» и «Ониксы» на цели фонариком.

Думаю, что прокурор виновен в том же, в чём и «авторитеты», — вольно или невольно вторгся в сферу бизнеса СБУ. Самое страшное политическое преступление, которое он мог совершить, — отказаться давать санкцию на какое-то уж слишком резонансное и откровенно преступное мероприятие (опасаясь скорого вступления российских войск в Николаев). Но это вряд ли.

Во-первых, прокуроров уже много лет перебирали, оставив только самых исполнительных, во-вторых, и это главное, СБУ давно уже обходится без всяких санкций прокуратуры. Даже на судах (если такие ещё случаются) прокуроры просто механически зачитывают бредовые обвинения, изобретённые «интеллектуалами» из спецслужбы.

Так что, скорее всего, оба случая — элементарная конкуренция госструктур, сражающихся за контроль над нелегальным бизнесом. И Киев (или где там ныне находится украинская центральная власть) молчит. Как молчит и по поводу издевательств над российскими военнопленными. Молчит не потому, что не понимает, насколько это медийно и политически ему невыгодно (даже российской «партии мира» стало слишком сложно продвигать идею переговорного компромисса с нацистскими изуверами). Молчит потому, что изуверов не контролирует.

Как бы странно это ни звучало, но, несмотря на то, что идея «защиты нацистского отечества» сплотила достаточно широкие слои украинского общества, управляемость страной, которая сильно просела ещё до войны, Киевом окончательно потеряна. ВСУ воюют под руководством американских и натовских «советников». Украинские генералы не очень понимают, что им делать с неподготовленной и слабоуправляемой «территориальной обороной». Самые сообразительные бойцы ТРО поставили на поток «сбор помощи», направляя большую часть собранных средств в свой карман. Остальные жалуются, что военные бездумно подставляют их под авиа- и ракетные удары ВС РФ, в результате чего ТРО несёт большие потери, а первый харьковский набор (свыше 3 тысяч) уничтожен практически полностью.

Население называет территориальную оборону террористической, поскольку, стремясь компенсировать собственный страх, те на каждом шагу ловят и расстреливают «диверсантов». Люди же, обладающие коммерческой жилкой, в сотрудничестве с СБУ поставили на поток бизнес на «пророссийском элементе». В зависимости от размера взятки тебя могут «не заметить», могут отправить в тюрьму СБУ, которые, кстати, уже лет пятнадцать, как незаконны (там как повезёт — есть шанс выжить, хотя инвалидом станешь почти наверняка), а могут «не заметить», как с тобой расправится «террористическая оборона».

Конечно, это не касается знаковых персон антинацистского движения — этим может повезти или не повезти в зависимости от взглядов группы, которая прибывает их захватывать. Если прибывшие оперативники боятся прихода России, то можно остаться на свободе, а если это полные отморозки, то могут и до тюрьмы не довезти. Зато простые граждане, которые никогда не были ни пророссийскими, ни пронацистскими, а жили себе, не обращая внимания на власть, чем дальше, тем больше становятся дойной коровой для собственных «защитников».

На местах власть находится в руках местных руководителей. В Николаеве, например, это руководитель областной ВГА (военно-гражданской администрации), а в Чернигове и Херсоне — мэры. Сохраняя формальную лояльность Киеву, они сами решают, сопротивляться ли им российской армии, или пора сдаваться, выполнять ли решения Генштаба о переброске из региона войск на другие направления, или «самим нужнее». Вопросы удовлетворения потребностей населения, обеспечения войск продуктами, боеприпасами и ГСМ, всё, вплоть до руководства военными действиями на своём направлении, решают местные лидеры.

Централизовано Киев способен реализовывать только провокации вроде «расстрела в Буче». И то, судя по оперативному прибытию журналистов (не к уходу из города российских войск, а на трое суток позже — к тому времени, как трупы организовали и разложили), а также по скоординированной работе западной прессы и политиков, организация данной провокации, как и уже анонсированных аналогичных провокаций в Бородянке (Киевская область), Александровке (Херсонская область) и неназванных пока поселениях Черниговской и Сумской областей, является от начала до конца работой американцев или англичан — украинские террористические батальоны привлекались только для выполнения палаческих функций. В этом же ряду и якобы разбомбленный, а на деле взорванный нацистами «Азова» театр в Мариуполе.

Почему так? Почему полный централизованный контроль над организацией масштабных провокаций и частичный над ведением боевых действий сопровождается полным хаосом и силовым беспределом в тылу, в который также вовлечены силовые структуры, в других случаях действующие достаточно централизованно.

Например, СБУ ничто не помешало начать и провести зачистку по спискам антинацистского элемента в Киеве, Харькове, в меньшей мере в Днепропетровске, Запорожье и Одессе (возможно, потому, что три последних города надёжно зачистили ещё в 2014-15 годах). Но то же СБУ совершенно хаотично занимается на пару с террористическими батальонами грабежом и убийствами мирного населения, а его генералы массово бегут из страны. Причём ладно бы бежали в Россию, они-то бегут на Запад, откуда их легко могут вернуть назад, но не возвращают, ослабляя тем самым спецслужбу и усиливая хаос как в её рядах, так и в стране в целом.

Собственно, мы не раз давали ответ на этот вопрос. Но нас можно упрекнуть в ангажированности и антизападных настроениях. Поэтому сошлюсь на опубликованное вчера мнение докторанта Института познания Плимутского университета Коулза, который откровенно заявил, что США превратили Украину в оружие против России. Мы много лет пишем о том, что такова и была изначальная, реализуемая ещё с начала нулевых, идея США: заставить Россию втянуться в урегулирование украинского кризиса, по максимуму связать на Украине её ресурсы, превратив украинский кризис для Москвы в «новый Афганистан».

Не надо, однако, быть выдающимся специалистом, чтобы понять, что в рамках прямого военного столкновения с Россией Украина долго не выстоит: кадровая армия имеет обыкновение заканчиваться, а террористическим батальонам сколько танков ни поставляй, они и автоматом-то не особенно умеют пользоваться. Следовательно, затянуть сопротивление Украины на полгода — уже успех. А что дальше? Россия зафиксирует военную победу и начнёт под польские истерики обустройство нового военного предполья в квазинезависимых «народных республиках» Правобережья и Зазбручья?

Это совсем не то, чего хотели американцы. Их интерес заключается в том, чтобы война тянулась долго (десятилетиями), а то и вечно. Но для этого надо подтянуть к участию в военных действиях кого-нибудь (желательно побольше) из своих восточноевропейских союзников (надеясь, что если их не хватит, то западноевропейцы потом тоже подтянутся). Союзники, однако, боятся. Им совсем не хочется связываться с первой ядерной державой мира, которая уже продемонстрировала свою готовность защищать свои интересы всеми способами, вплоть до прямого военного столкновения. Они даже оружие и тяжёлую технику не хотели поставлять Киеву, даже санкции вводить не хотели.

Как же их заставить?

Во-первых, их надо убедить, что воевать с Россией безопасно. Вот, посмотрите, как долго воюет Украина, и ничего — всё ещё жива. То есть, чем дольше сопротивляется Украина, тем меньше страха у её соседей. К войне постепенно привыкают, и она уже не кажется чем-то из ряда вон выходящим.

Во-вторых, нужны массовые жертвы среди мирного населения и массы беженцев, «пострадавших» от «русского варварства». Рассказы о том, как страдает «от геноцида» народ Украины, сопровождаемые кадрами «массовых расстрелов» и сообщениями и миллионах беженцев и десятках, а то и сотнях тысяч погибших, должны бередить чуткую европейскую душу, вызывать чувство стыда и желание помочь.

Дальше просто: вначале пошлём танки, затем «специалистов по обслуживанию», потом начнут гибнуть европейцы и возникнет вопрос «мести за своих», а там, глядишь, и в полномасштабную войну кто-нибудь из восточноевропейцев да втянется, тем более что Польша сама хочет, только в цене с Вашингтоном пока не сошлась.

В этом аспекте хаотизация Украины играет двойную роль.

Во-первых, хаос побеждать труднее, чем порядок: вермахт (бывший в 1941 году первой армией мира) разбили за четыре года, а вшивых бандеровцев затем по схронам гоняли 12 лет.

Регулярная армия вступает в правильное сражение, результаты которого в большинстве случаев можно просчитать заранее.

Потерпев поражение и потеряв в результате боеспособность, она далеко не всегда может её восстановить. Бандиты стреляют в спину из-за угла и прячутся до следующего удобного случая. Их ещё найти надо, прежде чем можно будет планировать их обезвреживание. Причём ловить их надо по одному (или мелкими группами), а остальные от разгрома и уничтожения подельников боеспособность почти не теряют. Если армия может оказаться небоеспособной при потерях в среднем в районе 30%, то бандподполье должно потерять 70-90% личного состава, прежде чем начнётся его серьёзная деморализация.

Во-вторых, деятельность террористических батальонов направлена на нанесение максимальных потерь населению Украины (массовые расстрелы для организации провокаций, охота на «диверсантов» и «пророссийских», грабежи и убийства гражданских, организация живого щита из мирного населения при обороне городов). Это ответ на российскую тактику максимальной гуманности, по принципу — не вы убьёте, так мы убьём, а на вас свалим.

Хаотизируя Украину, США разлагают ВСУ, СБУ, МВД и ТРО на мелкие ячейки спаянных грабительским интересом бандитов. Эти люди совершают масштабные военные преступления и преступления против человечности. Они знают, что победа России для них означает неизбежную ответственность и (в лучшем случае) длительные сроки заключения — для тех, кого решат через показательные процессы провести. Остальные просто не смогут сдаться в плен. Они готовы воевать до конца, даже если это будет стоить жизни не нескольким десяткам или сотням тысяч, а миллиону-другому граждан Украины. А проиграв, готовы партизанить, ибо в мирной жизни им давно нет места.

США и их украинские марионетки рассчитывают, что даже если идея общеевропейской войны против России не сыграет, Москва сама ужаснётся потенциально возможному количеству жертв и разрушений и остановит операцию на пороге победы, согласившись на унизительный для себя компромисс. И, как мы видим, стараются они не зря. Часть российской элиты, не приемля тезис победы любой ценой, тем не менее яростно отстаивает тезис компромисса ценой интересов и внутренней стабильности России.

Как же при таких благоприятных обстоятельствах не удвоить усилия. Те, кто после всех зверств и тотальной лжи киевского режима всё ещё пытаются сохранить переговорную площадку и декларируют готовность договориться с нацистами, должны понимать, что своими действиями они поощряют режим к новым масштабным зверствам. Сами они никого не убивали, но их руки тоже по локоть в крови, ибо они создают киевскому режиму благоприятные условия для продолжения убийств, расширения их географии и увеличения массовости.

https://ukraina.ru/opinion/20220406/1033701945.html

Смертельный номер президента России.

Куда и зачем Россия перебрасывает войска из-под Киева

По целому ряду признаков военная обстановка на Украине существенно меняется – и связано это, прежде всего, со значительным перемещением войск. Российские подразделения массово перебрасываются из-под Киева. Куда и зачем они уходят – и какие ответные меры пытается предпринять Украина?

Перегруппировка войск на Украине приняла настолько масштабный характер, что уже сейчас можно говорить об окончании стратегической паузы.

Согласно стамбульским договоренностям, российская армия максимально сократила свою активность под Киевом. На практике это означает прекращение наступательных действий в направлении Василькова и Быхова и отвод российских войск на устойчивый рубеж Буча – Бородянка – Ирпень с Гостомелем в тылу. Также прекращено давление на ВСУ в направлении Борисполя и Броваров на другом берегу Днепра на условно черниговском направлении.

ВС РФ перешли к стратегической обороне на рубежах под Киевом. Огромные колонны российских войск несколько дней выводились из-под Киева через Белоруссию и через Черниговскую область Украины в направлении на Сумы и Харьков. Их масштаб таков, что задним числом можно сказать, что занять Киев не представляло проблемы, но это повлекло бы за собой большие разрушения и человеческие жертвы без грамма политической значимости этой операции.

Выводимые из-под Киева части перебрасываются судя по всему под Сумы и Харьков. Причем некоторые крупные украинские населенные пункты, которые ранее не занимались по «джентльменскому соглашению» между местной властью и российскими войсками, теперь проходятся с ходу (Конотоп, Нежин). А малейшие попытки сопротивления со стороны местной теробороны решаются за пять минут (Конотоп).

При этом российские войска движутся на линию фронта за Сумами и Харьковом, постепенно прибывая на позиции за Изюмом. Там вторые сутки продолжается давление в направлении Славянска – Краматорска и Барвенково. Есть данные, что в Славянске и Краматорске уже в пятницу может быть объявлена эвакуация органов власти Украины.

Бои на этом направлении ведутся у села Крестище (Хрестище), а прежняя линия обороны ВСУ у села Долина перестала существовать вместе с селом. Также бои идут на подступах к Барвенково, а это как раз то самое направление, означающее окружение донецкой группировки ВСУ.

Примечательно, что и украинские войска ведут зеркальную перегруппировку. Гарнизон Киева получил ясный сигнал, что штурмовать город никто не будет. В результате боеспособные части из Киева выводятся по ж/д-транспорту и на трейлерах в направлении Днепропетровска.

Первые эшелоны уже достигли восточной части Днепропетровской области и уходят на Павлодар. В этот район уходят практически все части резерва. В районе Днепропетровск – Павлодар ВСУ создает даже не линию обороны, а крупный военный кулак, зеркаля действия российских войск и союзников.

Что это означает? Россия и союзники организовали уже крупный прорыв с севера от Изюма в обход 70-тысячной группировки ВСУ в Донбассе. С юга началась подготовка к аналогичному прорыву севернее Угледара и у Новомихайловки, хотя там пока идут тяжелые позиционные бои. То есть это все та же подготовка к окружению донбасской группировки ВСУ, только туда собираются куда более крупные силы, чем планировалось даже неделю назад, за счет не только частей из-под Мариуполя, но в основном из тех, кто снимается из-под Киева.

ВСУ, в свою очередь, понимая, что избежать окружения донбасской группировки уже не удастся, собирает в районе Павлограда новый кулак боеспособных сил. Потенциально эти силы могут: а) выступить резервом и новой линией обороны, поскольку самое естественное место для закрытия котла – как раз Павлоград (ну или Покровск, до которого технически ближе); б) организовать попытку прорыва кольца уже после его замыкания, что сильно напоминает пропагандистские попытки «деблокады» Мариуполя.

Иначе говоря, обе стороны заранее создают новую линию фронта, поскольку понятно, что оборона ВСУ на севере постепенно разваливается, а на юге развалится в скором времени. Для Киева это попытка организовать стратегическую контратаку. Россия же немного корректирует изначальный план частично из политических соображений, а во многом и по чисто военным, перемещая крупные силы на то направление, которое считается главным (окружение донбасской группировки).

Одновременно отмечен резкий (чуть ли не в три раза) рост численности российских сил на николаевском направлении после разгрома основных сил ВСУ вокруг этого города. Принципиальный вопрос изначально состоял в недостатке сил для действий на пяти оперативных направлениях, сейчас же этот перекос постепенно ликвидируется. Намечены приоритетные цели, второстепенные же оставлены для политического решения.

Одной из важных позиций остается Харьков. Дело даже не в том, что в этом городе сконцентрировано большое количество военных заводов, он приобрел символическое значение после обнародования фактов издевательств над российскими пленными.

При этом в районе Сум никакой активности не наблюдается и есть даже факты отхода российских войск на границу для перегруппировки. Никаких крупных украинских сил в Сумах и Сумской области нет, а воевать с теробороной нет никакого политического желания, следовательно, и нет смысла держать крупные силы.

Харьков же превратился в законную цель, договариваться с которой тоже нет никакого желания. Стали учащаться факты соглашений местной администрации небольших городов с российскими войсками о взаимном миролюбии. Но в случае оказания активного сопротивления церемониться уже никто не будет.

Иными словами, в последние несколько дней затишья ведется активная перегруппировка сил для подготовки нового наступления в новой стратегической обстановке. Соответственно, и ВСУ ведет зеркальную перегруппировку. Это первые последствия стамбульских предварительных договоренностей, что можно расценивать по-разному, но по факту – пауза дает возможность подготовиться ко второй фазе операции.

https://vz.ru/society/2022/4/1/1151628.html

Андрей Ваджра

Я понимаю, что не все читали мои книги, и не все понимают суть т.н. «украинцев» и т.н. украинского «национализма». Поэтому попробую пояснить в двух словах…

Проблема в том, что до 90-х годов XIX века такого народа как «украинцы» не существовало. Мировая история о таком народе ничего не знает. От слова СОВСЕМ. Существовала лишь южная народность русского народа (малорусы).

Но перед Первой мировой войной, Вена, а затем и Берлин, решили оттяпать у России весь её юго-восток аж до Кавказа. И чтобы обосновать свою экспансию, немцы, путём пропаганды и террора (как это делается сейчас на Украине) превратили австрийских русин Восточной Галиции в «украинцев» (всех остальных русинов либо убили, либо изгнали), заявив о том, что по ту сторону русской границы тоже живут «украинцы» и этих русских «украинцев» надо воссоединить с «украинцами» австрийскими под германским протекторатом. И тогда им будет счастье.

А потом грянула Первая мировая, и австрийские «украинцы» (агентура немецких спецслужб) захватили власть в Киеве, провозгласив Центральную раду и УНР. А потом была ОУН. А потом была конченная имитация «Украины» в виде УССР, а потом появился псевдогосударственный выкидыш в виде нынешней «нэзалэжной».

Но в основе всех этих псевдогосударственных манифестаций лежит идеология австрийского украинства, которое было создано немцами в своих политических целях из забитых русинских крестьян Галиции. В 1991 году эту идеологию просто наложили на весь Юго-Западный край России, объявив эти территории «Украиной», а их население «украинцами».

И сейчас для нынешних «украинцев» австрийскими и германскими хозяевами стали американцы и британцы. Хозяева поменялись, суть украинства осталась прежней. Поэтому сейчас англосаксы руками «украинцев» воюют с Россией и русскими, точно так же, как это делали австрийцы и немцы во время Первой мировой и Великой отечественной.

Суть украинского «национализма» исключительно в зоологической русофобии. Если из украинского «национализма» вынуть русофобию, то он развалится, потому что по факту «украинской нации» не существует. «Украинская нация» – фейк русофобской политической пропаганды Запада. По этой же причине украинский «национализм» дружески настроенный по отношению к русским и России НЕВОЗМОЖЕН. Без борьбы с русскими и Россией «украинцы» мгновенно становятся русскими. Без русофобии и обслуживания интересов западных хозяев украинство погибнет, рассыпавшись на миллионы русских людей.

Именно поэтому из «хороших украинцев» и «хороших украинских националистов» типа Кучмы, Януковича, партии Регионов и прочих ОПЗЖ как из навоза выросли ярые нацисты в виде «Свободы», «Азова», «Правого сектора» и пр.

И до тех пор, пока будет существовать навоз «хороших украинцев» и «хороших украинских националистов», из него непрерывно будут прорастать разнообразные Тягибоки, Белецкие и Яроши…

УКРАИНСТВО ЭТО – АНТИПОД ВСЕГО РУССКОГО, это АНТИРОССИЯ. Без противостояния всему русскому украинский «национализм» исчезнет, а вместе с ним исчезнут и «украинцы», ПОТОМУ ЧТО ОНИ ПО СВОЕЙ СУТИ – РУССКИЕ. Но русские с промытыми психологической обработкой мозгами.

Поэтому когда какой-то лох рассказывает мне про то, что «хорошие украинцы» и «адекватные украинские националисты» - братья русских, а только украинские «нацисты» - бяки, я лишь улыбаюсь. Это верх кретинизма!

Не случайно ещё 15 лет назад я заявил о том, что: ПРОЕКТ «UKRAINA» ДОЛЖЕН БЫТЬ ЗАКРЫТ! Раз и навсегда!