Лингвист Максим Кронгауз написал книгу «Самоучитель Олбанского»
Кронгауз - один из самых известных лингвистов в стране - занимается изучением процессов, происходящих в живом современном языке. Его новая книга «Самоучитель Олбанского» про язык Интернета. На 400 страницах интеллигентный лингвист подробно объясняет, почему люди сознательно пишут ЗЫ вместо P. S., зачем перечеркивают отдельные слова и коверкают другие. В «Самоучителе» немало любопытных наблюдений; да и в качестве своеобразной энциклопедии, позволяющей вспомнить историю уже умерших или, наоборот, надолго вклинившихся в язык словечек и оборотов, книга довольно ценна.
Про олбанский
Само слово «олбанский» возникло осенью 2004 года в Живом Журнале. Некий американец с ником scottishtiger заинтересовался фотографиями и текстом в блоге пользователя onepamop. Написал комментарий на английском: I cannot read this text. Ему на русском ответили: «Понятное дело - не можешь. Ещё бы ты смог. Я бы в тебе тогда шпиёна заподозрил (…)».
Американец не знал русского и ничего не понял. Он, бедняга, даже не соображал, на каком языке разговаривает собеседник, и начал расспрашивать: а на каком? И нашелся доброхот, который написал: this is Albanian… («это албанский»). Вероятно, этот шутник смотрел комедию «Хвост виляет собакой», в которой «албанское» для американцев представлялось синонимом чего-то далекого и непонятного. Дискуссия продолжалась долго. В конце концов американец взбесился: «Это американский сайт, не албанский. (…) Быть американцем означает, что остальной мир должен угождать мне. Но это лишь моя точка зрения». И все - русский сегмент Интернета взорвался руганью в адрес «америкосов». А выражение «учи албанский!» пошло в народ. В массовом сознании «олбанский» стал синонимом интернет-языка и субкультуры падонков.
Про падонков
Это бурно развивавшееся и быстро умершее интернет-движение. Основы его выразил некто Упырь Лихой. Согласно его манифесту, падонческий стиль заключается в «нарачитом каверканьи русскай арфаграфии, ф шыроком упатриблении нинармативнай лексеги» и прочем веселом переосмыслении великого и могучего.
Все это называлось «орфоарт», и результаты этого нам известны. Но что интересно, Упырь Лихой был отнюдь не первым деятелем русской культуры, кто прибегал к намеренному «каверканью арфаграфии». Как пишет Юрий Тынянов, еще в начале XIX века Вильгельм Кюхельбекер находился в Динабургской крепости с князем Сергеем Оболенским. И тот писал Кюхельбекеру письма: «Дарагой сасед завут меня княсь Сергей Абаленской я штап-ротмистр гусарскаво полка сижу черт один знает за што…» И это была игра - князь был образованным человеком. Юным и склонным к веселью.
Еще интереснее другая история. В 1916 году вышла книга некоего Янко Лаврина «В стране вечной войны. Албанские эскизы» - патетическая, наполненная панславянскими идеями. Ее тут же спародировал футурист Илья Зданевич (Ильязд), сочинивший пьесу «Янко крУль албАнскай», в котором говорилось об «албанскам изыке»! Вот он - тот редкий случай, когда футурист действительно в лоб увидел будущее.
Про няшки и мимими
Слово «няшка» в значении «что-то умилительное» пришло к нам из японского языка. «Ня» по-японски значит примерно то же самое, что «мяу», и изначально «няшка» использовалась поклонниками аниме. В начале 2010-х слово стремительно прорвалось во все остальные сферы Интернета, потому что выглядело совершенно как родное русское выражение умиления (ср. «вкусняшка»). Слово «кавайный», тоже пришедшее из японского и означающее «прелестный», не выглядело как родное - оно в результате так и осталось в пользовании фанатов японской анимации.
А «мимими», по мнению Кронгауза, обязано своим появлением мульт¬фильму «Мадагаскар», вышедшему в 2005 году. Там это произносит маленький несчастный лемур. В английском «мимими» означает «очень депрессивный человек или действие», но в русском это опять же выражение умиления - писк восторженной барышни при виде чего-то очаровательного.
И все это подталкивает Кронгауза к выводу, что нынешний герой Интернета - уже не хулиган, а барышня: новая девичья сентиментальность «робко, но решительно» вытеснила со сцены «олбанский», «преведы» и прочие мальчишеские развлечения.
Кронгауз - один из самых известных лингвистов в стране - занимается изучением процессов, происходящих в живом современном языке. Его новая книга «Самоучитель Олбанского» про язык Интернета. На 400 страницах интеллигентный лингвист подробно объясняет, почему люди сознательно пишут ЗЫ вместо P. S., зачем перечеркивают отдельные слова и коверкают другие. В «Самоучителе» немало любопытных наблюдений; да и в качестве своеобразной энциклопедии, позволяющей вспомнить историю уже умерших или, наоборот, надолго вклинившихся в язык словечек и оборотов, книга довольно ценна.
Про олбанский
Само слово «олбанский» возникло осенью 2004 года в Живом Журнале. Некий американец с ником scottishtiger заинтересовался фотографиями и текстом в блоге пользователя onepamop. Написал комментарий на английском: I cannot read this text. Ему на русском ответили: «Понятное дело - не можешь. Ещё бы ты смог. Я бы в тебе тогда шпиёна заподозрил (…)».
Американец не знал русского и ничего не понял. Он, бедняга, даже не соображал, на каком языке разговаривает собеседник, и начал расспрашивать: а на каком? И нашелся доброхот, который написал: this is Albanian… («это албанский»). Вероятно, этот шутник смотрел комедию «Хвост виляет собакой», в которой «албанское» для американцев представлялось синонимом чего-то далекого и непонятного. Дискуссия продолжалась долго. В конце концов американец взбесился: «Это американский сайт, не албанский. (…) Быть американцем означает, что остальной мир должен угождать мне. Но это лишь моя точка зрения». И все - русский сегмент Интернета взорвался руганью в адрес «америкосов». А выражение «учи албанский!» пошло в народ. В массовом сознании «олбанский» стал синонимом интернет-языка и субкультуры падонков.
Про падонков
Это бурно развивавшееся и быстро умершее интернет-движение. Основы его выразил некто Упырь Лихой. Согласно его манифесту, падонческий стиль заключается в «нарачитом каверканьи русскай арфаграфии, ф шыроком упатриблении нинармативнай лексеги» и прочем веселом переосмыслении великого и могучего.
Все это называлось «орфоарт», и результаты этого нам известны. Но что интересно, Упырь Лихой был отнюдь не первым деятелем русской культуры, кто прибегал к намеренному «каверканью арфаграфии». Как пишет Юрий Тынянов, еще в начале XIX века Вильгельм Кюхельбекер находился в Динабургской крепости с князем Сергеем Оболенским. И тот писал Кюхельбекеру письма: «Дарагой сасед завут меня княсь Сергей Абаленской я штап-ротмистр гусарскаво полка сижу черт один знает за што…» И это была игра - князь был образованным человеком. Юным и склонным к веселью.
Еще интереснее другая история. В 1916 году вышла книга некоего Янко Лаврина «В стране вечной войны. Албанские эскизы» - патетическая, наполненная панславянскими идеями. Ее тут же спародировал футурист Илья Зданевич (Ильязд), сочинивший пьесу «Янко крУль албАнскай», в котором говорилось об «албанскам изыке»! Вот он - тот редкий случай, когда футурист действительно в лоб увидел будущее.
Про няшки и мимими
Слово «няшка» в значении «что-то умилительное» пришло к нам из японского языка. «Ня» по-японски значит примерно то же самое, что «мяу», и изначально «няшка» использовалась поклонниками аниме. В начале 2010-х слово стремительно прорвалось во все остальные сферы Интернета, потому что выглядело совершенно как родное русское выражение умиления (ср. «вкусняшка»). Слово «кавайный», тоже пришедшее из японского и означающее «прелестный», не выглядело как родное - оно в результате так и осталось в пользовании фанатов японской анимации.
А «мимими», по мнению Кронгауза, обязано своим появлением мульт¬фильму «Мадагаскар», вышедшему в 2005 году. Там это произносит маленький несчастный лемур. В английском «мимими» означает «очень депрессивный человек или действие», но в русском это опять же выражение умиления - писк восторженной барышни при виде чего-то очаровательного.
И все это подталкивает Кронгауза к выводу, что нынешний герой Интернета - уже не хулиган, а барышня: новая девичья сентиментальность «робко, но решительно» вытеснила со сцены «олбанский», «преведы» и прочие мальчишеские развлечения.
