Не так давно начал писать стихи, пишу достаточно криво. Был бы благодарен за конструктивную критику, стоит ли продолжать?

Стальные Дети

Мы юные дети стальных городов
И тонем в пучине древних грехов.
Кто-то кинет в нас камнем, а кто-то словами
Пронзит наше сердце, покрытое швами.

Наши души устали, мы дети из стали,
Играем забытыми кем-то словами.
Шестеренка качает в нас жидкую плазму,
Совершенное тело, нетленен наш разум.

Наша похоть утихла, ярость угасла,
Время отныне над нами не властно.
И если в усталости в нас что-то порвется,
Механизму всегда замена найдется.

Программа в нас стерла старые чувства,
Нас уже не терзают животные нужды.
Наша память - вселенная,наш разум - вечность,
Ее не сотрет больше плоти беспечность.

В наших глазах не мерцают сомненья,
В нас нет ни ошибок, ни сожаленья
Алчность, гордыня - забыто все напрочь,
"Проклятие плоти" читают нам на ночь.

Каждый день для нас стал-холодная вечность,
Где мы потеряли свою человечность.
Утопия в мире - нет войн и смертей,
Мы дети стальные бывших людей.

Не так давно начал писать стихи, пишу достаточно криво. Был бы благодарен за конструктивную критику, стоит ли продолжать?

Розы

в саду спят стыдливо розы,
зимних дней они в плену:
в поволоке дней и прозы
жаждут лишь узреть весну.

теплых ламп холодным светом
быть убаюканным в тиши
и, коротая дни с поэтом,
познать всю глубь его души.

как тот ронял небрежно слезы
от боли в сердце молодом,
его понять могли лишь розы,
другие - разве что с трудом.

рукой найдя шипы на ветке,
сжимал сильней, нахмурив бровь,
чтобы понять - еще не в клетке,
еще способен унять боль.

никто не слышал крик поэта,
одни лишь розы в том саду
на память знали стон куплетов,
поэмы что писал в бреду.

но он ушел, ушел как лето,
ушел в незапертую дверь,
оставив их с холодным ветром.
быть может счастлив он теперь?

но кто теперь согреет розы
и скажет им, что все пройдет?
кто убаюкает их в прозе?
теперь уж вряд ли кто придет...