— А ты фетишист?
— Чего?
— Ты фетишист?
— Какой такой фетишист?
— Ну, ты извращенец?
— Нет, блядь. Меня считали некоторые дуры извращенцем. (Епифанцев смеётся.) Даже к кровати привязали один раз, ну. А потом… ну я думаю… потому что мне отец говорил: главное, чтобы извращенцем тебя не обозвали, потому что если, ну, если первый раз так обзовут, у тебя будет потом такая кличка, типа… (Епифанцев снова смеётся.) Ну это хуже… хуже всего, в общем. Ну и потом, кто меня к кровате привязал тогда, я ей в маску госпожи насрал.
— Охуенно.
— Ну она, сука, потом вечером влезла в маску-то, в говне такая вся выскочила, ну он сразу понял, что это я насрал, понимаешь?
— Ты мне случайно не насрёшь во сне никуда из-за того, что я тебя назвал извращенцем ?
— Не.
— Спасибо.
— Мы ж вдвоём с тобой, ты ж сразу поймешь, что я.
— (Смеется.) Конечно, пойму, бля, пизды дам сразу, бля.
— Да ты здоровый лоб, конечно.
— Да ладно, кончай, какой я здоровый.
— Ну…
—…ты, вон, в два раза здоровее.
— В общем, когда я насрал ей в маску… А работники борделя, они, понимаешь, суки, проспали. Так бы они должны говно заметить моё, ну, и ему помыть маски, всё. А я посрал и сразу лег спать, ну так, тихо. А они, значит, суки, раздели меня, ну когда поняли, и у меня ещё на жопе куски говна-то остались, вот. Ну и воняло так же, это говно, из маски и из жопы моей. Ну, хотели так это меня тоже страпоном отъебать они все, ребята. Но я орать стал, блядь, глаза закатил, ну, завизжал, так, знаешь… Не знаю даже, чё нашло на меня. Визжал так, блядь, выл. Они говорят: хуй с ним, понимаешь? Просто, ну, смазку анальную мне размазали, блядь, ну, и заставили сожрать немножко, блядь, ну… Потом в другой борлель отвели, блядь. Ну это когда я еще на мажаром был.
— Ну и как смазка, вкусно?
— Смазка, ну так, знаешь… как мыло.
— Чего?
— Ты фетишист?
— Какой такой фетишист?
— Ну, ты извращенец?
— Нет, блядь. Меня считали некоторые дуры извращенцем. (Епифанцев смеётся.) Даже к кровати привязали один раз, ну. А потом… ну я думаю… потому что мне отец говорил: главное, чтобы извращенцем тебя не обозвали, потому что если, ну, если первый раз так обзовут, у тебя будет потом такая кличка, типа… (Епифанцев снова смеётся.) Ну это хуже… хуже всего, в общем. Ну и потом, кто меня к кровате привязал тогда, я ей в маску госпожи насрал.
— Охуенно.
— Ну она, сука, потом вечером влезла в маску-то, в говне такая вся выскочила, ну он сразу понял, что это я насрал, понимаешь?
— Ты мне случайно не насрёшь во сне никуда из-за того, что я тебя назвал извращенцем ?
— Не.
— Спасибо.
— Мы ж вдвоём с тобой, ты ж сразу поймешь, что я.
— (Смеется.) Конечно, пойму, бля, пизды дам сразу, бля.
— Да ты здоровый лоб, конечно.
— Да ладно, кончай, какой я здоровый.
— Ну…
—…ты, вон, в два раза здоровее.
— В общем, когда я насрал ей в маску… А работники борделя, они, понимаешь, суки, проспали. Так бы они должны говно заметить моё, ну, и ему помыть маски, всё. А я посрал и сразу лег спать, ну так, тихо. А они, значит, суки, раздели меня, ну когда поняли, и у меня ещё на жопе куски говна-то остались, вот. Ну и воняло так же, это говно, из маски и из жопы моей. Ну, хотели так это меня тоже страпоном отъебать они все, ребята. Но я орать стал, блядь, глаза закатил, ну, завизжал, так, знаешь… Не знаю даже, чё нашло на меня. Визжал так, блядь, выл. Они говорят: хуй с ним, понимаешь? Просто, ну, смазку анальную мне размазали, блядь, ну, и заставили сожрать немножко, блядь, ну… Потом в другой борлель отвели, блядь. Ну это когда я еще на мажаром был.
— Ну и как смазка, вкусно?
— Смазка, ну так, знаешь… как мыло.
Еще на тему