Где-то в глубине России перед революцией был монастырь, о котором по округе ходила скверная молва, что монахи здесь - сплошь лентяи да пьяницы.
В Гражданскую войну в городок, рядом с которым находился монастырь, пришли большевики. Они собрали жителей на рыночной площади и туда же под конвоем пригнали монахов.
Комиссар громко обратился к народу, указывая на чернецов:
— Граждане, жители города! Вы все лучше меня знаете этих пьяниц, обжор и бездельников! Теперь их власти пришел конец. Но чтобы вы до конца поняли, как эти тунеядцы столетиями дурачили трудовых людей, мы кладем на землю перед ними их Крест и их Евангелие. Сейчас, на ваших глазах, каждый из них растопчет эти орудия обмана и порабощения народа. А потом мы отпустим их, пусть убираются на все четыре стороны.
В толпе захохотали.
И вот, под улюлюканье народа, вперед вышел игумен - грузный мужик с мясистым испитым лицом и красным носом - и сказал, обращаясь к своим монахам:
— Ну что ж, братия, жили как свиньи, так хоть умрем как христиане!
И ни один из монахов не сдвинулся с места. Всех их в тот же день зарубили шашками.
(из книги Тихона Шевкунова "Несвятые святые")
В Гражданскую войну в городок, рядом с которым находился монастырь, пришли большевики. Они собрали жителей на рыночной площади и туда же под конвоем пригнали монахов.
Комиссар громко обратился к народу, указывая на чернецов:
— Граждане, жители города! Вы все лучше меня знаете этих пьяниц, обжор и бездельников! Теперь их власти пришел конец. Но чтобы вы до конца поняли, как эти тунеядцы столетиями дурачили трудовых людей, мы кладем на землю перед ними их Крест и их Евангелие. Сейчас, на ваших глазах, каждый из них растопчет эти орудия обмана и порабощения народа. А потом мы отпустим их, пусть убираются на все четыре стороны.
В толпе захохотали.
И вот, под улюлюканье народа, вперед вышел игумен - грузный мужик с мясистым испитым лицом и красным носом - и сказал, обращаясь к своим монахам:
— Ну что ж, братия, жили как свиньи, так хоть умрем как христиане!
И ни один из монахов не сдвинулся с места. Всех их в тот же день зарубили шашками.
(из книги Тихона Шевкунова "Несвятые святые")
Еще на тему
Так всё можно понтами назвать. Видимо, те, кто накрывал собою пулемётные дзоты не герои, а всего лишь понтари.