Когда-то работал лаборантом на кафедре зоологии, и мы постоянно со студентами ездили на полевую практику собирать коллекцию насекомых. Ловишь тварючек сачком, затем бросаешь в баночку с ваткой, смоченной хлороформом, чтобы насекомые тихонько умерли, пока несем улов до полевой лаборатории, и друг друга не съели. Затем аккуратно их расправляешь на пенопласте такими булавками, чтобы когда они засохли, лапки и крылья были аккуратно. Когда долго бродишь, хлороформ из банок испаряется, и жучки не умирают, а засыпают. Потом они приходят в себя и уже приколотые, ночью отвратительно скребут лапками по пенопласту. Слышно на всю палатку. Так что я всегда бросал контрольную ватку, чтобы удостовериться, что бедная тварючка всё. Наука - вещь суровая.
– Сейчас мы его поймаем! – прошипела шепотом Фокина, качаясь на одной ноге и боясь спугнуть Костю. – Поймаем – ив морилку, потом в сушилку, потом в распрямилку…