Когда-то давно я играл дерево в школьной постановке. Постановка состояла из девочки, читавшей грустное стихотворение про осень, любовь и прочую ваниль, и меня, стоявшего на сцене с поднятыми руками, полными осенних листьев. Девочка читала, я сыпал листьями, зал делал вид что не спит, и все было хорошо. В стихотворении периодически упоминалось, что "ветер крепчает", в честь чего я начинал махать руками сильнее и сыпать листья больше. На последних строках ветер крепчал настолько, что ломал дерево, вырывал его с корнями и швырял об землю. По идее, я должен был аккуратно и изящно присесть, как подстреленный лебедь из "Лебединого озера", но моя актерская гордость не допускала подобной халтуры. Деревья так не падают! Я со всего маху, сохраняя свою Y-образную позу, грохнулся о сцену, произведя оглушительный ЕБУХ! и устроив фейерверк из оставшихся листьев. Девочка-чтец от испуга подпрыгнула, а зал проснулся и начал аплодировать. Определенно, наш номер был самым эффектным из всех классов.
Когда-то давно я играл дерево в школьной постановке. Постановка состояла из девочки, читавшей грустное стихотворение про осень, любовь и прочую ваниль, и меня, стоявшего на сцене с поднятыми руками, полными осенних листьев. Девочка читала, я сыпал листьями, зал делал вид что не спит, и все было хорошо. В стихотворении периодически упоминалось, что "ветер крепчает", в честь чего я начинал махать руками сильнее и сыпать листья больше. На последних строках ветер крепчал настолько, что ломал дерево, вырывал его с корнями и швырял об землю. По идее, я должен был аккуратно и изящно присесть, как подстреленный лебедь из "Лебединого озера", но моя актерская гордость не допускала подобной халтуры. Деревья так не падают! Я со всего маху, сохраняя свою Y-образную позу, грохнулся о сцену, произведя оглушительный ЕБУХ! и устроив фейерверк из оставшихся листьев. Девочка-чтец от испуга подпрыгнула, а зал проснулся и начал аплодировать. Определенно, наш номер был самым эффектным из всех классов.