Порно рисунки мать и сын

Как я обрёл и потерял сына.

StudioFOW была забанена на Patreon

Понимаю, что всем будет похуй на мою проблему, но я уже не знаю, где искать помощь. Вкратце: мне изменила жена, после чего ушла к другому. Казалось бы, да и хуй с ней? Но есть два момента. Первый - никто из нас не может свалить из дома. Второй - у нас есть сын трёх лет, которого я не хочу бросать, и который остаётся со мной после развода. И даже при таком раскладе я не смогу полностью выкинуть её из своей жизни, ведь она будет сына навещать. Прошел уже месяц, но я всё равно не могу взять себя в руки из-за этой ситуации. Не ел две недели. Не могу ни на чём сконцентрироваться, кроме её измены. Был у психолога, но мне эти походы ничего не дают, всё, что я вижу в этих сеансах - тупое разжёвывание очевидного. Был у психиатра, мне назначили транквилизаторы, от которых я хоть и начал есть, но ненависть стала ещё сильнее, и я начинаю срывать её на сына, чего не хочу допускать, изо всех сил стараюсь. А ещё я спать начал по 14 часов из-за них. Также у психиатра сказали, что если не поможет, то только стационар, а мне сейчас ну никак нельзя туда, да и проблем с пометкой психиатра не хочется. Уже не знаю, что делать. Даже не знаю, для чего это пишу. Может, просто хочу выговориться. Не знаю.

Трёхлетний мальчик сказал полиции, что отец убил мать, но ему не поверили. Спустя 20 лет он нашёл её останки. Сын вырос в приёмной семье, сменил имя и отсудил у отца 26 миллионов долларов, но точка в деле всё ещё не поставлена

«Папа сделал маме больно» — это слова трёхлетнего Аарона Фрейзера (Aaron Fraser), сказанные сотруднику службы опеки над детьми в январе 1993 года, когда его мать Бонни Хаим (Bonnie Haim) пропала без вести. Полиция Джексонвилла (штат Флорида) начала расследование против его отца Майкла Хаима, который стал подозреваемым в деле об убийстве. 

Однако слова ребёнка без вещественных доказательств не убедили ни следователей, ни даже родителей Бонни, так как все считали, что полицейские заставили мальчика выступить против отца. Без вещественных доказательств расследование закрыли, а Аарона передали в другую семью.

Спустя 12 лет, в 2005 году Аарон Фрейзер выиграл гражданский иск о неправомерной смерти против Майкла Хаима. В США можно привлечь человека к подобной ответственности за смерть, например, в случае халатности. Пострадавший имеет право отсудить компенсацию за «полную стоимость жизни погибшего». 

Суд во Флориде передал Аарону 26 миллионов долларов и документы на семейный дом, который сдавался в аренду. Отец не пришёл ни на одно из трёх заседаний, а его адвокат несколько раз говорил, что решение гражданского суда не может стать основой для уголовного дела. 

В качестве доказательства использовали школьное сочинение Аарона, написанное в восьмом классе: он описал, что видел убийство матери и то, как отец вместе со своими родителями прятал тело.

Всё это время Аарон Фрейзер рос в приёмной семье и не менял своих показаний против отца, хоть ему никто не верил. Полиция видела его детские рисунки, где он рисовал Майкла с пистолетом, направленным на Бонни, а также приходила к нему в разном возрасте, чтобы уточнить детали дня исчезновения матери. По словам его приёмной мамы, мальчик также показывал ей мост неподалёку от семейного дома, куда отец выбросил пистолет.

В 2014 году Аарон Фрейзер переехал в семейный дом, который получил после выигранного иска. 24-летний юноша начал капитальный ремонт здания и установку большого бассейна. В один из дней Аайрон вместе с отцом своей жены начал рыть на заднем дворе яму, но наткнулся на круглый предмет. «Это было похоже на кокосовую скорлупу. Я держал её в своей руке», — рассказал он. Осмотрев предмет, юноша заметил зубы и глазницы, забитые грязью. Он положил его назад и вызвал полицию. Следователи провели анализ ДНК и выяснили, что череп и другие останки принадлежат Бонни Хаим. Вместе с ними нашли пулю 22 калибра — такая же винтовка якобы была в арсенале её мужа.

24 августа 2015 года 52-летнего Майкла Хаима арестовали по подозрению в убийстве и доставили в Окружной суд в Джексонвилле. Он по-прежнему отказывается признать свою вину: «Она просто не была счастлива большую часть времени и хотела уйти. А я не смог помешать ей».

Его адвокат уверен, что у стороны обвинения нет явных причин, чтобы однозначно называть Майкла убийцей. Он также попросил суд не учитывать детские показания Аарона, так как считает их «противоречивыми».