много буковок

На грани пола.

На реакторе, как известно, очень любят трапиков и чуть менее реверс-трапов. И вот нашёл статью о жизни таких людей и решил показать её здесь для снятие лишних шаблонов. Потому что, одно дело умиляться трапиками в аниме (или косплее) и мечтать найти такого же, и совсем другое встретить такого человека в реальной жизни.

https://takiedela.ru/2018/06/androgen/

В институте меня много подкалывали по поводу моей внешности. Особенно, когда узнали, что я лесбиянка. Однажды я встала на парту и начала подражать Диме Билану. Даже те, кто меня не любили, были в шоке и смотрели на меня с открытыми ртами. Я хотела таким образом привлечь к себе в внимание, в том числе девушки, которая мне нравилась.

Я думала о том, чтобы сменить пол, в 20 лет, но потом поняла, что не нужно ничего менять. Тебе Бог дал такое тело — значит, так и должно быть. Я поняла, что с помощью одежды, походки и поведения можно позиционировать себя как парень. И вовсе необязательно для этого утягивать грудь.

Я только к двадцати годам осознала, что надо делать так, как хочешь ты, а не мама. Сегодня я люблю более свободную одежду, классику, но не женственную, а брутальную. Все розовое, со стразами и бабочками я не переношу. В платьях я чувствую себя трансвеститом, как будто играю какую-то роль.

В каждом человеке есть что-то от мужчины и женщины. Но в нашем обществе не поощряется, когда женщина выглядит как мужчина — она должна тщательно скрывать свое мужское начало во внешности и характере. Это раздражает меня. Мама никак не может смириться с моим внешним видом. Я говорю ей, что это креатив, а она мне — «уродство», «приличные люди так не выглядят».

Я бы хотела жить в обществе, которое принимает таких людей, как я. Мне просто иногда кажется, что двойственность в моем облике отталкивает окружающих.

Иногда мне снится, что у меня есть половой член, и я просыпаюсь с чувством сожаления. Сейчас, когда ко мне обращаются как к «молодому человеку», я не воспринимаю это как оскорбление и не пытаюсь переубедить их в обратном. Периодически, когда я знакомлюсь с девушками, говорю: «Можешь меня иногда (или всегда) называть Антоном». При этом я не отказываюсь от своего женского имени, оно мне тоже нравится. Если бы в нашем обществе можно было представляться то женским, то мужским именем, мне было бы максимально комфортно. Но я понимаю, что многие у виска покрутят, если я приду на работу и назову себя Антоном.

Мне не хочется, чтобы люди судили обо мне по внешности. Хочется, чтобы не удивлялись тому, что я — женщина и не хочу рожать. У нас принято считать, что если ты женщина, то обязана государству продолжением рода. Но я могу быть ценна для общества и без этого. Печально, что в России нельзя чувствовать себя полноценной личностью, если ты выбиваешься из толпы и не стремишься выйти замуж и родить детей.

В детстве мне нравилось с мальчишками: подтягиваться на турниках, лазать по гаражам и деревьям, играть в пиратов. С мальчишками было интересно, а с девочками — нет. Я была маленькой обезьянкой, пацанкой, настоящим сорванцом, который в пять лет заявил родителям, что вместо куклы хочет пистолет.

Я обожаю спорт. На уроках физкультуры я соревновалась не с девочками, а с мальчиками. Мне хотелось доказать, что я не слабый пол. Что я ничем не отличаюсь от них — крутых альфа-самцов. Я всегда стремилась дружить с мальчиками на равных. А девочки в это время смеялись надо мной, делали замечания по поводу грязи под ногтями и потрепанной одежды. Они не понимали, почему самые крутые парни после уроков зовут кататься на великах меня, а не их.

Я всегда мечтала писать стоя и гулять без майки, потому что это удобно. У меня не укладывалось в голове, почему судьба девушки состоит из череды обязанностей — помыть посуду, родить ребенка, быть хорошей женой, а мальчикам все дозволено. Для меня всегда важнее было пойти с другом погулять, позаниматься спортом, чем бегать за парнями и вешаться им на шею при каждом удобном случае. Сегодня мужчинам со мной интересно, потому что стандартные девушки говорят о диетах и звездах шоу-бизнеса, а со мной можно побеседовать по душам — выпить пива, погонять на водном мотоцикле, обсудить танки и футбол.

Я когда снималась в программе «Свидание со звездой», пришла туда с шухером на голове. Меня сразу же похвалили. Сказали: «Все девочки, которые к нам приходили, выглядели одинаково, а у тебя образ, что-то новенькое». Мне нравится эпатировать. Я захожу в метро, а все на меня смотрят, шушукаются и не могут разобрать: мальчик я или девочка. Своим внешним видом я бросаю вызов обществу. Я хочу им показать, что если я не такая, как все, то это не значит, что обо мне надо думать плохо.

Мне нравится фотографироваться. Когда я не снимаюсь долгое время, у меня начинается трясучка. Я мечтаю попасть на обложку женского журнала, но там нет места для спортивных девушек. Наверное, это происходит потому, что все сразу подумают: «Фу, лесбиянка». Моя внешность не вписывается в стандарты бьюти-индустрии, она непонятна массовому читателю. Я хоть и не длинноногая и длинноволосая красотка, но тоже красивая и имею право на передовицу. Мне в модельном агентстве однажды так и сказали: «Вы нам не подходите, у вас мужские черты лица».

Я не ощущаю себя мужчиной. Мне нравится свобода самовыражения, я люблю мужскую одежду, потому что она удобная. Я спортивная девушка, находящаяся в гармонии со своим телом, но все почему-то принимают меня за лесбиянку. Навешивают социальный статус, как ярлык. К сожалению, в нашем обществе так принято: если ты не такая, как все, и не носишь длинные волосы и юбки, то тебя надо гнать в шею. Мужчины, когда подкатывают ко мне, сначала зовут красавицей, а потом, получив отпор, начинают обзываться: «Да ты мужиков не любишь — лесбиянка», «Ты — неудовлетворенная самка». А я им в ответ: «Я никогда в жизни одинокой не была, рядом со мной всегда есть мужчина».

Часто прохожие обращаются ко мне как к девушке, и я не пытаюсь их поправить. Так безопаснее. Но однажды мы с другом, тоже моделью с андрогинной внешностью, шли из магазина домой. Это было на окраине Москвы. Я заметил, что за нами идут три парня гоповатого вида. Они ускорили шаг, а потом сравнялись с нами и спросили: «Уважаемые, есть закурить?» Я сказал, что не курю. Но им же нужен был повод. Один из них ни с того ни с сего ударил меня в лицо. Потом моего друга. Я упал, они начали меня пинать, приговаривая при этом: «Пидоры».

Одно время я хотел изменить свою внешность — стать более мужественным. А потом понял, что андрогинность является моей основной фишкой, и стал этим пользоваться. Мне нравится двойственность моей внешности. В моем характере и внешности уживаются мужчина и женщина: 50 на 50. У меня чисто женская энергетика, я это точно знаю. А вообще, один мой знакомый, питерская модель, как-то сказал: «Лучшая женщина — это мужчина».

В магазине одежды я останавливаюсь у женских манекенов и начинаю разглядывать их. Мне нравится размышлять о том, как можно было бы дополнить или поменять образы. Я визуал, для меня это важно. При этом у меня не возникает желания носить женскую одежду. Она просто красивая, мне нравится на нее смотреть, вот и все. Когда-то у меня в шкафу пылились парочка платьев и туфли на каблуке. Я их не носил, они просто мне нравились. С косметикой — то же самое. Пару раз в метро я ловил косые взгляды пассажиров, которые сидели рядом, уставившись в мой телефон, потому что вся лента моего Instagram состояла из фотографий накрашенных глаз и губ. Я хотел бы пойти на курсы визажа, чтобы научиться красить себя и других, но не хотел бы делать это в повседневной жизни.

Я занимаюсь косплеем, и у меня есть два женских образа. Для меня это возможность быть кем-то еще помимо себя — примерить парик, попробовать накраситься. Мне нравится проникаться персонажами, проводить параллели со своей жизнью, характером и привычками, находить что-то общее. Всю жизнь быть только собой довольно скучно.

Я не понимаю, почему одни вещи считаются «женскими», а другие — «мужскими». Почему в 2016 году людей до сих пор волнует, как одевается и что делает со своим телом другой человек? Это всего лишь тряпки и красящие пигменты, которые не определяют пол, гендер и сексуальную ориентацию. Они не определяют человека. Я хочу дожить до момента, когда эти границы будут стерты, когда люди будут делать со своим телом и гардеробом то, что они хотят, и никто не будет косо разглядывать их в метро.

Меня часто принимают за женщину. Однажды я зашел после фотосета в общественный туалет, не успев смыть макияж. Я был в увеличивающих линзах, с тонкими бровями и с выделенными тенями глазами. Когда мыл руки, мужчина по соседству очень странно косился на меня, а потом не выдержал и сказал: «Вообще-то, это мужской туалет». Я повернулся, похлопал глазами и чуть ли не басом ответил: «Я знаю, спасибо». Он очень быстро покинул помещение.

А не так давно я ехал в лифте с несколькими людьми. Какая-то бабуля обратилась ко мне «девушка», потом внимательно посмотрела на место возможного пребывания груди, которой нет, потом посмотрела ниже и сказала: «Ой, бог вас знает, кто такие, ну и времена». Меня такие ошибки не обижают, но мне отвратителен сам факт того, что люди позволяют себе разглядывать чужие причинные места, да еще и комментировать.

В России все привыкли, что «мужик» непритязателен, носит то, что удобно, и не заморачивается по поводу того, сочетается его одежда с аксессуарами или нет. Я же стараюсь всегда быть в тренде и обращать внимание на мелочи. Как говорит один мой знакомый, я «слишком модный для пацана».

То, что я женственный, я и так знаю. Я миниатюрный, у меня длинные ресницы, губы «бантиком», не сильно выраженный кадык. Одно время я хотел выглядеть более мужественно — в одиннадцатом классе коротко постригся и перестал носить то, что нравится. Я очень странно себя ощущал, но это быстро прошло, и я осознал, что мое тело ни в чем не виновато — я родился таким, и ничего с этим не поделаешь. Понадобилось очень много сил и нервов, чтобы начать уважать себя, а затем полюбить.

Я бы хотел жить в обществе без строгого деления на «мальчиков» и «девочек». У человека должна быть возможность указать в паспорте любое удобное ему имя и гендер, а не пол. Потому что человек — это личность, а не половые органы. Никто не выбирает, кем и где родиться, и очень важно с пониманием относиться к отсутствию этого выбора.

Меня почти всегда принимают за мальчика. Однажды я сидела в очереди за какой-то бюрократической бумагой и разговорилась с пожилым мужчиной, который был впереди меня. Поскольку моя работа была в пяти минутах от центра, я попросила его позвонить мне, когда подоспеет наша очередь. Он достал бумажку, записал номер, а когда узнал, что меня зовут Аня, с недоумением заключил: «Вот такое дурацкое имя?!»

Совсем недавно меня продержали целый час на границе с Россией. Пограничники сверяли данные, задавали вопросы, а потом решили отправить к начальнику. Он заглянул в паспорт, узнал, что мне тридцать, и спросил: «Что, спортсменка, футболистка?» — «Нет» — «А что выглядишь как мальчик?!» Начальнику погранслужбы сложно было поверить в то, что глаза могут его подводить. «Откуда я знаю, что это не паспорт твоей старшей сестры?!»

Когда я вижу человека один раз в жизни и понимаю, что мы больше не пересечемся, то представляюсь универсальным именем — Сашей. Мне так безопаснее, а ему не нужно лишний раз заморачиваться. Однажды я вызвалась проводить бабушку из поликлиники домой. Я помогла ей донести тяжелые сумки, после чего она мне сказала: «Ой, какой ты хороший!» Я в тот момент понимала: признаться, что меня зовут Аня, — это значит разрушить ее картину мира. С детьми тоже бывают курьезные случаи. Когда я говорю им, что меня зовут Аня, они задаются риторическим вопросом: «Мальчик с именем Аня — это же странно?!»

На самом деле, мне не важно, как меня будут называть окружающие. Я себя позиционирую как мужчину — мне просто близка гендерная роль, которую приписывает мужчине общество. Все мои близкие, в том числе родители, воспринимают меня именно так, правда, иногда подтрунивают надо мной. Когда у меня, например, случается гормональный всплеск, и я, как биологическая женщина, начинаю истерить и плакать, они говорят: «Ты же себя вроде мальчиком позиционируешь».

Я, конечно же, переживаю из-за того, что не такая сильная, чтобы делать то, что делают мужчины, а мой дедушка никогда не будет считать меня полноценным наследником. Мне не хватает стати, чтобы моя девушка чувствовала себя гордо рядом со мной, потому что я — вечный одиннадцатиклассник, которому не продают алкоголь. Мне дискомфортно находиться в своем теле, но не настолько, чтобы делать операцию по смене пола.

Я буду стараться объяснить своей дочери, что все люди разные, а мир не черно-белый. Есть девочки, которые хотят быть мальчиками, и мальчики, которым некомфортно соответствовать устоявшимся стереотипам своего биологического пола. Нужно любить друг друга такими, какие мы есть.

Когда человек представляется мужчиной или женщиной и имеет в виду набор стереотипов о гендерных ролях, навязанных обществом (к примеру, женщина должна сидеть дома и воспитывать детей, а мужчина зарабатывать деньги; он должен быть сильным, она — нежной), я могу его понять. Это традиционные роли, которые, впрочем, отживают свое. Но у меня совершенно не укладывается в голове, что значит ощущать мужскую и женскую сущность? Если на миг отказаться от гендерных стереотипов, то что будет означать фраза «я — женщина»? Кто вообще придумал, что юбка — предмет женского гардероба? Кто решил, что мальчик не может быть феминным?

Я себя не отношу ни к мужчинам, ни к женщинам. И хочу, чтобы ко мне относились как к человеку — независимо от того, какой у меня половой орган. Если бы в нашем обществе не было бы гендерного давления, мне было бы прикольно играть разными гендерами, одеваться и вести себя сообразно настроению. Когда я говорю о себе в мужском роде, это не значит, что мне хочется быть мужчиной. Просто женский образ для меня абсолютно неприемлем, именно в силу того, что мне его приписывают.

Близкие люди воспринимают мою идентичность, хотя некоторые старые друзья так и не могут привыкнуть к тому, в каком роде ко мне нужно обращаться. В таких местах, где я могу встретить неадекватную реакцию, я не настаиваю на том, чтобы ко мне обращались как к мужчине. Я понимаю, что это небезопасно. На меня и мою партнершу уже однажды напал в метро мужчина, потому что подумал, что мы геи.

У моего гендерного ощущения достаточно острый конфликт с обществом. Я переживаю из-за того, что не могу прийти в новую компанию и быть собой. Мой круг общения ограничен. Если я сделаю каминг-аут, то скорее всего меня не поймут. Я не могу устроиться на какую-то цивильную работу, где нужно будет показывать свой паспорт с женским именем и пытаться соответствовать их ожиданиям. При этом я не уверен, хочу ли делать физический переход, по-крайней мере полный. Это было бы слишком бинарно для меня.

Мой протест вызрел три года назад. Я тогда попал на тусовку людей с разными гендерными идентичностями — и у меня поехал гендер. Я понял, что быть квиром гораздо более свободно, чем просто женщиной. Чтобы противостоять бинарному давлению, нужно выбрать третий вариант и придерживаться его. Сегодня я хочу достичь наиболее андрогинного образа, чтобы люди не могли определить мой биологический пол.

Я был несчастным ребенком. Когда мои родители развелись, я остался жить с мамой и дядей. Мы были очень бедной семьей. Дядя меня довольно сильно терроризировал и подавлял, самоутверждаясь за мой счет. Моя бабушка была очень невротичной, хотя и доброй женщиной. Она учила меня быть «хорошим мальчиком» (в ее представлениях советской учительницы начальных классов с 50-летним стажем работы). На уроке я должен был все время тянуть руку, приносить домой одни пятерки (за пять с минусом меня уже ругали), всегда вести себя правильно. Очевидно, что ребенка с такой позицией любили в школе только учителя.

Мне нравилось привлекать внимание — я носил браслеты и фенечки, красил ногти в яркие цвета, отращивал волосы до плеч. Ощущал себя кем-то вроде рок-звезды. В университете я был, пожалуй, самым известным студентом. Меня знали все — от последнего первокурсника до декана. Даже мемы про меня публиковали во «ВКонтакте». Правда, это было чревато тем, что ко мне подкатывали парни, и очень сложно было им объяснить, что я не гей.

Сегодня я нашел устойчивое внутреннее равновесие. Я буддист, много практикую медитацию и постепенно обретаю все более глубокую внутреннюю гармонию, в том числе, между мужским и женским началами. Я даже психоделический роман смог написать от женского лица. А еще, моя внешность помогает мне продвигать свои идеи. Например, у меня почти пятнадцать тысяч подписчиков в Instagram. Думаю, если бы я выглядел по-другому, их было бы значительно меньше.

Я не могу сказать, что до конца определилась с тем, как именно воспринимаю свою гендерную идентичность. Меня мечет из стороны в сторону: сегодня я выгляжу а-ля французский гарсон, а завтра могу надеть невероятно женственное платье. Для меня это что-то вроде игры в театре, когда актер перевоплощается из одной роли в другую. Постепенно я прихожу к мысли, что не стоит зацикливаться на общепринятых стандартах и стереотипах, моя внешность и мой характер дают мне простор для экспериментов и свободы самовыражения.

Мои родители были уверены, что родится мальчик, — они даже придумали ему имя Андрей, но родилась я. В детстве мне нравилось стрелять из лука, лазить по деревьям, резать по дереву и помогать родителям собирать мебель. «Девчачьи» забавы меня не особо привлекали, а родители никогда не пытались сделать из меня среднестатистическую девочку.

Сегодня, когда мне говорят: «Длинные волосы — это женственно, зачем ты постриглась?» или «Почему не хочется ходить в платье, это же так красиво?» — я отвечаю: «Красота в глазах и характере человека, а не в соответствии общепринятым шаблонам».

Мой папа хотел, чтобы я выросла скромной и воспитанной девочкой, эдакой принцессой, но в 14 лет я взорвалась и перестала слушаться его. Он говорит, что до этого момента я была прекрасным ребенком, а потом в меня вселился дьявол.

Папа воспринимает смену моего имиджа как трагедию, а я — как освобождение. Я тогда остригла волосы, которые были ниже ягодиц, и начала вести себя так, как мне хотелось. Мне важно было воспринимать себя вне пола и не идти на поводу у общества, которое диктует девочкам определенную модель поведения.

Меня всегда раздражало, что девочек с малых лет готовят к замужеству, им навязывают слабость и неполноценность. А парней учат быть самодостаточными и независимыми личностями, рассчитывающими только на себя. Я завидовала им.

Гендерное давление я ощущаю до сих пор. Мне хочется быть больше, чем просто девушкой. В моей работе (киноиндустрии и графике) большинство — мужчины. Меня раздражает то, что они предпочитают обсуждать рабочие вопросы и отдыхать в мужском кругу. Такое ощущение, что меня не берут в песочницу.

Я — пацанка. Если я хочу широко расставить ноги, то я делаю это, не задумываясь. Я люблю свое тело, но с гендерной ролью, которую мне навязывает общество, не готова мириться.

В детстве я ни с кем не находил общий язык, был изгоем в школе. Со мной дрались мальчики, и, когда кто-то из учителей говорил: «Как можно бить девочку?!» — они отвечали: «Это не девочка, мы деремся». И меня это устраивало. Когда начался переходный возраст, у меня возникли серьезные психологические проблемы: я превращался в девушку и не понимал, как с этим существовать дальше.

В Москве люди более или менее спокойно относятся к экспериментам со внешностью, но стоит отъехать пару десятков километров от МКАДа, как начинается полный мрак. Я неоднократно оказывался в ситуации, когда человек, узнав, что я не девочка, начинал бросаться на меня с кулаками.

Впервые я задумался о коррекции пола в шестнадцать лет. Раньше мне казалось, что такие операции делают только в Америке за невероятные деньги. Но как только я узнал, что сегодня это доступно и в России, сразу подорвался. Недавно я начал проходить заместительную гормональную терапию. До этого времени у меня было ощущение, что я живу в мини-гетто. Если честно, мне и сейчас не сладко общаться с людьми, которые считают мои отношения с биологическим полом ересью и блажью. Но я хотя бы могу игнорировать их мнение и жить своей жизнью. Ведь рано или поздно все придут к этой мысли: сколько людей — столько и гендеров.

Энциклопедический словарь Гранат, том 41 - 7, 1929 год.

Эффект Рингельмана

Таджикское сказание о В. И. Ленине

Банан на чрезвычайном положении. Останется ли мир без любимых фруктов

Покупатели в магазинах в России, Европе или Северной Америке пока вряд ли это заметили, однако вскоре они могут надолго остаться без бананов – важнейших, самых доступных для жителей северных стран тропических фруктов, к тому же являющихся и главным источником заработка для десятков миллионов жителей стран южных. Причина – так называемая "панамская болезнь", а именно грибок Fusarium штамма TR4 (Tropical Race 4), смертельный для самого коммерчески распространенного и неприхотливого сорта бананов "Кавендиш".

На самом деле, в Латинской Америке, Африке, Азии тысячелетиями выращиваются сотни самых разных сортов бананов – но в основном для местного потребления. Каждый четвертый банан в мире вырастает в Индии. Это государство, а также Бразилия, Китай и Таиланд производят бананов больше всех – однако на экспорт они не отправляются. Около 80 процентов всего мирового бананового экспорта приходится на страны Латинской Америки. На первом месте находится Эквадор (примерно 28-30 процентов, в зависимости от года), за которым следуют Коста-Рика, Гватемала и Колумбия.

При этом в течение многих лет ученые предупреждали, что крупнейшим банановым компаниям, производителям и дистрибьюторам, таким как Chiquita, Fyffes или Dole, следовало бы как можно скорее искать новые сорта бананов, по мере распространения грибка. Однако сделано этого не было. Сейчас же в мире, в отличие от 50-х, нет очевидного "резервного банана", ожидающего своего часа. Тем временем в августе 2019 года наличие TR4 было подтверждено в Колумбии, что побудило чиновников страны объявить настоящее чрезвычайное положение в ряде провинций.

Специальные меры, принимаемые сегодня в Колумбии для предотвращения распространения болезни, включают жесточайший санитарный контроль при въезде-выезде со всех плантаций, с охраняемыми вооруженными солдатами КПП, где грузовики, курсирующие между банановыми фермами и морскими портами, дезинфицируются правительственными работниками, в костюмах химзащиты и резиновых сапогах. Грибок может переноситься на большие расстояния с микрочастичками почвы, которые могут прилипать к покрышкам грузовиков, сельскохозяйственной технике или человеческой обуви.

К тому же в Колумбии, стране до сих пор очень нестабильной, владельцы плантаций опасаются, что воры, постоянно ворующие у них плоды по ночам, также могут случайно распространить болезнь. Многие банановые фермы в Колумбии, занимающие сотни тысяч гектаров в самых труднодоступных районах, отделены от федеральных дорог, вдоль которых они тянутся на десятки километров, лишь небольшими заборами. Ситуация побудила полицию и вооруженные силы Колумбии усилить свое присутствие вокруг всех банановых плантаций.

В засушливом колумбийском департаменте Гуахира, на берегу Карибского моря рядом с Венесуэлой, власти нещадно выкорчевали все растения, на которых был обнаружен грибок, и покрыли зараженную почву черными пластиковыми листами, которые поднимают температуру до уровня, который может остановить распространение болезни. Здоровые растения в радиусе 20 метров от пораженных участков также уничтожаются химическими веществами, в качестве профилактической меры.

Некоторые ученые, несмотря на все чрезвычайные меры, принимаемые в Колумбии и в других латиноамериканских странах, все же утверждают, что дни сорта "Кавендиш" сочтены, и рекомендуют как можно скорее выводить новый, устойчивый к грибку сорт – однако для этого селекционерам может понадобиться от 3 до семи лет.

Сурс

"Непереводимая игра слов"

//Простые вопросы из разных собеседований:

/******************/
/* СТРАННОСТИ КОДА */
/******************/

//Задача: Найдите все нечётные числа в промежутке от 0 до 100
for(int i = 1; i >=1 100; i++) {
i = i%1;
int result;
if (result = 1) { int output = result; }
if (result = 0) { i++; }
}
//Я заставил претендента внимательно пройтись по коду... дважды. Это не опечатки, ни "i%1", ни одиночные "=" в последних двух строчках. Это претендент у которого 8 лет опыта.

//Задача: Найдите все нечётные числа в промежутке от 0 до 100
let number = 100;
for(let i = 0; i < number; i++) {
console.log(number[i]);
}
//Претендент сказал, что находить только нечётные числа слишком сложно и таким способом мы находим ВСЕ числа, так что это должно сработать!

//Задача: Найдите все нечётные числа в промежутке от 0 до 100
⟨html⟩
1,3,5...99
⟨/html⟩
//Я сказал: "Это работает, но что если нам понадобится найти все нечётные числа между 0 и 1 миллионом?"
//Претендент, немного подумав: "Тогда писать придётся очень долго."

//Задача: Найдите все нечётные числа в промежутке от 0 до 100
int a = [10];
for(i = 0; i < 10; i++) {
if( (a[i]<0) || (a[i] > 100) ){
exit(0);
}
}
//Думайте сами, что это должно значить. Я и понятия не имею, что это должно делать.

//Задача: Найдите все нечётные числа в промежутке от 0 до 100
function (0,100)
echo odd
//Я спросил претендента, что код вообще должен был делать, на что он ответил: "Я не хочу отвечать как-то помимо этого."
//Я ещё раз попробовал. Тот же претендент, следующая задача: Найдите сумму всех целых чисел в промежутке от 0 до 100
echo sum(0,100)
//Я: "Ладно, и если мы хотим сделать это на Javascript?"
echo sum(0,100)
sum++
//Это был самый опытный претендент, с 19 годами профессионального стажа. Девятнадцать, это не опечатка.
Этот претендент программировал профессионально до того как многие из вас ещё родились.

//Задача: Предположим у вас два целых числа, x и y, y больше чем x. Сложите все числа от x до y.
Пример: Если x равно 1, и y равно 5, тогда сумма будет 1+2+3+4+5.
int num1 = x;
int num2 = y;
for( int i = num1; i>= num2; i++) {
int result = i + (i+1);
i++;
}
//Что тут происходит? Ваша догадка будет хороша настолько же насколько и моя. Претендент и понятия не имелчто этот код должен делать.

//Задача: Сосчитайте от 700 до 200 с помощью уменьшения на 13.
for(int x = 700; x < 700; x--) {
int start = 700;
int increment = 13;
double answer;
answer = start - increment;
if(answer < 0) {
break;
}
}
//Из любопытства я спросил: "А почему ответ это число двойной точности?"
//Претендент: "Потому что надо как-то содержать значение взятое из _двух_ переменных."

//Сделайте стандартную колоду карт. Перемешайте колоду и вытащите случайно две карты. Покажите две карты.
let cards = [
['1','2','3','4','5','6','7','8','9','10','11','12','13'],
['a1','a2','a3','a4','a5','a6','a7','a8','a9','a10','a11','a12','a13']
['b1','b2','b3','b4','b5','b6','b7','b8','b9','b10','b11','b12','b13']
['c1','c2','c3','c4','c5','c6','c7','c8','c9','c10','c11','c12','c13']
];
for(let count = 0; count <=1 ; count ++ ) {
let firstLoop = Math.random(0,3);
let secondLoop = Math. random(0,12);
console.log(cards[firstLoop] [secondLoop]);
}
//Это было медленно и вымученно написано прямо на моих глазах в codeshare. Я хотел спросить почему цикл был использовандля второй части, в которой было всего лишь две карты, в то время как ни одного цикла не было использованодля 52 карт... но я так и не решился.

//Задача: Найдите все нечётные числа между x и y, предпологая что y больше чем x.
var arr = [1, 3, 5, 7, 9];
var numLength = x.length;
var x = x.substr(numLength -1, 1);
var parsed = JSON.parse(x);

for (var i = 0; i < arr.length; i++) {
if(arr[i] === parsed) {
console.log('Starting with an odd number');
for (var i = x; i <= y; i+=2) {
console.log(i)
}
} else {
console.log('Starting with and even number');
var bb = x +1;
for (var i = x; i <= y; i+=2) {
console.log(i)
}
}
};
//Если это вас озадачило, то позвольте объяснить. Претендент берёт последнюю цифру числа x, и проверяет
равна ли она 1/3/5/7/9. Если это так, то к нему добавляется 2, пока вы не достигните числа y. Иначе добавляется 1, чтобы сделать число нечётным и уж потом добавляются 2 до тех пор пока не достигнет y.
//Несмотря на мелкие ошибки в коде, логика была вполне функциональной, но неэффективной до ужаса.

//Сделайте стандартную колоду карт. Перемешайте колоду и вытащите случайно две карты. Покажите две карты.
var arr = [1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 'J', 'Q', 'K'];
var arr1 = [];
var arr2 = [];
var arr3 = [];
var arr4 = [];

var one = 'D';
var two = 'H';
var three = 'C';
var four = 'S';

var position = 1;

for (var i = 0; i < arr.length; i++) {
if (position === 1) {
x = one;
} else if (position === 2) {
x = two;
} else if (position === 3) {
x = three;
} else if (position === 4) {
x = four;
}
arr[position].push(arr[i] * x);
position += 1;
};

var fr = math.random();
var finalArr = [];
var newArr = [];
var eeArr = [];

for (var 1 = 0; i < finalArr.length; i++) {
var fr = math.random();
newArr.push({name: finalArr[i], value: fr});
eeArr.push(fr);
};

eeArr.sort();
var yyArr = [];

for (var i = 0; i < newArr.length; i++) {
var index = eeArr.indexOf(newArr[i].value);
newArr.newPos = index;
};
//Узрите этот шедевр! Читайте его медленно и вкушайте каждую строчку, такая красота приходит только раз в жизни.

/*********************/
/* ИНТЕРЕСНЫЕ ЛИЧНОСТИ */
/*********************/

//Задача: Напишите код, который проверяет является ли число нечётным.
//Претендент: Ладно, дайте мне минутку. *звуки печатания*
//Претендент: Мой ответ *голос заметно меняется с говорящего на читающий*
if((i%2)==1) cout⟨⟨i;
//Я *подозреваю, что претендент просто нагуглил это*: Ладно, а можете ли вы объяснить что эта строчка обозначает?
//Претендент: Это означает, что мы находим процент от i в 2.
//Я: Процент? Зачем мы находим "процент"?
//Претендент: Ээээ... Я хотел... эмм.... уууу....
//Я *с приятным голоском, но злобными намерениями*: Я понимаю, что это сложно. Вы когда-нибудь использовали этот
"процентный" оператор раньше?
//Претендент *с заметным облегчением*: Нет, никогда! Это мой первый раз когда я его использовал!
//Я: ...
//Претендент *сообразил что он только что сказал*: Я имел в виду... имел в виду...

//Задача: Сосчитайте от 700 до 200 с помощью уменьшения на 13.
*совсем непонятный код*
//Я: Вы думаете, что оно заработает если я это запущу?
//Претендент: Честно говоря, нет. Я не думаю, что это вообще заработает.
//Я: Почему же?
//Претендент: Там куча синтаксических ошибок.
//Я: Ну а что если мы их исправим, тогда оно заработает?
//Претендент: Все равно не.
//Я: С чего же это?
//Претендент: Там ещё и логические ошибки.

"Как у католиков". Компания РПЦ получила лицензию на производство вина

Компания, принадлежащая структурам РПЦ, получила лицензию на производство и поставки вина. Церковные вина будут производиться в селе Дивноморское Краснодарского края - там же, где находится особняк, который называют "резиденция патриарха".

Федеральная служба по регулированию алкогольного рынка 3 сентября выдала лицензию на производство, хранение и поставки вина компании "Мезыбь", следует из данных государственного сводного реестра лицензий.

ООО "Мезыбь" было зарегистрировано в 2015 году в селе Дивноморское в Геленджике (Краснодарский край). Компания принадлежит финансово-хозяйственному управлению Московского патриархата (66,77%, данные СПАРК) и художественно-производственному предприятию "Софрино", которое производит церковную утварь (33,33%).

"Добрая традиция"

"Это пока закрытый коммерческий проект", - сказал Би-би-си пресс-секретарь патриарха Кирилла Александр Волков. Он не смог сообщить, какое именно вино будет выпускать винодельня в Дивноморске.

"Не думаю, что это будет масс-маркет. Вероятно, это будет достаточно эксклюзивное вино - как, скажем, есть у католиков папские вина, которые сложно купить", - сказал он.

Лицензии, которые получила "Мезыбь", предполагают выпуск обычного и игристого вина. При этом у компании нет лицензии на производство ликерного вина, которая нужна для производства церковного кагора - этот сорт крепленого вина используется в богослужении.

По мнению экспертов, вино "Мезыби" может появиться в продаже не раньше 2020 года. "Они смогут переработать виноград урожая 2019 года и произвести из него вино. На рынке оно появится в 2020 году или позже, если вина выдержанные", - считает Александр Ставцев, руководитель информационного центра WineRetail.

Вино церковного производства вполне сможет найти своего клиента, считает Павел Швец, владелец винодельни Uppa Winery (Севастополь).

"В России много верующих людей, которые регулярно ходят в церковь", - объясняет Швец. Кроме того, вино может использоваться на мероприятиях, которые проводит церковь.

По словам Волкова, церковное виноделие - это "добрая, хорошая и правильная традиция". "У церковного виноделия очень древние корни. Все европейское виноделие происходит из церковных подвалов", - говорит Волков.

В южных епархиях России уже есть опыт производства вина, но в небольших объемах, отмечает Волков.

"Это производства "гаражного" сегмента - для себя, для богослужения. Некоторые монастыри размещают заказ на производство вина, которое потом продают под своей маркой", - рассказал он. Это и сухие, и крепленые красные сладкие вина, добавил Волков.

Насколько успешным "вино от РПЦ" будет среди потребителей в комментарии Би-би-си оценил вице-президент компании-дистрибьютора вин Simple Анатолий Корнеев: "Продать на рынке можно все. Завоевать его надолго несколько сложнее. Залогом будет не РПЦ, хотя это может быть и привлекательным элементом маркетинга в России. Противоречия "церковь - алкоголь" нет - [в данном случае] это, скорее, "церковь - вино, символ".

Где РПЦ выращивает виноград?

Виноградники РПЦ расположены в селе Дивноморское Краснодарского края. Там же находится и Синодальный духовно-административный и культурный центр Русской православной церкви на юге России, который СМИ называли "резиденцией патриарха".

В центре есть зал заседаний священного синода, покои патриарха и постоянных членов синода.

ООО "Мезыбь" принадлежит 70 га сельскохозяйственных земель в этом районе. Если все земли будут заняты виноградом, это будет хозяйство среднего размера, считает Ставцев из WineRetail.

По сравнению с винодельнями, появившимися в Крыму и Краснодарском крае в последнее время, это будет достаточно крупное производство, полагает Швец.

По подсчетам Ставцева, такая винодельня сможет выпускать 400-500 тысяч бутылок в год. "Это приличный объем, не бутиковый", - оценил он.

Сельскохозяйственные земли для выращивания винограда церковь получила в 2009-2014 годах от частных компаний и физических лиц, писало издание РБК.

Один из бывших владельцев участков рассказал тогда, что несколько лет назад его якобы "в добровольно-принудительном порядке" попросили продать землю, а покупатели при этом говорили, что хотят купить участок для передачи патриархии в качестве благотворительной помощи - и предложили цену, которая его "полностью устроила".

По соседству с виноградниками РПЦ расположены земли АО "Апекс Юг", которое тоже специализируется на выращивании винограда, уточняло издание РБК. По данным СПАРК, в 2014 году его собственником был Николай Егоров, однокурсник Владимира Путина, соучредитель адвокатского бюро "Егоров, Пугинский, Афанасьев и партнеры". Нынешний владелец компании не раскрывается.

В 15 км от угодий РПЦ находятся виноградники компании "Усадьба Дивноморское". С конца 2018 года они принадлежат бизнесменам Геннадию Тимченко, давнему другу президента Путина, и Владимиру Колбину, писали "Ведомости". По данным издания, Колбин может быть сыном петербургского предпринимателя Петра Колбина, которого телеканал "Дождь" называл другом Путина.

Виноградники "Усадьба Дивноморское" расположены рядом с объектом, который в СМИ стали называть "дворцом Путина". Петербургский предприниматель Сергей Колесников в письме Дмитрию Медведеву в 2010 году рассказывал, что комплекс зданий якобы строился специально для Путина. Пресс-секретарь Путина Дмитрий Песков отрицал это.

Сурс