С Новым годом!)

Гимны новому началу.

Жанры: фэнтези, роман, попаданцы

Глава 9. Гимн Крысам.

Проистекающие из плоскости идей и концепций, Таинства способны проникать в любой мир, оказывая на него свое влияние и зарождая в нем свои концепции. Влияние это неоднородно и зависит от множества факторов, главными из которых являются: плотность потока Архэ чрез мир; общие идеи и стремление одушевленных народов, проживающих в нем. И хоть в нашем мире существует лишь три Таинства, за его приделами существует еще множество иных, чуждых нам. Таких, имени которым нет в наших языках. Таких, которые мы не можем описать и которые не в силах понять.

«Тени разума» Шельен Маргроза, 389 год по муардийскому календарю.

К счастью или нет, мир все-таки не рухнул. Находясь под землей, не видя неба, было сложно отслеживать время. Хорошо хоть часы были. Позавтракав, я отправился к Дороти. Пришла пора расширять свои знания и умения.

Обитала Дороти, как бы это ни было неожиданно, в мастерской. И даже не смотря на утро, в ней уже кипела работа. Несколько человек трудились за какими-то причудливыми станками, собирая различные изделия. Архэ так и гудело внутри машин, силясь выйти наружу. Чему, впрочем, не суждено было случиться.

Главной неожиданностью мастерской стал ее воздух. Я ожидал, что тут будет жарко, душно и вонять потом, сталью, деревом и химией. Но, на удивление, это было не так. В мастерской царила приятная прохлада, а запах материалов был почти что незаметен. Магия вентиляции, не иначе.

— Доброе утро. — поздоровался я со своей новой учительницей, изучавшей какой-то чертеж. Сегодня на ней, помимо обычной повседневной одежды, так же был на вид тяжелый кожаный фартук. Пара толстых рабочих перчаток лежала рядом на столе.

— Доброе, — ответила она, переведя на меня взгляд. — Ну как, осваиваешься?

— Ну, пожалуй.

— Тогда пока посиди и понаблюдай. Главное не мешайся. Как закончу, начнем с тобой заниматься твоим Вирту. Не ожидала, что ты так рано придешь.

— Хорошо.

Хм, то есть, я мог спокойно продолжить читать. Ну, ладно, понаблюдать за работой мастеров тоже интересно. Надев перчатки, Дороти отправилась к плавильной печи. Сложив несколько металлических слитков в емкость для плавления и приправив их какими-то порошками, она поставила все это внутрь печи. Хм, внутри, судя по всему, не было огня. Когда печь заработала, я почувствовал движение Архэ внутри нее.

Вскоре металл был расплавлен. Немного поколдовав над тигелем, Дороти разлила сплав по формам. Вскоре у нее было несколько различных круглых деталей. Отшлифовав их, она принялась на специальном станке наносить на диски какую-то гравировку. Закончив с ней, девушка нанесла на вырезанные желобки горячий воск Чарующего дерева. Положив готовые диски в сушильный шкаф, она перекинулась парой слов с другим мастером, после чего сняла свою защитную экипировку и направилась к выходу

— Пойдем. — махнула она мне, зовя за собой.

Вскоре мы оказались в небольшой комнате, в которой висел какой-то незнакомый сладковатый запах. Похоже на слегка подгорелый сахар, смешанный с ванилью. Закрыв за собой дверь, я почувствовал, словно мир за пределами комнаты исчез. Прекратил свое существование, растворившись в хватке Разрушения. Это оглушало. Вызывало панику.

— Спокойнее, — сказала мне Дороти, доставая из шкафа у стены несколько мешочков и жаровен. — Это комната для медитаций и тренировок. И важный их аспект, сосредоточенность. Так посторонние шумы и помехи не будут нам мешать.

Расставив жаровни по кругу в центре комнаты, девушка наполнила их странными травами из мешочков.

— Присаживайся.

Оправившись от первого шока, я подчинился, сев в середину комнаты на пол. Хлопнув в ладоши, Дороти заставила жаровни разгореться. Сизый дымок поднялся от занявшихся трав. Закончив с этим, волшебница села напротив меня.

— Итак, — начала она. — Как ты уже знаешь, то, как мы используем магию, зависит от Вирту. Вашей веры в пределы возможного и представления о мире. Ты, как я понимаю, неплохо учился в школе, из-за чего тебе сложно представить, как энергия берется из неоткуда.

Я кивнул. От сладковатого запаха постепенно голова становилась ясной и легкой.

— Ну, это распространенная проблема тех, кто приходит с научно развитых миров, в которых нет прямого доступа к Архэ. Ну ладно, это поправимо. Кстати, ты когда-нибудь задумывался, как мы ощущаем Архэ?

— Через Узлы и Нити?

— Ну, да, это очевидно, — усмехнулась девушка. — По своей структуре они мало чем отличаются от мозга и нервной системы соответственно. Немного иная структура и задача, но суть та же. Хранить и преобразовывать Архэ. Только мозг и нервная система взаимодействуют с немного иной ее формой. Той, что называется душой.

С каждым вдохом я чувствовал окружающею нас Архэ все яснее. Переливы энергии. Ее трансформации. Как она течет сквозь воздух и нас. Словно насыщая. Смешиваясь. И вновь разъединяясь. От «созерцания» этого танца меня отвлек щелчок пальцев:

— Так, пока на меня внимание. Как же быстро тебя уносит. Ну ладно. Как нетрудно догадаться, чем больше у тебя будет открытых Узлов, тем четче и яснее ты сможешь ощущать Архэ вокруг. Тем тоньше контролировать. И, если раньше это были всего лишь слова, то теперь ты это ясно увидишь. Ничего не берется из неоткуда и не уходит в никуда. Все берется из Архэ, и в Архэ же возвращается.

До того, как глаза увидели формирование материи, я почувствовал водоворот Архэ, собирающийся на ладони Дороти. Почувствовал возникший шаблон Таинства Созидания. Почувствовал, как аморфная, лишенная чего-либо определенного энергия приобретает свойства. Форму. Массу. Концепцию.

Когда небольшой железный брусок сформировался на ладони Дороти, они призвала другое Таинство. Темное. Холодное. Едкое. Его прикосновение объяло кубик, вгрызаясь в него. Пара мгновений, и от цельной массы осталось несвязанное облако частиц, но не лишенное образа целого. Именно к нему оперировало третье Таинство. Потянув за него, оно восстановило связи. Сначала тонкие, почти невесомые ниточки вновь становились крепкими цепями, удерживающими брусок от распада.

— Увы, я не очень далеко продвинулась в Разрушении, так что не могу показать тебе, как материя вновь становится Архэ, но, думаю, суть ты уловил.

— Концепция, — сказал я, глядя на ее кубик. — Она есть у всего, так ведь?

— Конечно, — кивнула Дороти. — Просто так как этот куб только что был создан Таинством и не содержит в себе никаких примесей, его концепция явная и легко читаемая. А так она есть у всего в этом мире. Просто, обладая одним Узлом, ее можно лишь слегка коснуться. Мимолетным касанием. С двумя же уже можно нащупать ее общие очертания. С тремя начнешь понимать общую суть. Четыре откроют концепцию всю целиком. Ну а с пятью можно ощутить то, как концепция менялась и чем она была раньше. Не сильно далеко, но все же. Увы, что за пятым Узлом, я не знаю.

Превратив куб в сферу, она катнула его по полу в мою сторону. Я почувствовал, как ее Архэ изменяет его концепцию. И теперь, когда мои чувства были усилены благовониями, я почувствовал. Ощутил, как по мере движения Архэ изменяется. Становится концепцией движения. Становится кинетической энергией.

— Брать и передавать энергию из одного места в другое бывает, конечно, удобно, — продолжила девушка. — Но не всегда есть, откуда брать. Хоть и неплохой прием, он все равно выдает твое неумение и непонимание. И это, пожалуй, самый простой способ обучиться. Можешь покатать его в свое удовольствие, главное не сломай и не потеряй.

Пока я перекатывал шарик из места в место, Дороти продолжила:

— По сути, все в мире, это Архэ, обернутое в ту или иную концепцию. И все наше колдовство, по сути, это изменение этих концепций. Прямым или же окольным путем. Чтож, а теперь посмотрим, как ты справишься без костыля.

Хлопнув в ладоши, волшебница применила Таинство Восстановления на тлеющие угли в жаровнях. Дым стремительно втянулся обратно. Я почувствовал жжение во всем теле, когда благовония покидали мою кровь. После этого пришло головокружение и тошнота. Сделав несколько глубоких вдохов, я восстановил себя в приемлемое состояние.

— Предупреждайте в следующий раз. — сказал я, приводя мысли в порядок. Легкость и понимание ушли, оставшись лишь приятным воспоминанием, миражом на грани восприятия.

— О, это у тебя было впервые? Извини, не подумала, что в твоем возрасте вы таким не промышляли еще.

— Только со всякими ядами.

— Ну ладно. Давай, двигай шарик. Прямым воздействием.

Сосредоточившись, я ощутил края концепции стального шара. Так, значит, к ней нужно добавить концепцию движения. Стягивая Архэ в одну точку, я пытался превратить ее в движение. И даже понимая базовый принцип, это было трудно. Прозанимавшись так пол дня, я почувствовал прогресс, но столь минорный, что я не уверен, был ли он на самом деле. Или же он всего лишь плод уставшего воображения.

— Ну, со временем, глядишь и лучше станешь, — сказала Дороти, разминая ноги. — Мало у кого получается быстро преодолеть свое Вирте.

— Кстати, можно вопрос? — спросил я, растянувшись на полу.

— Валяй.

— Ты Чужачка? Просто метки у тебя нет, но по речи вроде бы как да.

— Хах. Ну да, Чужачка, — она провела ладонью по своей левой щеке. — Я просто свела метку. Еще когда в приюте училась.

— Не думал, что такое возможно. Я несколько раз пробовал, но не смог.

— Это сложно. У меня не с первой попытки это получилось. Помнится, когда Присцилла заметила, что я этим промышляю, она меня наказала. Старая карга, хехехе. Все еще поражаюсь, до чего может доходить фантазия местных. Что они могут сделать с другим человеком, а потом просто вернуть все так, будто и не было ничего.

— Эти шрамы…

— Нет, они не от этого. Их я себе сама оставила.

— Оу.

— Я перед этим еще и несколько раз сбегала. И все удивлялась, как меня так быстро находят. А оказалось, что в этих метках есть что-то на подобии жучка.

— Ага.

— Но не переживай. Твоя метка тебя сейчас не отслеживает, мы об этом позаботились. Мы все-таки не идиоты, тащить тебя сюда с таким заклинанием на лице. Мы тут в целом по всякому научились с этими метками работать. Ты вот знал, что они, по сути, наши документы? Паспорт и вот это вот все? Подделывать их, конечно, сложно, но в этом нет ничего невыполнимого. Да и убрать ее всегда можно, если так будет выгоднее.

— А тебе, я так понимаю, она просто не нравится?

— Да.

— Кстати, а что с концепциями?

— А что с ними?

— Помнится, наш барон говорил, что гвозди были как-то по особому зачарованы. Которые в ворота вбивали.

— А, Отмычки. Ну, это проще показать, чем объяснить. Пойдем, заодно отдохнешь.

Вернувшись в мастерскую, Дороти взяла два одинаковых на вид молотка. Протянув их мне, она спросила:

— Итак, в чем их разница?

Так как внешне они были одинаковы, я заглянул внутрь.

— Хм, — как-то неуверенно протянул я, «разглядывая» молотки. — Ну, они оба зачарованы. Только у этого зачарование как попроще, что ли.

— Ну, так и есть. Этот просто превращает Архэ в кинетическую энергию, когда им по чему-нибудь бьют, так что ты с ним поаккуратнее. А вот в этот второй, вместо обычного зачарования, вложена концепция.

— И какая?

— Возможно, тебе покажется это удивительным, но молотка.

— А?

— Не суди строго, это учебное задание. Справедливости ради, все-таки концепция эта не обычного молотка, а вон того.

Дороти указала на весящий на стене массивную кувалду.

— Ага. Ну, наверное, это полезно.

— Что за кислый взгляд. Это так-то, очень недурная работа.

— Молоток, который внутри молоток побольше?

— Кажется, кто-то недооценивает зачарование. Иди-ка сюда.

Отведя меня в угол комнаты, Дороти включила защитный барьер, изолировав нас от основной мастерской. В этом углу, помимо нас и одиноко торчащего из пола огромного штыря, ничего не было.

— Попробуй сначала простым молотком ударить по нему, а потом концептным. Только замахнись хорошенько.

Первый молоток, хоть и сильно, просто ударил по плоской головке штыря. От силы удара молоток отлетел назад, чуть не упорхнув из руки.

— Не самая аккуратная работа. В идеале, зачарование должно направлять всю силу в одно направление. Даже ту, что по третьему закону появляется.

Ударив вторым молотком, я чуть было не оглох от стального грохота. Штырь на несколько сантиметров ушел в глубь пола, после чего вернулся в исходное положение. Перед самым ударом я почувствовал, словно молоток стал резко во много раз тяжелее. Удивительно, но я совсем не почувствовал отдачу от удара.

— Что за? — удивленно проговорил я, с недоверием глядя на маленький молоток, вернувший себе старый вес.

— Все просто, — усмехнулась Дороти. — Просто тот молоток на стене весит примерно пол тонны. И эта концепция выходит на первый план в момент удара. Тем самым, перед самим ударом, у тебя молоток, что сохраняет заданную тобой скорость и имеет массу около пятисот килограмм и направляющий всю энергию в одном направлении.

— И как это вообще возможно?

— Архэ и концепции. Просто перед ударом молоток перенимает иной шаблон, сохраняя при этом все характеристики старого. Разница в массе и энергии просто компенсируется Архэ. Причем, даже не из какого-то конкретного источника, а просто из окружающего мира. В этом преимущество концептных зачарований. Они почти не потребляют Архэ. Но, в отличии от обычных, с такими предметами бывает очень сложно обращаться, да и создавать их непросто.

— А в обычной магии ими можно пользоваться?

— Конечно, — кивнула Дороти, выключая барьер и собирая молотки. — Это, конечно, проще, чем зачаровывать, но не сказать, чтоб прям сильно.

— И как это сделать?

— Тебе нужно понять истинную суть вещи. То, что стоит за той тенью, что мы видим в нашем реальном мире. Понять ее идею, суть, Истинное Имя, если тебе так больше нравится. Проще всего начать со смешения Таинства с Вирту.

— Потому что Таинство это яркая и чистая концепция?

— В том числе и поэтому, — кивнула Дороти. — Ну и потому, что они сами просятся в руки. С ними легко работать за счет их собственного, так скажем, «желания».

— Они живые что ли?

— Ну, не совсем. Скорее, у них есть стремление, обусловленное их природой, как-то так. И главное их стремление, это распространиться. Ну, по крайней мере, мне так мой учитель рассказывал. Так что не знаю, на сколько это все правда.

— Ты ему не веришь?

— Не во всем. У него была привычка врать во время обучения. Чтоб ученики не расслаблялись, все перепроверяли и ничего не брали на веру.

— Хм. Ну, по своему, это хорошо.

— Ну, на словах да, пока тебя так учить не начинают. А там понимаешь, что все не так уж и радужно. Сплошная морока.

Попрощавшись на сегодня с Дороти, я отправился пообедать, после чего вернулся в свою комнату. Половина, принадлежавшая бывшему борону, выглядела так, словно он сюда с нашей небольшой ссоры так и не вернулся. Ну и хорошо.

Вновь взяв в руки недочитанную книгу, я открыл ее на главе о «Ложном Зодиаке». Пора вернуться к тому, ради чего все и затевалось.

«Род, что является ложной формой жизни, что только притворяется живой. Могут встречаться как среди людей, так и иных детей Альтхола. Могут ли „Ложные Зодиаки“ появляться среди потомков „Потока“, доподлинно не известно. Выявить „Ложного Зодиака“ можно только в тот момент, когда он использует свои способности. Во все прочие времена они ничем не отличаются от представителя имитируемого ими вида. Это, в некоторых случаях, может быть тайной даже для них самих. Если „Ложный Зодиак“ решит затаиться, обнаружить его поможет лишь чудо.

Главная сила «Ложного Зодиака» заключается в его способности считывать потоки вероятностей и судьбы, разгадывая роль одушевленных в плетении судьбы. Читая лишь им видимые знаки, они, так или иначе вмешиваются, в чужие судьбы, подталкивая их к катастрофам. Зачем? Как и все прочие Роды, они стремятся уничтожить всех Одушевленных и безраздельно существовать в этом мире.

Стоит так же понимать то, чем является сам «Ложный Зодиак». Это, в отличии от прочих Первопредков, не какая-то конкретная сущность. Считается, что это ветвь судьбы, что обрела душу. Это все то, что было до появления душ в нашем мире. Те неживые марионетки, что орудуют у нас, являются воплощением души, сути этой несбывшейся судьбы. Ее частями. От того во многих текстах «Ложным Зодиаком» зовут и как Певопредка, так и его марионеток. Ибо они есть одно и тоже. И всё, что «Ложный Зодиак» делает, в конечном итоге направлено на одно — вновь вернуть судьбу к своему состоянию.

И теперь напрашивается вопрос. Почему, обладая такими силами и возможностями, «Ложный Зодиак» все еще не добился своего? Дело в главной слабости этого Рода. Их количестве. Всего существует тринадцать «Ложных Зодиаков». Ровно столько же, сколько и главных Зодиакальных знаков. Ну, или, сколько их было. Дело в том, что «Ложные Зодиаки» не способны к размножению. И каждый раз, когда «Зодиака» удается полностью уничтожить, навсегда стирается та ложная судьба, кою он собой олицетворял.

На момент написания этой книги, четыре «Ложных Зодиака» были признаны либо уничтоженными, либо запечатанными:

— «Ложное Зеркало» пожертвовал собой, уничтожив Сентору и стерев с ней весь Зодиакальный знак Зеркал.

— «Ложный Рыцарь» пожертвовал собой, уничтожив Неорлана Четвертого, положив начало трем последующим Междоусобицам.

— «Ложный Фонарь» был запечатан при неудачной попытке вмешаться в примирение в конце Третьей Междоусобицы.

— «Ложный Зверь» был запечатан после того, как он убил безымянного Чужака.

Ложные представители Наставника, Ткача, Монеты, Просветленного, Чаши, Странника, Короны, Пустого и Маски все еще творят свои темные дела среди нас.»

Хм, так вот какие остальные Зодиакальные знаки. По какой-то причине, люди не особо любят говорить на эту тему. Впрочем, если есть такие монстры, то их понять можно.

«Так что, не смотря на всю их угрозу, у нас все еще есть надежда на то, что мы сможем отвоевать свою судьбу, срезав все ложные ветви.»

Воодушевляюще. Дальше шло описание различных событий, к которым приложили руку «Ложные Зодиаки». Массовые вымирания, геноциды, войны.

«Главным оружием „Ложного Зодиака“ является Таинство Разрушения. Каждый из них является как минимум Мастером Разрушения. Впрочем, по косвенным данным, можно предположить, что в моменты своего самопожертвования, „Рыцарь“ и „Зеркало“ смогли стать Просвещенными. И, если на счет „Рыцаря“ еще могут быть спекуляции, то с „Зеркалом“ это неоспоримый факт. Лишь высшая ступень Разрушения способна полностью стереть ту или иную концепцию.

Главным вопросом в силах «Ложных Зодиаков» является их степень владения иными Таинствами. Разделяют ли они тоже ограничение, что и мы? Или же, являясь совершенно иной одушевленной формой, они способны всеобъемлюще познавать Таинства, не жертвуя двумя, чтоб постичь одно.»

Хм, ну если они используют Возрождение, что бы проявляться в мире, то возможно. Мастера, если я еще правильно помню, еще могут использовать начальные уровни других таинств, но вот дальше уже все. В общем, остается один вопрос. Как именно они заменяют собой людей? Пролистав книгу, ответа на этот вопрос я в ней не нашел.

Если так подумать, «Ложный Зодиак» все еще остается Зодиаком. Нужно будет пораспрашивать астрологов на эту тему. Если уж кто и должен знать, так это они.

Хм, а может быть, вместо того, чтоб возвращаться в Акру, в которой не понятно, что вообще осталось и получится ли найти детали судьбы Дрелга, нам стоит найти того астролога, что раскрывала наши Зодиакальные знаки? Хотя сомневаюсь, что спустя столько времени она еще что-то помнит. Разве что, псиомика позволит напомнить забытое. Нужно будет не забыть у Дороти спросить, умеет ли она такое.

Отложив в сторону «Первопредки, анализ и описание», я взялся за «Истоки Таинств». Вызвавшая в начале наибольший скепсис, сейчас мне стало уже интересно, что в ней такого. Надеюсь, хотя бы из нее я узнаю что-то, чего не слышал до этого. В отличии от прочих, книга была совсем небольшой. Скорее блокнот.

«И в начале было бездвижение и безмыслие, наполненное покоем. Безмолвие духа, мысли и идеи. И как всякуя пустота, требовала она того, чего неимела. Так в бездвижении прошла рябь. В безмыслии зародилось желание. Так породился Поток, привнеся с собой искру творения. И устремился Поток наполнить пустоту мира, ибо в окружавшем безмолвии познал он одиночество. И сделал он то, что было похоже на него, но им не было. И дал он форму тому, что формы не знало.

Но всего этого было мало. Все, что породил Поток, было похоже на него. Было продолжением его. И в чистом стремлении своем вознамерился создать он то, чего никогда не было. Что не будет им и на него похожим не будет. И было его желание и стремление сильно и чисто. И было оно услышано. И пришло в мир Таинство Сотворения.

И Сотворил Поток Альтхола, тогда еще не носившего такое имя. И был он во всем отличен он творца своего. Там, где у Потока не было всегдашней формы, Альтхол был постоянен. Там, где Поток был всегдашним, Альтхол был переменчив. Там, где Поток был един, Альтхол был множествен. Там, где Поток был вечен, Альтхол был смертен.

И в смертности своей познал Альтхол свой главный страх, неведомый Потоку. И боролся со этим страхом своим распространением всюду, куда только мог. А куда не мог, изменял себя Альтхол для места этого нового. Но чем больше был Альтхол, тем больший страх он чувствовал. И были страх его и желания сильны и чисты. И были они услышаны. И пришло в мир Таинство Возвращения. И не нужно было больше Альтхолу умирать. И мог он быть вечным. И лишь теперь сам он решал, коей будет его путь, чем заслужил он обиду вечную от Потока, творца своего.

Но было еще что-то. О чем забыли. Что отринули. Чего было, да перестало. Воля безвижинья. Дух безмолвья. Вечный покой, коий был в начале всего. Ныне, в шуме Альтхола и извивании Потока, места ему не было. И дало Сотворение плоть тому, чего не было. И дало Возвращение дорогу тому, что было. Так, из небытья простерло руки свое Бездвижье и Безмолвье. То, что быть могло, но чего Потоком было прекращено и Альтхолом наполнено. И породился так «Ложный Зодиак». И принес с собой он из небытия свою волю к молчанию. К покою. К прекращению. Принес он с собой Таинство Завершения.»

Отложив книгу в сторону, я протер глаза. Мало того, что автор, похоже, был безумен, так и еще почерк его был до безобразия ужасен. Дрожащие буквы плясали и танцевали в каком-то изощренном танце, перетекая из одной в другую, порождая жуткие узоры.

Полистав книги до вечера и не найдя в них ничего интересного или нового, я вернулся в библиотеку.

— Быстро ты их осилил, — сказала Мишель, возвращая книги на место. — Просто пролистал да на картинки посмотрел?

— Нет, в них просто не особо много чего-то нового было.

— Ну, возможно. В этих книгах не было ничего секретного. Общеизвестные факты, так сказать.

— Я, кстати, кое-что не понял. Можно ли «Ложного Зодиака» распознать до того, как он проявит себя? Просто в одних источниках говорится, что нет, а другие подразумевают, что хоть и сложно, но это возможно.

— Хоть и ложные, но это все равно Зодиакальные знаки, имеющие свою специфику проявления. Так что, как я слышала, их можно вычислить, но это очень долгая и кропотливая работа. Где-то у нас тут был учебник по астрологии, вроде в нем что-то на эту тему было, хоть я и не уверена.

Проехавшись вдоль полок, Мишель взяла одну из книг. Большой том в с темно синей обложкой, окованный золотом. Книгу украшал золотой орнамент в виде многочисленных звезд и непонятных символов. Раскрыв книгу, я нахмурился в непонимании. Со страниц на меня смотрели ровные ряды незнакомых букв, начертанных аккуратным, приятным и гармоничным почерком.

— А что это за язык? — спросил я.

— Хакьл разумеется, — ответила Мишель. — Ты же не думал, что подобная литература будет написана на Хильте. На нем в целом книги редко пишутся. А что?

— Да просто. Я, как бы это сказать, не знаю Хакьла.

— Ну-у-у, что тут скажешь, — усмехнулась Мишель. — Большое упущение с твоей стороны. Большая часть книг в этом мире пишется на Хакьле. Те книги, что я тебе до этого дала, чуть ли не единственные в нашей библиотеке исключения.

— Ага, — я почувствовал, как смущение окрашивает меня в красный. — А вы можете научить меня ему?

— Нет, — сразу же отрезала библиотекарь. — У меня нет времени, да и я терпеть не могу кого-то чему-то учить. Ищи для этого кого-нибудь другого.

Грустно полистав учебник астрологии, я вернул его на место. Так близко, но все же недостижимо. Мда. Попрощавшись с Мишель, я отправился на тренировку к Ильтмару. Повторив с ним основы Алга, мы принялись к практике боевых приемов. Ну, или точнее, к тому что он меня избивал и швырял на пол.

Вообще, как искусство, Алг это не совсем про бой. Ну, само собой, бой является его важной частью, но суть не в бое ради боя или победы в нем. Все искусство Алга построено вокруг самопознания и самосовершенствования. Даже его основная медитативная техника позволяет ощутить строение собственного тела. Ну и в рамках философии Алга, бой, это в первую очередь способ познать собственные границы и пределы. Если так подумать, то он во многом пересекается с философией Альтхола. Конфликт как стимул для саморазвития и все в таком духе.

Когда часы перешли за полночь и мы устроили небольшой перерыв, чтоб восполнить Архэ, я спросил:

— Ильтмар, а вы можете меня научить Хакьлу?

— Неа, муторно это, — отмахнулся от меня альбинос. — Да и времени возиться с тобой сверх этого нет.

Потренировавшись с Ильтмаром до самого утра и вернув себе бодрость Таинством Возрождения, я, во время урока у Дороти, попросил ее о том же. И в ответ получил тот же отказ. В целом ожидаемо, но все равно обидно.

— Кстати, пока ты не ушел, — остановила меня Дороти в последний момент. — Чуть было из головы не вылетело. Сегодня твоя очередь дежурить на кухне.

— А?

— Что «а»? Еда не из воздуха берется.

— Да я просто думал, что у вас тут какие-то постоянные повара.

— Повара то да, у нас не меняются. Но не им же мыть посуду и все в таком духе. На будущее, график дежурства висит в столовой. Посматривай на него время от времени. А то чувствую я, что ты на эту смешную доску даже не взглянул ни разу.

Я был пойман с поличным. И единственное, что мне оставалось, так это пристыженным уйти выполнять свой долг перед крепостью. Хотя нет, такая формулировка мне как-то не нравится. Вносить свой вклад в общее дело. Так лучше.

Добравшись до столовой, я нашел висящую там смешную доску с расписанием. И вправду, там было указанно мое имя. Хм, до моей смены еще полчаса примерно. Ну, туда-сюда ходить как-то все равно не хочется, так что, пожалуй, приступлю пораньше.

Местные повара быстро ввели меня в курс дела, показав все и разграничив круг обязанностей. И собственно да, помогал я им сугубо как поваренок, мыл посуду, чистил овощи и все в таком духе.

Вернувшись в комнату отдохнуть, я застал там Мароя, пишущего что-то за своим столом. На мгновение я застыл перед ним, как олень перед фарами приближающейся машины. Пара глубоких вдохов спустя, я смог взять свои эмоции и чувства под контроль. Сам же бывший барон не обращал на меня никакого внимания.

Повалившись на свою кровать, я погрузился в раздумья. Этот барон явно знает этот чертов благородный язык. Но что может быть хуже, чем учиться у него? Ну, чисто технически, незнание все же хуже. Правда, я не знаю людей страшнее него.

Хотя нет, знаю.

Люциф.

Зоди.

Они, само собой, не совсем люди, но все-же.

Вздохнув, я сел на кровать и, пока запал решительности не погас, сказал:

— Господин барон, позвольте обратиться к вам с просьбой?

Оторвавшись от своих записей, Марой посмотрел на меня своим тяжелым ястребиным взглядом. Ой и зря я это затеял.

— Что тебе нужно? — спросил он, вернувшись к листку бумаги перед ним.

— Местная библиотека почти полностью написана на Хакьле. Не могли бы вы обучить меня ему?

— Пха-ха-ха, — рассмеялся барон. — О Таинства, я многого ожидал, но не подобного.

Отложив ручку, он развернул стул так, чтоб смотреть на меня.

— И с чего мне тебя хоть чему-то учить? — спросил он, подперев голову рукой и смотря на меня с интересом.

— Да ни с чего, в общем-то, — ответил я, съежившись под его взглядом. — Просто все остальные уже отказались меня учить, сославшись на занятость.

— И ты думаешь, что я тут просто предаюсь безделью?

— Не знаю. А что вы, кстати, делаете?

— Поэзию, — ответил он со вздохом. — Ну, или точнее пытаюсь. Прочищает мысли. Правда, всегда получалась та еще безвкусица.

— А можно посмотреть?

— Ты меня так задобрить пытаешься? — усмехнулся бывший барон. — Да и не получится у тебя. Разумеется, я пишу на… Ах ты хитрый жук.

— А?

— Да нет, ничего, — Марой снова развернулся к столу и взглянул на исписанные листы перед собой. Имел он, кстати, на удивление ровный и приятный почерк. — Ладно, Бедствия с тобой. Все равно тебе вскоре это наскучит. А мне хоть каким-то разнообразием да развлечением послужит.

Взяв со стола чистый листок, он начал заполнять его буквами.

— Пока начнем с алфавита. Вот согласные, — он указал на четырнадцать букв. — Вот это гласные, — их так же было четырнадцать. — А вот это связующие, — внезапно, их набралось тридцать шесть. — Пока практикуйся в написании и звучании гласных с согласными самих по себе. Как освоишь, перейдем к влиянию на них связующих.

Отдав мне листок, барон махнул мне, чтоб я оставил его в покое. Что я был только и рад сделать. Наскучит мне, как же. Вот специально вцеплюсь в него, чтоб неповадно было.

Так, мало помалу, жизнь продолжила течь дальше. Вопреки всем вызовам. Вопреки всем потрясениям. Всем невзгодам. Как и всегда, время не остановило свой неумолимый ход. К новым вызовам. К новой боли. К новой радости.

Так, мало помалу, и минул целый год.

В Сирии теперь так