Раздался продолжительный звонок.
Андрей не торопясь заковылял к двери, посмотрев в глазок, он увидел своего брата. Вздохнув и покачав головой, он снял цепочку, повернул ручку, и резким движением открыл дверь, начиная разговор уже в процессе.
— Ну, и зачем ты пришел?
— Знаю, у нас сложные отношения, и мне кажется, нам не помешает видится чаще, — отвечал брат.
Андрей, раздумывая, несколько секунд смотрел на него.
— Ладно, возможно ты прав, заходи.
Они прошли в просторную хорошо совещенную отодвинутыми шторами гостевую комнату, Андрей сел на кресло, брат же его умостился на диван. Неловкое молчание заполнило комнату.
— Почему ты до сих пор обращаешься ко мне как к мужчине? — начал гость. — Столько времени прошло, а ты все никак не свыкнешься.
— Ну вот! Видишь?! —вскипел Андрей. — Неужели нет другой темы для разговора? Саня, хватит, пожалуйста.
— Ну нет уж, давай проясним все сразу. Отвечай, почему?
Андрей опустил голову и криво засмеялся.
— Да потому что ты не девушка. Черт, раньше же все было нормально, мы ловили рыбу, гоняли мяч во дворе, а теперь…
— А теперь я девушка. Даже твой сосед прямо раздевал меня глазами. Никто кроме тебя так уже не считает, даже мама и папа привыкли.
Андрей знал это. Его брат и до скальпеля был женоподобен, отчего его часто дразнили в детстве. А теперь внешностью он в разы превосходил всех его бывших девушек: стройная фигура со всеми выпуклостями никоим образом не выдавала в нем бывшего мужчину, длинные ухоженные черные волосы ниспадали ниже плеч, маленький курносый нос таил под собой полное отсутствие растительности. Но даже не смотря на это, Андрей по-прежнему видел в ней своего брата.
— Член то хоть себе не отрезал? — недовольно спросил Андрей.
Саша засмеялась.
— Нет конечно, он мне очень дорог.
— Лучше бы отрезал, тогда, возможно, я бы смог назвать тебя девушкой.
Она проигнорировала издевку.
Некоторое время они молчали. Наконец Саша встала и подошла к своему брату.
— Хватит, я знаю, что ты хочешь этого, — заговорила она.
— Хочу чего? — недоуменно ответил Андрей.
— Меня.
После этих слов она резко метнулась к нему на колени и намертво вцепилась поцелуем. Андрей хотел было оттолкнуть ее, ударить, наорать, покрыть добротным матом, но вставший член и внутренняя тяга остановили его.
— Видишь? Все не так плохо, — прошептала она, отведя губы.
— Лучше заткнись, — нервно проговорил Андрей.
Он снова слился в поцелуе, потом начал срывать с нее одежду. Блузка отлетала на несколько метров и приземлилась на клавиатуру, под ней оказалась оголенная грудь, он жадно схватился за нее руками, щупал, нажимал, гладил. Саша отняла его руки и перешла в наступление, слезши с колен, она расстегнула ширинку не его джинсах, и принялась ласкать эрегированный член. Руки его опустились на голову сестры, помогая выполнять сложные поступательные движения. После двух минут он отнял ее рот от пениса, повалил спиной на диван, и начал стягивать юбку. Под ней оказались черные чулки и трусики, которые он небрежно сорвал и пустил вслед за юбкой. Саша, запрокинув голову, ждала проникновения.
Оба их члена стояли словно башни-близнецы, кажущееся новыми и долговечными, но одна из них рано или поздно рухнет первой. Андрей схватившись за внутреннюю сторону бедер, грубо отклонил их вверх, далее он с трудом пытался просунуть член в ее анальное отверстие. Медленно и уверенно он то напирал, то отступал, обильная смазка слюной наконец помогла прорваться. Он не думал, просто действовал. Через тридцать секунд он разошелся не на шутку, Саша тряслась будто люди в автобусе едущее по кочкам, Андрей пыхтел, пытаясь ускорить темп, но силы покидали его, на лице можно было увидеть подходящий к концу процесс. Последние кряхтения слетевшие с его уст ознаменовали конец, достав член он выпустил из него белоснежную ленту счастья, ленту удовлетворения. Семена успеха тяжестью опустились на живот и член Саши, от этого ее член непроизвольно изверг такую же ленту счастья.
Саша продолжа лежать не двигаясь. Андрей отлучился в ванную комнату и быстро подоспел с полотенцем, кинув его Саше. Она начала осторожно вытирать семя со своего тела. Андрей вздохнул и заговорил:
— Теперь уходи, прошу тебя. Без слов.
Она так и сделала, быстро одевшись, скорым шагом покинула квартиру.
Сестры-лесбиянки
Привет, меня зовут Настя, и я занимаюсь любовью со свой младшей сестренкой которой 14 лет, сама я всего на 2 года старше. Не хочу мучить вас россказнями о там как, и почему все началось, мы просто нырнем с головой в один прекрасный день, день, в который я испытала божественное наслаждение! Она — юное застенчивое создание, ровные зубы, широкая улыбка, вьющееся каштановые волосы, только расцветающая упругая грудь, длинный розоватый язык, и средний для ее лет рост. Я — в целом похожа на нее, мы ведь сестры, разве что выше, и грудь больше.
Квартира пустовала, за окном осенний мороз сеял семена будущих вьюг и снегов, безжизненные солнечные лучи освещали нашу маленькую уютную комнату. Запрокинув юбку, и схватившись за ее молодую, но уже выпуклую попку, я мертвой хваткой сжала ее окружности обтянутые черными колготками, одновременно целуя в губы и задирая свою правую ногу, защищенную узкими джинсами и светлыми носочками. Наши языки переплетались словно две возбужденные змеи, чувствуя ее маленькие нежные руки на своей попе, я приходила в экстаз, мне хотелось сжимать ее все сильнее и сильнее, но вместо этого я запустила свою правую руку через колготки и кружевные трусики между ее ягодиц, там я снова сжала руку, в моих объятьях она начала извиваться, будто пытаясь вырваться их хватки врага до боли сжимающего горло. Наши стоны отражались от стен, словно теннисный мячик они отскакивали от одной стены, и переходили на другую. К этому моменту я уже повалила ее на кровать, и начала срывать верхнюю одежду, сначала теплый шерстяной свитер, потом тоненькая розовая кофточка, и наконец лифчик. Я терлась о ее тело как мурлычущий кот о ногу хозяина, я проводила по нему руками, от кончиков пальцев, и до поясницы. Губы мои впились в соски, будто пытаясь высосать молоко, о да, я была голодна! Я хотела съесть ее киску.
Все еще оставаясь в одежде, я до ног спустила колготки и трусики свое сестренки, и она закинула скованные ноги на мою спину. Медленно я подготавливала ее и себя к оральным ласкам, в первую очередь я прошлась языком от ее икр, и до внутренней части бедер, мокрыми поцелуями я словно сапер прощупывала территорию вокруг ее киски. Слегка заросший лобок щекотал мой подбородок, я провела языком вдоль ее внешних губ, и так еще несколько раз по всей окружности. От возбуждения она сжала мою голову своими ягодицами, мои же руки в это время скользили по ее животу и попе. Мой язык скользил между малыми и большими губами, потом перепрыгнул на клитор, кружился вальсом вокруг него. Все звуки были заглушены, даже ее стоны походили на тяжело дыхание умирающего животного, мой палец углубился в ее анальное отверстие, после такого жеста она была готова взорваться, язык же продолжал терроризировать клитор, медленно он сходил к вагинальному отверстию пытаясь прорваться в него. В один момент я почувствовала, что мою голову сжимают с еще большей силой, через ее ягодицы чувствовалось дрожь всего тела, она закончила!
Такие игры доставляли мне не меньшое удовольствие, чем ей самой, десять минут мы лежали довольные отчаянно пытаясь отдышаться. Еще через полчаса, когда наши силы восстановились, я попросила проделать то же самое со мной, и все началось с начала, только ее голову уже сжимали мои ноги. Это был незабываемый день, и незабываемые ощущения.
Псих-сестроеб
Месяц назад мне стукнуло 55 лет. Листая страницы реактора, мне все чаще стали попадаться посты о инцесте по отношению к родным сестрам, в связи с этим, хочу поделиться с вами воспоминаниями из своей далекой и красочной молодости. Тогда, в 1978 году, будучи зеленым юнцом я впервые трахнул свою сестру. Жили мы в Красноярске, вполне комфортабельная двухкомнатная квартира в кирпичном доме, который зигзагом огибал ухоженные улицы, маленькие парковые зоны, автостраду... Но все же он являл собой крошечную песчинку, на фоне некогда процветающего СССР. Жили мы в этой квартире стандартным составом семьи: 17 летний я, моя 15 летняя сестренка, и мама с папой. Сложно сказать, когда я впервые почувствовал влечение к ней, возможно это началось еще в раннем детстве, а возможно был какой-то переломный момент. Помню как по ночам все мои мысли занимало ее молодое вожделенное тело; cпали мы в одной комнате, но в разных кроватях, каждый день я передергивал судорожно сдерживая эмоции, каждый день мне хотелось войти в нее, поцеловать, схватить за грудь. Мне было прекрасно известно что инцест это плохо, но чем, черт побери, она отличалась от других девушек? Это был мой довод, мое оправдание.
Я ведь совсем позабыл рассказать какой была моя сестренка, о, она была восхитительна: грудь второго размера, русые волосы, невинное личико, стройная, слегка странная, игривая, и эгоистичная. Последний пункт не всегда привлекателен, но меня он еще больше заводил. Конечно, половой контакт произошел не сразу, сначала был первый поцелуй. Ранним летом мы отправились к реке, был жаркий день, хотя вода все еще не нагрелось достаточно, нам безумно хотелось смыть зной с тела. Место было безлюдным, песчаный покров всего несколько метров в длину скрывала чаща камышей и деревьев, мы скинули одежду, она была в купальнике, тогда мой член пытался настроится в горизонтальное положение, но я умело поставил его вертикально, скрыв это недоразумение от сестры, благо длинные шорты это могли себе позволить. Она уже устремилась в воду, когда я окликнул ее, и пытался выдавить из себя признание в своих чувствах к ней, но слова застряли в горле. Тогда я сумбурно потянулся к ее губам и нанес поцелуй, больше похожий на присос. Казалось, первую секунду она не сопротивлялась, но потом отпрянула в сторону, выпучив на меня свои голубые глаза. Я пытался объясниться, признался в любви, делал все что угодно чтобы не вызвать ненависти к себе. К моему счастью, она все поняла, более того, оказалась сама не против. Из ее уст я узнал, что она знала о моих ночных дрочках, знала как я пялился на ее грудь, ее попу.
Первый секс произошел только через пол года, осенью. В субботу родители уехали отмечать какой-то праздник, весь день был в нашем распоряжении, перед сексом мы долго обсуждали, стоит ли делать это? Что если она забеременеет? Что если родители узнают? Но в итоге животные позывы победили, вопрос с беременностью решался спуском шлюпки на живот, и мы приступили. Я разделся до трусов, и начал снимать с нее майку, лифчик, юбку, трусики... В тот момент я готов был закончить половой акт так и не начав его, возбуждение было огромно. Начал я с поцелуя в губы, потом перешел к шее, плечам, грудям, и киске. О манипуляциях с киской мне как-то рассказывали друзья, они говорили что это мерзко, меня это только возбуждало. К моему удивлению, первой кончила она, не успел я и десяти секунд поводить языком по ее половым губам. Не теряя времени, я догнал ее уже своей рукой. Вообщем, таким был наш первый, но не последний раз. В течение следующих нескольких лет мы трахались часто, даже по ночам, делая вид что спим. На третьем курсе университета меня выгнали и отправили в в армию, долго же я грезил о наших ночных играх, все два года я ждал возвращения, чтобы снова проникнуть в нее, но мечтам не суждено было сбыться. После возвращения она уже не хотела иметь ос мной дел, сказал это все было ошибкой, но еще большей ошибкой было то, что она все рассказала родителям. Отец узнав кинулся меня бить, я только и мог делать что защищаться. На следующий день вся моя ненависть выхлестнулась наружу, я взял нож, и убил во сне свою сестру, и отца.
Ошибка всей моей жизни, зря я схватился за нож... Об этом я успел достаточно поразмыслить три месяца скрываясь в лесах, возможно я и дальше мог бы жить в лесу, но вместо этого я сдался, пошел в милицию, все им рассказал. Меня признали невменяемым, скорее всего из-за времени проведенном в лесу, там я малость слетел с катушек, к тому же в армии по голове не раз стучали. Меня выпустили в 2007 году, я смог привыкнуть к столь резко изменившемуся миру, два года назад усвоил компьютер, благодаря чему сейчас делюсь с вами этой историей. Реакторчане! Вы можете трахать своих сестер, в этом нет ничего плохого, но будьте осторожно, ибо пути случая неисповедимы.
Сестра-зомби
— Да ты же дохлая! — вскричал человек. — Моя любимая сестренка, что же сделал с тобой это жестокий Мир? Эпидемия скосила все моих друзей, семью, и теперь тебя...
— Ну что ты рычишь? — продолжал человек. — Хочешь съесть меня? Да? А вот хрен! Это я съем тебя! Беспомощная, связанная по рукам и ногам, с кляпом во рту, что ты можешь?
— Хар! Хррр, хар... — рычала сестра.
— Еще и тухлым мясом воняешь, фу, пошла вон из моей забаррикадированной квартиры. И вообще, зачем я тебя связал? Отвечай, кусок мяса!
— Хар, хар, хааарр.
— Фух, да у меня шишка встает на твое рычание, — человек залился беспокойным смехом. — А вот и плюсы глобального пиздеца, грабь, убивай, еби сестру. Вот что я тебе скажу, любимая: сейчас я пойду на кухню доедать остатки консервов, а потом трахнул тебя. Да-да, я так и сделаю, только подготовлюсь.
— Хаааррр, — вертит головой в поисках мяса.
— Ну ты это, никуда не уходи, — он снова засмеялся.
Взяв банку рыбных консерв с подписью "тунец" он расковырял крышку складным ножом, после чего расхаживал по маленькой кухне накалывая куски рыбы ножом и отправляя в рот. За окном бродили ходячие мертвецы, не то чтобы бродили, уперлись в стены. Смотря на них из окна девятого этажа, человек с набитым ртом завел с ними односторонний разговор.
— Ну и тупые вы, ничего-ничего, скоро сдохните, неделю назад по телевизору таки и сказали: "граждане, сохраняйте спокойствие, в скором времени зараженные поддадутся разложению и перестанут представлять угрозу". Я блять все запомнил! Каждое слово этих лжецов и пидерастов, "скоро сдохнут", ага, конечно, то-то я смотрю они все дохлые.
Он поставил банку с недоеденными консервами на подоконник, и устремился в прочь.
— Сестренка! Я готов, иди сюда!
Он остановился перед кроватью, и продолжил монолог:
— Такой волнующий момент, а что если Боженька меня покарает? Не-не-не, в жопу Боженьку, в жопу всех, все равно скоро сдохну, так хоть трахну тебя перед смертью. Кто бы мог подумать что мой первый секс будет с дохлой сестрой...
— Хар...
— Ты согласна? Да! Я тоже.
Он стянул грязную одежду с гниющего тела свой покойной сестры, достал свой восставший член, и приготовился к вхождению.
— Твоя киска еще неплохо сохранилась, — продолжал бормотать он. — Нет! Это неправильно, мы должны стать равными. Укуси меня сестренка, — говорил он, вынимая кляп. — Сольемся же воедино.
Человек подвел руку к ее рту. Зубы мертвой сестры вцепились в кожу, с трудом прокусив ее. Она злобно рычала, пытаясь найти мясо в исхудавшей руке.
— Ну все, хватит, — он отвел руку. — Теперь можно тебя трахнуть.
Он ввел свой член в ее вагину, и долгих тридцать секунд упорно насиловал ее.
— Все, — устало проговорил человек. — А нет, не все. Что, думала это конец, гнилая сучка? Смотри же! Смотри что сейчас сделаю!
Залившись истерическим хохотом он разогнался и выпрыгнул в окно, разбив при этом стекло. Летя две с половиной секунды он продолжал смеяться. Тело впечаталось в асфальт, кости переломались, кожа лопнула, кишки вылезли наружу. Толпа зомби подоспела незамедлительно, принявшись поедать его тело.
Сестра прокаженная эльфийка
На своем резвом скакуне я добрался до тевтобургского леса, об этом ясно говорил аванпост имперских воинов, стоявший на мосту через реку “Рльеин”. Тридцать лет назад, в конце первого цикла, имперцы потеряли восточные земли под натиском эльфийских варваров, три легиона идущие маршем подверглись нападению из засады. Не выжил никто, и имперцы это не забыли. На подходе к мосту меня остановили люди в угольно-черных пластичных доспехах, взгляды их были явно не дружелюбные, признаться, я немного побаивался, но не отозваться на просьбу матери не мог. Она прислала мне письмо, в котором говорилось, что моя младшая сестра Велита заболела проказой, да и сама матушка была не здорова. После почти двадцатилетней разлуки, я оставил свою кузницу, и отправился в долгий путь через всю империю.
— Куда едешь эльф? — грубо спросил легионер.
— Через реку, я гражданин империи, как и ты.
— Ты грязный эльф, мы не ровня, — он сплюнул перед копытами скакуна. — Даже твой конь похож на эльфа.
— Пропусти его, — вмешался центурион. — Нам-то какое дело, пусть его там ограбят и убьют свои же соплеменники.
— Так точно, — отвечал центурион, — проезжай, эльф.
Перейдя через мост, я углублялся в чащи лесов, протоптанные легионерами дороги заросли густой травой, эльфы предпочитали передвигаться разрозненными группами в обход им. Хотя варварами их назвать было сложно, говаривали, что на востоке есть каменные города ничем не уступающие имперским. Железные монеты, рынки, письменность — все это эльфийские новаторы переняли у империи, и продолжали развивать даже после ее ухода. Шел я к городу Вель-лель-ра, из детства я помню только грязные улочки, вековые деревья, разбросанные по всему селению, запах навоза, свою маленькую сестренку. Тогда мы любили убегать в лес, и проводить там весь день, собирая ягоды, или пытаясь поймать кролика. Рысью скача на лошади, я позволял себе окунуться в эти воспоминания, непонятно, как шло время в густой чаще леса. Тучи заслоняли солнце, а высокие хвойные деревья убивали остатки света, все это создавало впечатление надвигающейся ночи.
Ноги ныли от долгой езды, я решил остановиться, слезть с лошади, и передохнуть. Привязав лошадь к дереву, и усевшись рядом с ним, я достал солонину, сухую хлебную лепешку, и флягу с водой. Жесткая еда давалось непросто, но вода помогала протолкнуть ее в глубины желудка. Через десять минут я закончил с едой, хотел было посидеть еще десть, но ко мне из-за спины подошли эльфы.
— Так-так-так, кто у нас тут? — заговорил самый грязный из них.
— Красивая лошадь, — продолжал другой.
Пятеро эльфов окружили меня, держа на прицеле луков. Видимо это были охотники собирающие провизию для основных сил, на границе часто велись стычки с легионерами, поэтому в их появлении вблизи дороги не было ничего удивительного.
— Ты не из наших, имперский лизоблюд. Что тебе нужно здесь?
— Я еду к сестре и маме в Вель-лель-ра.
— Как трогательно, — продолжал самый грязный.
Долю секунды я видел, как тетива лука натягивалась сильнее, я даже видел, как пущенная стрела летала в мою сторону. Она вонзилась мне в грудь, я почувствовал сильную боль, но кричать не мог. Теряя сознание, и чувствуя вкус крови на языке, я слышал последние слова эльфов:
богачи и пошли к царю жаловаться на
ИсОТ'Х царь спал у себя на золотой кровати. Ра^'^а
и Сталина. « “ г ему: /дилц
богачи царя ' го“ ‘ , Спишь и не знаешь, что по твоем* ,
' КаК°т Ленин н Огалин и учат всех бедных. к*кУцаР-ству ходят лен крепко верит и слушает их п ас
отнять власть И народ дит
Раздался продолжительный звонок.
Андрей не торопясь заковылял к двери, посмотрев в глазок, он увидел своего брата. Вздохнув и покачав головой, он снял цепочку, повернул ручку, и резким движением открыл дверь, начиная разговор уже в процессе.
— Ну, и зачем ты пришел?
— Знаю, у нас сложные отношения, и мне кажется, нам не помешает видится чаще, — отвечал брат.
Андрей, раздумывая, несколько секунд смотрел на него.
— Ладно, возможно ты прав, заходи.
Они прошли в просторную хорошо совещенную отодвинутыми шторами гостевую комнату, Андрей сел на кресло, брат же его умостился на диван. Неловкое молчание заполнило комнату.
— Почему ты до сих пор обращаешься ко мне как к мужчине? — начал гость. — Столько времени прошло, а ты все никак не свыкнешься.
— Ну вот! Видишь?! —вскипел Андрей. — Неужели нет другой темы для разговора? Саня, хватит, пожалуйста.
— Ну нет уж, давай проясним все сразу. Отвечай, почему?
Андрей опустил голову и криво засмеялся.
— Да потому что ты не девушка. Черт, раньше же все было нормально, мы ловили рыбу, гоняли мяч во дворе, а теперь…
— А теперь я девушка. Даже твой сосед прямо раздевал меня глазами. Никто кроме тебя так уже не считает, даже мама и папа привыкли.
Андрей знал это. Его брат и до скальпеля был женоподобен, отчего его часто дразнили в детстве. А теперь внешностью он в разы превосходил всех его бывших девушек: стройная фигура со всеми выпуклостями никоим образом не выдавала в нем бывшего мужчину, длинные ухоженные черные волосы ниспадали ниже плеч, маленький курносый нос таил под собой полное отсутствие растительности. Но даже не смотря на это, Андрей по-прежнему видел в ней своего брата.
— Член то хоть себе не отрезал? — недовольно спросил Андрей.
Саша засмеялась.
— Нет конечно, он мне очень дорог.
— Лучше бы отрезал, тогда, возможно, я бы смог назвать тебя девушкой.
Она проигнорировала издевку.
Некоторое время они молчали. Наконец Саша встала и подошла к своему брату.
— Хватит, я знаю, что ты хочешь этого, — заговорила она.
— Хочу чего? — недоуменно ответил Андрей.
— Меня.
После этих слов она резко метнулась к нему на колени и намертво вцепилась поцелуем. Андрей хотел было оттолкнуть ее, ударить, наорать, покрыть добротным матом, но вставший член и внутренняя тяга остановили его.
— Видишь? Все не так плохо, — прошептала она, отведя губы.
— Лучше заткнись, — нервно проговорил Андрей.
Он снова слился в поцелуе, потом начал срывать с нее одежду. Блузка отлетала на несколько метров и приземлилась на клавиатуру, под ней оказалась оголенная грудь, он жадно схватился за нее руками, щупал, нажимал, гладил. Саша отняла его руки и перешла в наступление, слезши с колен, она расстегнула ширинку не его джинсах, и принялась ласкать эрегированный член. Руки его опустились на голову сестры, помогая выполнять сложные поступательные движения. После двух минут он отнял ее рот от пениса, повалил спиной на диван, и начал стягивать юбку. Под ней оказались черные чулки и трусики, которые он небрежно сорвал и пустил вслед за юбкой. Саша, запрокинув голову, ждала проникновения.
Оба их члена стояли словно башни-близнецы, кажущееся новыми и долговечными, но одна из них рано или поздно рухнет первой. Андрей схватившись за внутреннюю сторону бедер, грубо отклонил их вверх, далее он с трудом пытался просунуть член в ее анальное отверстие. Медленно и уверенно он то напирал, то отступал, обильная смазка слюной наконец помогла прорваться. Он не думал, просто действовал. Через тридцать секунд он разошелся не на шутку, Саша тряслась будто люди в автобусе едущее по кочкам, Андрей пыхтел, пытаясь ускорить темп, но силы покидали его, на лице можно было увидеть подходящий к концу процесс. Последние кряхтения слетевшие с его уст ознаменовали конец, достав член он выпустил из него белоснежную ленту счастья, ленту удовлетворения. Семена успеха тяжестью опустились на живот и член Саши, от этого ее член непроизвольно изверг такую же ленту счастья.
Саша продолжа лежать не двигаясь. Андрей отлучился в ванную комнату и быстро подоспел с полотенцем, кинув его Саше. Она начала осторожно вытирать семя со своего тела. Андрей вздохнул и заговорил:
— Теперь уходи, прошу тебя. Без слов.
Она так и сделала, быстро одевшись, скорым шагом покинула квартиру.
Сестры-лесбиянки
Привет, меня зовут Настя, и я занимаюсь любовью со свой младшей сестренкой которой 14 лет, сама я всего на 2 года старше. Не хочу мучить вас россказнями о там как, и почему все началось, мы просто нырнем с головой в один прекрасный день, день, в который я испытала божественное наслаждение! Она — юное застенчивое создание, ровные зубы, широкая улыбка, вьющееся каштановые волосы, только расцветающая упругая грудь, длинный розоватый язык, и средний для ее лет рост. Я — в целом похожа на нее, мы ведь сестры, разве что выше, и грудь больше.
Квартира пустовала, за окном осенний мороз сеял семена будущих вьюг и снегов, безжизненные солнечные лучи освещали нашу маленькую уютную комнату. Запрокинув юбку, и схватившись за ее молодую, но уже выпуклую попку, я мертвой хваткой сжала ее окружности обтянутые черными колготками, одновременно целуя в губы и задирая свою правую ногу, защищенную узкими джинсами и светлыми носочками. Наши языки переплетались словно две возбужденные змеи, чувствуя ее маленькие нежные руки на своей попе, я приходила в экстаз, мне хотелось сжимать ее все сильнее и сильнее, но вместо этого я запустила свою правую руку через колготки и кружевные трусики между ее ягодиц, там я снова сжала руку, в моих объятьях она начала извиваться, будто пытаясь вырваться их хватки врага до боли сжимающего горло. Наши стоны отражались от стен, словно теннисный мячик они отскакивали от одной стены, и переходили на другую. К этому моменту я уже повалила ее на кровать, и начала срывать верхнюю одежду, сначала теплый шерстяной свитер, потом тоненькая розовая кофточка, и наконец лифчик. Я терлась о ее тело как мурлычущий кот о ногу хозяина, я проводила по нему руками, от кончиков пальцев, и до поясницы. Губы мои впились в соски, будто пытаясь высосать молоко, о да, я была голодна! Я хотела съесть ее киску.
Все еще оставаясь в одежде, я до ног спустила колготки и трусики свое сестренки, и она закинула скованные ноги на мою спину. Медленно я подготавливала ее и себя к оральным ласкам, в первую очередь я прошлась языком от ее икр, и до внутренней части бедер, мокрыми поцелуями я словно сапер прощупывала территорию вокруг ее киски. Слегка заросший лобок щекотал мой подбородок, я провела языком вдоль ее внешних губ, и так еще несколько раз по всей окружности. От возбуждения она сжала мою голову своими ягодицами, мои же руки в это время скользили по ее животу и попе. Мой язык скользил между малыми и большими губами, потом перепрыгнул на клитор, кружился вальсом вокруг него. Все звуки были заглушены, даже ее стоны походили на тяжело дыхание умирающего животного, мой палец углубился в ее анальное отверстие, после такого жеста она была готова взорваться, язык же продолжал терроризировать клитор, медленно он сходил к вагинальному отверстию пытаясь прорваться в него. В один момент я почувствовала, что мою голову сжимают с еще большей силой, через ее ягодицы чувствовалось дрожь всего тела, она закончила!
Такие игры доставляли мне не меньшое удовольствие, чем ей самой, десять минут мы лежали довольные отчаянно пытаясь отдышаться. Еще через полчаса, когда наши силы восстановились, я попросила проделать то же самое со мной, и все началось с начала, только ее голову уже сжимали мои ноги. Это был незабываемый день, и незабываемые ощущения.
Псих-сестроеб
Месяц назад мне стукнуло 55 лет. Листая страницы реактора, мне все чаще стали попадаться посты о инцесте по отношению к родным сестрам, в связи с этим, хочу поделиться с вами воспоминаниями из своей далекой и красочной молодости. Тогда, в 1978 году, будучи зеленым юнцом я впервые трахнул свою сестру. Жили мы в Красноярске, вполне комфортабельная двухкомнатная квартира в кирпичном доме, который зигзагом огибал ухоженные улицы, маленькие парковые зоны, автостраду... Но все же он являл собой крошечную песчинку, на фоне некогда процветающего СССР. Жили мы в этой квартире стандартным составом семьи: 17 летний я, моя 15 летняя сестренка, и мама с папой. Сложно сказать, когда я впервые почувствовал влечение к ней, возможно это началось еще в раннем детстве, а возможно был какой-то переломный момент. Помню как по ночам все мои мысли занимало ее молодое вожделенное тело; cпали мы в одной комнате, но в разных кроватях, каждый день я передергивал судорожно сдерживая эмоции, каждый день мне хотелось войти в нее, поцеловать, схватить за грудь. Мне было прекрасно известно что инцест это плохо, но чем, черт побери, она отличалась от других девушек? Это был мой довод, мое оправдание.
Я ведь совсем позабыл рассказать какой была моя сестренка, о, она была восхитительна: грудь второго размера, русые волосы, невинное личико, стройная, слегка странная, игривая, и эгоистичная. Последний пункт не всегда привлекателен, но меня он еще больше заводил. Конечно, половой контакт произошел не сразу, сначала был первый поцелуй. Ранним летом мы отправились к реке, был жаркий день, хотя вода все еще не нагрелось достаточно, нам безумно хотелось смыть зной с тела. Место было безлюдным, песчаный покров всего несколько метров в длину скрывала чаща камышей и деревьев, мы скинули одежду, она была в купальнике, тогда мой член пытался настроится в горизонтальное положение, но я умело поставил его вертикально, скрыв это недоразумение от сестры, благо длинные шорты это могли себе позволить. Она уже устремилась в воду, когда я окликнул ее, и пытался выдавить из себя признание в своих чувствах к ней, но слова застряли в горле. Тогда я сумбурно потянулся к ее губам и нанес поцелуй, больше похожий на присос. Казалось, первую секунду она не сопротивлялась, но потом отпрянула в сторону, выпучив на меня свои голубые глаза. Я пытался объясниться, признался в любви, делал все что угодно чтобы не вызвать ненависти к себе. К моему счастью, она все поняла, более того, оказалась сама не против. Из ее уст я узнал, что она знала о моих ночных дрочках, знала как я пялился на ее грудь, ее попу.
Первый секс произошел только через пол года, осенью. В субботу родители уехали отмечать какой-то праздник, весь день был в нашем распоряжении, перед сексом мы долго обсуждали, стоит ли делать это? Что если она забеременеет? Что если родители узнают? Но в итоге животные позывы победили, вопрос с беременностью решался спуском шлюпки на живот, и мы приступили. Я разделся до трусов, и начал снимать с нее майку, лифчик, юбку, трусики... В тот момент я готов был закончить половой акт так и не начав его, возбуждение было огромно. Начал я с поцелуя в губы, потом перешел к шее, плечам, грудям, и киске. О манипуляциях с киской мне как-то рассказывали друзья, они говорили что это мерзко, меня это только возбуждало. К моему удивлению, первой кончила она, не успел я и десяти секунд поводить языком по ее половым губам. Не теряя времени, я догнал ее уже своей рукой. Вообщем, таким был наш первый, но не последний раз. В течение следующих нескольких лет мы трахались часто, даже по ночам, делая вид что спим. На третьем курсе университета меня выгнали и отправили в в армию, долго же я грезил о наших ночных играх, все два года я ждал возвращения, чтобы снова проникнуть в нее, но мечтам не суждено было сбыться. После возвращения она уже не хотела иметь ос мной дел, сказал это все было ошибкой, но еще большей ошибкой было то, что она все рассказала родителям. Отец узнав кинулся меня бить, я только и мог делать что защищаться. На следующий день вся моя ненависть выхлестнулась наружу, я взял нож, и убил во сне свою сестру, и отца.
Ошибка всей моей жизни, зря я схватился за нож... Об этом я успел достаточно поразмыслить три месяца скрываясь в лесах, возможно я и дальше мог бы жить в лесу, но вместо этого я сдался, пошел в милицию, все им рассказал. Меня признали невменяемым, скорее всего из-за времени проведенном в лесу, там я малость слетел с катушек, к тому же в армии по голове не раз стучали. Меня выпустили в 2007 году, я смог привыкнуть к столь резко изменившемуся миру, два года назад усвоил компьютер, благодаря чему сейчас делюсь с вами этой историей. Реакторчане! Вы можете трахать своих сестер, в этом нет ничего плохого, но будьте осторожно, ибо пути случая неисповедимы.
Сестра-зомби
— Да ты же дохлая! — вскричал человек. — Моя любимая сестренка, что же сделал с тобой это жестокий Мир? Эпидемия скосила все моих друзей, семью, и теперь тебя...
— Ну что ты рычишь? — продолжал человек. — Хочешь съесть меня? Да? А вот хрен! Это я съем тебя! Беспомощная, связанная по рукам и ногам, с кляпом во рту, что ты можешь?
— Хар! Хррр, хар... — рычала сестра.
— Еще и тухлым мясом воняешь, фу, пошла вон из моей забаррикадированной квартиры. И вообще, зачем я тебя связал? Отвечай, кусок мяса!
— Хар, хар, хааарр.
— Фух, да у меня шишка встает на твое рычание, — человек залился беспокойным смехом. — А вот и плюсы глобального пиздеца, грабь, убивай, еби сестру. Вот что я тебе скажу, любимая: сейчас я пойду на кухню доедать остатки консервов, а потом трахнул тебя. Да-да, я так и сделаю, только подготовлюсь.
— Хаааррр, — вертит головой в поисках мяса.
— Ну ты это, никуда не уходи, — он снова засмеялся.
Взяв банку рыбных консерв с подписью "тунец" он расковырял крышку складным ножом, после чего расхаживал по маленькой кухне накалывая куски рыбы ножом и отправляя в рот. За окном бродили ходячие мертвецы, не то чтобы бродили, уперлись в стены. Смотря на них из окна девятого этажа, человек с набитым ртом завел с ними односторонний разговор.
— Ну и тупые вы, ничего-ничего, скоро сдохните, неделю назад по телевизору таки и сказали: "граждане, сохраняйте спокойствие, в скором времени зараженные поддадутся разложению и перестанут представлять угрозу". Я блять все запомнил! Каждое слово этих лжецов и пидерастов, "скоро сдохнут", ага, конечно, то-то я смотрю они все дохлые.
Он поставил банку с недоеденными консервами на подоконник, и устремился в прочь.
— Сестренка! Я готов, иди сюда!
Он остановился перед кроватью, и продолжил монолог:
— Такой волнующий момент, а что если Боженька меня покарает? Не-не-не, в жопу Боженьку, в жопу всех, все равно скоро сдохну, так хоть трахну тебя перед смертью. Кто бы мог подумать что мой первый секс будет с дохлой сестрой...
— Хар...
— Ты согласна? Да! Я тоже.
Он стянул грязную одежду с гниющего тела свой покойной сестры, достал свой восставший член, и приготовился к вхождению.
— Твоя киска еще неплохо сохранилась, — продолжал бормотать он. — Нет! Это неправильно, мы должны стать равными. Укуси меня сестренка, — говорил он, вынимая кляп. — Сольемся же воедино.
Человек подвел руку к ее рту. Зубы мертвой сестры вцепились в кожу, с трудом прокусив ее. Она злобно рычала, пытаясь найти мясо в исхудавшей руке.
— Ну все, хватит, — он отвел руку. — Теперь можно тебя трахнуть.
Он ввел свой член в ее вагину, и долгих тридцать секунд упорно насиловал ее.
— Все, — устало проговорил человек. — А нет, не все. Что, думала это конец, гнилая сучка? Смотри же! Смотри что сейчас сделаю!
Залившись истерическим хохотом он разогнался и выпрыгнул в окно, разбив при этом стекло. Летя две с половиной секунды он продолжал смеяться. Тело впечаталось в асфальт, кости переломались, кожа лопнула, кишки вылезли наружу. Толпа зомби подоспела незамедлительно, принявшись поедать его тело.
Сестра прокаженная эльфийка
На своем резвом скакуне я добрался до тевтобургского леса, об этом ясно говорил аванпост имперских воинов, стоявший на мосту через реку “Рльеин”. Тридцать лет назад, в конце первого цикла, имперцы потеряли восточные земли под натиском эльфийских варваров, три легиона идущие маршем подверглись нападению из засады. Не выжил никто, и имперцы это не забыли. На подходе к мосту меня остановили люди в угольно-черных пластичных доспехах, взгляды их были явно не дружелюбные, признаться, я немного побаивался, но не отозваться на просьбу матери не мог. Она прислала мне письмо, в котором говорилось, что моя младшая сестра Велита заболела проказой, да и сама матушка была не здорова. После почти двадцатилетней разлуки, я оставил свою кузницу, и отправился в долгий путь через всю империю.
— Куда едешь эльф? — грубо спросил легионер.
— Через реку, я гражданин империи, как и ты.
— Ты грязный эльф, мы не ровня, — он сплюнул перед копытами скакуна. — Даже твой конь похож на эльфа.
— Пропусти его, — вмешался центурион. — Нам-то какое дело, пусть его там ограбят и убьют свои же соплеменники.
— Так точно, — отвечал центурион, — проезжай, эльф.
Перейдя через мост, я углублялся в чащи лесов, протоптанные легионерами дороги заросли густой травой, эльфы предпочитали передвигаться разрозненными группами в обход им. Хотя варварами их назвать было сложно, говаривали, что на востоке есть каменные города ничем не уступающие имперским. Железные монеты, рынки, письменность — все это эльфийские новаторы переняли у империи, и продолжали развивать даже после ее ухода. Шел я к городу Вель-лель-ра, из детства я помню только грязные улочки, вековые деревья, разбросанные по всему селению, запах навоза, свою маленькую сестренку. Тогда мы любили убегать в лес, и проводить там весь день, собирая ягоды, или пытаясь поймать кролика. Рысью скача на лошади, я позволял себе окунуться в эти воспоминания, непонятно, как шло время в густой чаще леса. Тучи заслоняли солнце, а высокие хвойные деревья убивали остатки света, все это создавало впечатление надвигающейся ночи.
Ноги ныли от долгой езды, я решил остановиться, слезть с лошади, и передохнуть. Привязав лошадь к дереву, и усевшись рядом с ним, я достал солонину, сухую хлебную лепешку, и флягу с водой. Жесткая еда давалось непросто, но вода помогала протолкнуть ее в глубины желудка. Через десять минут я закончил с едой, хотел было посидеть еще десть, но ко мне из-за спины подошли эльфы.
— Так-так-так, кто у нас тут? — заговорил самый грязный из них.
— Красивая лошадь, — продолжал другой.
Пятеро эльфов окружили меня, держа на прицеле луков. Видимо это были охотники собирающие провизию для основных сил, на границе часто велись стычки с легионерами, поэтому в их появлении вблизи дороги не было ничего удивительного.
— Ты не из наших, имперский лизоблюд. Что тебе нужно здесь?
— Я еду к сестре и маме в Вель-лель-ра.
— Как трогательно, — продолжал самый грязный.
Долю секунды я видел, как тетива лука натягивалась сильнее, я даже видел, как пущенная стрела летала в мою сторону. Она вонзилась мне в грудь, я почувствовал сильную боль, но кричать не мог. Теряя сознание, и чувствуя вкус крови на языке, я слышал последние слова эльфов:
— Обыщи его, а лошадь будет моя. Красивая…