Подробнее
тут не восхититься магической силои написанного слова О ЛИТЕРАТУРЕ Некогда скандальный маркиз де Сад сейчас уже давно воспринимается как детский писатель, а похотливая Молли Блум (Улисс) — просто как рядовая домохозяйка, тешащая себя часы напролет воспеванием собственного оргазма, подробностью чисто технической, которая уже больше никого не волнует. Сегодня ее хваленый поток сознания читается как какая-нибудь инструкция по пользованию стиральной машиной, только растянутая на полсотни страниц. Здоровый, добропорядочный секс отошел на задворки всемирной истории литературных тем, зато с умопомрачительной скоростью возрастают ценность и удельный вес темы людской извращенности. Теперь извращения выступают как некие самостоятельные сущности, становясь чуть ли не главными героями романов, - лишенные страсти и наслаждений, реального смысла, энергии и воли, лишенные драматизма, далекие как от самих преступников, так и от их жертв. В то время как писательницы зависли на оральной стадии (кушают сами или служат чьей-то пищей), писателей больше влечет к анальной. Уже давно стали классикой романы о совращении малолетних (Лолита), о садистах (Заводной апельсин), о всевозможных извращенцах (Некрофил), измывающихся над нежным детским тельцем (Линии). При этом никто не интересуется реальными жертвами или реальными преступниками. Ни местные суды, ни граждане — соотечественники, издатели, читатели. Все они попросту отказываются верить реальным фактам. Выдуманное преступление более убедительно; реальность уж слишком реальна. Для «публики» истинно лишь придуманное преступление, ее возбуждает лишь зло на бумаге. Легко себе представить картинку: современный читатель, стоя в настоящей луже крови или сидя на груде настоящих мертвых тел, с увлечением читает роман о людских извращениях. Подобная сцена способна воскресить надежду даже у тех, кто просто отказывается признать, что литература умерла.
философия,философия, ,разное,о литературе
Еще на тему
"читал отцовский пейджер. много думал."