Однажды мой младший брат выменял у кого-то во дворе, не важно на что, стопку п@рнографических календариков. И спрятал у себя под матрасом. Мы с Туськой пронюхали это дело и вдоволь насмотревшись на диковинные (дело давнее, советское) картинки, заложили братца маме. По полной программе. Вместе с вещдоками. Мама горько улыбнулась, разложив п@рнуху у себя на чайном столике и призвала Юрца к себе на ковер, в будуар. Мы приникли к дверям, предвкушая забавную экзекуцию. Словесную, естессно. Бить у нас в семье считалось непедагогичным. — Сынок! — с тихой болью в голосе начала мама. — Сынок, ты понимаешь, что привело этих женщин сниматься за деньги вот в таком виде? Юрец пробубнил что-то отрицательное. — Я объясню тебе, сынок, — воодушевилась мама. — Дело в том, что эти женщины живут в жестоком, капиталистическом мире. У многих из них нет работы. И мужья их, скорее всего, тоже остались без работы. Так вот, чтобы прокормить детей, чтобы их семьи не остались на улице, эти несчастные женщины вынуждены сниматься в таком вот позорном виде. Мама, как профессиональная учительница, выждала немного с тем, чтобы Юрец усвоил полученный материал и кульминационно воскликнула: — Вот тебе бы было приятно, если б твоя мать, твои сестры снимались бы в таком виде, чтоб заработать себе на кусок хлеба?? — Ну ты чо, мам... Конечно нет! Вы же толстые!
Так кто-то говорит? Это ведь бред. Как может унижать естественная вещь? Ну, если только обычное порно, а садо-мазо, в которой женщина играет роль собаки.
Однажды мой младший брат выменял у кого-то во дворе, не важно на что, стопку п@рнографических календариков. И спрятал у себя под матрасом.
Мы с Туськой пронюхали это дело и вдоволь насмотревшись на диковинные (дело давнее, советское) картинки, заложили братца маме. По полной программе. Вместе с вещдоками.
Мама горько улыбнулась, разложив п@рнуху у себя на чайном столике и призвала Юрца к себе на ковер, в будуар. Мы приникли к дверям, предвкушая забавную экзекуцию. Словесную, естессно. Бить у нас в семье считалось непедагогичным.
— Сынок! — с тихой болью в голосе начала мама. — Сынок, ты понимаешь, что привело этих женщин сниматься за деньги вот в таком виде?
Юрец пробубнил что-то отрицательное.
— Я объясню тебе, сынок, — воодушевилась мама. — Дело в том, что эти женщины живут в жестоком, капиталистическом мире. У многих из них нет работы. И мужья их, скорее всего, тоже остались без работы. Так вот, чтобы прокормить детей, чтобы их семьи не остались на улице, эти несчастные женщины вынуждены сниматься в таком вот позорном виде.
Мама, как профессиональная учительница, выждала немного с тем, чтобы Юрец усвоил полученный материал и кульминационно воскликнула:
— Вот тебе бы было приятно, если б твоя мать, твои сестры снимались бы в таком виде, чтоб заработать себе на кусок хлеба??
— Ну ты чо, мам... Конечно нет! Вы же толстые!
Нет, унижает потому, что женщины(рабочие/проститутки/геймеры/негры) делают это от НУЖДЫ. Т.е. они этого не хотят, но НУЖДА их заставляет, а дрочеры (порнодельцы/владельцы заводов/белые/перекупы/майнеры) этим пользуются, тем самым УГНЕТАЯ и УНИЖАЯ женщин(рабочих/проституток/геймеров/негров). Типичная же сжв логика, ну.
Да, но СЖВ логика предполагает наличие аномальной ментальной пластичности, используя которую, женщины будут угнетены ИГНОРИРОВАНИЕМ порнороликов с ними. Ведь:
Порноиндустрия является прибыльным бизнесом? Безусловно.
Получают ли порноактриссы деньги за просмотр роликов, на которых порноактриссы отсутствуют? Нет, ведь условный баннер "Хочешь увеличить свой прибор?" показали не на их видосе.
Отсутствие/уменьшение денежного вознаграждения за и без того ПРЕКАРНЫЙ (обязательно капсом) труд - угнетение? Конечно. Особенно учитывая низкий уровень доходов женщин в ЛЮБЫХ (по мнению СЖВ) отраслях, последний хлеб забирают, чёртовы угнетатели.
Таким образом, привычная картина мира остаётся нетронутой: мужчины всё ещё угнетают, женщины всё ещё угнетены. Таков путь.
Мы с Туськой пронюхали это дело и вдоволь насмотревшись на диковинные (дело давнее, советское) картинки, заложили братца маме. По полной программе. Вместе с вещдоками.
Мама горько улыбнулась, разложив п@рнуху у себя на чайном столике и призвала Юрца к себе на ковер, в будуар. Мы приникли к дверям, предвкушая забавную экзекуцию. Словесную, естессно. Бить у нас в семье считалось непедагогичным.
— Сынок! — с тихой болью в голосе начала мама. — Сынок, ты понимаешь, что привело этих женщин сниматься за деньги вот в таком виде?
Юрец пробубнил что-то отрицательное.
— Я объясню тебе, сынок, — воодушевилась мама. — Дело в том, что эти женщины живут в жестоком, капиталистическом мире. У многих из них нет работы. И мужья их, скорее всего, тоже остались без работы. Так вот, чтобы прокормить детей, чтобы их семьи не остались на улице, эти несчастные женщины вынуждены сниматься в таком вот позорном виде.
Мама, как профессиональная учительница, выждала немного с тем, чтобы Юрец усвоил полученный материал и кульминационно воскликнула:
— Вот тебе бы было приятно, если б твоя мать, твои сестры снимались бы в таком виде, чтоб заработать себе на кусок хлеба??
— Ну ты чо, мам... Конечно нет! Вы же толстые!