"Каждый думает, что знает меня, но не каждый знает, что не знает, кто думает... вот." / животные :: биология :: зоология :: реактор образовательный :: волк :: Реактор познавательный

"Каждый думает, что знает меня, но не каждый знает, что не знает, кто думает... вот."

Помните время, когда популярными были
мемы с волками и суровой цитатой, например, «волк хоть меньше тигра, но в цирке
не выступает». Сейчас первенство взял Стэтхем, однако вернемся к хищникам. Эти
мемы переживают этап деконструкции: стандартные формулы обыгрывают в
парадоксальном, часто откровенно бессмысленном ключе. Скажем, упомянутую выше
фразу заменяют на «хоть волк меньше волка, а в цирке не волк». Ребята из
интернет-издания "N+1" решили приложить руку к подобным
деконструкциям и зашли с другой стороны: собрали научные факты о волках,
релевантные (исключительно в смысле авторского произвола) классическим, не
деконструированным мемам с волками. Схема простая — под каждой картинкой будет
научное описание, подтверждение или опровержение его содержания. Наслаждайтесь
и развивайтесь)

Отношения с собаками 

Волки могут скрещиваться с собаками,
и для обоих это скорее плохо, чем хорошо. Гибриды волков и собак обычно не
боятся людей, а если они сами бродячие, то их родители, скорее всего,
встретились где-нибудь недалеко от человеческого поселения. В таком случае
волкособ рано или поздно столкнется с людьми или скотом, и если он ранит
кого-то из них, отстреливать начнут всех, в том числе ни в чем не повинных
волков.

Но это частный случай, а самое
массовое и долгоиграющее последствие «запретной любви» собак и волков сейчас
доставляет неудобства тысячам домашних любимцев по всему миру. Дело в том, что
с высокой долей вероятности саркому Стикера, трансмиссивную венерическую
опухоль собак (ТВОС), передали друзьям человека волки примерно 2500 лет назад.

Где-то 200 лет назад клетки ТВОС
стали, по сути, самостоятельными организмами. Их генотип у всех пораженных
животных почти одинаковый и несет в себе фрагменты генома волков либо койотов
или каких-то пород, представители которых скрещивались с волками. Хотя заразная
опухоль половых органов довольно легко поддается химиотерапии и даже порой проходит
сама, иногда она образует метастазы, и лучше бы, чтобы ее не было.

Конфликты

Cобаки произошли от волков, и
одомашнивание изменило их поведение — иногда непредсказуемым образом. Казалось
бы, собаки должны быть добрее и легче идти «на мировую», чем дикие волки. Но
нет: члены волчьей стаи после ссоры ищут контакта друг с другом для примирения,
притом навстречу «врагу» идут как жертва, так и обидчик. Собаки, наоборот,
избегают тех, с кем вступили в конфликт. Ученые, обнаружившие это, считают, что
дело в том, насколько судьба животного зависит от действий группы, к которой
оно принадлежит. Волки больше полагаются на кооперацию, чем собаки, отсюда и
стремление помириться.

Кроме того, волки, которых обидел
кто-то из членов стаи, сразу после конфликта могут пойти за утешением к кому-то
еще из своих. Обычно такое поведение наблюдают у человекообразных обезьян; оно
считается сложным и не всем доступным.

Взаимопонимание и лидерство

Ясон Бадридзе, грузинский зоолог,
который несколько сезонов провел с волками, говорит, что во время охоты волки
каким-то загадочным образом коммуницируют друг с другом: каждый член стаи четко
понимает, что он должен делать и когда. Но вероятно, что ученый здесь
ошибается: в 2011 году испанские и американские ученые показали, что для
эффективной охоты волкам в группе вообще не обязательно взаимодействовать. Во
всех успешных случаях поимки добычи все животные независимо от остальных
двигались согласно двум правилам: подойти к жертве на минимальное безопасное
расстояние, но при этом отойти как можно дальше от других волков, которые стоят
настолько же близко к жертве. Все звери в стае выполняют одни и те же действия
и взаимозаменяемы, и нет никакого «Акеллы», чья роль на охоте главнее.

А в 2000 году канадские биологи с
помощью GPS-ошейников и слежения с воздуха выяснили, как перемещаются три стаи
хищников на западе Альберты. GPS-данные ученые затем прогнали через скрытые
марковские модели, чтобы понять, смогут ли последние предсказать точки, где
волки убивают и едят свою добычу. Оценки моделей неплохо коррелировали с
информацией, полученной с воздуха. Более того, оказалось, что одну стаю можно
отличить от другой по характеру перемещений и тому, где они убивают свою
добычу.

Семейные ценности 

Волки действительно образуют
стабильные пары, и чем дольше такая пара существует, тем выше выживаемость
детенышей и тем меньше вероятность, что кто-то из партнеров будет спариваться
на стороне. В этом смысле волки скромнее бродячих собак: те не склонны
останавливать выбор на ком-то одном. А еще волчицы реже сук следуют принципу
«секс за еду» и не так часто пытаются во время течки завладеть пищей, которую
добыл их избранник.

Часто в стае размножаются только один
самец и одна самка, которые приходятся родителями всем остальным ее членам.
Другие редко спариваются даже со свободными чужаками. 14 сезонов наблюдения за
скандинавскими волками и отслеживания их ДНК-следов показали, что главная
причина распада пар — смерть одного из партнеров. К сожалению, часто это смерть
насильственная, поэтому средняя продолжительность волчьей любви — два года.
Союзы, в которых животные приходятся друг другу родственниками, распадаются
быстрее прочих, но почему это так, непонятно. А вот американские волчицы
вступают во «внебрачные связи», и чем выше плотность популяции, тем это
происходит чаще.

Вообще, волки обычно избегают
инцеста, и каким-то образом получается, что дети не скрещиваются с родителями,
даже когда они могут, подобно Эдипу, занять место отца или матери «на троне».
Тем не менее, порой близкородственные связи образуются, и дети в таких союзах
тем слабее, чем выше степень родства между родителями.

Сердце волка

В поисках пищи волки обходят
«домашние» участки площадью от 80 до 3000 квадратных километров, и эти
постоянные перемещения не могут не сказаться на сердце. Американские зоологи в
1998 году сравнили электрокардиограммы 11 свободноживущих волков (чтобы снять
показания, их временно усыпляли) и 20 волков-«узников» — те провели в загончике
площадью менее 0,01 квадратного километра два года или больше. У диких волков
по сравнению с теми, кто жил в неволе, был увеличен объем камер сердца —
предсердий и желудочков. Звучит пугающе, если не знать, что большие камеры
сердца — совершенно нормальное явление для животных с частыми «тренировками на
выносливость». Это наблюдается и у людей-бегунов на длинные дистанции, и у
борзых и ездовых собак.

Волчья диета 

Волки питаются и теми, кто крупнее их
(лосями и кабанами), и теми, кто мельче (бобрами и зайцами). Коэффициент силы
укуса (эта величина, в отличие от самой силы укуса, не зависит от массы
животного и примерно показывает, насколько крупную относительно себя добычу он
может загрызть) позволяет: он у серого волка один из самых высоких, выше только
у дымчатого леопарда, ягуара и гиеновидной собаки.

Нередко волки выступают в роли
«высших хищников» в экосистеме, то есть стоят выше всех в сети питания. От
звена к звену теряется энергия, но не вещества и элементы, которые невозможно
превратить во что-то другое. Поэтому в телах волков накапливается много изотопа
углерода-13, который в составе углекислого газа попал в растения, а оттуда — в
травоядных. По тому, как меняется его концентрация со временем, определяют,
какой климат был в ту или иную эпоху, сколько биомассы производили растения.
Оказалось, что старые музейные чучела волков отражают временные колебания
углерода-13 лучше, чем туши лосей или стволы деревьев.

Кого и где съест волк, стопроцентно
точно не предскажешь, но кое-какие закономерности наблюдаются. Так, в центре
Скандинавии, где экосистемы победнее на виды, чем в более южной Тоскане, диета
волков меньше различается от сезона к сезону: разнообразию неоткуда взяться. От
географического положения местности, на которой обитает волк, зависит и его
суточная активность. Звери на юге меньше двигаются днем, чем на севере,
независимо от того, какие антропогенные факторы на них действуют и насколько
сильно. Скорее всего, в один и тот же день в светлое время суток условному
израильскому волку жарче, чем животному на Аляске. Чем больше вокруг стаи
расположено автодорог и чем чаще она нападает на домашний скот, тем вероятнее
ее члены охотятся ночью — видимо, чтобы минимизировать риск столкновения с
людьми. Если речь идет просто о перемещениях в темное время суток, а не о
поимке добычи, то на передний план вновь выходит широта.

Как копируют волков

Хотя поголовье волков уже полвека
восстанавливают на всех континентах, где они водились, некоторые популяции
по-прежнему очень малочисленны. Однако на случай, если какая-то из них вымрет,
уже полтора десятка лет существует экстренное средство — клонирование.
Например, в 2008 году корейские ученые подарили одному погибшему самцу волка
жизнь сразу в нескольких новых телах. Ядра из клеток его тела пересадили в
яйцеклетки собак, предварительно лишенные собственных ядер (тот же метод
использовался для создания овечки Долли). Так получили 372 эмбриона с ядерной
ДНК погибшего волка (митохондриальная была от собак — доноров яйцеклеток), 17
из них прижились, родилось 4 живых щенка, но один почти сразу же умер.
Оставшиеся трое чувствовали себя неплохо.

Еще до самца волка, в 2005 году, те
же ученые клонировали живую самку, взяв для этого материал из фибробластов
(клеток соединительной ткани) ее уха. Правда, с этой работой вышел скандал:
оказалось, что один из ее соавторов в другом проекте манипулировал данными об
эмбриональных стволовых клетках человека, а в «волчьей» рукописи нашли
математические ошибки. Тем не менее, волчицы Снувулф и Снувулфи («Сну» —
сокращение от «Сеульский национальный университет») какое-то время мирно жили в
Сеульском зоопарке. Снувулф, правда, внезапно скончалась незадолго до
четырехлетия, но Снувулфи чувствовала себя неплохо (правда, после 2009 года ее
следы в англоязычном интернете теряются).

Ссылка на источник