обратно в ссср

История взаимоотношений советских граждан и заграницы

Помните, если кто-то рядом с вами начинает вспоминать хороший и сказочный СССР, знайте - он ебанутый.

вялотекущая шизофрения

В эпоху СССР, если мировоззрение человека не вписывалось в одобренные партией рамки, он мог оказаться в психиатрической клинике с диагнозом «вялотекущая шизофрения». При этом светила психиатрии с мировыми именами, живущие на Западе, всегда с недоумением реагировали на этот медицинский термин. Объясняется все просто — такого заболевания, как вялотекущая шизофрения просто не существует. Этот диагноз в 70-80 годах прошлого века ставили в СССР и еще нескольких странах соцлагеря.

 Органы государственной безопасности СССР быстро сориентировались и диагноз начали ставить диссидентам. В 70-90-х годах прошлого века это несуществующее заболевание стали вешать на всех, кто был несогласен с существующим строем и курсом партии. Таким образом легко дискредитировались любые идеи, расходящиеся с официально разрешенными. Граждан без суда и следствия изолировали от общества, но не в тюрьмы и лагеря, а на «лечение» в психиатрические клиники. Часто это даже подавалось как забота о человеке, который нуждался в срочной психиатрической помощи. Диссиденты, как правило, были людьми творческими. Особенности их личностей вольно трактовались психиатрами и подводились под нужный диагноз. 

Оригинальность мышления, перепады настроения, порывы вдохновения, депрессии, смена интересов — все это становилось признаками психического заболевания. Иногда поводом для изоляции от общества неугодного становилась даже рассеянность! Особый простор для маневра давала религиозность. Светочи советской психиатрии заверяли, что она несвойственна советскому человеку. Поэтому любого верующего можно было без труда выставить опасными для общества психом. Но среди медиков оказалось немало принципиальных людей. Ленинградская и киевская школы психиатрии некоторое время отказывались от концепции Снежневского. Но под давлением КГБ через несколько лет и эти врачи были вынуждены смириться и тоже начали выставлять диссидентов шизофрениками. Позднее диагноз начали ставить бродягам, асоциальным элементам и даже парням, уклоняющимся от службы в армии. Палачи и жертвы В 1989 году в Москву приехала делегация психиатров из США. Этим специалистам удалось обследовать 27 пациентов, диагнозу которых вызывали серьезные сомнения. Правозащитные организации считали, что этих людей удерживают в клиниках незаконно. Американцы признали абсолютно здоровыми 14 человек. Еще 3 были признаны вменяемыми, но с некоторыми особенностями личности. Изучив истории болезней пациентов, врачи из США были шокированы. 

Иногда поводом для диагноза «вялотекущая шизофрения» становилось повышенное чувство собственного достоинства. Вероятно, считалось, что у граждан СССР оно должно напрочь отсутствовать. Зарубежные правозащитники считают, что в 70-80-х годах прошлого века примерно треть политических заключенных признавалась психически больными и помещались в специализированные больницы закрытого типа. Эти люди проходили через калечащее душу и тело «лечение». Тысячи судеб были разрушены и точное число жертв назвать сейчас невозможно. Диагноз ставили биологу Жоресу Медведеву, политику Вячеславу Игрунову, математику Леониду Плющу, диссидентке Ольге Иофе. При этом в палате психиатрической клиники можно было оказаться как за печать антисоветских листовок, так и за чтение самиздата. Например, часто поводом было всего лишь обнаружение при обыске романа А. И. Солженицына «Архипелаг ГУЛАГ». 

 В СССР преступления так называемой «политической психиатрии» признали лишь в годы перестройки. Более 2 млн человек в 1988–1989 годах были сняты с психиатрического учета и признаны абсолютно здоровыми. Все эти люди имели диагноз «вялотекущая шизофрения».

Парковые Аттракционы в СССР

МИД РФ заявил, что СССР вторгся в Польшу ради «защиты населения».

Сурс

Ещё сурс

Германия и Украина напомнили МИДу РФ о сотрудничестве СССР и нацистской Германии в ответ на заявление России о том, что в сентябре 1939 года Красная армия начала в восточной Польше «операцию по предотвращению геноцида населения». Спор трех МИДов произошел в Twitter после того, как российское дипведомство опубликовало запись:

В комментариях к посту МИД Германии написал: «Серьезно?» — и опубликовал карту раздела Польши договора, который был заключен между Германией и СССР уже после вторжения в Польшу и гитлеровских, и советских войск. В комментариях к твиту Германию поддержал и МИД Украины, который опубликовал мем с надписью «Кто договорился с нацистской Германией о разделе Польши? А, кто?»

Следует отметить, что МИД Германии немного ошибся, подписав карту хэштегами «пакт Молотова-Риббентропа» и «пакт Гитлера-Сталина». В действительности это карта из «Договора о дружбе и границе», который был подписан немного позднее — 28 сентября 1939 года, то есть уже после советского вторжения и по итогам разгрома Польши нацистами и СССР. Этот договор зафиксировал сложившуюся на земле ситуацию, в итоге СССР досталось куда меньше территории Польши, чем полагалось по пакту Молотова-Риббентропа. За это Германия отказалась от претензий на Литву, передав ее в сферу влияния СССР.

По дополнительному протоколу СССР и нацистская Германия оговаривали перемещение населения. Германия принимала лиц немецкого происхождения, а СССР — русских, украинцев, белорусов и русинов. СССР отказывался принимать беженцев других национальностей, в основном евреев, и возвращал их обратно в германскую зону оккупации, где большинство из них стали жертвами Холокоста. После нападения Германии на Советский Союз 22 июня 1941 года «Договор о дружбе и границе», как и все остальные советско-германские договоры, утратил свою силу.

1 сентября 1939 года Германия начала вторжение в Польшу, а 17 сентября 1939 года на территорию Польши вторглись советские войска. Именно это вторжение МИД России называет «предотвращением геноцида населения». Фактически же это был раздел Польши между СССР и гитлеровской Германией — уже после начала Второй мировой войны. Военные действия против польской армии СССР начал через 16 дней после начала немецкого вторжения в Польшу.

Министр иностранных дел нацистской Германии Иоахим фон Риббентроп так описывал планы Третьего Рейха в телеграммах ведомству наркома иностранных дел СССР Вячеслава Молотова от 3 сентября 1939 года:

Необходимость вторжения в Польшу Советский Союз действительно аргументировал тем, что «единокровные украинцы и белорусы, проживающие на территории Польши, брошенные на произвол судьбы, остались беззащитными». Вину за это СССР возложил на руководство Польши, которая оказалась «несостоятельна как государство» за 10 дней немецкого вторжения. В ноте Вячеслава Молотова, которая была зачитана польскому послу Вацлаву Гржибовскому, говорилось:

PS: На всякий случай приложу фото советско-германского парада в Бресте в честь нерушимой боевой дружбы:

Гениальный Мегрэ Белорусской ССР

Вообще у меня есть четкая очередность выкладывания всяких история с моего канала, на другие ресурсы. Но так как я ленивая жопа и уже давно ничего не выкладывал, это вызывает у меня чувство вины. Так, о чем это я? А, да, короче, эту историю я хотел бы тут рассказать по паре причин. Первая, она вышла как раз в злополучную пятницу, и вторая — она, блин, как нельзя лучше попадает в мои ощущения сейчас. Надеюсь, вы поймете. Короче, эта история о том какой метод использовал в своей работе один из лучших следаков БССР, и то, как в поиске маньяка, самое интересное началось после того, как его наконец поймали.

В общем, офигительная история о Советском союзе. Ведь никто не будет спорить с тем фактом, что пока там на загнивающем буржуазном западе все друг друга рвали на куски, в стране еще-не-до-конца-но-вот-вот-еще-чуть-чуть-и-будет-победившего-коммунизма царила стабильность и равенство. Всех перед всеми. И даже преступления, которые совершали разные несознательные и подпавшие под влияние западных стран личности, тут же раскрывались, что называется, по горячим следам. Что уж говорить — милиция работала у нас как надо. Раскрываемость в Советском Союзе была на уровне, близком к идеалу. Не 100%, конечно, но 90% точно. Куда там всяким капиталистическим полицейским, которые лишь грелись в лучах своих покровителей из богатых слоёв и избивавших простых работяг на митингах. Наша народная милиция, вместе с дружинниками щёлкала дела как орешки. Да, были в те времена в органах люди. Настоящие следователи и сыскари. Любое дело могли раскрыть. И вот история возможно о лучшем сыщике Советского Союза. Жавнерович Михал Кузьмич.

Как легко догадаться по его уважительному и заслуженному прозвищу «Белорусский Мегрэ» работал он в Белорусской ССР. Однако чем больше росла его слава, тем чаще его стали приглашать и в другие районы и даже республики. К этому времени он уже стал не простым каким-то там следаком, а целым следователем по особо важным делам прокуратуры БСССР. Кавалер ордена Трудового Красного Знамени и заслуженный юрист. И при этом, представьте себе, человек из простого народа. Родился в деревне, пошёл в партизанский отряд. В 1944 пошёл работать в прокуратуру и быстро там начал набирать очки. Его прозвали Легендой, потому что любое дело, за которое он брался — распутывал до конца. Стопроцентная раскрываемость. Михал Кузьмич обладал уникальной методикой. Ключевая её особенность — полное отслеживание всех, кто был вокруг жертвы. Все её связи и так далее, разговор с каждым, обработка. Если кто-то оказывался неподалёку от места преступления — за прохожего тоже брались и внимательно изучали. В общем — гордость всей республики. Он был автором статей и целой книги «Каждое преступление должно быть раскрыто». А в 1980 году легендарному следователю посвятили такие хвалебные строки в юбилейной книге, посвящённой прокуратуре всей СССР: «К раскрытию почти каждого загадочного убийства в Беларуси причастен следователь по особо важным делам М. К. Жавнерович. Одни усматривают в этом везение, другие — некую особую интуицию, присущую Михаилу Кузьмичу. Но, думается, дело прежде всего в способности Жавнеровича разглядеть то, что до него осталось незамеченным. Короче говоря, в высоком профессиональном мастерстве».

Вот о таком вот человеке я и хотел вам рассказать. Ну и, чтобы показать вам гениальность, и значимость для истории героя, я покажу вам, как работал этот эксперт по важным делам. Вот возьмём для примера... А вот, в общем, внезапно перенесёмся в район Витебска. Простой такой средне советский городок. Одна из особых примет — обилие женщин. Его ещё даже называли «Белорусским Иваново» (ну, вы поняли, да? Ну, город невест же!). И всё потому, что вокруг была сосредоточена масса различных предприятий, связанных с шитьём, производством одежды, модой и всем таким подобным. И работали, как легко догадаться там женщины. И вот, одну жительницу района однажды обнаружили задушенной и изнасилованной возле дороги. Это было... так, да, в 1971 году. Странный способ убийства (не похожа на привычную бытовуху, каких тогда встречалось больше всего) привлёк внимание нашего героя и он отправился на место. Внимательно изучил местность, сделал фото, поразмыслил и отследив находившегося неподалеку Сергея Глушакова буквально за один вечер раскрыл дело. Оказалось, что грабитель вначале хотел отобрать сумку, но потом сорвался на изнасилование. Сам Сергей отрицал свою вину, но под натиском неопровержимых улик, убийца не смог оправдаться и признался в содеянном. Жавнерович получил премию и вновь был готов к расследованию. 

Или вот ещё одно дело... где-то там же. Очередной труп задушенной и изнасилованной женщины, но уже совершенный в составе организованной банды. Три человека. Правда, здесь пришлось попотеть. Их арестовали через полтора года, после убийства. Но опять — собранная база улик и доказательство поставила их всех перед выбором — или чистосердечное признание, или... Понятно, что такую блестящую работу довольно хорошо оценили и опять же — подтвердили квалификацию детектива... ой, простите, следователя по особо важным делам. Правда с очередной убитой аналогичным образом жертвой произошла осечка. Был задержан преступник, но его «жидкости» не сошлись с найденными на месте преступления, и Жавнерович сделал логический вывод, что один из участников всё-таки успел скрыться. Но ничего, ведь главного подозреваемого поймали, и его поймаем. От Мегрэ никто не уходил и от Жавнеровича не скрыться никому. В 1979 году, за аналогичное преступление в Витебске, за удушение и изнасилование женщины был задержан и даже расстрелян ещё один преступник. Здесь следователю особо повезло. Его необычайно тонкий ум смог разглядеть в подруге и сожительнице подозреваемого что-то неуловимое, недоступное нам, простым смертным и словно профессиональный психолог смог выманить из неё признания. Это была филигранная работа на уровне психологии. Ну а расстрел и все слушанья были специально сделанные показательными. Ведь в Витебске ужа начали немного роптать. Женщины продолжали пропадать, чтобы затем их находили задушенными и изнасилованными. И даже местная текстильная промышленность от такого поворота событий, начинала страдать. Люди боялись выходить на улицу по вечерам. Надо было всем продемонстрировать, что бывает с теми, кто пытается опозорить Советское государство. Мегрэ не успевал выкорчёвывать все эти ростки зла. Словно какая-то организация или даже культ пробивался из самих глубин ада. Понятно, что ничего такого подобного не могло быть в стране равных. 

Сам Жавнерович трудился как пчела. Он не просто выводил преступников на чистую воду, но и пользовался всеми средствами для того, чтобы показать остальным людям опасность преступного пути. Например, ещё одного обвиняемого Михаил Кузьмич заставил посылать отцу покаянные письма. Да, буквально — преступник пишет своему отцу послания, где рассказывает, как именно убивал во всех подробностях. И делал всё это под диктовку следователя. Исключительно для того, чтобы язык был более ёмкий и выразительный. Но... убийства всё равно продолжались. А, секунду, вот я хотел рассказать ещё об одном знаковом деле, к которому призвали Жавнеровича, за его умение необычайно острый ум. Там возникли сложности. В 1981 году на той самой реке Припять в Мозырском районе обнаружились тела двух человек. И оба оказались «служилыми людьми» — один сотрудник рыбоохраны, а другой — целый следователь прокуратуры. Естественно, такое громкое дело тут же берут под особый контроль. Да, в Союзе всё уже не очень хорошо, но чтобы обижать самых честных и неподкупных стражей правопорядка — здесь явно перебор. Местные следователи тут же выдвинули свою версию событий — парочка друзей, случайно наткнулись на браконьеров, те испугались последствий и... вот результат. И даже нашлись подозреваемые — пять местных жителей, которые промышляли незаконным выловом. Ну, понятно — река под боком, а добыть себе немного рыбки в сложное для магазинов время — почему бы и нет. Естественно, вначале они запирались, но под давлением советской милиции и следственного аппарата, им пришлось признаться в преступлении. Тем более что к этому делу подключился сам Белорусский Мегрэ, так как происшествие оказалось важным и резонансным. В общем, все были рады... 

Кроме местных жителей, которые немного не поняли. Это как так? Вместо суровой, но справедливой высшей меры за покушение на основы государственности — расстрела, всю эту пятёрку обвиняемых почему-то просто запихали в тюрьму... Да, на крупные сроки, но как же так? Это что, наше государство потеряло хватку? Но подобная доброта внезапно прояснилась через пару лет. В этом же районе двое сотрудников милиции попытались остановить подозрительный фургон, который шёл в темноте и без огней. Связавшись по рации и уточнив, что внутри сидят двое без документов, патрульные почему-то перестали выходить на связь. Их тела были обнаружены в ночь на 1 мая с множественными ножевыми ранениями внутри затопленной машины. Убийство милиционеров, как мы помним, уже считалось тяжёлым преступлением, а испорченный государственный праздник — усиливал вину вдвойне. Поэтому вся милиция принялась рыть землю в поисках загадочного фургона. Его довольно быстро обнаружили. Владельцами оказались целая семья, занимавшаяся кражей скота из совхоза. А ещё один сюрприз... у этих ворюг и убийц оказался табельный пистолет ТТ со спиленными номерами, в котором опознали оружие с того самого озёрного дела. Тогда, не найдя в округе пистолета, местные следователи, во главе с Жавнеровичем решили, что браконьеры избавились от улик и бросили его в воду. Вот ведь... А оказалось... а что оказалось? Братья, припёртые к стенке вопросом — откуда пистолетик, тут же принялись колоться как фисташки и слили, что два года назад — они и их... ну, того. Провели всевозможные экспертизы, тем более что дело оказалось серьёзнее, чем выглядело с первого взгляда, и... да, они кололись не зря. В забытом уже преступлении виновны тоже они.

Так, стопе! Стопе! Но ведь уже было арестовано пять человек по этому делу. Это получается, что наша самая лучшая в мире милиция... да не... не может быть... никогда такого не было в стране советов, где самое вкусное мороженое и лучшая колбаса. И вот здесь и крылась та удивившая всех доброта. Внезапно выясняется (для вас, мои дорогие читатели), что... первый факт: вначале было целых шесть подозреваемых, и шестой считался главарём. Но внезапно, оказалось, что в ту ночь его вообще не было в городе. Алиби подтвердилось и персонажа просто вычеркнули из дела. Да, вот так всё просто. Второй факт: все эти шесть (точнее, уже пять) человек не были даже знакомы друг с другом. Вообще. При допросе они путались в показаниях, не знали, что говорить, называли разные места убийства, детали в их словах не совпадали, так же как и не соответствовали реалиям преступления. Третий факт: Николай Игнатович, один из следователей, знал, что милиционеры выбивают показания из невиновных, и признавался прокурору, мол этим уликам, цена — копейка. Что мол дело шито белыми нитками, лишь бы побыстрее найти виноватых и... короче заявил крамолу — все эти пятеро человек просто удобные люди, на которых можно всё свалить и отрапортовать выше, что мол — все, дело раскрыто. Виновные наказаны. Почему-то прокурору это не понравилось, и Игнатович оказался вне этого дела, а на замену прибыл... Естественно, наш лучший в Беларуси, а то и во всём СССР — Михаил Кузьмич. После рокировки и орлиного взора неумолимого интеллекта профессионала все пятеро принялись давать правильные показания. Просто у следователя была довольно выразительный способ общения. Например, он очень любил фразу — «Каждый человек — преступник, он ещё не совершил преступление, но может совершить!». Ну и вот здесь есть свидетельство, что одному из подозреваемых Жавнерович так и сказал: «Скорее Припять потечёт в обратную сторону, чем тебя признают невиновным». Понятно, что в настолько сложной и острой ситуации, с подобной доказательной базой (практически нулевой) и такого качества признаниями (буквально навязанными следователями), дать высшую меру обвиняемым было крайне сложно. И вот именно отсюда возникла доброта суда, осудившая их максимум по 15 лет. 

А вот здесь, внезапно, кто-то вдруг воскликнет. Так, секунду, это что, наш Мегрэ был... погоди, мой пытливый читатель. Я сейчас ещё немного расскажу и заодно объясню тебе термин «Юридический Чернобыль». Короче, после того, как всплыла связь двух дел в одном районе, все причастные к расследованию хотели решить привычным способом — ну, сор мы из избы выносить не будем, а вот к бульдогам под коврик заметём. Но, историческая жопа заключалась в том, что в это время к власти в СССР приходит не кто-то, а целый Андропов. Это был выходец из КГБ, с максимально сложными отношениями относительно МВД (если интересно, я потом еще про убийство на Ждановской расскажу). И вот новая метла своей единоверной властью принялась проводить массовые чистки как в милиции, так и в прокуратуре. И тут внезапно... ой, а простите, что это вы сейчас пытаетесь спрятать? Хм... неожиданное дело, которое могло что сделать? Ах, вскрыть факт злоупотребления должностными полномочиями? А давайте-ка мы к этому внимательнее приглядимся? И чтобы немного подкинуть перчика в это начинавшее бурлить дело, в одной из газет выходит целая статья о том — как стряпалось всё связанное с убийством инспектора рыбоохраны. И очень уж была велика вероятность, что статья под названием «Тень одной ошибки» была не простым творением одного журналиста — слишком уж хорошие и сочные детали попали в публикацию и в слишком многие кабинеты его пускали. Пахло явно политической заказухой, на устранение нескольких не самых сговорчивых руководителей комитетов. И это сработало как неплохая такая бомбочка. От подобной известности пошли изменения в верхах республики Беларусь. Мол — это что, они, получается, все знали, но скрывали. Ах, нехорошие бояре! Позорят честное имя милиции... так, стоп. Какое-какое имя? Ведь это милиционеры вместе со следователями прокуратуры как раз и занималась выбиванием показаний. Это что...

А вот теперь... финальный твист! Прямо твистище. Помните того самого Игнатовича? Ну, который внезапно исчез из дела об «убийстве за рыбу»? А ещё то, как я хитро умолчал, чем же кончилась битва Жавнеровича и побегов зла в городе Витебске? Ведь именно этот следователь увидел, что а) почему-то девушки продолжают умирать как мухи в этом отдельно взятом районе б) у них точно есть какие-то общие черты в) большую часть вёл несколько подмочивший свою репутацию на Мозырском деле «Мегрэ». И Игнатович начал копать. Тем более что газетная статья неплохо так показала, сколько именно в глазах правосудия стоит чистосердечное признание отдельно взятого человека. К этому делу подключились ещё несколько ведомств и вот, в 1985 году маньяка действительно нашли. Витебским душителем, как его окрестили, оказался Геннадий Михасевич. И когда он начал давать показания... вот сейчас как раз можно вспомнить вышеназванный термин «Юридический Чернобыль». Это было очень похоже. Михасевеч вываливал на бумагу признания, называл обстоятельства, о которых не мог знать непосвящённый, описывал все детали, привёл к спрятанным трупам, не обнаруженным раньше, в квартире подозреваемого нашли вещи всех жертв. Короче — маньяк наслаждался своей ролью звезды и сыпал-сыпал-сыпал новой информацией. На его счету было более 30 преступлений, и он признался во всех них. А самое хреновое, ядерное и токсичное было то, что за большинство этих преступлений уже сидели люди. Кто-то провёл десятки лет в тюрьме (здесь можно вспомнить о том, как в подобных заведениях относятся к насильникам), кого-то расстреляли, и у всех до одного были поломаны судьбы. И это превратилось в Витебское дело. 

Ну да, да... Внезапно оказалось, что наш Мегрэ был не просто следователем со 100% раскрываемостью, а тем самым героем мема — «как вы так быстро считаете? А мы просто числа от балды пишем». То есть сыщик брал первого попавшегося человека и всячески склонял его к чистосердечному признанию. Давил не только на подозреваемого, но и на всё окружение несчастного. Он мог перехватывать записки и письма из дома, чтобы затем использовать их. И Кузьмич был такой... не один, как вы можете догадаться. Практически большинство самой лучшей в мире милиции с 90% раскрываемостью действовало так же. Например, из материалов этого дела можно узнать о следующей уловке милиционеров. Они могли в процессе беседы попросить подозреваемого выйти в коридор за водичкой, чтобы на выходе из кабинета поймать «нарушителя», наставить пистолет и... ой, а это что, была попытка побега? А ведь это похоже на дополнительный срок или даже если немного натянуть что-то на что-то — то такой поступок попадёт под признание вины? Да и вообще — убит при попытке к бегству, если что. Такое тоже можем оформить. Но вот если вооооот здесь подпишешь. Всего-то, ну не знаю. Десятку дадим. Одному человеку показывали поддельные результаты экспертизы и «кололи» тем, что говорили — вот смотри, вот у нас доказательства твоей вины. Там всё твоё. И либо пишешь чистосердечное, либо... ну короче далеко и надолго. В дальнейшем менты просто говорили, что считали такую операцию — проверкой на честность. Мол — невиновный человек никогда не признаётся. Если этот признался — значит, было за что. Другому во время обыска подбросили улику — фотографию убитой девушки и на этом основе «притянули» его к делу. В одном из дел было вклеено фото собаки подозреваемого, которую якобы видела свидетельница. Вот только женщина говорила про овчарку, а на фотографии была изображена дворняжка размером с кота. И подписано: «собака, породы овчарка». И никого ничего не смутило, хотя эта «овчарка» было практически единственной связью подозреваемого и свидетельства очевидцев. 

А помните того расстрелянного и тончайшую психологическую игру Жавнеровича? Ну да, он просто давил на неё и требовал дать показания на своего приятеля. Мол, либо ты даешь показания, либо я тебя забираю. В деле нет ничего, что связано с полом убийцы. Первого подозреваемого по делу «Витебского Маньяка» «Гений сыска» просто запугал. Принёс смазанную фотографию следа возле трупа и туфлю и сказал — это твой след. Признавайся, будет легче, иначе я тебя посажу на полную катушку. Или под расстрел пойдёшь. Следователь утверждал, что у него есть возможность устроить расстрел прямо сейчас в кабинете, благо власть позволяет. Он чётко давал понять, что подозреваемому никто не даст себя оправдать. Всё уже известно. Чтобы всё это «закрепить», Мегрэ вывез его на место преступления для следственного эксперимента и заставил повторять то, что будет сказано. В общем — очень хитрый план. Ещё очень интересно здесь то, что первоначальный следователь сомневался в версии о простом ограблении, которое пошло не так. Но после того как дело начало буксовать и за него взялся крепкий следователь Кузьмич, всё решилось само собой, и Жавнерович советовал всем учиться у него. Возможно, не появись он, настоящего убийцу могли бы поймать ещё до того, как он почувствовал свою безнаказанность. А потом «внезапно!» оказалось, что не только Михаил Кузьмич владеет этим навыком. Практически все представители органов так действуют. Просто этот персонаж оказался наглее и настойчивее своих коллег, вот и пробился выше других. Он по своему типажу напоминал Хрущёва. Только стучал кулаком не по столу, а по подозреваемым. Мог выбивать признания физически и запугивать подозреваемых. Очень любил «дилемму заключённых», когда стравливал разных подозреваемых, утверждая, что мол — вот, твой приятель уже начал колоться, не окажись дураком и не получи всю вину на себя. Как позднее рассказывал Виктор Дашук, снявший фильм об этом деле: «Бригада следователей из Москвы, распутывая «витебское дело», вдруг обнаружила, что "лучший следователь республики" имеет интеллект колхозного пастуха, косноязычен настолько, что не может правильно выговорить двух слов подряд, что его знание Уголовного кодекса равноценно знанию им устройство атомной бомбы». Но он был продуктом своей эпохи. 

Короче, в Беларусь из Москвы приехали дяди с множеством звёзд на погонах и максимально объёмными полномочиями. Под подозрением оказалось несколько сотен сотрудников МВД Беларуси. Здесь как раз присоединились СМИ. Ведь пришедший к власти Горбачёв, объявил наделю Гласности. «Ну, сейчас-то всех плохих накажут» — обрадуются мои читатели-любители самого вкусного пломбира. «Видишь! Не всё в СССР было так, как ты однобоко рассказываешь. Ищешь только всякую чернуху, либераха позорная» — напишут мне в комментариях, как обычно. И да... все были наказаны. Кому-то объявили выговор. Нескольких человек исключили из партии. Третьих — пропесочили на партсобраниях. Некоторых — отправили на досрочную пенсию. Я понимаю, это прямо жутко и слишком кровожадно звучит, за подобный мелкий проступок. Мало кто из живущих людей подвергался такому ужасному наказанию. Лишь один человек из этих людей получил реальный срок в целых четыре года и это был сотрудник транспортной прокуратуры Валерий Сороко (если внимательно смотрели картинки, то да — это автор книги, посвященной этому делу). Что до нашего героя... Михал Кузьмича просто отпустили на пенсию, сославшись на... главное, не смейтесь... его боевое прошлое и амнистию в честь 70-летия Октябрьской революции. И он просто доживал свой срок на воле в собственной квартире. Правда, недолго. Умер в том же самом 1987 году и даже не раскаялся. В одном из интервью он вполне на серьёзном глазу сравнивал себя со строителями, у которых падают иногда стены. 

Короче, по результату всего этого события у нас есть — наш, советский патентованный маньяк, передовик, член партии и глава партийной ячейке на производстве, целый командир народной дружины. С количеством жертв в районе 30–40 штук, поэтому до известного Чикатило, затмившего всё это дело, так и не дотянулся. Ещё у нас появилось объяснение превосходства советской, лучшей в мире правоохранительной системы с её раскрываемостью в районе 90%. А заодно один из самых значимых доводов против смертной казни... которой в свете недавних событий... А да, ещё одна заметочка — тех людей, которые поймали Михасевича в системе правоохранения... ну им почему-то под разными предлогами начали задерживать звания. Наверное, просто совпадение. Ведь в лучшей в мире стране такого никогда не могло произойти.

--- Дополнительная информация: 

1. Пятичасовой фильм об этом деле.

2. Статья о статье «Тень одной ошибки»

3. Книга «Неправосудные приговоры к смертной казни»

отель «Узбекистан»

Возвышающийся над площадью Амира Темура в Ташкенте, отель «Узбекистан» был спроектирован выдающимися советскими архитекторами во главе с Ильей Мерпортом и построен в 1974 году как главный отель класса люкс в период Узбекской ССР.

Будучи одной из крупнейших и самых роскошных гостиниц в Центральной Азии на момент ее открытия в 1974 году, «Узбекистан», безусловно, был символом прогресса и достижений того времени.

Его яркий архитектурный стиль, характеризующийся гладкими линиями и простыми модернистскими атрибутами, отражает преобладающую эстетику СССР и Восточного блока того времени.

"Узбекистан" является объектом синтеза стилистически разных направлений модернизма: ориентализма и брутализма.

Крупные детали восточного фасада и монументальность здания с почти глухими торцами и пластичным козырьком на крыше ресторанного блока обязаны своими чертами брутализму.

Экстерьер представляет собой скопление похожих на соты блоков из необработанного бетона, переплетенных и возвышающихся на 17 этажей в форме открытой книги.

Западный фасад украшен декоративной бетонной решёткой (получившей неофициальное название «паранджа»), которая закрывает окна от прямых солнечных лучей, благодаря чему в помещение попадает более мягкий свет.

Здание было укреплено металлическим каркасом и спроектировано как сейсмоустойчивое, поскольку город только что оправился от последствий сильного землетрясения на момент его завершения.

Структурно здание гостиницы состоит из высотного объёма и примыкающего к его задней стороне двухэтажного стилобата.

Расположение сооружения на открытом пространстве и широкая лестница подчёркивают его монументальность и усиливают ощущение высоты.

Между высотным блоком и стилобатом был устроен внутренний дворик с галереей, бассейном и рестораном. В жару температура здесь оставалась комфортной.

Сегодня в отеле меньше номеров, чем было в период расцвета.

Тем не менее, в нем по-прежнему есть президентский люкс и 315 номеров.

Хотя его расцвет давно миновал, он остается одним из самых ярких примеров соцмодернистской архитектуры в Центральной Азии.