"диктатура партии"

Эрнст Тельман - лидер немецких коммунистов, главный противник Гитлера на выборах 1933 года.

Эпоха третьей мировой. Часть I: о причинах войн вообще

Мало кто поспорит, что важнейшие политические события последнего десятилетия показывают опасность новой мировой войны. Важнейшие политические события последних лет служат признаком того, что в мире наступает эпоха, прямо предшествующая такой войне, предвоенный период. Бег истории снова ускоряется так, как это случалось в наиболее кризисные времена.

Американская гегемония постепенно угасает, американское влияние снижается в наиболее «сложных» регионах: на Ближнем Востоке, в Центральной Азии, а в ближайшем будущем и в Восточной Европе. США развязали торговую войну с Китаем и потерпели фиаско, пошли на попятную в объявленной холодной войне. «Оранжевые технологии» уже почти нигде не срабатывают, как прежде. Престиж американской демократии и морально-политический облик руководства США значительно подорваны даже в глазах населения тех стран, которым нравится жить по указаниям из Вашингтона.

Военный конфликт на Украине стал не только свидетельством провала напыщенной самонадеянности Запада, но и масштабной обкаткой военной тактики, стратегии и техники. Ещё пара подобных конфликтов, и западные военные обретут полную уверенность в том, что знают, как воевать с сопоставимым противником в современных условиях. А общественное мнение Запада уже давно готовится к войне против «автократий», «диктаторов» и прочих «тёмных сил» за «демократию, вашу и нашу свободу».

Есть множество концепций, теорий и мнений о глубинных, объективных причинах войн как таковых. И, пожалуй, наиболее разумное и близкое к истине объяснение состоит в том, что фундаментальной причиной войн является противопоставление людей по поводу ограниченных ресурсов и богатств. Освободительные, захватнические, национальные, религиозные, расовые и прочие мотивы «выстреливают» тогда, когда созрела известная материальная, экономическая база.

Зачем вообще нужно понимание фундаментальных причин войн? Во-первых, оно даёт возможность хотя бы рассуждать об устранении этих причин, ибо война практически всеми считается нежелательной формой жизни общества. Во-вторых, позволяет спрогнозировать периоды войн и периоды мира, основываясь на зрелости или незрелости факторов, составляющих эти причины.

Первая более-менее крупная война, о которой достаточно свидетельств, — это война древнегреческих полисов 431–404 гг. до н. э. Античный историк Фукидид, бывший участником той Пелопоннесской войны, писал, что Афины и Спарта, достигнув пика своего могущества и богатства вместо мирного сосуществования развязали военный конфликт: «Истиннейший повод, хотя на словах и наиболее скрытый, состоит, по моему мнению, в том, что афиняне своим усилением стали внушать опасения лакедемонянам и тем вынудили их начать войну».

Уверен, никто из читателей не вспомнит, что послужило поводом к нападению Спарты на Афины. Да и сам Фукидид, как видно, не уделял особого внимания таким мелочам.

Набег на территорию соседей — это самый концентрированный по смыслу пример начала военного конфликта. Развитие и логика всякого затяжного военного конфликта быстро приобретают черты соревновательности и даже спортивного азарта, как бы это похабно ни звучало с точки зрения массовой гибели людей.

Исходя из такого рассмотрения причин войн, Фукидид и многие другие мыслители на протяжении тысячелетий приходили к заключению, что война, подобно охоте, является естественным и присущим человеку состоянием. Эту же мысль активно эксплуатировали колониальные империи, нацистская Германия и милитаристская Япония.

Платон, будучи гораздо более прозорливым, чем Фукидид, писал, что конечной причиной любого военного конфликта является захват земель. Моральная составляющая учения Платона о войне состояла в том, что в правильно организованном государстве войны следует избегать. Впрочем, нельзя забывать, что добромыслие Платона не касалось варваров, которые только и могут, что быть рабами у эллинов.

Аристотель, ученик Платона и величайший античный философ, тоже горячий сторонник рабства, учил, что война — это естественное средство для приобретения собственности, а вооружённые конфликты возникают из-за корысти.

Античные философы заложили основы понятия справедливой войны. Порабощать варваров — хорошо, драться друг с другом — плохо. По современным меркам сомнительные представления о справедливости, но тем не менее.

Варвары не слыхали о Платоне и не читали Аристотеля, поэтому не горели желанием прозябать в рабстве античных государств, постепенно их развалили, создав свои королевства, вольные города, а затем и империи. В основу понимания войны в Средние века была положена религия.

А. Августин сформулировал христианскую доктрину справедливой войны — противостоять агрессору. Ф. Аквинский углубил данную концепцию, выделив три фактора справедливой войны: законность власти, справедливость причины войны и намерение утвердить добро.

Средневековая мысль о войне оказалась зависима от потребности оправдания перед религиозной моралью непрекращающихся войн Европы, феодальных распрей, крестовых походов.

В конечном итоге в эпоху Возрождения теория войны, расходясь с христианской моралью на практике, вышла из-под опеки религии. Н. Макиавелли сформулировал наиболее циничные положения: «Государь не должен иметь ни других помыслов, ни других забот, ни другого дела, кроме войны, военных установлений и военной науки, ибо война есть единственная обязанность, которую правитель не может возложить на другого».

Макиавелли своим политическим учением обслуживал объективный процесс становления сильного централизованного государства. Его тезисы о том, что военная сила есть основа государства, военная сила должна использоваться как средство для достижения политических целей, армия как ядро военной силы государства должна быть в постоянной готовности и непрерывно совершенствоваться, предвосхитили время, актуальны и по сей день.

Г. Гроций, как мыслитель и юрист, под влиянием другого исторически объективного процесса формирования наций окончательно формализовал теорию войны. А как известно, естественно-исторически нация формируется посредством складывания единого языка и культуры через сближение хозяйственных связей, а обретает своё государство прежде всего в войне, в вооружённых конфликтах. Справедливость войны, по Гроцию, определяется двумя вещами: легитимностью власти и соблюдением «обрядов войны». «Справедливой причиной начала войны, — писал знаменитый голландец, — может быть не что иное, как правонарушение».

Как видно, средневековые мыслители и теоретики эпохи Возрождения только отдалялись от выяснения фундаментальных причин, лишь разрабатывая удобные для текущего момента концепции оправдания войн. Это в том числе вызвало к жизни обширную критику в эпоху Просвещения в виде теории «вечного мира». Ж.-Ж. Руссо, Д. Дидро, Вольтер и другие, как большие гуманисты и противники войны, выступали как бы за подчинение межгосударственных и межнациональных дел общечеловеческой морали. Сегодня, кстати, отголоски этого подхода используются в риторике западных политиков в самой опошленной форме.

Однако мыслители Просвещения внесли свой вклад, обратив внимание на то, что причиной войн является само устройство общества. Что причины войн носят социальный характер, а не психологический, биологический или мистический.

В некотором смысле венцом теории «вечного мира» стал трактат И. Канта, составленный в форме международного договора. Согласно мысли Канта, государства должны быть свободными от внешних сил, не вести тайной дипломатии, не иметь постоянной армии, не влиять на внутренние дела друг друга, быть республиканскими, соединиться в федерацию и проповедовать гостеприимство. Его работа возникла под большим влиянием идей и практики Великой французской революции.

С одной стороны, Кант был великим философом и мыслителем, но продемонстрировал запредельный уровень «трансцендентальной» наивности. С другой стороны, есть ли смысл придираться к старику Канту, который так и не выехал за всю жизнь из Калининграда, если спустя сто пятьдесят лет победители во Второй мировой войне составили и подписали Устав ООН со схожим содержанием?

Канта на философском и теоретическом поприще разгромил другой великий немец — Г. В. Ф. Гегель.

Можно ещё вспомнить И. Фихте, который противопоставил идее «вечного мира» правомерность войн для установления естественных границ государства и нации. Но это была скорее частная идея, связанная с национальным движением Германии, насильственно удерживаемой в состоянии раздробленности. Фихте стал известным в этом вопросе прежде всего как сторонник освободительных войн из-за цикла своих лекций в оккупированном Берлине. Вместе с тем лекции Фихте заложили теоретическую основу немецкого национализма и оказали влияние на нацизм.

Гегель, пожалуй, самый глубоко начитанный человек в истории, гений в исследовании образа мыслей, но вместе с тем большой политический плут. Он прекрасно сознавал объективный характер причин войн, их неизбежность на данной стадии развития человечества, поэтому просто постулировал их положительные стороны. Он писал, что общество как целое противоположно изолированным индивидам и «чтобы последние не укоренились в этом изолировании, благодаря чему целое могло бы распасться, правительство должно время от времени внутренне потрясать их посредством войн, нарушать этим и расстраивать наладившийся порядок».

Эту мысль повторяли много раз на разный лад, и спустя сто лет, кстати, повторит даже Ленин применительно к Первой мировой: «Война часто тем полезна, что она вскрывает гниль и отбрасывает условности». И: «Давно признано, что войны, при всех ужасах и бедствиях, которые они влекут за собой, приносят более или менее крупную пользу, беспощадно вскрывая, разоблачая и разрушая многое гнилое, отжившее, омертвевшее в человеческих учреждениях».

Гегель разработал учение о суверенитете государства как выражении всеобщего, в котором индивиды — лишь его моменты. Всю историю человечества он считал кровопролитной борьбой, героизировал добровольно принимаемую человеком смерть в бою, которая только и удостоверяет его как гражданина. Разница наций, народов, условий для Гегеля ничего не значила, потому как являлась лишь проявлением внутренних сторон этого всеобщего.

Прямым, хотя и внутренне противоречивым, следствием политического учения Гегеля является право государства ведения войны вне зависимости от причин, условий, морали, справедливости и всего прочего. Задача правительства — лишь уменьшать издержки войн, соблюдать обычаи войны, не вести жестоких войн. Но война как таковая, по Гегелю, есть средство, определяющее исторические судьбы народов.

То есть, с одной стороны, Гегель высказал нелицеприятную правду о войнах, не впадал в пустые гуманистические рассуждения, как его предшественники, с другой — не приблизил понимания причин войн.

Гораздо более «приземлённый» в философском смысле заочный ученик Гегеля К. Клаузевиц блестяще разработал теорию того, что такое война, как её вести, чтобы победить. «Война — это акт насилия, имеющий целью заставить противника выполнить нашу волю», «война является продолжением политики иными средствами». Политическим мотивом и истинной причиной войны, по Клаузевицу, является напряжённость между государствами. Это смыкает теорию Клаузевица с античными авторами, однако из неё выросло направление прагматичной политики — концепции позитивистской и очищенной от «далёких» теоретических рассуждений. Естественно, именно на американской почве прагматизм утвердился наиболее крепко и до сих пор играет ведущие роли в различных политологических и общественных науках.

Наиболее ярким представителем прагматизма стал Г. Моргентау. Его концепция проста и описательна: международные отношения — это арена борьбы государств, сущность которой заключается в стремлении преувеличить свою власть и преуменьшить власть остальных. Под властью Моргентау понимал всё: и экономическое, и политическое, и идеологическое влияние. Таким образом, война есть одно из неизбежных проявлений этой борьбы. А методологическая основа прагматизма такая же, как у позитивизма. Общество управляется законами, которые нам неподвластны, теория же улавливает некоторые признаки, которые позволяют подстроить деятельность правительства сообразно им. Стало быть, вопрос о причинах войн вообще изымается из научной повестки.

Сила и притягательность прагматического подхода состоят в его простоте, наглядности и практичности. С выводами того же Моргентау сложно поспорить, потому что они описывают международные отношения такими, как они есть, никакого лукавства тут как раз нет. Проблема прагматизма состоит в том, что он отказывает в познании причин, внутреннего содержания явлений, в описательности. Позитивизм в целом, уходя истоками в кантовскую непознаваемую «вещь в себе», оказал огромное влияние на все науки и общественное сознание в целом. Самым знакомым для каждого проявлением позитивистской методологии является условное подразделение учебных дисциплин на естественные, точные и гуманитарные науки. Даже школьник понимает, что естественные науки, о природе, — это настоящие науки, точные (математические) — это хотя и точные, но уже не при всех условиях научные знания, а гуманитарные — просто словоблудие, а не наука. Но при этом если в гуманитарной сфере есть какие-то реально полезные вещи для жизни, что-то практически значимое, то этим можно и нужно прагматически пользоваться.

Есть ещё марксистский, то есть классовый, подход к проблематике войн и либеральный. Первый исходит из неизбежности войн при капитализме и верно подчёркивает социальные причины войн, но его утрированное понимание однородности классовых интересов несколько раз на практике показало свою несостоятельность. Второй же является простой перепевкой теории «вечного мира» в более модных терминах.

В литературе принято считать, что наиболее влиятельными школами в политической теории являются реализм (или тот самый прагматизм) и либерализм. Тогда как изучение самой политики, например западных стран, показывает, что эти направления не борются друг с другом, а составляют симбиоз. Либерализм прикрывает реализм. То есть политики на словах выступают за «вечный мир» и проповедуют различную либеральную демагогию, а на практике держатся прагматических подходов. Те государства, которым Запад навязал на практике либеральную теорию межгосударственных отношений и войны, далеки от суверенитета со всеми вытекающими последствиями.

Краткое ознакомление с объяснительными моделями причин войн говорит о том, что человеческая мысль сильно виляла в обозначенной области. Оно и понятно, вопрос щепетильный, политически значимый и острый. Но тем не менее два рациональных зерна налицо: причины войн носят социальный характер, а фундаментальным условием неизбежного возникновения войн является противопоставление людей по поводу ресурсов и богатств, из которого и вытекает борьба за них, в том числе вооружённая. Остальные, порою важнейшие, характерные черты войн, поводы к ним базируются на вышеобозначенном.

Скажем, гражданская война на Украине при первоначальном рассмотрении вспыхнула по поводу неприемлемого для народа Донбасса характера установившейся в Киеве майданной власти. И так оно и было. Но если смотреть глубже, вскроется исторический контекст, суть которого в том, что государственное образование Украина было состоятельно только как составной элемент СССР с диктатурой партии и прочее. Этот контекст относится и к большинству других республик бывшего СССР, но на Украине он усугубляется особой спорностью «административных границ», западэнским национализмом, сильным влиянием внешних сил, изначальным политическим расколом украинского общества и т. д. То есть более глубокой причиной восстания дончан был сам развал СССР и выбор в пользу присоединения к России в нынешних условиях. А материальной базой для этих процессов являлась экономическая состоятельность региона, его промышленный потенциал, организованность шахтёров, страх передела собственности и т. д.

С другой стороны, восстание не привело бы ЛДНР к войне с Украиной, если бы с той стороны не было соответствующей политической стратегии вашингтонских кураторов и жажды наложить лапу на уголь, металлургию, машиностроение и т. д. Донбасса.

Стало быть, воля народа всегда в конечном счёте играет решающую роль в исходе тех или иных событий, в том числе войн, но факторы для её формирования и проявления имеют материальную (в нормальном, а не вульгарном смысле слова) подоплёку. А уже эта воля приобретает духовное и нравственное звучание, оттенки справедливости, освободительное и историческое значение и т. п.

Анатолий Широкобородов,

https://alternatio.org/articles/articles/item/127995-epoha-tretey-mirovoy-chast-i-o-prichinah-voyn-voobsche

Ельцин, Кравчук и Шушкевич подписывают Соглашение о прекращение существования Союза Советских Социалистических Республик как "субъекта международного права и геополитической реальности".

Страна под ключ

Иногда нет-нет, да слышны голоса, призывающие устроить "разумную диктатуру". Голоса эти, как правило, ссылаются на примеры Южной Кореи, или, скажем, Японии, и Сингапура. Вот, мол, пришли к рулю разумные люди, взяли, и построили. Не то, что эти "демократы" - толкут воду в ступе, и занимаются она… то есть, популизмом вместо реальных дел!

Это действительно большой соблазн - "страна под ключ". Как бы выдать условному Мао условные ключи от страны, и сказать, мол, вы нас ведите к светлому будущему, а мы - следом за вами. А  потом - как коррупцию поборем - так вообще можно демократию делать! И тут же принимаются перечислять профиты от диктатуры - быстрота решений, быстрота их внедрения, отсутствие всяких препираний и разговоров ни о чем. Пришел, увидел, отреформировал.

Почему-то сторонники диктатуры хотят рассматривать только примеры положительные, как бы забывая, что совсем недалеко от Сингапура своей сказочной страной правил некий Пол Пот. Прямо за поребриком от Республики Корея развлекался Ким Ир Сен. Ведь вы уверены, что наш спаситель и мессия будет именно Ли Куан Ю, а не Бокасса...

Нет, конечно, есть шансы - и далеко не нулевые, что наш новоиспеченный гетьман начнет наводить порядок, гонять в шею коррупционеров... А что, бля, если нет?

Внезапно, если что-то пойдет не так, как хочется разного рода романтикам, все столь любимые плюсы диктатуры живо превратятся в огромные минусы для несогласных. Демонстрации? Забудьте. В лучшем случае - СБУ дадут право стрелять по толпе. В худшем - просто прилетит пара вертолетов, и... ну, вы помните, что было с демонстрацией в "Бегущем Человеке". Вы же помните? Быстрота принятия решений и их внедрения. Сегодня демонстрация, завтра - закон, послезавтра - трупы. Это ж я не краски сгущаю. Это так, широкими мазками.

Ну да ладно, давайте закроем глаза на полярные примеры, и возьмем что-то среднее, и не такое упоротое. Скажем, режим Пиночета. Не то, что бы он был сверхгуманным - просто одноименному диктатору хватило ума уйти по-хорошему (хотя и на своих условиях).

Итак, вот он наш Євген Піночетенко. Гетьман України, остання надія та опора. Пускай он будет образован, и даже вполне технократичен (ха-ха), хотя последнее, как правило, не свойственно диктаторам. Пускай даже с ним будет целая когорта таких же умных и образованных людей. Ну а почему нет? Надо же кому-то страну реформировать. И вот, эти люди - у власти. Профессионалы своего дела, с холодной головой, горячим сердцем и чистыми руками. Ну, не в смысле чекисты - а в смысле просто хорошие и честные профи, делающие свою работу, и думающие о благе государства и народа.

И вот, они создают это - украинское чудо. Проходит долгих 30 лет под руководством мудрых и всегда прозорливых вождей. Колосятся небоскребы, в небе носятся тучные стаи "Мрій", счастливые колхозник и колхозница обитатели вишневого садка від Сяну до Дону с благодарностью взирают на благодетелей. Армия - сытая и ну очень современная, НАТО слезно просится вступить в ВСУ, Мордор в панике бежал за свой поребрик, обронив по пути Крым и дамбас. Все. Коррупции - нет,всюду чистота и порядок. Так? Ну и мудрые отцы-основатели, наконец, спокойно вздыхают. Все. Дело жизни сделано. Можно на покой - наслаждаться заслуженным отдыхом, ездить по миру с лекциями "как я страну из жопы вытащил", и гастролировать по всяким Снигериям, как гостевая звезда.

И вот тут начинается самое веселое. Как проводить демократические выборы в стране, где все демократические традиции были изничтожены? А их изничтожат неизбежно - скажем, если какие-то рабочие надумают бастовать потому, что их завод закрывают, то их надо разогнать. Не важно, какова мотивация закрытия - может, завод вообще убыточен, и только тратит деньги вместо того, что бы их зарабатывать. Не суть важно. Демократические институты и практики будут устранятся и искореняться. Ведь для того, что бы строить успешную страну, необходимы исполнители, а не избиратели. Таким образом, как бы ни старались наши добрые и мудрые гетьманы, им рано, ил поздно придется сказать всем "идите нахуй, и не мешайте вашу страну строить". Потому, что никаких ресурсов не хватит объяснять каждому валенку, почему его мнение никого не волнует, и он должен просто сесть, и сделать что сказали (например, тихонько пухнуть с голоду).

Конечно, есть вариант, что бы добровольно и с песней - промыть людишкам мозги, и пускай едут поднимать целину за идею... Но мы ж не Ресурсную Федерацию с Киселвым строить хотим? Мы же хотим потом демократию делать, да? Значит, нас интересует, что бы люди не были ватной биомассой, а могли в связное мышление. А значит, людей будут просто и незатейливо пиздить всякие ОМОНЫ и ФСБ. А СМИ просто будут про это молчать. Ну-ка, угадайте, как быстро людей перестанет радовать такая вот разумная диктатура?

Ну, тут можно сказать, мол, надо же людям объяснить - чего ради и все такое, но вот беда - большинство людей мало ебет, что там в перспективе будет через 30 лет. Скажем прямо, даже 5 лет - это уже далеко за горизонтом планирования большинства. Ну-ка, кто помнил к концу президентства пасечника все его "чотирнадцять кроків на зустріч людям"? А? Не вижу лес рук. Во-о-от. Людям бесполезно объяснять, почему надо 5 лет питаться клевером, что бы потом можно было перейти на яблоки, а еще через 5 - на ананасы. Рябчики в холодильнике через 30 лет меркнут перед лебедой на ужин здесь и сейчас.

И потому добрые и гуманные диктаторы будут или срать людям в головы, либо пиздить их ОМОНом. Или - совмещать.

В общем, если наши гипотетические благодетели не хотят превращать народ в сочных лохов на манер российских одичалых, которые поверят в любую дичь, если ее исторгнет ТВ, то уже за первые пару лет все их реформаторство будет вызывать в народе - в лучшем случае - глухую злобу и ненависть. Не помогут никакие посадки коррупционеров - какая разница, кого там посадили, если жрать неча?

А как это все ударит по привычным вещам… ммм… За реформы вообще можно отдельный текст писать - к чему они должны вести, и как это будет больно. Но если упаковать все в очень короткий мессидж, то выйдет так: те, кто пройдут горнило этих 20-30 лет реформ и инноваций, будут эту власть ненавидеть пуще некуда, ибо от былых ништяков не останется нихрена - ни вам бесплатной медицины, ни бесплатного образования, ни даже нынешней системы пенсий.

То есть, вы понимаете, какие настроения будут у электората после 30 лет южнокореизации? Настроения будут не айс - это мягко говоря. В самом лучше случае, “Отцов-Основателей” объявят в международный розыск за всякие там права человека и прочую необязательную для диктаторов атрибутику. В худшем - живыми они страну не покинут.

То есть, как бы ни старались мудрые вожди, с высокой долей вероятности они закончат, как тот самый Пиночет - сгниют в тюрьме. Или, как Муссолини, будут болтаться на фонаре. Богатый выбор...

И, разумеется, все их достижения пойдут прахом. Потому, что демократически механизмы не запускают “с толкача” - люди должны привыкнуть связывать свои проблемы сегодня со своим выбором три года назад. А такой практики у них-то и не было. Мы же помним: наши гетьманы всея Украины построили идеальное общество, где государство для людей. Это как организм, у которого нет иммунитета - пока страна в стерильной комнате диктатуры - жива и процветает. Но стоит ей выйти в коридор, или пройтись по огромному миру снаружи - и привет все возможные инфекции.

Значит, что бы не допустить скатывания страны обратно в унылое говно, надо не демократию устраивать, а ее имитировать. Ну, вы поняли - выборы как бы есть, но голосовать можно только за Единую Россию, представители которой проходят тщательный отбор. Угадайте, что станет с такой системой за пару ротаций? Как только хоть хоть один высокопоставленный чиновник скурвится, система мгновенно зарастет старыми-добрыми коррупционерами. А следить-то некому - помните,у  нас диктатура. Свобода слова - это не про нас. СМИ работают только на государство, а государством рулят чиновники.

Конечно, если многомудрый диктатор и ко совсем уж умные люди, то могут попытаться воспроизвести двухпартийную схему США… Вот только один черт - кандидатов-то назначают сверху, что автоматически множит на ноль смысл самих выборов...

Говоря коротко: выключить диктатуру, и включить демократию так, что бы нигде ничего не отвалилось - задача для отряда Mission Impossible, а то и самого Чака Норриса. В принципе, из всех столь любимых адептами диктатуры Азиатских Тигров, только в Японии сумели построить нормальное общество (это если исключить дефолтную ебанутость самих японцев), правда, как кальку с демократии в США.

Отдельно, конечно, стоит упомянуть Китай. В отличии от Южной Кореи, Сингапура и ко, Китай, на самом деле, через этап “разумной диктатуры” не проходил. Подъем Китая - во многом - обусловлен тем же, чем - в свое время - был обусловлен подъем Республики Корея - дешевой рабочей силой. Если немного почитать про становление ЮК, то можно узнать, что местный “разумный диктатор” - Пак Чон Хи - нагонял такую зраду, что у нас бы уже на все плюнули, и пошли майдан собирать. Тут вам и 12ти часовой рабочий день, и запреты профсоюзов, и террор от местной гэбни, и сговор с олигархами. Однако, главным залогом успеха стала дешевизна рабочей силы, помноженная на поддержку местных коломойских и рыбы помельче от правительства.

Однако, история успеха Китая - это вообще отдельная тема, про которую можно рассуждать долго и нудно. Нас интересует “разумная диктатура” - помните? Так вот, в Китае ее не было. Была просто - диктатура партии. С чудовищной коррупцией по всей вертикали власти. Китайцы только недавно радостно заявили, что коррупцию в низах удалось преодолеть. У них на это ушло почти 30 лет. 30 лет, Карл!

Итак, если подвести некий итог, то можно смело утверждать следующее: “разумная диктатура” - в принципе - возможна. Ее главной проблемой является трудность перехода от диктата к нормальному обществу. Кроме того, диктатура всегда сопряжена с личностными рисками - если наш диктатор поедет, и начнет собирание земель, или еще какую историческую миссию себе усмотрит - пиши пропало. Кроме того, даже если все удалось, и страна вынута из задницы, то “отпускать гайки” придется еще лет 30, и то - не все. И вообще не ясно - а надо ли отпускать.

Конечно, нельзя забывать и про менатлитет, и прочие радости нашего народа. Та же Савченко - не успела и месяца дома отдепутатствовать, как прилетела живительная оплеуха от общественного мнения. Вы себе хорошо предсатвляете, как быстро народ захочет послать нахер им же - народом - посаженного на коня гетьмана? Порошенко был выбран с рейтингом более 50%. Что там сейчас? 16%? А ведь он - далеко не худший из занимавших этот пост.

Так о какой, к черту, диктатуре может идти речь, если мы не способны вытерпеть даже хреновую демократию?

Я, конечно, сейчас нагоню зраду зрадную, но надо видеть вещи как они есть: путь к стране уровня сегодняшней Польши - это путь длинной в 15-20 лет. И все они будут такие, как сейчас - бедные, тяжелые и суровые. И это - в идеале. Это если бабушки за гречку не посадят на трон очередного Януковоща и Азирова, которые живенько помножат на ноль все достижения нынешних папередников.